Оборонные мероприятия

В стране стремительно усиливались позиции формирующегося военно-промышленного комплекса (ВПК), содержание которого ложилось тяжелым бременем на все народное хозяйство. Курс на "укрепление обороноспособности советского государства" складывался из многих факторов, где не последнюю роль играло нарастание военной угрозы. Уже в период первой и второй пятилеток началось техническое перевооружение, "моторизация" Красной Армии. Ее численность с 1934 по 1937 г. была увеличена в 2,5 раза. Были созданы и поставлены на вооружение новые типы самолетов, танков, кораблей, артиллерийских систем. Но все это было почти ничто по сравнению с последовавшими за этим оборонными мероприятиями. В сентябре 1939 г. в стране была введена всеобщая воинская обязанность. Численность вооруженных сил за один год увеличилась более чем вдвое и достигла 4,2 млн. человек. Расходы на военные нужды возросли с 11% бюджета в 1935 г. до 32,5% в 1940 г. Совершенно очевидно, что в условиях сокращения прироста нового производства военный сектор стал превращаться в "пожирающий" другие отрасли.

Несмотря на приоритетные позиции, которые занял ВПК в предвоенные годы, ему были присущи все огрехи, свойственные затратной экстенсивной экономике, провалы и сбои на разных участках. Производство вооружений шло зачастую путем их количественного наращивания. Новые системы внедрялись с существенными задержками. Так, за три года до войны было произведено около 23 тыс. боевых самолетов, но лишь 12% из них принадлежали к машинам новых типов. К началу войны на вооружении Красной Армии было 22 тыс. танков, но лишь 9% от этого числа составляли танки новых образцов — Т-34 и КВ. Тем не менее количественный и качественный рост вооруженных сил требовал подготовки соответствующего командного и технического состава, за которой не поспевали курсы, школы, училища, военные академии. Потребовался ряд экстраординарных мер, едва ли не принудительный (по разнарядке) набор курсантов в военно-учебные заведения. Существенный урон военным кадрам нанесла "ежовщина", и, кажется, что их, прежде всего, коснулась частичная реабилитация ее жертв. Советско-финляндская война 1939—1940 гг. особенно наглядно обнаружила проблемы, существующие в Красной Армии и ВПК.

Деревня

Дальнейшее развертывание военного производства сказывалось и на сельском хозяйстве. Наращивание "моторизации" вооруженных сил вело к тому, что на село, в МТС стало меньше поступать тракторов, автомобилей, топлива, горюче-смазочных материалов. Да и сама деревня накануне войны представляла собой сгусток противоречий, и главное из них — между общественным и личным подсобным хозяйством. Задачи увеличения сельскохозяйственного производства и рост плановых заданий требовали, чтобы крестьяне как можно больше работали на колхозных полях. Но отсутствие серьезных стимулов в колхозном труде и мизерное вознаграждение за него вынуждало колхозников затрачивать больше усилий на своих приусадебных участках. Занимая ничтожную долю посевных площадей и имея гораздо меньшее по численности количество скота и птицы, личные подсобные хозяйства колхозников давали почти половину сельскохозяйственной продукции в стране. Они же обеспечивали крестьянам основную часть их денежного дохода и позволяли как-то существовать. Естественно, что крестьяне стремились уклониться от работы в колхозе. В свою очередь, это вызывало ответные меры, давление на них, принуждение к труду со стороны колхозного начальства. Мало того, что работа на колхозных полях и фермах была очень нелегкой, занятия в личных подсобных хозяйствах становились способом консервации тяжелого ручного труда, так как сельская администрация почти не оказывала им поддержки, строго следя, между прочим, за своевременной уплатой налогов. Помимо этого, колхозники по линии сельсоветов обязаны были выполнять отдельные государственные трудовые повинности, так что жизнь в деревне поистине превращалась в каторжную.