Tekst_lekicii_po_Istorii_ehkonomiki

эффекта от деятельности научно-исследовательских и проектноконструкторских организаций, правильном его распределении создателями и потребителями новой продукции. Выявилась необходимость усилить заинтересованность предприятий в разработке новой технологии.

Кроме того, население получало значительные выплаты и льготы из общественных фондов потребления: расходы государственного бюджета на просвещение, здравоохранение и физическую культуру, социальное страхование и социальное обеспечение, жилищно-коммунальное хозяйство, а также из фондов социально-культурных мероприятий объединений и централизованных фондов социального страхования и социального обеспечения колхозников.

ИТОГИ РЕФОРМЫ 1965 г.

Реформой 1965г. намечались меры, которые должны были значительно повысить эффективность общественного производства. Осуществление ее явно улучшило положение в экономике. В послевоенные годы наиболее результативной оказалась восьмая пятилетка (1965-1970гг.), совпавшая с проведением хозяйственной реформы: валовой общественный продукт увеличился на 43%, производственный национальный доход на 45, продукция промышленности на 50, сельского хозяйства на 23, производительность общественного труда на 39, реальные доходы на душу населения - на 33%.Происходившее три пятилетки снижение темпов роста общественного производства было приостановлено, темпы возросли.

Расширение самостоятельности предприятий на основе единого государственного плана и переход к новым более гибким методам планирования и оценки работы предприятия, «реабилитация» товарноденежных отношений способствовали сдвигам в сторону хозрасчетной экономики, выявлению производственных резервов, улучшению ассортимента и качества продукции.

Перемены, начатые в 1965г., породили большие надежды, но закончились разочарованием. Реформа ушла «в песок», поставленных целей не достигла». Половинчатый харктер реформы породил дальнейший застой в советской экономике и дисбаланс 80- х годов. Причин этому было немало. Для успешного проведения реформы было необходимо:

1.сформировать новое экономическое мышление, позволяющее иначе взглянуть на сущность производительных сил и производственных

191

отношений, планомерности, отношений собственности, товарноденежных и рыночных отношений;

2.осмыслить актуальность не поверхностных изменений и обновлений, не эволюционных перемен, а революционной перестройки деформированной материально-технической базы, бюрократического аппарата, кадров, организационных структур, всех сторон жизни страны;

3.включить в процесс обновления хозяйственного механизма производственные отношения трудящихся, их интересы, а не ограничиваться попытками разработать и освоить новый хозяйственный механизм на уровне руководящего звена, аппарата для которого сложившаяся система всегда предпочтительна любым новшествам, которые надо осваивать и за которыми следует персональная ответственность, если даже оставить в стороне господствовавшее экономическое мышление. Попытки решать революционные задачи даже на основе эволюционных изменений без реального участия масс, без задействования интересов каждого человека всегда оканчивались неудачей.

192

Тема 9. Кризис советской системы экономики Украины (70-80-е годы ХХ века)

1.Наростание застойных явлений в экономике СССР в начле 70- х годов: причины, факторы, условия.

2.Замедление темпов НТП и снижение эффективности хозяйственных процессов в стране в 70-80 годы.

3.Бессистемные попытки реформирования экономической и социально-политической системы в СССР во второй половине 80- х годов.

4.Социально-политичсекий кризис в СССР в 1991 году и его последствия. Провозглашение акта о государственной независимости Украины 24 августа 1991 года. Образование СНГ.

1. Наростание застойных явлений в экономике СССР в начле 70- х

годов: причины, факторы, условия.

Исторически действующая система управления в СССР сложилась в других условиях и для решения других задач. Она сформировалась в то время, когда экономический рост шел в значительной мере за счет привлечения дополнительных ресурсов. Типичными для того времени были условия, когда за пятилетие прирост численности работников в народном хозяйстве составлял 10-11 млн. человек, на 25-30% увеличивалась добыча топлива и сырья, на 40-50% росли за каждое пятилетие капиталовложения и на 50-60% - объем основных производственных фондов.

В годы «застоя» (1970-85 гг.), наша система хозяйствования стала «тормозом» экономического развития. СССР серьезно отставал по масштабам производства от развитых капиталистических стран. Примерно втрое сократился прирост ресурсов. Скажем, в одиннадцатой пятилетке число занятых в материальном производстве возросло лишь на 2%, а в двенадцатой роста вообще не было. В одиннадцатой пятилетке добыча топлива и сырья поднялась на 8%, а не на 25-30%, капитальные вложения увеличились на 16%, а не на 40-50%, как в прошлом. Основные производственные фонды возрастали в двенадцатой пятилетке на 30%, а не на 50-60%, как это было в прошедших пятилетках. Поэтому доля экстенсивных факторов в экономическом росте должна была резко сократиться, и хозяйство должно было бы быть переведено преимущественно на интенсивный путь развития. Увы, этого не произошло.

193

Особенно это проявилось в 1970-85 годах.

Другая особенность ситуации заключалась в том, что в мире развертывался новый этап научно-технической революции, имеющий свою выраженную специфику. И хозяйственный механизм должен был быть нацелен на ускорение НТП, стать особо чувствительным к потребностям науки и техники.

Новым условиям, и новым задачам старый хозяйственный механизм не соответствовал, более того, он являлся «тупиком»...

Главная особенность социалистического хозяйства состояла в тотальной милитаризации, полном подчинении экономики страны выпуску вооружения. Во все времена производство военной техники пользовалось приоритетом, но данный случай был поистине уникальным - на войну работали буквально все отрасли хозяйства, вооружение и снаряжение составляли 70-80% валовой промышленной продукции (поскольку она формально зачислялась в состав продукции мирных предприятий и отраслей, точно определить подлинный размер военных расходов СССР

было очень трудно).

Тотальная милитаризация экономики породила специфический для социализма кризис потребления: стабильное отставание предложения от платежеспособного спроса (противоположное стабильному отставанию спроса от предложения при капитализме). В советское время (более 70-ти лет!) этот феномен принимал самые различные формы: карточная система, талоны на отдельные товары, постоянные очереди за дефицитными товарами в магазинах и вокруг них (чем ценнее был человек для системы,

уничтожить весь мир, не могла убрать собственный урожай. Более 30-ти лет (с 1963 г.) СССР покупал хлеб в Канаде и США, собственные же хлеб и овощи сплошь и рядом уходили под снег.

В 60-х годах в Советском Союзе начали функционировать новые нефтеперерабатывающие предприятия в Западной Сибири. В начале 70-х годов мировые цены на нефть повысились примерно в десять раз. Благодаря этому были заработаны сотни миллиардов долларов. Миллиарды эти, к сожалению, пошли главным образом на совершенствование военной техники и укрепление милитаристских режимов в Эфиопии, Анголе, Афганистане. Хотя на Западе закупалось немало современного промышленного оборудования, должного усиления

194

инвестиционный процесс так и не получил: капитальное строительство не справлялось с возведением новых предприятий. В результате новая техника физически и морально устаревала. В конце 70-х годов экономический рост страны фактически прекратился.

Дефицитная экономика не может быть эффективной, так как в условиях дефицита значительная часть производимой продукции не удовлетворяет реальные общественные потребности и, следовательно, является лишней. Поэтому постоянно складываются ситуации, которые можно назвать парадоксальными. Например, в 1985 г. мы произвели в 1,9 раза больше стали, чем США, и в то же время затратили сотни миллионов инвалютных рублей, чтобы закупать металл. Выпустили в 4,8 раза больше тракторов, чем в США, и все равно строим еще тракторный завод, так как тракторов не хватало.

В частной жизни путеводную роль играл обычный здравый смысл, помогающий большинству населения как-то увеличивать скудный

мнение, что в общем расхищалось примерно 10-12% национального дохода страны.

Давая оценку положения экономики периода с 1970 г. до 1985 г., можно сказать, что ситуация оставалась крайне сложной. Сокращались темпы роста валового национального дохода по сравнению с предыдущими годами, наблюдался рост денежного накопления у населения. Реальной была опасность полного уничтожения нашего сверхдеформированного потребительского рынка, где товары распределялись по талонам, по учреждениям и предприятиям, где на экономику, как «цунами», катились нарастающие денежные потоки, а производство товаров не приобретало необходимой динамики. Ситуация, которая сложилась в стране на тот период, можно бы назвать так: стагфляция, когда одновременно с ростом цен (инфляция) наблюдается застой производства (стагнация), плюс полный дефицит на оптовом и потребительском рынке.

Стагфляцией экономисты США назвали возникший там в конце 70- х годов новый вид кризиса, структурный и экономический одновременно. Мы же признаем, что сложившееся в 1970-1985 гг. у нас положение вообще

195

уникально: не просто стагфляция в сочетании с несбалансированным рынком. Такого в современных экономиках до этого не было. Поэтому у нас цены росли не только как при классической инфляции, но еще и потому, что все меньше и меньше товаров становилось недефицитными. А за дефицит надо, как известно, переплачивать, что ведет к еще большему росту реальной инфляции.

Наблюдался рост величины отложенного спроса – «горячих» денег, т.е. денег, которые нечем отоваривать. Из-за ненадежности официальных данных Госкомстата невозможно было точно определить эту величину, поэтому мы имели несколько разных оценок относительно количества денег, находящихся у населения и которые в любой момент могли ринуться на наш разбалансированный рынок и еще больше дестабилизировать его. Одни говорили, что «горячие» деньги составляли 150 миллиардов рублей, другие считали, что 165 миллиардов, третьи - 200 миллиардов. Но независимо от различия в оценках этой абсолютной величины, все подходы объединяли признание постоянного ее увеличения, а каналы не заработанных денежных доходов никак не удавалось закрыть. Так что негативные процессы нарастали.

По официальным данным объем национального дохода СССР в 1985 году составил 64% от уровня США, объем продукции сельского хозяйства за 1981-1985 гг. - 82%, промышленности - 79%. По расчетам ряда советских экономистов дело обстояло значительно хуже. По объему валового национального продукта (ВНП) СССР уступало не только США, но и Японии. По объему ВНП на душу населения СССР катастрофически отставал не только от названных капиталистических стран, но и от многих других, а по его потреблению на душу населения дело выглядело еще хуже.

Особенно красноречиво выглядели сравнение затрат США и СССР в социальной области. В 1985 году США тратили на здравоохранение 425 млрд.$ (10,7% ВНП), на образование - 244,4 млрд. $ (6,7% ВНП), на науку - 108,8 млрд.$ (2,7% ВНП). В СССР аналогичные затраты были следующими: на здравоохранение - 25,3 млрд. рублей (3,1% ВНП), на образование - 42,5 млрд. рублей (5,2% ВНП), на науку - 32,8 млрд. рублей

(4% ВНП).

Безусловно, экономика застоя содержала в себе такие черты, как внутренняя безработица, полное отсутствие эффективного мотивационного

прогресса, полное отсутствие стимулов для повышения качества товаров и услуг. Мы получили экономику, которую держали ìна плаву «нефтедоллары».

2.Замедление темпов НТП и снижение эффективности хозяйственных процессов в стране в 70-80 годы.

По мере дальнейшего развертывания научно-технической революции все более ярко обнаружилась невосприимчивость социалистической экономики к научно-техническому прогрессу. Среднегодовой прирост использованных в производстве изобретений и рационализаторских предложений неуклонно сокращался: в 50-е годы он составил 14,5%, в 60-е годы – 3, а в 70-е годы – всего 1,8%. В итоге в производство внедрялась лишь 1/5 часть изобретений.

Таким образом, если достижениями первого этапа научно-технической революции, благодаря огромной концентрации ресурсов на сравнительно немногих передовых направлениях, СССР в целом смог воспользоваться, то второй этап НТР, начавшийся в 70-е годы, с изобретением микропроцессоров, массовой компьютеризацией и т.п., и характеризовавшийся резким расширением «фронта» и темпов научных и технологических открытий, почти не затронул советскую экономику. Чуть лучше ситуация складывалась в военных отраслях. Но и в них традиционная политика максимальной концентрации материальных и кадровых ресурсов в новых условиях давала сбои, так как они все больше зависели от общего технологического уровня народного хозяйства; эффективности экономического механизма.

Ведущие страны Запада в 70-е годы начали переход к новому постиндустриальному, или информационному, обществу, в котором на роль основного капитала выдвигалась уже не земля (как в аграрном обществе), не фабрики и заводы (как в обществе индустриальном), а информация. Это общество характеризовалось резким увеличением роли непроизводственной (по марксистской идеологии) и особенно образовательной сферы, свертыванием традиционных отраслей промышленности (добывающей, металлургической и т.д.), переходом к ресурсосберегающим и наукоемким технологиям (микроэлектроника, информатика, телекоммуникации, биотехнологии), индивидуализацией потребления. В 1985 г. в США уже примерно каждая пятая семья имела персональный компьютер, 3/4 населения

197

работало в сфере услуг. У нас же в непроизводственных отраслях было занято менее 27% работников.

СССР по-прежнему развивался в рамках индустриального общества с упором на традиционные отрасли. Он занял первое место в мире по производству нефти, газа, стали, железной руды, минеральных удобрений, серной кислоты, тракторов, комбайнов и т.д. Но даже и в традиционных отраслях советская экономика все более отставала. При проверке в 1979– 1980 гг. технического уровня почти 20 тыс. видов отечественных машин и оборудования выяснилось, что не менее трети из них нуждаются в снятии с производства или коренной модернизации. По международным же меркам экономика СССР, за исключением сырьевых отраслей, была неконкурентоспособна. Доля машин и оборудования в советском валютном экспорте составляла примерно 3%. Более того, и по общим объемам промышленного производства Советский Союз в 80-х годах «пропустил вперед» Японию.

3.Бессистемные попытки реформирования экономической и социально-политической системы в СССР во второй половине 80- х годов.

Первые попытки выхода из системного кризиса с опорой на жесткие административные меры были предприняты новым Генеральным секретарем ЦК КПСС Ю.В. Андроповым, избранным на этот пост после смерти Л.И. Брежнева в ноябре 1982 г.

Реформы Ю.Андропова (1982-1983 гг.) Борьба за улучшение экономического положения государства, в котором явственно прослеживались элементы стагнации, началась с широкомасштабной кампании по наведению элементарного порядка и производственной дисциплины. Для Андропова она была «нулевым циклом» реформ. Без этого просто нельзя было приступать к реализации потенциала, который был заложен в общественно-политической системе. В стране обострилась демографическая проблема, и нужно было задействовать все трудовые ресурсы, направить их на магистральные направления, чтобы выполнить пятилетний план и Продовольственную программу, которая уже давала сбои. На практике борьба за дисциплину оборачивалась курьезами, когда ретивые начальники на местах организовывали облавы на своих сотрудников, которые, например, в рабочее время «бегали по магазинам». Когда

198

Андропову сообщили о таких местных инициативах, он смягчил свои «драконовские» меры. Кампания по наведению дисциплины и порядка, однако принесла положительные результаты. Уже в первом квартале 1983 г. был достигнут прирост объема производства на 6%. За весь «андроповский» 1983 г. прирост национального дохода составил 3,1%, а промышленное производство выросло на 4%. Но Андропов понимал, что такими средствами можно достичь только незначительного и кратковременного эффекта и необходимо коренное совершенствование экономики и прежде всего управления производством. Стала актуальной проблема много­укладности экономики. Различные хозяйственные уклады уже давали о себе знать в теневой экономике СССР и в открытой экономике восточноевропейских социалистических стран — в сфере обслуживания и легкой промышленности. Андропов сознавал, что в таких отраслях частный сектор полезен и эффективен, и размышлял о его возможностях в СССР. Его сын Игорь Андропов вспоминает, что отец особенно интересовался шведской социал-демократической моделью экономики. В первую очередь его привлекали эффективная система перераспределения национального дохода в пользу бедных и средних слоев населения, развитая система социальной защиты и роль в ней профсоюзов. Концепция «социального партнерства» с ее признанием частной собственности была для Андропова как коммуниста неприемлемой. Размышляя о варианте Андропова, можно сказать, что реально он был ближе всего к модели реформ, которая была апробирована в Китае Дэн Сяопином. Смысл китайской модели заключался в том, чтобы, сохраняя политические устои государства, постепенно вести преобразования на основе экономических реформ, развития многоукладной экономики, введения рыночных отношений под контролем государства, пресекающего казнокрадство и коррупцию.

8 марта 1985 г. Генеральным секретарем ЦК КПСС был избран М.С. Горбачев. В апреле 1985 г. на пленуме ЦК он провозгласил курс на ускорение социально-экономического развития страны.

Реформы М.Горбачева (1986-1991 гг.) Главными факторами ускорения должны были стать научно-технический прогресс, техническое перевооружение машиностроения, а на этой основе и всего народного хозяйства и также активизация «человеческого фактора». На первых порах предусматривалось лишь совершенствование общества и исправление отдельных «деформаций». Для этого принимались меры по наведению

199

порядка, укреплению трудовой и технологической дисциплины, широкой замене руководящих кадров.

Принятые меры задействовали «лежавшие на поверхности» резервы и дали определенный эффект. Уже в 1985–1986 гг. темпы роста производительности труда в промышленности и строительстве превысили среднегодовые показатели XI пятилетки в 1,3 раза, на железнодорожном транспорте – в 3 раза. Выросли капиталовложения на развитие социальной сферы. Первые результаты породили эйфорию у руководства, сохранившего веру в могущество декретирования, в силу «правильных» приказов. Была развязана антиалкогольная кампания, которая нанесла колоссальный удар по государственным финансам (ущерб, по некоторым оценкам, составлял 10 млрд руб. ежегодно), дала мощный импульс самогоноварению и соответственно спровоцировала острый дефицит сахара. Даже в Москве в 1989 г. были введены карточки на сахар.

В 1986 г. была развернута неосталинская по своему духу кампания по борьбе с «нетрудовыми доходами», призванная «втиснуть» экономическую инициативу и предприимчивость населения в «прокрустово ложе» прежних государственных установлений. В том же году в принятую XXVII съездом КПСС новую редакцию партийной программы, в которой провалившиеся задания по построению коммунизма были заменены курсом на совершенствование социализма без серьезных подсчетов, была внесена явно утопическая задача решить жилищную проблему к 2000 г.

Поскольку остававшаяся с брежневских времен часть высшей номенклатуры и огромный бюрократический аппарат (18 млн человек, на содержание которых тратилось свыше 40 млрд руб.) без энтузиазма встретили горбачевские новации, новое руководство вскоре заговорило о консерватизме, торможении реформ. Чтобы преодолеть это сопротивление и расширить массовую опору, Горбачев в январе 1987 г. на пленуме ЦК КПСС выдвинул на первый план уже не «ускорение социально-экономического развития», а введение «гласности» и демократизацию советского общества.

Постепенно формировалось понимание необходимости не улучшений, а серьезных преобразований, смены существовавшей в СССР экономической модели. Важными, знаковыми шагами на этом пути стали Законы «Об индивидуальной трудовой деятельности» от 1986 г. и «О кооперации» от

200