Gromova_LP / Громова Л.П. - История русской журналистики XVIII - XIX веков - 2003 / 19 век / 2 пол 19 в / 1855-1870 / 13 Краевский

§ 13. А. А. Краевский — редактор и издатель. «Голос»

Андрей Александрович Краевский (1810-1889) прослужил русской журналистике около полувека своей жизни. Талантливый организа­тор журналистики, прошедший хорошую школу в кругу «Современ­ника» А.С. Пушкина, умевший привлечь в свои издания ведущие литературные силы, он создал, но словам Белинского, «решительно лучший журнал» 1840-х годов «Отечественные записки», вдохнул жизнь и дал направление еженедельнику «Литературные прибавления к „Русскому инвалиду"», переименованному с 1840-х годов в «Литературную газету», успешно редактировал «Санкт-Петербург­ские ведомости», которые за десять лет его руководства (с 1852 по 1862 г.) достигли значительного по тем временам тиража в 12 тыс. эк­земпляров, и, наконец, основал в 1863 г. политическую газету «Го­лос», ставшую одним из авторитетнейших периодических органов не только для российского читателя, но и за рубежом.

Свой путь в журналистику А. А. Краевский начал еще совсем мо­лодым человеком. Окончив в 1828 г. Московский университет по фи­лософскому факультету со степенью кандидата нравственно-полити­ческих наук, он поступил на службу в гражданскую канцелярию московского генерал-губернатора. И тогда же, восемнадцатилетним юношей, впервые начал выступать в печати. Еще будучи в универси­тете, Краевский сблизился с проф. М. П. Погодиным и в 1828-1829 гг. сотрудничал в его «Московском вестнике», помещая там неподпи­санные и большей частью переводные статьи и рецензии по вопро­сам истории, философии и литературы. С 1831 г. он работал на незна­чительной должности канцелярского чиновника в департаменте Министерства народного просвещения. Одновременно преподавал в частных домах и казенных учебных заведениях, приобретя вскоре репутацию хорошего педагога. В 1834 г. Краевский познакомился с В. Ф. Одоевским, который ввел его в литературные кружки.

В тол! же году в «Журнале Министерства народного просвещения» появилось «Обозрение русских газет и журналов», принадлежавшее Краевскому, в котором он проводил мысль о том, что русская журналистика, служившая до последнего времени «проводником западноевропейского просвещения», приобретает, наконец, характер самобытного явления, ста­новится мощным двигателем национального культурного развития.

В 1835 г. он принимает участие в «Энциклопедическом лексиконе» Плюшара, где публикует статью о Борисе Годунове как «поистине великом» государе, деятельность которого отмечена «печатию госу­дарственного ума, удивительною в то время любовию и уважением к образованности, и какою-то народною гордостию».

В 1836 г. Краевский был приглашен П. А. Плетневым в качестве технического помощника Пушкина по изданию журнала «Современ­ник». Однако роль Краевского в «Современнике» не ограничивалась только корректурой или техническим оформлением. В ряде случаев Пушкин поручал ему всю текущую работу. Известно, что вторая книжка журнала составлялась и набиралась в отсутствие Пушкина Плетневым, Одоевским и Краевским. Причем участие Краевского в «Современнике» было негласным и не оплачивалось Пушкиным.

В конце 1836 г. Краевскпй познакомился с М. Ю. Лермонтовым и ввел его в литературные круги Петербурга. Именно через него друзья Пушкина узнали стихотворение Лермонтова «На смерть поэта». А впоследствии Краевский примет активное участие во всех прижизненных публикациях поэта, «став его постоянным и бессменным редактором, издателем и литературным душеприказ­чиком».

В 1836 г. А. Ф. Воейков передал Краевскому на два года права ре­дактора еженедельной газеты «Литературные прибавления к „Рус­скому инвалиду"». Газета вышла под редакцией Краевского в январе 1837 г. и открывалась статьей «Мысли о России», которая была ранее написана им для гак и не увидевшего свет «Русского сборника». Ста­тья, выдержанная в духе официальной народности, носила программ­ный характер и была направлена против чаадаевского европеизма. В ней поднимался вопрос об исторических судьбах России и Запада, о путях политического, духовного и культурного развития страны. Предвосхищая славянофильские идеи, Краевский доказывал, что реформы Петра I, открыв России путь к европейскому просвеще­нию, не поколебали основ ее самобытности. Статья, определившая общественно-политическое направление газеты, имела, по словам П. И. Панаева, большой общественный резонанс. За помещение в пятом номере газеты некролога на смерть Пушкина Краевский полу­чил строгое замечание министра Уварова, и с тех пор «Литератур­ные прибавления к „Русскому инвалиду"» попали под пристальное внимание цензуры.

Краевский коренным образом реорганизовал газету, что вскоре заметно сказалось на тираже — от 700 экземпляров при Воейкове до 3 тыс. в 1838 г. Это был орган писателей пушкинской группы, проти­востоявший «торговому направлению» в литературе. По иронии судьбы уже через несколько лет Краевский будет сам зачислен в «ли­тературные промышленники».

В 1837-1838 гг. «Литературные прибавления к „Русскому инвали­ду"» вели беспощадную войну с «Северной пчелой» Ф.В. Булгарина. 11ричем цензурные органы часто сдерживали атаки «Прибавлений». В архиве Краевского хранится целая серия статей против «Северной пчелы», не пропущенных цензурой в печать. В 1839 г. после смерти Воейкова он становится собственником газеты, которая с 1840 г. выхо­дит под названием «Литературная газета», а редакторство Краевский передает Ф. А. Кони.

Деятельность Краевского как редактора «Литературных прибавле­ний к „Русскому инвалиду"» и «Литературной газеты» подтверждает

правоту слов П. В. Анненкова, писавшего, что Краевский «усиленно добивался возможности очистить себе место в ряду журнальных кон­цессионеров эпохи и это — надо сказать правду — не по одному ясному расчету, но но нравственным побуждениям: противопоста­вить этой вооруженной силе другую, тоже вооруженную силу, но с иными основаниями и целями». Эти цели реализуются им в последу­ющей деятельности, когда он редактировал «Русский инвалид», «Оте­чественные записки», «Санкт-Петербургские ведомости» и «Голос».

Приобретенный журналистский опыт, а также организаторский талант позволили Краевскому в короткий срок обеспечить необыкно­венный успех «Отечественных записок», которые он начал издавать с 1 января 1839 г. Под лозунгом борьбы за чистоту литературных нра­вов вокруг «Отечественных записок» объединились сотрудники за­крытых, нередко враждовавших между собой журналов. Краевский собрал их на антибулгаринской платформе. В течение всей журналь­ной жизни ему блестяще удавалось совмещать высокий литератур­ный уровень своих изданий с коммерческим методом ведения дела. Он унаследовал лучший опыт предпринимательства в журналистике, развил хозяйственно-организационные приемы Сенковского, придав им более широкий размах. Это относится к точному выходу в свет каждого номера журнала, учреждению особой экспедиционной кон­торы «Отечественных записок», созданию мощного редакционно-издательского аппарата и широкому использованию рекламы. Он первым в истории русской журналистики печатно объявил о том, что ряд наиболее видных писателей и ученых будут писать исключитель­но для «Отечественных записок», отказываясь от сотрудничества в других журналах. Впоследствии этот прием станет довольно распро­страненным в рекламных подписных кампаниях других изданий.

Заслугой Краевского как редактора и владельца «Отечественных записок» было понимание необходимости соответствовать запросам и духу времени, поэтому он привлекал к сотрудничеству авторов, которые, может быть, не всегда были понятны и близки ему но взгля­дам. Он не считал возможным мешать Белинскому, так же как впо­следствии не препятствовал Некрасову в укреплении своего направ­ления «Отечественных записок», ибо видел в этом залог успеха журнала, в том числе и коммерческий.

Над «Отечественными записками» в 1840-х годах постоянно висе­ла угроза закрытия. Краевский не раз прибегал к своим обширным связям, чтобы сохранить журнал. Критика Белинского доставляла ему немало хлопот, но он выполнял все условия соглашения с ним и не ограничивал его творческой свободы. Об этом Белинский писал Бот-

кину: «Я Краевскому не даю советов, а он мне ни слова не говорит ни о достоинстве моих статей и об истинности моих идей... но в „Отече­ственных записках" я у себя дома».

Белинский был совершенно прав, говоря об отсутствии давления со стороны Краевского, о возможности свободно выражать позицию. Краевский написал однажды: «Прав диктаторских... я себе не присва­иваю и присвоить не могу но совести, — чужое честное мнение для меня святыня». Этот принцип был определяющим в его работе по руководству изданиями.

Краевский прекрасно сознавал значение Белинского для «Отече­ственных записок» и его влияние на направление журнала, который приобрел такую популярность у читателя. Если к моменту прихода Белинского журнал имел лишь 1200 подписчиков, то в 1846 г. их число составляло 5000 (общий тираж достигал 8000 экземпляров). Журнал превратился в главную артерию литературной жизни: здесь печата­лись лучшая проза и поэзия, литературная критика и научная публи­цистика, самые яркие полемические статьи. Краевский поистине со­вершил переворог в журнальном деле. Он стремился к расширению и усовершенствованию издательско-полиграфической базы, о чем журнал постоянно сообщал читателям.

События 1848 г. сделали цензурные условия для журналистики в России невыносимыми, и сильнее всего они коснулись «Отечествен­ных записок» и «Современника». Краевский, вызванный для беседы со служащим III Отделения, был вынужден в дальнейшем сменить тон журнала. В июньском номере за 1848 г. он выступил со статьей «Россия и Запад в настоящую минуту», где в верноподданническом духе говорил о спасительных началах самодержавия и православия. Статья вызвала «высочайшее» одобрение, продемонстрировала бла­гонамеренность издателя, но нанесла непоправимый урон репута­ции журнала и Краевского.

Наступившая после 1848 г. эпоха «мрачного семилетия» и «цен­зурного террора» привела к нивелировке русской журналистики: наиболее яркие издания утрачивают свое направление, становятся похожи друг на друга. Нельзя сказать, что «Отечественные записки» обесцвечиваются. Однако утрачивается прежний дух журнала, его яркое и самобытное направление «замечательного десятилетия», как назвал сороковые годы в своих воспоминаниях Анненков.

Общественный подъем, наступивший в России во второй полови­не 1850-х годов после смерти Николая 1 и бесславного окончания Крымской войны, отразился на состоянии журналистики, характере и облике изданий. Для обсуждения крестьянской реформы во многих

журналах вводятся соответствующие отделы, литературная критика по важности звучания постепенно начинает уступать ведущую роль публицистике.

А. Л. Краевский, как дальновидный издатель, хорошо чувствовав­ший журнальную и политическую конъюнктуру, в числе первых от­крыл в «Отечественных записках» новый отдел «По вопросу об улуч­шении быта помещичьих крестьян», где наряду с официальной информацией, касающейся предстоящей реформы, помещал статьи по крестьянскому вопросу. В 1859 г. журнал претерпел коренную ре­организацию: из учено-литературного он преобразуется в учено-ли­тературный и политический. Вместо существовавших ранее восьми отделов создаются пять: «Словесность», «Политическое обозрение», «Русская литература», «Обозрение иностранной литературы, ученые новости и разные известия», «Современная хроника России». Значи­тельное место на страницах «Отечественных записок» занимает кре­стьянская тема и готовящаяся реформа. Журнал отстаивает необхо­димость выкупа крестьян с землей за счет самих крестьян, но с помощью государства, считает тго «единственным, наиболее спра­ведливым и наименее рискованным средством к уничтожению кре­постного нрава и улучшению быта крестьян».

Либеральная позиция «Отечественных записок» по крестьянско­му вопросу, поддержка правительства во всех его реформаторских начинаниях, приветствие царского Манифеста 1861 г. отвечали обще­ственным настроениям того времени и вызывали симпатию у читате­ля. Журнал активно включился в обсуждение готовившихся реформ. Близость Краевского к новому правительству позволяла ему ранее других редакторов узнавать информацию о разработке законопроек­тов, о мнениях в правительственных кругах. В отделе «Современная хроника России» наряду с царскими указами, правительственными распоряжениями печатались обозрения о развитии современного русского законодательства, различные официальные материалы.

По многим вопросам литературной и общественной жизни между «Отечественными записками» и журналом «Современник» возникала полемика. Ведущим критиком с 1852 г Краевский пригласил С. С. Ду-дышкина, который, однако, не сумел обеспечить успех журналу. В общественно-литературной полемике он стремился занять «межпар­тийную», умеренную позицию, избегая крайностей суждений. Эта умеренность порой переходила в безликость, отсутствие определенно­сти направления журнала. Время, однако, менялось и требовало боль­шей определенности в суждениях и выводах. Этого ждали читатели, стремившиеся разобраться в новых веяниях и направлениях изданий.

А. А. Краевский, с 1852 г. занятый редактированием «Санкт-Петер­бургских ведомостей», постепенно отходит от текущих дел журнала, поручив их С. С. Дудышкину, который в 1860 г. становится соиздателем и фактически редактором «Отечественных записок». Однако и в это время Краевский, прочитывал все материалы и корректуры журнала, подготовленные для печатания, и считал это обязанностью каждого редактора, ставящего свое имя на титуле журнала. «Редактор не дол­жен в своем журнале пропустить ни одной строки без того, чтобы не прочитать ее», — отвечал он на недоумения своих сотрудников. В кон­це 1850-х — начале 1860-х годов в журнал приходят и другие постоян­ные авторы: Н. В. Альбертини, К. Н. Бестужев-Рюмин, С. С. Громека.

После официального разрешения в 1862 г. открытой полемики с изданиями Герцена в российской печати «Отечественные записки» получили возможность в ряду других либеральных изданий выска­зать свое отношение к лондонским изданиям. Краевский, знавший Герцена с университетских лет, дороживший его сотрудничеством в «Отечественных записках» в 40-х годах и в числе других русских путе­шественников навещавший его в Лондоне в 1859 г., в этой ситуации «высочайше объявленного тира» выступил в общем хоре россий­ской прессы с осуждением деятельности «заграничных изгнанников».

С 1863 г., когда Краевский начинает издавать газету «Голос», он полностью доверяет редактирование «Отечественных записок» Ду­дышкину, не считая нужным мешать ему в руководстве журналом. В соответствии с заключенным между ними договором он сохранял за собой право на запрет любого материала, подготовленного Дудыш-киным к публикации в журнале, но практически никогда не прибегал к нему. Дудышкин вновь реорганизует журнал, оставив лишь два больших отдела: «Словесность и критика» и «Современная хроника». Вся текущая политическая информация и оперативные материалы переходят в «Голос». К середине 60-х годов критический отдел «Оте­чественных записок» по существу утрачивает самостоятельное зна­чение. Он заполняется переходящими из номера в номер простран­ными обзорными и переводными статьями. Надежды на приход в журнал приглашенных Дудышкипым критиков и публицистов Аль­бертини, Страхова, Громеки не оправдались. «Отечественные запис­ки», утратив жизненную актуальность, по своему содержанию боль­ше стали напоминать литературные сборники, в которых помещались литературные монографии, исторические и другие статьи, лишен­ные злободневного интереса. Пытаясь оживить его, соиздатели ре­шают изменить его периодичность: с 1865 г. он выходит два раза в месяц. Однако и эта мера не спасла журнал: интерес к нему у читате-

ля был потерян. После смерти Дудышкина в 1866 г. Краевский пред­принимает активные поиски новых сотрудников, которые бы возро­дили былую славу журнала.

Закрытие летом 1866 г. ведущих демократических журналов «Со­временник» п «Русское слово» неожиданно оказалось спасительным для «Отечественных записок». Из старых демократических журналов в этот роковой год уцелела лишь сатирическая «Искра» В. С. Куроч-кина. Но тонкий еженедельник не мог заменить собой общественно-литературный журнал. Перед армией «бездомных» писателей и жур­налистов, живших литературными заработками, встала проблема поиска изданий. Редактору закрытого «Русского слова» Г. Е. Благо-светлову удалось приобрести у Н. И. Шульгина право на издание жур­нала «Дело», и таким образом авторы его журнала обрели новое при­станище. В журнальной «бездомности» по-прежнему оставались сотрудники «Современника». Для Некрасова, предпринимавшего неоднократные попытки воскресить «Современник» или получить право на издание нового демократического органа, уже стала оче­видной иллюзорность подобных надежд. Единственный реальный путь, который оставался опальному редактору, — заключить коммер­ческую сделку с благонадежным в глазах правительства издателем и превратить его журнал в орган собственного направления.

Когда в июле 18. 7 г. Краевский обратился к Некрасову с предложе­нием взять на себя руководство беллетристическим отделом журна­ла, то получил отказ. Некрасов объяснил, что «упрочение и усиление журнального успеха зависит в наше время не от беллетристики». Кра-евскип и сам чувствовал, что в период реформ направление и акту­альность журнала определялись преимущественно отделом публи­цистики. Как опытный предприниматель, он понимал, что для обновления журнала необходимо привлечь свежие силы, придать из­данию определенность направления. В 40-х годах ему удалось реали­зовать это на практике, пригласив к сотрудничеству Белинского и пре­доставив ему возможность привлекать других авторов. В этот раз за Некрасовым стоял сложившийся уже редакционный коллектив с оп­ределенными взглядами и опытом работы в демократическом «Со­временнике». Для Краевского как издателя эта ситуация таила в себе определенные опасности, в том числе и возможность потерять право на издание журнала, учитывая пристальное внимание цензурных орга­нов к Некрасову и его сотрудникам, а также осложнение после 1866 г. внутренней политики и положения печати.

Переговоры об условиях сотрудничества продолжились после при­езда Некрасова из Карабихи в Петербург в октябре 1867 г. Теперь

речь шла уже об аренде журнала. Краевский стремился сохранить за собой право участвовать в редакционной работе, оказывая таким образом влияние на содержание и направление журнала. Сохранив за Некрасовым независимость в руководстве редакционными дела­ми. Краевский оставил за собой издательские обязанности. Каждый из них разработал свои проекты договора, отличающиеся друг от дру­га но ряду позиций. Многолетний опыт ведения журнальных дел по­мог им в выработке взаимоприемлемых решений. В результате вза­имных уступок договор был подписан 8 декабря 1867 г.

Основные условия договора закрепляли за Некрасовым «исклю­чительное заведование редакпиею журнала», за Краевеким, как соб­ственником, «обязанности издателя журнала, то есд> всю хозяйствен­ную часть издания». Краевский, стремясь застраховать себя от материальных убытков, связанных с цензурным вмешательством, ого­ворил «право просматривать в корректурных листах все статьи, при­готовленные к печати, и если заметит в них что-нибудь могущее выз­вать преследования администрации, то имеет право печатание такой статьи остановить, сообщив свои соображения Некрасову». Краев­ский настоял и еще на одной уступке: новая редакция журнала обя­зывалась не вступать в полемику с газетой Краевского «Голос» и не помещать «никаких порицательных отзывов о прежней редакции «Отечественных записок».

Переговоры Некрасова с бывшими сотрудниками «Современни­ка» об участии в «Отечественных записках» были нелегкими. Во вто­рой половине октября 1867 г. состоялось первое совещание будущих сотрудников нового журнала, в котором кроме Некрасова приняли участие Салтыков, Елисеев, Писарев. Поначалу речь шла об аренде «Отечественных записок» «без участия Краевского». Но когда стало известно, что Некрасов не будет объявлен официальным редактором и что журнал будет по-прежнему выходить под формальным редак­торством Краевского, против этого резко выступили Салтыков-Щед­рин и Елисеев. Для них оскорбительной казалась сама мысль о добро­вольном альянсе с недавним конкурентом, а кроме того, они опасались вмешательства Краевского во внутриредакционные дела. Много лет спустя Елисеев писал, что вначале сама мысль «работать в бывшем органе Краевского» казалась ему противоестественной. «Но потом я подумал, что же тут дурного, что мы отнимем орган у про­тивной партии. Мы тут не только ничего не проигрываем, напротив, приобретаем. Надобно только устроить дело так, чтобы мы стали не­зависимы от собственника журнала».

Как показало время, страхи бывших сотрудников «Современника»

оказались безосновательными. Краевский не только не навязывал редакции свои решения, он фактически не вмешивался собственно в редакционные дела, предоставляя возможность как прежде Дудыш-кину, так теперь Некрасову решать их самостоятельно. Он сохранил за собой лишь внутреннюю «наблюдательную цензуру», прочитывая корректуру готовящегося номера. Такова была его редакторская при­вычка, сложившаяся за долгие годы руководства изданиями, — нести самому ответственность за свое дело. И напрасно многие упрекали его за отсутствие убеждений, собственного взгляда на происходив­шие события, видя в лом невмешательстве исключительно коммер­ческий интерес. А. В. Старчевский объяснял своеобразие «нейтрали­тета» Краевского «чисто редакторской тактикой».

По ряду причин от участия в редакции «Отечественных записок» отказались Ю. Г. Жуковский, М. А. Антонович и А. Н. Пынин. Из со­трудников редакции бывшего «Современника» в некрасовскую редак­цию «Отечественных записок» перешел лишь Г. 3. Елисеев. Позднее, с осени 1868 г., в нее включился М. Е. Салтыков-Щедрин, приехавший из Рязани и ушедший для этого в отставку. Роли в редакции были распре­делены следующим образом: Некрасов осуществлял общее руковод­ство журналом и вел отдел поэзии; Салтыков-Щедрин отвечал за бел­летристику, Елисеев — за публицистику. Секретарем редакции был приглашен В. А. Слепцов (с конца 1872 г. эти обязанности исполнял А. Н. Плещеев), библиографическим отделом заведовал Н. С. Куроч-кин, критику вел Д. И. Писарев. Благодаря содействию искровцев в «Отечественные записки» пришел молодой публицист Н. К. Михай­ловский, который сразу проявил себя исключительно работоспособ­ным и разносторонним журналистом. С 1878 г., после смерти Некрасо­ва, он станет соредактором Салтыкова-Щедрина. С самого начала с обновленными «Отечественными записками» связал свою судьбу Н. А. Демерт, яркие публицистические обозрения которого появлялись в журнале ежемесячно до самой его преждевременной смерти в 1875 г.

Почти целиком перешла в «Отечественные записки» группа писа­телей «Современника»: Г. И. Успенский, В. А. Слепцов, А. И. Леви­тов, М. Вовчок, Ф. М. Слепцов. Каждая новогодняя книжка журнала открывалась новой пьесой А. Н. Островского. Формирование круга сотрудников продолжалось на протяжении всей последующей жизни журнала. За первый год издания на страницах журнала выступили 40 авто­ров, в 1869 г. к ним прибавилось 22 новых имени, в 1870 — 11, в 1871 — еще 16. По мере того как определялось направление журнала, росли его авторитет и популярность среди читателей. Тираж «Отечественных записок» с 5000 в 1868 г. вырос к 1877 г. до 8300 экземпляров.

Некрасов поначалу советовался с Краенским о формировании кру­га авторов журнала, но впоследствии, видя невмешательство издателя в его дела, стал решать все вопросы самостоятельно. И когда 23 января 1868 г. вышла в свет очередная книжка «Отечественных записок», то все увидели, что от старого журнала остались только название и имя редактора-издателя на обложке. Вместо двух номеров в месяц журнал вновь стал выходить ежемесячно объемом не менее 30 листов.

Взаимоотношения Краевского не только с Некрасовым, с которым их связывала общая ответственность за журнал, но и с другими со­трудниками складывались наилучшим образом. Одним из наиболее убедительных является свидетельство Елисеева, который поначалу опасался этого сотрудничества. В письме от 9 июня 1869 г. к Некрасо­ву, находившемуся в ту пору на лечении за границей, он сообщал: «Дела по журналу идут у нас вообще мирно и ладно, в частности с хозяином тоже. <...> Что касается до Кр<аевского>, то он ведет себя вполне безукоризненно. В деньгах до сих пор ни разу никому не отка­зывал, даже Михайловскому, который состоит должным более 1000, он не отказал». Этот и многие другие факты биографии Краевского показывают, что интересы дела для него были важнее личных преду­беждений в отношениях с людьми, и когда речь шла о благополучии его изданий, все остальное отходило на второй план.

«Отечественные записки» набрали вес и влияние в обществе, о чем свидетельствовали возросшие тиражи и увеличивавшийся круг авторов. Опасения редакции сотрудничества с Краевским были забы­ты, отношения приобретали спокойный, деловой характер. Во время отъездов Некрасова за границу или в Карабиху текущие вопросы Краевский решал с остальными членами редакции. Условия договора соблюдались, и особых причин для беспокойства не было ни с той, ни с другой стороны. Краевский не изменял своей привычке и, занима­ясь ежедневно «Голосом», продолжал читать корректуру «Отече­ственных записок».

Однако и «внутренняя цензура» Краевского не могла гарантировать полной безопасности журнала. Первое предостережение «Отечествен­ные записки» получили вскоре после утверждения 7 июля 1872 г. ново­го закона, но которому Комитет министров получал право арестовы­вать и уничтожать тираж любого журнала. В предостережении сообщалось: «Принимая в соображение, что статья „Наши обще­ственные дела", помещенная в журнале „Отечественные записки", заключает в себе резкое порицание недавно изданных законов о на­родном просвещении и искусственным подбором и превратным тол­кованием газетных известий явно стремится к возбуждению в обще-

стве недоверия к сим законам, а в учащихся — как неуважение к на­чальству и преподавателям, гак и неудовольствие против вводимой ныне системы образования... объявить журналу „Отечественные за­писки" первое предупреждение в лице издателя-редактора статского советника Андрея Краевского».

Переданный в редакцию журнала текст предостережения был ото­слан П. С. Курочкиным Некрасову в Карабиху вместе с письмом, в котором Курочкин, замещавший Некрасова в его отсутствие, писал что предостережение — это «дело интриг». Об этом же пишет сам Некрасов Краевскому после получения бумаг, указывая на то, что если не оставить эту тему, то будет продолжение последствий для журнала. Публикация о реформе в «Отечественных записках» не яв­лялась следствием «недосмотра» Краевского. В это время на страни­цах его «Голоса» развернулась полемика с «Московскими ведомо­стями» Каткова и другими изданиями о предпочтительности реального образования в учебных заведениях перед классическим. Особенно непримиримой позиция газеты была в отношении пре­емника А. В. Головнина на посту министра народного просвеще­ния Д. А. Толстого, чья школьная политика стала символом реакции. Поэтому публикация в «Отечественных записках» статьи Демерта не была случайной, она продолжила полемику 1871 г. о классических гимназиях, в которой «Голос» Краевского присоединился к другим либеральным изданиям — «Санкт-Петербургским ведомостям» и «Вестнику Европы». Таким образом, предостережение «Отечествен­ным запискам» было лишь продолжением цензурных взысканий, об­рушившихся на Краевского в последнее время: в 1870 и 1871 гг. соот­ветственно на 34 и 20 дней запрещалась розничная продажа «Голоса», в 1872 г. ею издание было приостановлено на4 месяца. «Интриги», о которых упоминал Курочкин, были последовательной линией со сто­роны обер-прокурора Синода и сменившего А. В. Головнина мини­стра народного просвещения графа Д. А. Толстого по отношению к изданиям Краевского.