Gromova_LP / Громова Л.П. - История русской журналистики XVIII - XIX веков - 2003 / 19 век / 2 пол 19 в / 1855-1870 / 13 Краевский

После смерти Некрасова в 1877 г., в результате трудных хлопот в Главном управлении но делам печати, 27 марта 1878 г. ответственным редактором журнала одновременно с освобождением от этих обя­занностей Краевского был утвержден Салтыков-Щедрин. 8 апреля новый редактор заключил с Краевским договор об аренде «Отече­ственных записок» сроком на 6 лет на тех же условиях, которые дей­ствовали при Некрасове. По инициативе Салтыкова-Щедрина в редак­цию был введен Михайловский ответственным за критику и библиографию, вскоре ставший влиятельным человеком в редакции.

литературными мнениями и советами которого весьма дорожили. Елисеев оставался редактором публицистического отдела и занимал­ся «разработкой всех вопросов внутренней жизни», Салтыков-Щед­рин кроме общего руководства журналом ведал литературно-худо­жественным отделом.

В годы «безвременья», наступившие после убийства царя 1 мар­та 1881 г., в условиях новой политики в области печати правитель­ства Александра III деятельность «Отечественных записок» проте­кала в крайне тяжелых условиях. Назначение в начале 1882 г. графа Д. А. Толстого министром внутренних дел, ведавшим печатью, при­нятие новых «Временных правил», значительно ужесточивших либе­ральный закон о печати и цензуре 1865 г., не сулило ничего хорошего «Отечественным запискам». Положение усугублялось тем, что за журналом числилось два предостережения. Правда, первое, получен­ное в 1872 г., было снято с журнала но случаю амнистии в связи с взятием Плевны. Второе же, 1879 г., висело дамокловым мечом над редакцией.

Настоящий гром разразился над «Отечественными записками» 14 января 1883 г., когда за четыре дня до выходя январского номера журнала в Петербургский цензурный комитет поступило решение по поводу очередных глав «Современной идиллии» Щедрина, превыша­ющих, как писал цензор Н. Е. Лебедев, «меру терпимости». В специ­альном докладе Д. А. Толстого Александру III говорилось, что «жур­нал „Отечественные записки" обнаруживает вредное направление, предавая осмеянию и стараясь выставить в ненавистном свете суще­ствующий порядок», поэтому согласно заключению Совета Главно­го управления по делам печати журналу объявлялось очередное пре­дупреждение. Вышедшая в свет апрельская книжка «Отечественных записок» оказалась последней. 20 апреля 1884 г. «Правительственный вестник» сообщил о прекращении журнала за «распространение вредных идей», причастность некоторых сотрудников «к составу тай­ных обществ» и за публикацию в нелегальных изданиях не пропу­щенных цензурой статей ответственного редактора Салтыкова-Щед­рина. Журнал, который в течение 46 лет издавал А. А. Краевский, прекратил свое существование. Трудности и падения его, часто выз­ванные внешними обстоятельствами, издатель успешно преодолевал благодаря умелому руководству и способности привлечь нужных и талантливых людей, которые обеспечивали журналу яркое и само­бытное направление. Краевскому, несмотря на различие взглядов с людьми, работавшими с ним, доставало мудрости и гибкости, пре­одолевая противоречия и возникавшие конфликты, забывая старые

обиды, определять главное, что приносило пользу делу и отвечало интересам журнала.

На протяжении долгого руководства «Отечественными записками» А. А. Краевский не прекращал газетных опытов. До 1852 г. он являл­ся одним из редакторов «Русского инвалида», с 1852 г. становится фактическим (а с 1853 г. и официальным) редактором арендованной А. Н. Очкиным у Академии наук старейшей российской газеты «Санкт-Петербургские ведомости» — газеты политической и литера­турной. По воспоминаниям В. Р. Зотова, «из жалкого академического листка, с трудом влачившего свое существование, не имевшего и ты­сячи подписчиков, в десять лет Краевский сделал прекрасную газету с 12-ю тысячами подписчиков — цифра небывалая в русской журна­листике».

Очкин, приглашая Краевского к руководству, рассчитывал на его большой опыт и коммерческую хватку. И не ошибся. Краевский сра­зу предпринял ряд перемен. С 1852 г. «Санкт-Петербургские ведомо­сти» стали давать приложение второго листа, с 1853 г. увеличился формат, обновился круг сотрудников.

Очень разнообразной была зарубежная информация, которую поставляли иностранные корреспонденты из Лондона, Парижа, Баде-на, Штутгарта и других европейских городов. «Санкт-Петербургские ведомости» первой из российских газет стала получать политиче­ские телеграммы из-за границы. Об этом редакция сообщила в номе­ре от 20 ноября 1856 г. С 1 января 1857 г. одновременно с офици­альным органом министерства иностранных дел газетой «Journal de St.-Petersbourg» «Санкт-Петербургские ведомости» начали посто­янно публиковать телеграфические депеши агентства Вольфа из Бер­лина. Содержание полос становится более разнообразным по тема­тике и жанровым формам. В «иностранных известиях» в 1857 г. появляются статьи по внешней политике, которые впоследствии бу­дут помещаться иод рубрикой «Общее обозрение», печатаются зани­мательные корреспонденции, привлекающие внимание читателей. Преобразованные «Санкт-Петербургские ведомости» приобрели но­вый облик и направление. Либеральному духу газеты благоприят­ствовали общественный подъем в России второй половины 50-х го­дов и ожидание реформ. Рост читательского спроса и соответственно тиража газеты повысил доходность издания. Однако, несмотря на очевидные успехи газеты, вопреки всем ожиданиям, когда закон­чился срок аренды, Академия наук, которая получила за счет изда­ния до 50 тыс. рублей ежегодного дохода, не продлила контракт с Краевским, а передала аренду в 1862 г. В. Ф. Коршу. Краевский из

этой истории вынес урок, что нельзя рассчитывать на казенное изда­ние, нужно открывать собственное.

Помогли случай и поддержка министра народного просвещения А. В. Головнина. Когда стало известно, что Краевскому отказано в продлении аренды «Санкт-Петербургских ведомостей», которые он редактировал в течение десяти лет, Головнин предложил ему «учре­дить новую газету, которая предоставила бы отдел для Министерства просвещения, продавалась бы весьма дешево с целью распростра­нять сведения о народном образовании, тогда министерство могло бы участвовать в расходах».

Разрешение на издание было получено с помощью Головнина очень быстро. Поначалу Краевский предполагал назвать газету «Го­лос народа», но это название было найдено слишком притязатель­ным, и 1 января 1863 г. «явился „Голос", первый серьезный и незави­симый орган общественного мнения, в европейском смысле этого слова». «Голос» был заявлен как ежедневная политическая и литера­турная газета и вскоре становится ведущим общественно-политиче­ским органом.

Готовясь к выпуску газеты и стремясь собрать как можно больше читателей не только в столицах, но и в провинции, Краевский еще в конце 1862 г. разослал читателям программу будущей газеты. «Я по­ставил одною из главных задач газеты, — писал редактор, — ознаком­ление читателей с внутреннею жизнью России посредством приведе­ния в общую известность того, что до сих пор имело так называемый местный интерес... Нужно знать, что думает Россия о своих обще­ственных интересах, что ей нравится, что ею отвергается. Мне кажется, что настала пора гласного проявления своих нужд и стремлений, свое­го горя и радости; а гласным органом служит нам пока только журна­листика». Редактор просил читателей сообщать о ходе крестьянской реформы и волостных судах, о денежном рынке и акцизном управле­нии, об учебных заведениях и юридических процессах, о действиях ад­министрации и духовенства, о состоянии дорог, хозяйства и многом другом. Зная о готовившейся цензурной реформе и об отмене предва­рительной цензуры для периодических изданий и книг, он призывает писать правду обо всем, что происходит в действительности.

Ориентация Краевского не только на столичного, но прежде всего на провинциального читателя, учет его интересов, постоянная обра­щенность к нему вскоре благоприятно отразились на тираже газеты и проявились в составе читательской аудитории: почти три четверти подписчиков «Голоса» проживали вне Петербурга.

Программа газеты была опубликована в передовой статье первого

номера: «Мы стоны за деятельную реформу, но не желаем скачкой и бесполезной ломки... Мы не хотим льстить правительству, не желаем льстить и народу, не намереваемся заискивать в той среде, которая известна под именем „юной России"». Таким образом, «Голос» чет­ко определил свою приверженность реформам и размежевался с ра­дикально настроенной частью общества. «Долг газеты,—писалось в статье, — говорить правдиво, служить делу и истине, а не людям, не партиям, не предвзятой теории». Редакция заявляла, что в условиях реформирования России «изучение явлений и беспристрастный рас­сказ о фактах принесут больше пользы, чем преждевременные выво­ды». Успех реформ, по мнению газеты, зависит от исполнения закона, ибо «дурное исполнение может исказить самую здравую идею». Высказывая поддержку правительству в преобразованиях всех сфер общественной и государственной жизни (суды, система податей и пошлин, уничтожение винных откупов, предоставление автономии университетам, учреждение народных школ грамотности, демокра­тизация образования и многое другое), особое внимание газета об­ращает на освобождение личности, пишет, что крепостное право рас­пространялось не только на поземельные отношения, но и проникало во все сферы жизни, вплоть до семейных.

В отделе «Вседневная жизнь», анализируя нравы в прессе, газета призывает к уважению общественного мнения, большей терпимости «всем партиям, существующим в русской журналистике». Принци­пы, заявленные газетой в первом номере, оставались программой практической деятельности «Голоса» на протяжении всего периода его существования.

С самого начала отличительной чертой газеты стали не только раз­нообразие ее содержания, достоверность информации, благонаме­ренный тон, взвешенность суждений, но и постоянство и стабиль­ность в оформлении газеты, местонахождении отделов, рубрик. Первая полоса обычно открывалась передовой статьей. Затем шли обзоры петербургской жизни, рассказы, рецензии, критические и библиографические статьи и заметки. Па второй полосе под рубри­кой «Действия правительства» печатались официальные документы, постановления и распоряжения правительства. Под рубрикой «Рус­ские новости» помещалась информация из городов России, которая поступала от собственных корреспондентов с мест. За внутренними новостями обычно следовали «Новости заграничные» и «Вседнев­ная жизнь». Четвертую полосу занимали реклама и коммерческие объявления, под которые впоследствии стали отводиться еще пятая и шестая полосы. Солидность газеты вызывала доверие и уважение у

читателя, укрепляла деловую репутацию газеты, делала ее одним из самых авторитетных изданий для европейских газет: на нее ссыла­лись, ей верили. На страницах «Голоса» международная полигика иностранных государств и их отношение к России получили серьез­ную и объективную оценку, и европейская дипломатия вскоре стала прислушиваться к мнениям «Голоса».

Выпуск газеты, благодаря субсидиям Министерства народного просвещения, сразу был поставлен на прочную основу. Министр А.В.Головнин, с самого начала принявший деятельное участие в со­здании газеты, на протяжении всего периода ее существования ока­зывал помощь Краевскому. Тот, в свою очередь, уделял в газете по­стоянное внимание вопросам образования. Финансовая поддержка, которую «Голос» получал в нервые годы существования (одновре­менно с появлением первого предостережения в 1865 г. была прекра­щена и выдача денежной субсидии), послужили поводом для нападок «Московских ведомостей». Катков, намекая на поддержку газеты со стороны Министерства народного просвещения, назвал «Голос» «официозом петербургских педагогов», «газетою официозной или иолуофициозной». Краевский, стремившийся, как правило, уйти от перебранки, решил вначале отмолчаться, но силой обстоятельств ока­зался втянутым в полемику. Уже в номере от 30 января 1863 г. была помещена первая заметка в рубрике «Ответы редакции». Краевский писал по поводу слухов, что «Голос» — газета полуофициальная: «Газета „Голос" никогда не имела, не имеет и не может иметь ни официального, ни полуофициального, ни официозного и никакого другого в этом роде характера; она вполне во всех отношениях — газета независимая». На обвинения «Московских ведомостей» «Го­лос» отвечал, что не видит ничего плохого в официозности, нехоро­ша, на его взгляд, полуофициозность, столь свойственная «Москов­ским ведомостям».

Состав редакции «Голоса» был немногочисленным. Кроме А. А. Краевского, который выполнял обязанности редактора и изда­теля, в нее входили его сын Евгений, руководивший вместе со своим помощником М. А. Загуляевым внешним, политическим отделом и иногда подписывавший газету за редактора; кроме того — литерато­ры и журналисты В. Р. Зотов, Е. П. Карпович, А. В. Старчевский и некоторые другие. В 1871 г. в газету приходит бывший ее киевский корреспондент В. А. Бильбасов, ставший зятем А. А. Краевского. Оставив кафедру и переселившись в Петербург, он становится соре­дактором Краевского и заведует внутренним отделом.

Кроме постоянных сотрудников основную творческую силу газе-

ты составляли авторы, которые совмещали работу в газете со служ­бой в государственных и общественных учреждениях. Одной из важ­нейших фигур был профессор государственного права Петербург­ского университета А. Д. Градовский. Ему принадлежали почти все концептуальные статьи «Голоса» но вопросам внутренней поли­тики, его взгляды фактически определяли собой программу редак­ции. Заметную роль в газете играли и другие ученые: Н. X. Бунге, Ф. Ф. Мартене, В. И. Модестов, А. П. Чебышев-Дмитриев, а также общественные деятели и публицисты: А. И. Кошелёв, Е. Л. Марков, Н. М. Ядринцев. Воскресные фельетоны в разные годы вели Л. К. Панютин, Г. К. Градовский, Б. М. Маркевич, В. О. Михневич, А. И. Эртель, Д. В. Аверкиев, Н. В. Латкин. Хорошо была налажена сеть специальных корреспондентов: в «Голосе» публиковались сооб­щения из 600 мест России и из 146 городов Европы, Америки и Азии. У редакции были широкие связи в высших слоях столичной аристо­кратии. Наиболее прочными дружескими узами А. А. Краевский был связан со своим покровителем, министром народного просвещения А. В. Головниным. Через него издатель «Голоса» находился в близ­ких отношениях с членами Государственного совета К. К. Гротом и А. П. Заблоцким-Десятовским, сенаторами В. А. Арцимовичем, К. И. Домонтовичем, М. Н. Любощинским. Давним знакомым Краев-ского был и военный министр Д. А. Милютин. Расположение газете высказывал также министр иностранных дел А. М. Горчаков и его помощники А. Ф. Гамбургер и А. Г. Жомин. Имея доступ к важной информации, газета слыла за границей рупором Министерства ино­странных дел. Правительственные деятели прибегали к услугам газе­ты для обоснования своей политической программы, стремясь ока­зать влияние на общественное мнение. Во второй половине XIX в. российское правительство уже хорошо сознавало силу печатного сло­ва, поэтому стремилось не только обуздать печать, но и использовать ее в своих целях. «Голос» не случайно считали органом «константи-новцев», имея в виду либеральную сановную аристократию, рато­вавшую за реформы и приближенную к Великому князю Константи­ну. Тесные отношения Краевский установил и с различными государственными учреждениями, и с влиятельными деловыми кру­гами, что помогало получать необходимую информацию и помощь. «Голос» печатался в типографии Краевского, которая была обо­рудована скоропечатными машинами, что позволяло печатать по 15 000 полных листов в час. Росли объем и тиражи газеты. Динамика тиражей подтверждает рост популярности и распространенности «Голоса». Если в 1865 г. число подписчиков составляло лишь 4420

'

человек (при розничной продаже 527 экземпляров), то в 1877 г. эти данные уже составляли 16 342 экземпляра по подписке и 6290 в розни­цу. Быстро росла читательская аудитория и в провинции — от 3161 чело­века в 1869 г. до 11 035 в 1881 г. В 1869 г. число номеров «Голоса», проданных на железных дорогах, превысило все остальные газеты и составило 25 000 экземпляров. Анализ читательской аудитории пока­зывает, что «Голос» читали все слои образованного общества — от Александра II (и Александра III) до провинциальной земской интел­лигенции. По своей влиятельности и информированности в 70-е годы газета не имела себе равных и оказывала мощное воздействие на фор­мирование общественного мнения всей страны.

Успеху газеты в значительной степени способствовало основание в 1866 г. первого информационного агентства печати в России — Рус­ского телеграфного агентства (РТА), одним из учредителей которого являлся Краевский. В 1872 г. он создает Международное телеграфное агентство, ставшее монополистом в обеспечении русской прессы информацией. Самые свежие новости появлялись прежде всего в «Голосе», а затем уже расходились по другим газетам. Намеренно задерживая иногда телеграммы для других газет, Краевский таким образом поднимал розничную цену своей газеты, первой сообщав­шей важные новости.

Краевский к началу издания «Голоса» был уже состоятельным человеком: за 10-летнее руководство «Санкт-Петербургскими ведо­мостями» он сумел получить солидный доход, что помогало ему не только поддерживать «на плаву» «Отечественные записки», но и за­ложить основу будущему предприятию. Получаемая в первые годы (1863-1865) правительственная субсидия была ненадежным источни­ком. Поэтому, имея за плечами опыт издания «Санкт-Петербургских ведомостей», Краевский со знанием дела начинает энергично укреп­лять газету, делать ее конкурентоспособной. Он первым в газете ввел «понедельничные» номера (до него газеты после праздничных дней не выходили), отдел «За и против», где авторы могли публиковать полемические заметки но 60 копеек за строку. Одной из самых доход­ных статей стала реклама. В «Голосе» впервые был применен прием помещения рекламы на первой полосе в открытие номера за двой­ную цену, рекламодателям самим было предоставлено право выби­рать шрифты и типографские украшения за дополнительную плату. Краевский ввел много новшеств для повышения эффективности ра­боты редакции и влияния газеты. В.П. Буренин отмечал его умение делать деньги: «Он у нас первым явился настоящим журнальным ан-■феиренером». А. В. Старчевский писал, что Краевский родился ре-

дактором и «в этом отношении не имел себе равного». «Биржевые ведомости» отмечали в числе главных заслуг Краевского то, что под его руководством родилась политическая газета, что он создал поли­тическое направление.

Со временем обновлялся состав редакции. С 1863 но 1874 г. один из наиболее популярных жанров в то время — воскресный фельетон вел в «Голосе» Л. К. Панютин, выступавший под псевдонимом Нил Ад-мирари в отделе «Вседневная жизнь», где публиковал свои «соци­альные тины», которые были обозначены в самом названии его фель­етонов: «Человек-тряпка», «Золотая молодежь», «Бедные макары русской литературы». Летом 1874 г. Панютин тяжело заболел, и на его место В. А. Бильбасов пригласил молодого журналиста Г. К. Гра-довского (однофамильца проф. А. Д. Градовского), с которым был знаком по совместной работе в газете «Киевлянин» в конце 1860-х годов. Его сотрудничество в «Голосе» оказалось очень удачным. По предложению Бильбасова характер фельетона был изменен. Теперь он должен был стать «популярным подспорьем общему направле­нию газеты и статьям по важнейшим вопросам общественной и по­литической жизни». С декабря 1875 г. он также стал вести новую суб­ботнюю рубрику «Жизнь и закон», в которой выступал с комментариями судебных процессов, разнообразных случаев из провинциальной жизни, связанных с нарушениями закона. Поли­тические взгляды Г. К. Градовского не выходили за рамки либераль­ного стремления к обеспечению прав личности, свободы печати и вероисповедания. В апреле 1878 г. он выступил со ставшим сенсаци­ей материалом о процессе Веры Засулич. Градовский восторженно встретил оправдательный приговор террористки, выразив надежду, что это дело — «тот кризис, тот перелом, которые так обычны в тяж­ких болезнях, это та желанная, хоть и тяжелая минута, с которой начи­нается выздоровление общества». «Московские ведомости» назвали фельетон Градовского «апофеозом Веры Засулич», а сам автор полу­чил такую репутацию в глазах властей, что редакция вынуждена была впредь помещать его статьи без подписи во избежание придирок цен­зуры. Реакция властей на публикацию была незамедлительной. На следующий день без обычного в таких случаях предварительного рас­смотрения дела в низших цензурных инстанциях газете было объяв­лено предостережение.

Война 1877-1878 гг. с Турцией отодвинула на второй план пробле­мы внутренней жизни России и стала одной из ведущих тем на стра­ницах «Голоса». Эта война стала первой относительно широко осве­щавшейся русской прессой. Возник новый тип журналиста —

военный корреспондент. Летом 1877 г. «Голос» имел двух специаль­ных корреспондентов в Малой Азии и грех в Румынии. В октябре 1877 г., когда главнокомандующий Дунайской армией Великий князь Нико­лай Николаевич, раздраженный газетчиками, выслал из Болгарии всех корреспондентов «Голоса», исключение было сделано лишь для Г. К. Градовского.

Во второй половине XIX в. сотрудничество женщин в изданиях было редкостью; далеко не все издания признавали это нормой. «Го­лос» в этом смысле был значительно прогрессивнее других. На его страницах со статьями о политических событиях на Востоке выступа­ла Н. В. Каирова, которая была корреспондентом газеты с Балканско­го полуострова, из Вены и Берлина во время константинопольской конференции 1877 г., с критическими, педагогическими статьями вы­ступали М. К. Цебрикова, 3. А. Агренева.

За двадцатилетний период своего существования «Голос» пре­терпел определенную эволюцию, которая явилась отражением процессов, происходивших во внутренней и внешней политике России. По существу, путь, который проделала газета с 60-х до на­чала 80-х годов, — от безусловной поддержки правительства к оп­позиции — свидетельствует о разочарованиях в среде либералов в реформаторском потенциале самодержавия и поиске новых реше­ний. Газета, созданная реформой и служившая реформе в разра­ботке мер путем гласного обсуждения, информирования общества в «положительном духе», создавала благоприятное общественное мнение, ратовала за соблюдение прав личности и правового по­рядка. Ход реформ в 70-е годы, когда их движение затормозилось, и в 80-е, когда они обернулись контрреформами, «движением вспять», не мог удовлетворить либеральную часть общества. К на­чалу 1880-х годов «Голос» проделал типичную для русского либе­рализма эволюцию но отношению к самодержавию, уже не рас­сматривая его как единственную преобразующую силу общества. Критические высказывания газеты по разным поводам были заме­чены цензором Н. Е. Лебедевым и позволили ему сделать вывод о том, что «Голос» «недоволен настоящим политическим строем государства и хотя не высказывается категорически, но желает из­менения его в другую сторону, при которой личность каждого была бы более обеспечена и участие общества в политических делах было допущено».

Одной из центральных тем с первых дней существования «Голоса» стала защита гласности и свободы слова. Уже 2 февраля 1863 г. под заголовком «Петербургские заметки» нубликуется статья в защиту

гласности, о ее пользе для общества. С марта периодически ведется рубрика «Обозрение газет и журналов».

Большое число публикаций о положении печати появилось в «Го­лосе» накануне и после издания закона 6 апреля 1865 г. Доказывая необходимость предоставить свободу слова, газета обращает внима­ние на законы о книгопечатании в других странах, особенно во Фран­ции. За освобождение от предварительной цензуры «Голос» выра­жал «почтительную благодарность» правительству, которое сделало этот шаг добровольно, в отличие от западных стран, где «независи­мость прессы... была плодом народного напора на власть». Газета отмечала, что освобождение печати не представляет никакой опас­ности, так как между правительством и обществом существует вза­имное доверие. Несмотря на все несовершенство закона его положе­ния признавались значительным событием.

Однако наряду с достоинствами нового закона были замечены его несовершенства и скрытая для изданий опасность в системе предо­стережений. Первые предостережения, объявленные изданиям после введения нового закона, были встречены в печати общим недоуме­нием и недовольством. «Голос» в 1865 г. опубликовал по этому пово­ду ряд статей, посвященных французской системе предостережений. В статье «Перемена в положении французской печати» газета писа­ла: «Предупреждение — это господство произвола одного министра и нарушение прав судебной власти». Еще более резко она высказа­лась в статье «По поводу последних административных мер во Фран­ции относительно печати»: «Это право жизни и смерти над журна­лом, право бесконтрольное, ничем не ограниченное, право в три дня, без всякого суда, лишить человека его собственности!» Либеральная пресса, ценя превыше всего законность, предлагала отказаться от си­стемы административных предостережений и передать дело о про­ступках печати в ведение суда.

Убеждая правительство в необходимости предоставить большую свободу, газета видит в ней непременное условие успешного разви­тия правительственных реформ, «которых ожидала бы бог знает ка­кая участь без гласной поддержки печатного слова». При этом газета отрицает какую-либо оппозицию в лице печати. Свобода слова для «Голоса» — это не оружие против власти, а могучая союзная сила правительства, призванная укрепить существующий самодержавный строй. Выступления «Голоса» против административных мер за су­дебное преследование предполагали свободу от цензуры, расшире­ние круга тех прав, которые были предоставлены печати «Временны­ми правилами» 6 апреля. Это, но мнению газеты, должно было

привести к падению влияния революционных теорий. Свобода печа­ти, таким образом, объявлялась средством спасения общества от ни­гилизма.

Выступления «Голоса» в защиту нрав печати показывают, насколь­ко последовательной и взвешенной была его позиция по этому во­просу. В соответствии с общим умеренно-либеральным направлени­ем газеты заявлялось и ее отношение к проводимым правительством преобразованиям в области печати.

В условиях усиливавшейся реакции газете все труднее становилось выражать независимое мнение. Стремление к независимости сужде­ний часто навлекало на газету санкции цензуры. Газета Краевского была лидером по числу полученных административных взысканий. В течение первых пятнадцати лет издания «Голос» получил одиннад­цать предостережений. С 1866 по 1879 г. он подвергался четырем при­остановкам в общем на 13 месяцев. С 1870 но 1879 г. его четырнадцать раз лишали права розничной продажи (закон 1868 г. о лишении права розничной продажи начал действовать лишь с 1870 г.). Временные приостановки газеты были особенно болезненны для Краевского. В 1872 г., когда издание вновь было приостановлено на 4 месяца, он даже решает продать газету. Однако сделка тогда не состоялась. Когда в 1879 г. выход «Голоса» в очередной раз был приостановлен уже на 5 месяцев, Краевский вынужден был искать заступничества на самом высоком уровне. Благодаря вмешательству наследника престола га­зета после почти пяти месяцев молчания вышла раньше установлен­ного срока. На досрочное возобновление «Голоса» очень негативно отреагировал К. П. Победоносцев. В письме к будущему наследнику престола Александру III он писал: «Внезапное разрешение газеты „Голос", ранее срока от положенного на нее запрещения, произвело на меня тяжелое впечатление. <...> Ваше высочество! Знаете ли Вы, за кого Вы заступились! Ведь это люди без чести, без убеждения, про­дажные проповедники чего угодно. Из пб. газет ни одна не внушает уважения, но самая презренная из них и самая вредная — „Голос"». Впоследствии Александр III не забыл этого случая, и в 1881 г., когда после очередной приостановки Краевский обратился с прошением о возобновлении газеты, он написал: «К сожалению, я был так наивен, что раз ходатайствовал о помиловании Краевского, и хорошо же он ответил!»