Открытый диалог

Помимо скрытого диалога, который возникает между аудиторией и оратором во время выступления последнего, возможен и открытый диалог говорящего со слушателями. Формы этого диалога бывают различными. Наиболее распространены вопросы слушателей и ответы на них оратора. Такая форма общения с аудиторией требует от выступающего быстрой реакции, владения юмором, доброжелательности. Последнее особенно важно. Часто вопросы задают оппоненты, не согласные с оратором; кроме того, вопросы иногда ставятся в некорректной форме.

Многие ораторы особенно славились блестящими ответами на вопросы, например А. В. Луначарский. Вот как он ответил на вопрос, присланный ему после выступления в письменном виде: «Скажите, что такое любовь?» — «Я не знаю, кто написал эту записку. Может быть, совсем еще молодой человек. Тогда я скажу — пусть подождет и сам найдет ответ на свой вопрос. Но, может быть, это написал пожилой человек; я скажу ему — пусть вспомнит. Но если это написал человек зрелых лет в расцвете сил и жизни, то я могу только выразить ему свое сожаление, что он мог задать такой вопрос».

С восторгом вспоминают современники о беседах с аудиторией физика Льва Давидовича Ландау. Вот как характеризует эту беседу один из них: «Вопрос — стремительный ответ — взрыв смеха в зале; вопрос — стремительный ответ — и хохот, от которого сотрясались стены».

Однако остроумие не самое главное качество оратора, отвечающего на вопросы. Особенно это касается вопросов, заданных не после выступления, а во время его слушания. Такие вопросы могут быть вызваны непониманием какой-либо мысли, например, следующий вопрос, заданный во время лекции- физиологу Ивану Петровичу Павлову: «Как согласовать этот опыт с тем, о котором вы говорили раньше, именно, что при повышении температуры все химические процессы идут интенсивнее?» Иногда у слушателей возникает желание уточнить мысль оратора, например, еще один вопрос, обращенный к И. П. Павлову: «Почему же на морозе щеки и нос краснеют?» У внимательного, заинтересованного слушателя часто под влиянием оратора возникает собственная мысль, идущая вразрез с рассуждениями оратора. «Но ведь вы говорили, что у щенков, которые не ели мясо, на мясо нет врожденного рефлекса, а между тем это очень прочный раздражитель и повторяется в бесконечном ряде поколений»,— рассуждает слушатель И. П. Павлова.

Выступающий, отвечая на возникший вопрос, должен и удовлетворить спрашивающего, и в то же время не забывать об остальной аудитории. Ответ оратора предназначается не только спрашивающему, но и всем другим слушателям. Если выступающий предполагает, что вопрос интересен только тому, кто задал его, ответ должен быть краток. Если задан вопрос, волнующий, по мнению оратора, всех, ответ должен быть обстоятелен. Так, например, поступал Иван Петрович Павлов, которому в процессе чтения лекций по физиологии постоянно задавали самые разные вопросы. (См.: Павлов И. П. Поли. собр. соч.— М., 1952.— Т. 5.)

Особенно ценными для оратора являются вопросы, которые развивают их мысли. Так, во время лекции А. Е. Ферсмана о радиоактивных минералах один из слушателей неожиданно задал вопрос: «А имеются ли карты радиоактивных минералов мира? Или хотя бы Российской империи? Ведь эти минералы должны как-то по-особому распределяться на земле и под землей?»

— Блестящая идея! — воскликнул лектор.— Вы подали великолепную идею!

Вопрос о распределении радиоактивных минералов возник у слушателя лекции А. Е. Ферсмана не случайно. Лектор сумел пробудить у аудитории не только любознательность, но и остроту, смелость мысли.

Помимо ответов на вопросы, задаваемые слушателями, формой открытого диалога являются ответы слушателей на вопросы оратора. Так, например, П. Ф. Лесгафт обыкновенно задавал на лекции такой вопрос, материал для ответа на который уже имелся у слушателей, и ждал, пока кто-либо сообразит и скажет ему свое мнение. Петр Францевич требовал ответа от каждого; при этом ответ мог быть неправильным, мысль могла быть ошибочной, лишь бы она была.

Большое место занимал открытый диалог в лекциях профессора механико-математического факультета МГУ Андрея Петровича Минакова. Выступающий, задавая слушателям цепь вопросов по ходу своего выступления и анализируя ответы на них, активизировал студентов. Процитируем фрагмент лекции А. П. Минакова, который приводится в воспоминаниях В. П. Лишевского:

— Что такое вектор? — спрашивал профессор. Следовал быстрый ответ:

— Математическая  величина, которая характеризуется размерами и направлением.

— И все? — спрашивал Минаков.

— Все.

— Хорошо. Потоки автомобилей характеризуются величиной и направлением. Ведь мало сказать, что по данной улице проезжает 300 автомашин в час, нужно еще сказать, в каком направлении (речь идет об улице с односторонним движением). Следовательно, по вашему определению, потоки автомобилей — векторы.

Теперь представьте себе перекресток двух- и односторонних улиц. По одной улице проезжает 300 автомашин в час, по другой— 400. Векторы, как известно, складываются по правилу параллелограмма. Следовательно, каждый час 500 автомобилей врезаются в здание, стоящее на углу перекрестка. То есть из семисот автомобилей (300 +400), выезжающих на перекресток, только 200 минуют его без аварий, а остальные 500 образуют груду лома на тротуаре. Так? Конечно, нет.  Почему? Да потому, что сложение векторов по правилу параллелограмма — это и свойство их, и элемент определения. Вектор — это такая математическая величина, которая: 1) имеет размеры, 2) характеризуется направлением и 3) складывается с себе подобной величиной по правилу параллелограмма. Последнее  в определении вектора — самое важное. Потоки автомобилей характеризуются величиной и направлением, но не складываются между собою по правилу параллелограмма и поэтому не являются векторами.

Казарцева О.М. Культура речевого общения:

теория и практика обучения. – М., 1999.

 С. 19-30.