Разделяющее мир неравенство

Пятая сила, способная изменить ситуацию в мире в XXI в., — острая реакция на жесточайшую зависимость громадного большинства от трех центров экономического развития — Северной Америки, Западной Европы и Восточной Азии. Члены ОЭСР ориентируются на доход в 30 тыс. дол. на душу населения в год, в то время как жизнеобеспечение 85% населения Земли составляет меньше чем 3 тыс. дол. в год. При этом “богатые индустриальные страны стремятся сблизиться друг с другом, а менее развитые страны обнаруживают, что разрыв между ними и богатыми странами увеличивается”* (23, с.5).

За последние 15 лет доход на душу населения понизился в более чем 100 странах, потребление на душу сократилось в более чем 60. Примерно 150 млн. человек — население, равное совокупному населению Франции, Британии, Нидерландов и скандинавских стран, — впало в нищету с распадом Советского Союза (24, с.13-14). Среди 4,4 млрд. человек, живущих в развивающихся странах, три пятых находятся в условиях, не соответствующих минимальным санитарным требованиям: одна треть лишена нормальной питьевой воды, одна четверть не имеет адекватных жилищных условий, одна пятая недоедает. Более 1,3 млрд. живут менее чем на 1 дол. в день. Почти одна треть жителей беднейших стран не доживает до 40 лет. Согласно оценкам Мирового банка, экономический кризис конца 1990-х годов усилил эту тенденцию. За 1997 — 1999 гг. число абсолютно бедных в Восточной Азии увеличилось с 40 до 100 млн. человек. Например, численность индонезийцев, живущих на менее чем 1 дол. в день, увеличилась за это время с 12 до 34 млн. (24, с.14).

“Мир вовсе не вступает, — пишет редактор журнала “Нэшнл интерест” М.Линд, — в эру гармоничной глобальной взаимозависимости и подлинной либеральной демократии. Глобальная конкуренция подстегнет геоэкономическое соревнование, в котором примут участие менее богатые, но значительные в военном отношении страны, такие как Россия, Китай и Индия” (25, с.366). Но и Запад, размеется, не захочет отдать своих привилегированных позиций. Французский дипломат Ж.-М.Геенно предвидит приход “нового имперского века, где сила и влияние будут принадлежать обществам и организациям с развитыми технологическими и информационными возможностями” (25, с.362). Особенно острый период вынуженного неравенства, по оценкам экспертов, начнется после 2015 — 2020 гг.

Технологический обмен, культурное сотрудничество и военная взаимопомощь осуществляются преимущественно внутри довольно узкой сферы Северной Атлантики и Восточной Азии — более 90% прямых иностранных инвестиций поступают в развитые страны. Соответственно, справедлив вывод, что “мировая экономика концентрируется всего лишь в нескольких ключевых странах” (26), тогда как остальные регионы находятся в зоне спорадической опеки либо тотального забвения. Однако мир вряд ли примет постулат заведомого неравенства, результатом которого, по мнению И.Валлерстайна, может быть глобальный экономический коллапс (27). Конечно, Запад слишком могуч, чтобы ему бросили бы открытый вызов бедные страны, которые не только хуже вооружены, экономически слабы, но и политически далеко не солидарны. Незападный мир (куда входит и Россия) вообще слишком неоднороден для того, чтобы быть помещенным — хотя бы для теоретической ясности — в одни рамки.

Сложность заключается в том, что два мира — богатых и бедных — не разделены какой-то непроходимой границей: Европа со своим самым старым и самым богатым в мире населением находится, по существу, рядом с Африкой с самым молодым и самым бедным населением. “Не избежать того, что Европа до предела ужесточит иммиграционный контроль. Прежде благожелательная к черным иммигрантам Британия практически закрыла им въезд, и мир 2020 г. для Британии в этом смысле не будет отличаться от мира 1990 г. ...Глубоко аморально, но вовсе не исключено, что небелые, живущие в Европе, будут тем или иным способом изгнаны и что югославские “этнические чистки” станут общим феноменом всех частей Европы”. В США, полагает Х.Макрэй, к старой вражде между белыми и черными присовокупится вражда между новоявленными эмигрантами (скажем, корейцами) и афроамериканцами (23, с.271-272).

Резко обострится противостояние богатства и бедности и внутри государств — границы “между городскими элитами и бедняками из гетто, фавел и всяких развалин. Высокообразованные и связанные в гиперпространстве, говорящие на одном языке о технологии, торговле, профессиях, разделяющие примерно одинаковый стиль жизни люди будут иметь между собой гораздо больше общего, чем с бедняками собственной страны, бесконечно иными по психологии, навыкам и материальному благосостоянию” (28; 15, с.86).

Циклические кризисы больше всего скажутся на поставщиках сырья и дешевой рабочей силы. Бедные неизбежно будут мигрировать в страны промышленного центра. “Зоны демографически высокого давления в Азии, — отмечает индийский специалист Г.Канвал, — будут порождать движение в зоны низкого демографического давления в Америке и Австралии; даже самые суровые иммиграционные законы не остановят это движение, что неизбежно вызовет применение силы” (29, с.365). Уже сейчас в странах Запада многие влиятельные политические деятели требуют ограничения миграции. Выступающая против наплыва пришельцев американская элита (и прежде всего республиканская партия) призывает прекратить помощь и легальным, и нелегальным иммигрантам пенсионного возраста (30). Пообещавший выселить из Франции 3 млн. иммигрантов Ж.-М.Ле Пен немедленно получил 15% голосов избирателей на общенациональных выборах.

Распространение оружия массового уничтожения, о вероятности которого уже говорилось выше, делает ситуацию еще более взрывоопасной. Индусы пишут (не без трепета) о том, что “в третьем мире существуют опасения по поводу возможности новой экономической холодной войны между индустриальным Севером, руководимым США, и развивающимися странами Юга” (29, с.352). Заведующий программой помощи ООН развивающимся странам Дж.Спет предупреждает: “Риск того, что огромный глобальный андеркласс взорвет мировую стабильность, очень реален” (31). Многие всерьез опасаются, что грядущее столкновение богатых и бедных может превзойти по своим масштабам холодную войну прежних лет. “Одним из вероятных сценариев, — пишет С.Кауфман из Совета национальной безопасности США, — может быть инициируемая экономическим неравенством Севера и Юга война с массовыми потерями” (32, с.201).