статья
.docxПоэтому в ряде определений пиратства прямо указывается на вооруженный характер нападения. Так, еще во второй трети XIX в. Т. Ортолан отмечал, что "пиратами, или форбанами, собственно, называются морские разбойники, не зависящие ни от какой власти, грабящие вооруженной рукой (выделено мной. - Т.Н.) корабли всех наций, не делая другого различия, кроме того, какое им нужно для безнаказанности" <24>. На вооруженность как признак основного состава пиратства указывают и некоторые современные юристы. Так, по мнению В.П. Панова, "на практике насилие носит вооруженный характер" <25>.
--------------------------------
<24> Ортолан Т. Морское международное право. СПб., 1865. С. 37.
<25> Панов В.П. Указ. соч. М., 1997. С. 133.
С учетом признака вооруженности пиратских нападений Т.Ю. Орешкина вполне резонно высказывает мнение о том, что придание только квалифицирующего значения применению пиратами оружия или предметов, используемых в качестве оружия, является необоснованным <26>. Следует заметить, что и за пиратство, предусмотренное ч. 1 ст. 227 УК РФ, и за разбой, совершенный группой лиц с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия (ч. 2 ст. 162 УК РФ), размер основного вида наказания составляет от 5 до 10 лет лишения свободы. Поэтому вооруженный характер пиратского нападения целесообразно законодательно признать конструктивным признаком состава данного преступления (выделено мной. - Т.Н.). Тем самым указание на сопряженность пиратства с насилием или угрозой его применения потеряет свою актуальность, поскольку вооруженность нападения обязательно предполагает его насильственный характер.
--------------------------------
<26> См.: Орешкина Т.Ю. Указ. соч. С. 69.
Организованный характер пиратских формирований также представляется целесообразным включить в число конструктивных признаков пиратства. Этим уголовно-правовая норма, посвященная этому преступлению, была бы приведена в соответствие с историческими и современными реалиями.
Российское уголовное законодательство не определяет признаков субъекта пиратского нападения. Однако положение Конвенции об открытом море 1958 г. о том, что нападение совершается экипажем или пассажирами частновладельческого судна, сохраняет свое значение и для применения ст. 227 УК РФ. В международном праве нападение с государственного (военного, полицейского, пограничного и т.п.) морского или воздушного судна на морское или воздушное судно другого государства квалифицируется как агрессия <27>. Согласно ст. 16 Конвенции 1958 г. и ст. 102 Конвенции 1982 г., нападение военного корабля рассматривается как пиратское лишь в том случае, если экипаж корабля поднял мятеж и, установив контроль над судном, совершает нападения. В российском уголовном законодательстве проблемы отграничения пиратства от агрессии не существует, поэтому указание в диспозиции ст. 227 УК РФ на нападение с борта частновладельческого судна представляется излишним.
--------------------------------
<27> Правда, отдельными российскими учеными высказывалось мнение, что возможно и "государственное пиратство" (см.: Колодкин А.Л. Морской разбой в международном праве // Международная жизнь. 1967. N 10), но эта точка зрения не нашла поддержки, поскольку она противоречит международно-правовому понятию пиратства. Например, против этой точки зрения категорически возражает Г.М. Мелков: "Государственного пиратства как такового нет и не может быть" (Международное публичное право / Под ред. К.А. Бекяшева. М., 1998. С. 437).
В соответствии с международно-правовым определением пиратства нападение совершается с борта частновладельческого морского судна или частновладельческого летательного аппарата. На этом основании Л.В. Иногамова-Хегай утверждает, что "к пиратству по УК РФ не отнесен воздушный разбой. В этой части можно сказать об определенном невыполнении Российской Федерацией своих международных обязательств" <28>. С этим утверждением вряд ли можно согласиться. Хотя в ст. 227 УК РФ указание на нападение с воздушного судна действительно отсутствует, совершенно очевидно, что по российскому уголовному праву состав пиратства образуют в равной мере нападения как с моря, так и с воздуха - с вертолета, самолета, воздушного шара и т.п., но не нападения на эти объекты.
--------------------------------
<28> Иногамова-Хегай Л.В. Международное уголовное право. СПб., 2003. С. 283.
Дискуссионным является вопрос о месте совершения пиратского нападения по УК РФ. Большинство российских ученых, опираясь на международно-правовое определение пиратства, полагают, что пиратством можно считать только те нападения, которые совершаются в открытом море. Например, по мнению В.С. Комиссарова, пиратством следует признавать нападение только на судно, находящееся в открытом море, в противном случае содеянное образует состав разбоя, грабежа или бандитизма <29>. Отсутствие в ст. 227 УК РФ указания на совершение пиратского нападения в открытом море ученый считает "пробелом в законе, поскольку судно обязательно должно находиться за пределами государственной границы любого государства" <30>.
--------------------------------
<29> См.: Российское уголовное право: В 2 т. Т. 2. Особенная часть. М., 2004. С. 437.
<30> Комиссаров В.С. Терроризм, бандитизм, захват заложника и другие тяжкие преступления против безопасности общества по новому УК РФ. М., 1997. С. 143.
В последнее время все большее распространение находит точка зрения о том, что пиратское нападение "совершается, как правило, в открытом море или на другом водном пути" <31>. Так, И.И. Лукашук и А.В. Наумов полагают, что "ст. 227 УК РФ расширяет состав пиратства, так как наряду с морским оно предполагает и речное пиратство" <32>.
--------------------------------
<31> Уголовное право. Особенная часть / Под ред. И.Я. Козаченко, З.А. Незнамовой и Г.П. Новоселова (автор - М.И. Ковалев). М., 1997. С. 388.
<32> Лукашук И.И., Наумов А.В. Международное уголовное право. М., 1999. С. 151.
В.П. Коняхин, усматривая коллизию между Конвенцией по морскому праву и ст. 227 УК РФ, видит ее в том, что российское уголовное законодательство установило ответственность за речное пиратство, не предусмотренное международным уголовным правом <33>. На этой же позиции стоит Л.В. Иногамова-Хегай: "...к пиратству российский законодатель отнес и речной разбой, так как в числе предметов преступления называется речное судно" <34>. Эта точка зрения представляется излишне категоричной. Дело в том, что упоминание о речном судне вовсе не означает, что оно находится на реке. Объектом пиратского нападения может быть не только морское судно, но и судно типа "река-море", но только если оно находится вне территориальных вод какого бы то ни было государства. Поэтому из буквы российского закона не следует, что "местом совершения пиратства может быть и река, озеро" <35>.
--------------------------------
<33> См.: Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части уголовного права. СПб., 2002.
<34> Иногамова-Хегай Л.В. Указ. соч. С. 283. См. также: Российское уголовное право. Особенная часть / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. М., 2003. С. 419.
<35> Российское уголовное право. Особенная часть / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. С. 419.
Вместе с тем в доктринальной литературе совершенно верно отмечается, что "нападение на судно, находящееся в плавании, будет одинаково общественно опасным несмотря на место совершения преступления, поскольку вред причиняется общественной безопасности в области мореплавания, ставятся под угрозу жизнь и здоровье людей, причиняется имущественный ущерб. В связи с этим было бы логичным считать пиратством и действия, совершенные в территориальных водах" <36>. К этому следует добавить: при применении ст. 227 УК РФ местом совершения преступления следует признавать не только открытое море и территориальные воды, но также внутренние воды и акваторию российских бухт и портов (выделено мной. - Т.Н.).
--------------------------------
<36> Орешкина Т.Ю. Указ. соч. С. 66 - 67.
Статья 227 УК РФ, определяя цель пиратского нападения только как завладение чужим имуществом, значительно сужает по субъективной стороне сферу своего применения по сравнению с Женевской конвенцией об открытом море 1958 г. и Конвенцией ООН по морскому праву 1982 г., в которых говорится о насилии, задержании или грабеже, совершаемых в личных целях. Lucra causa (материальная выгода) хотя и является наиболее характерной для пиратства, но не исключает возможности существования и других его целей и мотивов (месть, расправа с конкурентами, иная личная заинтересованность) <37>. Поэтому совершение нападения без цели завладения чужим имуществом (например, с целью задержать прибытие судна в пункт назначения и помешать заключению сделки на выгодный фрахт, с целью принудить экипаж к смене судна) не подпадает под действие ст. 227 УК РФ, если указанную в ней цель понимать буквально. Представляется, что интересы повышения эффективности этой нормы диктуют необходимость исключить из диспозиции ст. 227 УК РФ указание на цель завладения чужим имуществом. В то же время характеристика субъективной стороны пиратства в Конвенциях 1958 г. и 1982 г. с помощью указания на личные цели также недостаточна и служит ограничению сферы применения норм национального законодательства о пиратстве. Исходя из приведенных соображений, представляется целесообразным исключить из ч. 1 ст. 227 УК РФ слова: "в целях завладения чужим имуществом".
--------------------------------
<37> Бойцов А.И. Преступления против собственности. СПб., 2002. С. 168.
Названные недостатки законодательного определения состава пиратства делают ст. 227 УК "мертвой нормой". Изучение следственной практики показывает, что действия, которые фактически образуют объективную сторону пиратства, квалифицируются по-разному. В случаях, когда цель нападения не установлена, квалификация действий осуществляется по ч. 3 ст. 30 и соответствующей части ст. 211 УК - покушение на угон судна. Если же цель нападения заключалась не в завладении имуществом, а была иная, например установление контроля над судном, - по ст. 330 УК как самоуправство.
Так, 25 ноября 2002 г. группа вооруженных лиц совершила нападение на экипаж судна РМС "Сангар", принадлежащего ООО "Регион" и приписанного к порту Корсаков Сахалинской области, во время его нахождения в экономической зоне Японии и пыталась установить контроль над ним посредством применения насилия к капитану судна С. Экипажем судна "Сангар" действия нападавших были пресечены. Предварительным расследованием было установлено, что нападение на "Сангар" было связано с процессом раздела собственности, происходящим в ООО "Регион", неофициальным руководителем которого являлся Н., известный в криминальных кругах под кличкой "Якут". Указанное нападение было квалифицировано транспортным прокурором Сахалинской области по ч. 3 ст. 30 и п. "а" ч. 2 ст. 211 УК <38>.
--------------------------------
<38> Уголовное дело N 714 СО Транспортной прокуратуры Сахалинской области. 2002.
16 ноября 2002 г. к судну "Тулун", находящемуся в территориальных водах Кореи близ порта Пусан, подошел катер "Вест-Винд", на борту которого находились неустановленные следствием лица в черной одежде с дубинками в руках, которые потребовали швартовки. После отказа экипажа "Тулуна" подчиниться требованиям нападавших катер "Вест-Винд" убыл из порта Пусан, вскоре был задержан в территориальных водах России и в сопровождении патрульно-сторожевых кораблей отконвоирован в порт Владивосток. В ходе предварительного расследования было установлено, что ситуация с транспортом "Тулун", так же как и с судном "Сангар", тоже связана с процессом раздела собственности в ООО "Компания "Регион". Действия нападавших были квалифицированы СО Сахалинского ЛУВД на транспорте по ч. 2 ст. 330 УК <39>.
--------------------------------
<39> Уголовное дело N 1419 СО Сахалинского ЛУВД на транспорте. 2002.
Во избежание "разнобоя" в квалификации пиратства и для эффективного противодействия пиратским акциям требуется уточнение законодательного определения пиратства. При его разработке должны быть учтены все недостатки действующих определений (как в ст. 10 Конвенции по морскому праву, так и в ст. 227 УК РФ). Новое определение должно всесторонне отражать природу современного пиратства, поэтому должно носить универсальный характер и быть закреплено как в транснациональной норме, так и в отечественном законодательстве. В этом определении внимание должно быть акцентировано на нападении, процесс которого и составляет объективную сторону этого преступления. В процессе нападения могут совершаться любые действия, в том числе и такие, которые образуют самостоятельные составы преступлений и требуют дополнительной квалификации (убийство, похищение человека, захват заложника и т.п.).
При формулировке уголовно-правовой нормы о пиратстве необходимо учесть следующие его признаки.
1. Формой внешнего выражения пиратства является нападение, которое обладает всеми признаками этого явления: неспровоцированное, внезапное, агрессивно-насильственное воздействие на объект нападения. Однако пиратское нападение не может носить скрытый характер. Даже в тех случаях, когда нападение совершается пиратами, заранее проникшими на борт судна под видом пассажиров или пострадавших на море, нападение как насильственный акт вооруженного нападения всегда является открытым.
2. Объектом нападения может быть любое судно водного транспорта.
3. Нападение носит вооруженный характер.
4. Местом пиратского нападения может быть открытое море, территориальные и внутренние воды, акватории бухт и портов Российской Федерации.
5. Пиратское нападение может совершаться с любой целью.
В законодательном определении пиратства нет необходимости вербально отражать все указанные признаки, поскольку они могут презюмироваться отсутствием ограничений.
Так, отсутствие специального указания на место совершения пиратского нападения будет означать, что это преступление может быть совершено в любой акватории. Независимо от конкретной цели нападения обязательной предпосылкой ее осуществления является установление контроля над судном, подвергшимся нападению. Поэтому в определении пиратства достаточно отразить эту промежуточную цель нападения.
С учетом изложенного норма о пиратстве (ч. 1 ст. 227 УК РФ) может быть сформулирована следующим образом:
"Пиратство, то есть нападение вооруженной организованной группы на судно морского или речного транспорта с целью установления контроля над ним, совершенное с применением насилия либо с угрозой его применения, - наказывается..."