Аникст А.А. Шекспир. Ремесло драматурга
.pdf224 Речь
Гамлету достаточно одной реплики, чтобы высказать непримиримое отношение к Клавдию, и еще одной, чтобы показать матери невозможность для него разделить ее радость как новобрачной. Он потом пространно раскрывает, что горе его больше, чем можно судить по траурному виду, и, наконец, снова замкнувшись, отвечает королеве кратким выражением покорности — он не поедет в Виттенберг.
Беря только внешний признак —длину реплик, — мы получаем сложный ритмический рисунок: 32-1-10-6-2-1-1- 1-1-6-1-2-11-30-2-1-8.
Я ни в коей мере не хочу сказать, что эта схема открывает нам какие-то тайны творчества Шекспира. Однако она регистрирует тот простой факт, что плавные долгие речи прерываются краткими репликами и в данном случае именно немногословные ответы Гамлета полны глубокого драматического содержания. На каждую строку его ответа можно написать с полстраницы комментариев. Для характеристики поведения Гамлета схема скажет гораздо больше, чем можно ожидать: 1-1-1-11-1. Гамлет старается все время сдержать себя, но один раз ему это все-таки не удается. Подобное с ним случится в трагедии не раз. Я бы сказал, что все его поведение в значительной части трагедии именно таково. Гамлет старается сдерживать кипящий в нем порыв к мести, проверяет, выжидает.
Диалог-борьба в «Гамлете» временами принимает юмористическую и саркастическую окраску. Своими ответами Гамлет препятствует Полонию, Розенкранцу и Гильденстерну узнать его тайну. Делается это посредством реплик, которые содержат всякий раз неожиданные, уводящие в сторону ответы на заданные ему вопросы. Но когда Гамлет вступает в открытую борьбу, его слова, как он сам определяет, становятся кинжалами (III, 2, 421), и это не только с королевой, которой он вы-
ворачивает душу своими речами, |
но и с королем. Яркий |
|
образец драматического диалога |
двух людей с |
твердой |
волей, полных ненависти друг к другу, — беседа |
Гамлета |
|
и короля после убийства Полония. |
|
|
К о р о л ь Ну что же, Гамлет, где Полоний?
225 Драматическое слово
Га м л е т За ужином. К о р о л ь
За ужином, где?
Га м л е т
Не там, |
|
где он ест, а там, где |
его едят; у него как |
раз |
||||
собрался |
|
некий |
сейм политических |
червей. Червь — истинный |
||||
император |
по части пищи. Мы откармливаем всех прочих |
|||||||
тварей, |
чтобы |
откормить |
себя, |
а |
себя |
откармливаем |
для |
|
червей. |
И |
жирный король |
и сухопарый |
нищий — это только |
||||
разные смены, два блюда, но к одному столу.
К о р о л ь Увы: Увы!
Г а м л е т
Человек может поймать рыбу на червя, который поел короля, и поесть рыбы, которая питалась этим червем.
К о р о л ь
Что ты хочешь этим сказать?
Г а м л е т
Я хочу вам только показать, как король может совершить путешествие по кишкам нищего.
К о р о л ь Где Полоний?
Г а м л е т
На небесах; пошлите туда посмотреть, если ваш посланный его там не найдет, тогда поищите его в другом месте сами.
А только если вы в течение месяца его не сыщете, то вы его почуете, когда пойдете по лестнице на галерею.
(IV, 3, 17. МЛ)
Здесь, как мы видим, более многословен принц, а не король. Гамлет — не забудем этого — притворяется безумным. Его речь должна выглядеть как болтовня сумасшедшего. Но под этой маской Гамлет угрожает королю, напоминая, что тот так же смертен, как все люди.
Король ведет борьбу, тоже маскируясь. Он играет
226 Речь
роль отца-дяди, озабоченного тем, чтобы спасти Гамлета от неприятностей:
К о р о л ь
Кровавая проделка эта, Гамлет, Заставит нас для целости твоей Молниеносно сбыть тебя отсюда. Изволь спешить.
Непрямой смысл речей часто применяется Шекспиром в интригах, составляющих часть действия драм. Зритель, активно воспринимающий то, что происходит на сцене, имеет возможность следить за действием, сопоставляя внешнее содержание речей с их внутренним смыслом.
Подчас Шекспир достигает такой невероятной виртуозности в сочетании драматической ситуации, характеров
иречи, что иногда даже мог обходиться крайне малым числом слов. Самый поразительный пример этого мы находим в «Короле Лире». Только что отзвучали торжественная речь короля о намерении разделить королевство, лживые уверения старших дочерей в любви к отцу,
ивот Лир обращается к младшей, самой любимой дочери, ожидая услышать от нее самые сильные выражения ее чувств к нему.
Л и р
Что скажешь ты, чтоб заручиться долей Обширнее, чем сестрины? Скажи.
К о р д е л и я Ничего, милорд.
Ли р Ничего?
Ко р д е л и я Ничего.
Ли р
Из ничего не выйдет ничего.
(I, 1, 87. БП)
227 Драматическое слово
Эти знаменитые «ничего» полны драматизма. Первым же своим «ничего» Корделия бросает вызов отцу и старшим сестрам, но главным образом, конечно, ему. В ее слове звучат гордый отказ подчиниться его глупой прихоти, непонимание, как мог он спрашивать о том, что должен знать и без слов, стыдливость, мешающая ей демонстрировать свои чувства. Заметим, что она сохранит свою сдержанность до конца трагедии.
«Ничего» Лира выражает недоумение, — от Корделии он ожидал самых пламенных слов: он-то знает, как она его любит. Но не только это вызывает его досаду: он приготовил спектакль, представил его себе заранее, зная, что его воля всегда выполняется, — и вдруг все поворачивается иначе. Его не удивил бы неожиданный ответ других дочерей, но не Корделии.
Ее второе «ничего» уже полно упорства. Воля Корделии вступает в битву с волей короля. Тогда он отвечает младшей дочери каламбуром из двух «ничего». Он уже в гневе, и ничто теперь не удержит его от самых крайних решений.
Шекспир воспользовался этим .приемом в «Короле Лире» еще раз, изображая реакцию Лира, когда тот увидел, что его посланца Регана и ее муж Корнуол посадили
вколодки.
Ли р
Кто должности твоей не оценил И посадить посмел тебя в колодки?
К е н т
Он и она, ваш зять и ваша дочь.
Ли р Нет!
Ке н т Да.
Ли р
Нет, говорю я!
228 Речь
К е н т
Ая говорю, да!
Ли р
Нет, нет, они бы не посмели!
К е н т Да вот посмели, как видно.
Л и р Клянусь Юпитером, что нет!
К е н т Клянусь Юпитером, что да.
Л и р
Не верю. Они бы не решились, не могли, Не покусились бы.
( I I , 4. 12. БП)
Это один из тех драматических моментов, когда Лир обнаруживает перемену в своем положении после того, как он расстался с властью. Оскорбление его посланца представляется Лиру настолько невозможным, что он приравнивает его к самому страшному преступлению: «Ведь это хуже убийства!» (II, 4, 24). Отсюда тот потрясающий драматизм, который вложен в самые простые слова: «Да», «Нет».
В драматических репликах чисто словесное содержание лишь в малой степени отражает ситуацию и характер говорящего, но в контексте всего действия они приобретают большой смысл, выражая волю персонажа, и становятся, таким образом, актом драматической борьбы.
Овладев всеми формами речи в драме, Шекспир не отдавал предпочтения ни одной из них, комбинируя разные приемы так, чтобы создавать разнообразие звучаний, ритмов, то повышая, то ослабляя слегка драматическое напряжение.
Эпизоды, малодраматичные на первый взгляд, при внимательном отношении к тексту оказываются необходимыми звеньями в цепи событий, ведущих к развязке.
229 Диалог
ДИАЛОГ
Во время праздника Луперкалий Юлий Цезарь восседал на золотом кресле на возвышении и наблюдал, как развлекается народ. Плутарх рассказывает далее: «Антоний в качестве консула также был одним из зрителей священного бега. Антоний вышел на Форум и, когда толпа расступилась перед ним, протянул Цезарю корону, обвитую лавровым венком. В народе, как было заранее подготовлено, раздались жидкие рукоплескания. Когда же Цезарь отверг корону, весь народ зааплодировал. После того, как Антоний вторично поднес корону, опять раздались недружные хлопки. При вторичном отказе Цезаря вновь рукоплескали все. Когда таким образом затея была раскрыта, Цезарь встал со своего места и приказал отнести корону на Капитолий. Тут народ увидел, что статуи Цезаря увенчаны царскими коронами» 1.
Вот какую форму принимает рассказ историка у Шекспира. Цезарь со свитой уходит с Форума. Брут, не присутствовавший там, останавливает Каску:
Б р у т
Ну, расскажи, что было там? Чем Цезарь раздражен?
К а с к а Да разве не был ты при нем?
Б р у т Тогда бы мне рассказ твой не был нужен. К а с к а
Ну, ему там поднесли царский венец. И когда поднесли, он от него отмахнулся, вот так. И тогда народ завопил от восторга.
Б р у т
Аво второй раз отчего кричали?
Ка с к а
Из-за того же.
1 |
П л у т а р х . |
Сравнительные жизнеописания в трех томах, |
т. II. |
М., Изд. АН |
СССР, 1963, стр. 486—487. |
230 Речь
Б р у т Кричали трижды; ну, а третий раз?
К а с к а Из-за того же.
Б р у т Трижды ему вепец подносили?
К а с к а
Ну да, подносили, и он его трижды отстранял, но каждый раз
более мягким движением руки. И каждый раз мои честные соседи вопили от восторга.
Б р у т А кто подносил ему венец?
К а с к а Кто же, как не Антоний.
( I , 2, 216. ИМ)
Затем, по просьбе Брута, Каска повторяет свой рассказ с большими подробностями и дополняет его тем, что Цезарь потерял сознание и упал в обморок. «Что же он сказал, когда пришел в себя?» — продолжает спрашивать Брут. Каска отвечает: «.. .Прежде, чем свалиться,— когда он заметил, что радует чернь своим отказом, — он разодрал на себе тунику и выставил горло вперед — нате, мол, режьте [...] Очнувшись, он сказал, что если сделал или произнес что-нибудь неподходящее, то пусть почтенные сограждане отнесут это на. счет его нездоровья». Брут: «И после этого он ушел мрачный?» Каска: «Да».
Перед нами пример того, как Шекспир переводит повествование в диалог. Этим приемом он пользуется постоянно. Как нетрудно увидеть, в диалоге не только изложено событие, но весьма выразительно показано отношение народа к вопросу об избрании Цезаря царем и недовольство Цезаря тем, что его попытка завладеть этим званием не удалась.
В этом диалоге преобладает эпический момент. Хотя Брут явно заинтересован отношением Цезаря- к единоличной власти, но в общем речь идет здесь о третьих лицах — Цезаре, Антонии, римской толпе. Обратимся те-
231 Диалог
перь к тому, как Шекспир создает диалог, в котором главное составляет выбор определенного решения.
В биографии Цезаря очень коротко сказано, что, готовя заговор против него, Кассий энергично подстрекал Брута восстать против диктатора. Более подробно говорится о том же в биографии Брута, написанной тем же Плутархом. До заговора Брут и Кассий, по слухам, были в ссоре. Кассий первым подал знак примирения. У Шекспира о старой ссоре — ни слова, но рассказ о том, как Кассий подстрекал Брута, занимающий у Плутарха немного места, в трагедии разбит на три эпизода. Сначала мы слышим их беседу о том, почему Брут не отправился вместе со всеми на Форум, чтобы участвовать в празднестве. Кассий стремится выведать у друга (здесь они с самого начала друзья), как он относится к возвышению Цезаря. Услышав крики ликующей толпы, Брут говорит: «Я боюсь — /Народ венчает Цезаря» (I, 2, 79). Кассий заинтересованно переспрашивает: «Боишься? /Так, значит, этого не хочешь ты?» И, выяснив, что Брут хотя и любит Цезаря, но против его воцарения, Кассий более прямо высказывает свое отношение к Цезарю. Следуя рассказу Плутарха, Шекспир показывает, что Кассий пытается разжечь честолюбие Брута. Но не этим можно воздействовать на него. Во всяком случае, в первом разговоре Кассию удается зародить сомнения в душе Брута, но последний просит не торопить его с решением. Кассий доволен и этим: «Я рад, /Что слабый голос мой из Брута высек /Хоть столько искр».
Мы видим затем, как недовольный Цезарь уходит с Форума, слышим рассказ Каски о том, что там произошло; после этого Кассий опять возвращается к разговору о необходимости помешать Цезарю стать царем. Делает он это весьма тонко. После ухода Каски Брут замечает: «Каким он (Каска) неуклюжим стал», /А в школе, помню, был он очень бойким». Кассий отвечает:
Он и теперь таков, чуть речь зайдет
О благородном, смелом начинанье...
(Г, 2. 299. ИМ)
Это, конечно, камешек в огород Брута. Он понимает, что имеет в виду Кассий, и уславливается о встрече с
232 Речь
ним на завтра. Прощаясь, Кассий обещает: «Приду. А ты о родине подумай».
Следующая встреча происходит в саду дома Брута. Кассий приходит к нему в сопровождении заговорщиков, и участие Брута в замысле против Цезаря уже не вызывает сомнений. Он соглашается возглавить заговор
( и , 1).
Эти сцены первого акта и начала второго акта позволяют увидеть, как Шекспир создает диалоги, в которых один персонаж убеждает в чем-то другого. Стремление утвердить свою волю и желание составляет характерную черту диалогов. В том же «Юлии Цезаре» таких множество. К числу их относится ночная беседа между Брутом и Порцией, когда она добивается от него, какая тайная мысль лишает его покоя; утренняя беседа Цезаря и Кальпурнии, когда жена уговаривает его не покидать дома из-за дурных предзнаменований; спор между Брутом и Кассием после их изгнания из Рима.
Но есть в той же трагедии диалог, который следует отнести к другой разновидности. Начну опять со ссылки на повествование Плутарха. Вот как он описывает убийство Цезаря: «При входе Цезаря сенат поднялся с мест в знак уважения. Заговорщики же, возглавляемые Брутом, разделились на две части: одни стали позади кресел Цезаря, другие вышли навстречу, чтобы вместе с Туллием Кимвром просить его за изгнанного брата; с этими просьбами заговорщики провожали Цезаря до самого кресла. Цезарь, сев в кресло, отклонил их просьбы, а когда заговорщики приступили к нему с просьбами, еще более настойчивыми, выразил каждому из них свое неудовольствие. Тут Туллий схватил обеими руками тогу Цезаря и начал стаскивать ее с шеи, что было знаком к нападению. Каска первым нанес удар мечом в затылок; рана эта, однако, была неглубока и несмертельна: Каска, по-видимому, вначале был смущен дерзновенностью своего ужасного поступка. Цезарь, повернувшись, схватил и задержал меч. Почти одновременно оба закричали: раненый Цезарь по-латыни — «Негодяй, Каска, что ты делаешь?», а Каска по-гречески, обращаясь к брату,— «Брат, помоги!» Не посвященные в заговор сенаторы, пораженные страхом, не смели ни бежать, ни защи-
233 Диалог
щать Цезаря, ни даже кричать. Все заговорщики, готовые
к убийству, с |
обнаженными |
мечами |
окружили |
Цеза- |
ря: куда бы он |
ни обращал |
взор, он, |
подобно |
дикому |
зверю, окруженному ловцами, встречал удары мечей, направленные ему в лицо и в глаза, так как было условлено, что все заговорщики примут участие в убийстве и как бы вкусят жертвенной крови. Поэтому и Брут нанес Цезарю удар в пах. Некоторые писатели рассказывают, что, отбиваясь от заговорщиков, Цезарь метался и кричал, но, увидев Брута с обнаженным мечом, накинул на голову тогу и подставил себя под удары...» \
Нельзя не обратить внимания на то, насколько точно и подробно описаны Плутархом действия заговорщиков. Шекспиру оставалось лишь воспроизвести театральными средствами эту драматическую сцену. Любопытно заметить, что в первопечатном тексте трагедии никаких ремарок нет, за исключением двух. Все переведено в диалог. Но несомненно, что описанная Плутархом сцена служила руководством при постановке трагедии. У Шекспира убийство Цезаря передано речами действующих лиц. Когда диктатор входит в зал Сената и заговорщики следуют в его свите, Попилий останавливает Кассия и желает ему удачи. Брут в тревоге спрашивает друга, что сказал ему Попилий. Кассий: «Он пожелал удачи нам. Боюсь, /Что заговор раскрыт» (III, 1, 16). Брут замечает, что Попилий подходит к Цезарю, и советует Кассию следить за ним. Кассий обращается к Каске, который должен нанести первый удар, и советует ему действовать быстро. Кассий в тревоге, он понимает, что в любую минуту все может раскрыться и он погиб. Брут успокаивает его: Попилий говорит Цезарю не про них, это ясно из того, что Цезарь улыбается. Кассий замечает далее, что Требоний, как и было задумано, уводит из зала ближайшего друга Цезаря, Антония. Деций спрашивает, где Метелл, который должен подать Цезарю просьбу. Брут отвечает: «Уже пошел; /Вокруг него теснитесь. Помогайте». Метелл подает Цезарю прошение, но император заявляет, что не переменит своего решения. Тогда
1 |
П л у т а р х . Сравнительные жизнеописания... Т. II, стр. 490. |