ся только если отношение уже сложилось, выполнилось одним из его уча­стников как движение трансценденции, как преодолениедистанции, а не как регистрация или психологическое переживание по поводу этого дви­жения. «Мышление», «интериорность» — это трещина в бытии, порож­дение (а не отражение) трансценденции. Это отношение мы познаем — и это весьма показательно — лишь по мере того, как сами его создаем. Инаковость возможна, только если она исходит из «я».

Словесное общение, уже в силу того обстоятельства, что оно поддер­живает дистанцию между «я» и Другим, радикальное отделение, меша­ющее восстановлению тотальности и затребованное трансценденцией, не может противиться эгоизму своего существования; однако сам факт пребывания в словесном общении заключается в том, чтобы признавать за «другим» правона этот эгоизм и тем самым оправдывать себя. Сло­весному общению свойственна также апология «я», в одно и то же вре­мя утверждающего себя и подчиняющегося трансцендентному. Добро­та, которой, как мы увидим дальше, завершается словесное общение и от которой оно получает смысл, не утрачивает этого апологетического характера.

Разрыв тотальности не является делом мышления, производящего обычное различение между понятиями, которые определяются одно че­рез другое или, по меньшей мере, вытекают одно из другого. Пустота в тотальности может существовать вопреки мышлению, с неизбежностью тотализирующему и обобщающему, лишь в том случае, если мышление находится перед лицомДругого, не поддающегося классификации. Тогда, вместо того, чтобы образовывать с ним некое целое, как с объектом,мыш­ление становится говорением.Мы предлагаем называть религией связь, которая устанавливается между Самотождественным и Другим, не обра­зуя при этом тотальности.

Однако утверждать, что Другой может оставаться абсолютно Другим, что он вступает лишь в словесное общение, значит утверждать, что сама история — идентификация самотождественного — не может претендо­вать на тотализацию Самотождественного и Другого. Абсолютно Другой, инаковость которого философия имманентного преодолевает в так назы­ваемом общем плане истории, сохраняет свою трансцендентность внут­ри истории. Самотождественное — это по существу своему идентифика­ция в различном, либо в истории, либо в системе. Это не я не подчиня­юсь системе, как полагал Кьеркегор, а Другой.

3. Трансценденция не есть отрицание

Движение трансценденции отличается от отрицания, посредством кото­рого неудовлетворенный человек отвергает условия своего существова­ния. Отрицание предполагает человека устроенного, обосновавшегося в каком-то месте, где он ощущает себя «дома»; оно — экономический факт. если следовать этимологии этого прилагательного³*. Труд преоб­разует мир, но делает это. опираясь на мир. который преобразует. Труд, которому материя оказывает сопротивление, извлекает пользу из сопро­тивления. Сопротивление присуще и Самотождественному, Отрицающий и то. что он отрицает, полагают себя вместе, образуя систему, иначе го-

79

воря, тотальность. Врач, завидующий карьере инженера, бедняк, жажду­щий богатства, больной, страдающий от своей болезни, меланхолик, впа­дающий в тоску из-за пустяка, — все они противостоят своим условиям, оставаясь в границах, очерченных их собственными горизонтами. «Ина­че» и «не здесь», которых они хотели бы достичь, все еще связаны с от­вергаемым «здесь». Отчаявшийся человек, жаждущий небытия или веч­ной жизни, полностью отрицает этот мир; однако смерть для замышля­ющего самоубийство и для верующего остается событием драматическим. Бог всегда призывает нас к Себе слишком рано. Мы хотим оставаться в этом мире. Ужас перед абсолютно неизвестным, в которое ведет нас смерть, свидетельствует о границах отрицания⁷. Такой способ отрицания, когда мы постоянно укрываемся в том, что отвергаем, выявляет черты Са­мотождественного, или Я. Инаковость отвергаемого мира не есть инако-вость Чужестранца, это — инаковость родины, которая принимает нас и защищает. Метафизика не совпадает с отрицанием.

Можно, конечно, попытаться вывести метафизическую инаковость, исходя из привычных нам существ, и на этом основании подвергнуть сомнению радикальный характер такой инаковости. Разве метафизичес­кая инаковость не достигается путем крайнего преувеличения тех совер­шенств, бледной копией которых мы располагаем на этом свете? Но от­рицания несовершенств отнюдь не достаточно, чтобы составить пред­ставление об этой инаковости. В самом деле, совершенство превосходит представление о нем, оно больше, чем понятие о нем, оно свидетельствует о расстоянии: идеализация, с помощью которой оно достигается, это пе­реход к пределу, то есть трансценденция, переход к иному, абсолютно иному. Идея совершенства — это идея бесконечности. О совершенстве, обозначаемом переходом к пределу, нельзя говорить в общем плане, его нельзя определять с помощью «да»или«нет»,как это происходит в слу­чае с отрицанием. И, точно так же, идея бесконечного обозначает высо­ту и совершенство, трансценденцию. Примат идеи совершенства по от­ношению к идее несовершенства, о чем говорил Декарт, сохраняет, та­ким образом, все свое значение. Идея совершенства и бесконечности не сводится к отрицанию несовершенства. Отрицание неспособно на транс-цендирование. Последнее означает отношение с реальностью, бесконеч­но отдаленной от моей реальности, но эта отдаленность не разрушает от­ношения, а отношение не разрушает отдаленности, как это происходило бы при сугубо внутренних отношениях Самотождественного; это отно­шение не становится проникновением в Иное и смешением с ним, оно не наносит ущерба идентичности Тождественного, его самости, не зас­тавляет умолкнутьапологиюи не превращается ни в отступничество, ни в исступление.

Мы назвали такое отношение метафизическим. Однако было бы преждевременно и, во всяком случае, недостаточно в противоположность негативности определить его как позитивное; такое противопоставление является лишь первым шагом. Теологическое же его определение было бы ложным. Это отношение предшествует утвердительным и отрицатель­ным предложениям; оно просто учреждает язык. в котором ни «да», ни «нет» не бывают определяющими. Описать это отношение и является це­лью настоящего исследования.

80