51. Развитие советской школы в конце 80-х гг.

Новые параметры приобрела советская высшая школа в послевоенный период. Это касалось и количества вузов, и их профиля, и географии. К концу 80-х гг. в СССР действовало около 900 высших учебных заведений, в которых обучалось примерно 5 млн. студентов. Ежегодно вузы направляли в трудовые коллективы более 850 тыс. своих выпускников. На 1000 человек, занятых в народном хозяйстве СССР, 883 работника (по данным на 1986 г.) имели высшее и среднее (полное и неполное) образование, тогда как в 1939 г. их численность была равна 1235).

Практическая готовность начать профессиональную деятельность сразу после получения диплома небезосновательно была предметом гордости советской высшей школы, определялась хорошо организованной производственной практикой. В каком еще государстве, если не в тоталитарном, в общенациональном масштабе можно было для каждой группы студентов за 5 лет вперед “расписать” базы практики? Высшая степень централизации управления производством, монополия государства на рынке труда позволяли, не опасаясь конкуренции со всеми вытекающими из нее последствиями, допускать практикующегося студента в отделы, представляющие “святая святых” в зарубежных фирмах.

Мощным средством привлечения молодежи к творческой деятельности являлись организованные в государственном масштабе научные и научно-технические олимпиады, опыт которых позже был заимствован, например, США, которые придали этой форме особую помпезность (премии иногда достигают несколько тысяч долларов, и вручает их в торжественной обстановке сам президент США).

В 80-е годы выпуск специалистов по своим масштабам приблизился к потребностям народного хозяйства. Структура их подготовки продолжала отражать идею построения индустриального общества. Только в 80-е годы пришло понимание того, что прогресс определяется не количеством, но и уровнем, качеством.

В так называемый «застойный период» по количеству врачей СССР был на первом месте в мире - более 1,2 млн., однако их профессиональный уровень оставлял желать лучшего. Анализ литературы 80-х гг. показывает, что общество оказалось перед проблемой недостаточной компетентности специалистов. Проведенная профессором Ю.Д. Красниковым тестовая проверка среди лиц, окончивших различные технические вузы, показала, что 42 % опрошенных на имели элементарных знаний по физике, химии, сопромату, не могли выполнить элементарных действий с дробными числами, определить площадь круга, треугольника и трапеции, 90-95% электриков не знали закон Ома, 90-95% механиков не знали, как рассчитать болт на растяжение, 50% опрошенных не знали названий столиц союзных республик, не могли назвать фамилии писателей Англии, Франции, Германии, не знали произведений русских и советских писателей и поэтов, 10% опрошенных не смогли ответить ни на один из 25 простейших вопросов теста. При этом руководящий состав на вопросы теста отвечал существенно хуже, чем среднестатистический специалист).

Причина этого явления заключалась в самой системе, для которой анкетные данные стали преобладать над профессионализмом и культурой. Это, в свою очередь, способствовало замене компетентности и образованности авторитетом организаторских навыков, породило диктатуру администратора. В такой ситуации профессионализм и образованность работника, как наиболее существенные признаки его качества, оказались ненужными.

Уже к 80-м годам советское общество подошло со всеми признаками растущего дефицита образованности и профессионализма: явными были недостаток квалифицированных кадров, особенно в сфере управления, падение престижа знаний, по сравнению с утилитарными ценностями, снижение уровня эффективности обучения всех ступеней, углубление разрыва между образованием и практической деятельностью, рост сопротивления новаторству в методике обучения и воспитания.

С такими результатами мы оказались в очень непростой период глобальных трансформаций, когда отчетливо сформировалась новая и во многом неожиданная тенденция. Процесс приобретения знаний начал занимать значительную и всевозрастающую долю в индивидуальной жизни людей, в особенности специалистов. Стремительное и повсеместное усложнение всех аспектов профессиональной деятельности, острая потребность в овладении большим объемом разноплановых знаний, с одной стороны, ограниченные возможности человеческого мозга, низкая производительность труда учащихся - с другой, подводили к парадоксальной ситуации: человеку не хватило бы жизни, чтобы приобрести такой запас профессиональных и общекультурных знаний, какой необходим с точки зрения объективных потребностей общества.

Другими словами, ситуация с которой столкнулось советское общество, все более превращаясь в общество “полузнаек”, детерминирована как негативной динамикой глобальных процессов, так и развитием системы образования, привычно оцениваемой по принципу “от достигнутого”.

И если страны Европы, США достаточно быстро осознали необходимость реформирования системы высшего образования, (администрация США срочно разработала и приняла так называемую программу Д. Кеннеди, предусматривающую ускоренный рост университетов, фундаментализацию школьного образования, поддержку талантливых молодых людей), то в СССР не было предпринято даже сколько-нибудь существенных попыток объективного анализа сложившегося положения.

Именно этот период отчетливо проявили себя две тенденции в развитии отечественного образования. Сторонники первой рассматривали сферу образования как сферу лишь потребляющую национальный доход, не участвующую в его создании. Это точка зрения составляла основу т.н. остаточного принципа финансирования образования. Сторонники второй линии придерживались иной точки зрения. Они доказывали высокую эффективность вложений в образование. Победила первая тенденция и, монопольно владея образованием, государство методично стало сокращать расходы на его развитие. Постепенно в обществе формировалось тройное отчуждение: образования от государства, ученика от школы, учителя от ученика, преподавателя от студента. Обесценивавшееся образование обесценивало культуру, духовность, коллективность.

Если в 1970 г. каждый второй окончивший школу, стремился продолжить образование в вузе, то в 1980 г. - только каждый третий. Когда потребности народного хозяйства в специалистах были удовлетворены, то в полном соответствии с той ролью, которая отводилась высшей школе (“кузница кадров”), с 80-х годов началось еще и плановое сокращение контингента студентов. В 1980 г. общий контингент студентов вузов составлял 3045,8 тыс. человек, в 1985 г. уже – 2966 тыс., 1990 - 2824,5 тыс.)

Не последнюю роль в этом процессе сыграли и различные ограничения, существовавшие при приеме в высшее учебное заведение:

- по признаку пола (на ряд гражданских и военных специальностей);

- по состоянию здоровья;

- по территориальному признаку (гражданам, поступающим на заочные отделения, рекомендовалось подавать документы в ближайшие к их месту жительства вузы);

- по социальному положению (при приеме на заочные и вечерние факультеты требовалась справка о работе по специальности);

- по возрасту (в ряд художественных вузов принимались лица не старше 30 лет).

Выгоду высшего образования как средства обеспечения жизнедеятельности можно приблизительно оценить соотношением зарплаты лиц с высшим образованием и средней по стране. Это соотношение постепенно снижалось от 2.1. в 1940 до 1.22 в 1985 г. Высшее образование медленно девальвировалось).