tom1

край рабочих и солдат было много людей, имевших богатый опыт революционной борьбы, знавших традиции этой борьбы в России, ее правила и законы. Вполне естественно, что они делились этими знаниями с местными рабочими. В годы войны в Бендерах действовал социал-демократический кружок, основанный Г.И. Борисовым (Старым). Членом этого кружка был юный Павел Ткаченко (Я.Я. Антипов), а квартира его родителей была нелегальной явкой подпольщиков. В ноябре 1916 г. рабочие паровозных бригад станций Бендеры и Бирзула провели однодневную забастовку. В этот же период все более острые формы принимала борьба крестьян за землю.

Новые перспективы революционного движения открывала Февральская буржуаз- но-демократическая революция. 27 февраля 1917 г. восставшие в Петрограде рабочие и солдаты свергли правительство. Царь и самодержец всея Руси Николай II Романов отрекся от престола. Весть об этом долетела до Приднестровья через несколько дней, а 3 марта 1917 г. бендерская газета «Бессарабский южный край» (вслед за газетой «Бессарабская жизнь») издает экстренный выпуск с телеграммами из революционной столицы. Уже 8 марта 1917 г. делегаты от различных предприятий транспорта, государственных учреждений Бендер собрались вместе, чтобы создать Совет рабочих депутатов. На заседании был избран временный исполнительный комитет из шести человек, который должен был незамедлительно потребовать от комиссара г. Бендеры замены полиции народной милицией. Когда впоследствии полиция в Бендерах так и не была ликвидирована, 18 марта представители бендерского гарнизона прибыли в Кишинев и со всей решительностью потребовали от губернского комиссара К.А. Мими, настроенного весьма монархически, немедленно убрать из города полицию. В противном слу- чае делегаты пообещали разгромить полицейские участки. Кишиневские власти вынуждены были выполнить требования бендерчан и возложить охрану порядка в городе на бендерский гарнизон. В состав исполнительного комитета Бендерского совета было избрано 19 солдат и 18 рабочих.

В Тирасполе, как и в Бендерах, 8 марта состоялось первое заседание представителей от рабочих, на котором был избран Временный совет рабочих депутатов Тирасполя из пяти человек. В этот же день в городе был организован многочисленный митинг солдат и рабочих, на котором выступавшие приветствовали свержение царизма и установление в стране демократической республики, призывали укреплять завоеванную свободу, чтобы не возвратились старые порядки. При этом один из ораторов, представитель военных, участник революции 1905 г., заявил, что кровь, пролитая за свободу, требует возмездия и этот час расплаты настал. Сообщая о состоявшемся митинге и о создании Временного совета, городская газета «Днестровский край» опубликовала воззвание к жителям города с призывом делегировать своих депутатов в Городской совет.

На общем собрании рабочих Тирасполя, которое состоялось 12 марта по инициативе Временного совета, был избран постоянный состав Тираспольского совета рабо- чих депутатов из 15 членов. А на следующий день депутаты избрали исполнительный комитет из семи человек. Гарнизонное собрание 16 марта сформировало свой комитет офицерских и солдатских депутатов. В состав этих советов помимо эсеров и эсдековменьшевиков вошли и рабочие-большевики – Василевский, Лазарев, Тер-Енокиян, Шамис, Шепетиевский. Начиналась упорная борьба за влияние на народные массы, за власть в условиях установившегося в стране двоевластия. Февральская революция не завершила в Приднестровье классовые битвы начала XX в., а открыла новую, еще более ожесточенную страницу в их истории.

ГЛАВА ХII

ДУХОВНАЯ КУЛЬТУРА ПРИДНЕСТРОВЬЯ

ÂXIX – НАЧАЛЕ XX в.

§1. Общая характеристика культурных процессов

ÂXIX – начале XX в. на культурную жизнь Приднестровья оказывали влияние два важнейших фактора: вовлечение его в культурное поле державной России,

а также многонациональный состав населения, которое бережно хранило религиозные, семейные, общеэтнические традиции своих предков.

Несмотря на то что значение православной церкви в регионе все возрастало, здесь сохранились, а в некоторых случаях даже возникли новые костелы и кирхи, синагоги и григорианские церкви, а также молельные дома баптистов, старообрядцев, т. е. духовная жизнь Приднестровья представляла собой пеструю религиозную мозаику, отличавшуюся большей амбивалентностью друг к другу, чем это было в XVIII столетии.

Нижнее Приднестровье в начале XIX в. входило в епархию Екатеринославскую, Херсонскую и Таврическую, затем с 1812 по 1834 г. стало составной частью Кишиневской епархии, которую в 1812–1821 гг. возглавлял известный подвижник церкви митрополит Гавриил Бэнулеску-Бодони, северная же часть края была в ведении подольских церковных иерархов.

В XVIII столетии в Приднестровских православных храмах богослужение проводилось на греческом, молдавском и церковнославянском языках. В XIX в. церковная служба была унифицирована: повсеместно распространился церковнославянский язык. Но вопрос о богослужении на молдавском языке неоднократно обсуждался и приобрел довольно громкий резонанс. Ведь именно Приднестровье вошло в зону влияния секты иннокентьевцев, начало которой было положено монахом Иннокентием (Ионом Левизором), обратившимся к верующим на молдавском языке.

Общая религиозная культура края неразрывно связана с деятельностью культовых учреждений всех народностей, населявших Приднестровье. Например, немецкие колонии в регионе жили довольно обособленной жизнью, но с 80-х годов, после объединения Германии, внимание правительственных кругов и общественности этой страны к колониям в России, в том числе и в районах Северного Причерноморья, усилилось.

На юге России получает распространение книга Ретвиша, отпечатанная в 1889 г. под названием «Немцы за границей», явно шовинистической направленности. В Германии выходят в свет специальные издания, тематика которых способствовала усилению влияния немецкой церкви в России. Одной из них была работа немецкого пастора Дальтона (1865 г.), посетившего немецкие колонии на юге России в начале 60-х годов.

Тем не менее острых религиозных конфликтов в XIX в. Приднестровье не знало. Более того, берега Днестра по-прежнему ос-

тавались прибежищем для гонимых за веру и убеждения, как и в более ранние истори- ческие эпохи. Характерным и наглядным свидетельством этого служит основание и возведение в нескольких километрах от Тирасполя и Бендер Свято-Вознесенского НовоНямецкого монастыря, который превратился в один из наиболее выдающихся православных центров на Днестре. Приднестровье стало землей обетованной для основатели этого монастыря – монашеской братии Нямецко-Секульской лавры, бежавшей в эти земли от несправедливостей, преследований и гонений румынских властей в 60-е годы XIX в.

Сама по себе Нямецкая лавра исчисляет свою историю с 1367 г., т. е. практически со времен образования независимого молдавского княжества, и, являясь ровесницей молдавской государственности, по словам историка монастыря архимандрита Гурия, «имела для Молдавии такое же значение, какое имели Киево-Печерская и Свято-Тро- ицкая лавры для России». Почти пять столетий эта жемчужина православия была важнейшим духовным, нравственным, религиозным, культурным и просветительским центром Молдавии. Она пользовалась заслуженным вниманием и попечением со стороны Александра Доброго, Стефана III Великого, Петра Рареша и других правителей Молдавского княжества.

Золотыми страницами в историю лавры вписана жизнь и деятельность архимандрита Нямецкого монастыря Паисия Величковского (1722–1794 гг.), знаменитого книжника, просветителя, духовного подвижника. Благочестивый старец, объединив вокруг себя нямецких иноков и послушников, возродил в монастыре традиции древней православной монашеской жизни на основе составленного им «Устава и чина общежительной жизни». К архимадриту, испытывая его сильнейшее духовное влияние, тянулись не только молдаване, но и украинцы, русские, сербы, валахи, болгары, православные других национальностей. Поэтому преподобный Паисий ввел в обычай проводить богослужение как на молдавском, так и на церковнославянском языке. Его подвижническая деятельность высоко ценилась не только братией Нямецкой лавры, но и многочис-

ленными приверженцами и последователями из различных стран, ибо она сближала и связывала православные народы (в 1988 г. преподобный старец Паисий был причислен Русской Православной церковью к лику святых).

Однако заветы святого старца были грубо попраны, как и весь монастырский уклад жизни, почти сразу после объединения Молдавии и Валахии в единое государство. Правительство Александра Иона Кузы объявило о подчинении Молдавской православной церкви светским властям и секуляризации – изъятии церковной и монастырской собственности в пользу государства. Специальная правительственная комиссия («разбойническая», как называли ее монахи) в сопровождении жандармов отстранила настоятеля монастыря архимандрита Герасима от управления

жизнью лавры, опечатала канцелярию, архив, библиотеку с ценнейшими древними рукописями и манускриптами на разных языках, не остановилась и перед грабежом монастырского казнохранилища, ризницы, винных погребов и амбаров. По словам монахов, «турки оказались лучше христиан-комиссаров, вольтерианцев, кальвинистов, лютеран, которые ограбили Нямецкий монастырь и другие монастыри, лишив их имуществ».

Грабеж средь бела дня, продолжавшийся многие месяцы, производил угнетающее впечатление на православное духовенство. Однако пределом святотатства и произвола стало для нее решение румынских властей посягнуть на вековые правила иноческой жизни. Один из министров распорядился о запрете совершения служб на славянском языке. Все богослужебные книги на церковнославянском были изъяты, монастырская типография с кирилическим оборудованием – уничтожена, запрещалось даже править службу в честь русских святых и вообще поминать их. Воспротивившегося такому святотатству иеросхимонаха Андроника и других членов монашеской братии власти немедленно заклеймили как «русолатров», т. е. «русофилов». «Увидев, затем, что защищающие права церкви духовные пастыри изгоняются и горькой смерти подвергаются за то одно, что дерзновенно защищают права Святой Православной церкви, нямецкие иноки стали один за другим незаметно уходить из монастыря и переходить границу молдавского княжества», – писал архимандрит Гурий в своей истории Ново-Нямецко- го монастыря.

От духовника лавры архимандрита Андроника узнает о бесчинствах румынских властей в отношении православия уполномоченный лавры в России иеромонах Феофан Кристя. По его ходатайству российское правительство возвращает имения Кицканы и Копанка во владение Нямецкой лавры в 1860 г., а в январе 1864 г. был утвержден проект основания в этих вотчинах Свято-Ново-Нямецкого Вознесенского общежительского монастыря, принявшего эстафету высокой духовности и праведности, которая развивалась и приумножилась веками Святым Паисием, его предшественниками и уче- никами. Спасавшиеся от бесчинств румынских властей монахи Нямецкой лавры доставили в Ново-Нямецкую обитель сотни, тысячи бесценных сокровищ – рукописных книг и документов на церковнославянском, греческом, молдавском, русском и других языках, относящихся к XIV–XIX вв. Основатели монастыря о. Феофан и о. Андроник похоронены в земле обители, которой покровительствовал Паисий Величковский. Так

волею исторических судеб Приднестровье стало убежищем для гонимых румынскими богохульниками учеников и последователей преподобного старца Паисия, который является святым для всего истинно православного мира. Вероятно, в этом можно усмотреть не только историческую случайность либо закономерность, но и определенный знак, результат самого промысла Божиего.

Национальные особенности жителей Приднестровья сохранялись не только в народных традициях, религиозной жизни, но и в одежде, народных промыслах, ткаче- стве и вышивке. В XIX в. жители края (в основном молдаване) носили традиционную молдавскую одежду, в которой и головные уборы и пояса свидетельствовали о возрасте либо семейном положении. Например, в северных селах Приднестровья – Севериновке, Подойме девушки носили широкий цветной пояс, а замужние женщины – узкий шерстяной тканый пояс.

Молдаване, как и славяне, верили в чудесную силу используемых ими элементов одежды. И в конце XIX столетия в селах Бендерского уезда еще был распространен обы- чай, в соответствии с которым мужчины перед посевом пшеницы подбрасывали вверх свои красные пояса, высказывая пожелание о том, чтобы она росла так же высоко.

В окрестностях Рыбницы женщины надевали особый сарафан типа «закаскэ», рубашки с вышивками. На праздник они наряжались в «марамэ», или «мэфрамэ», – платки наподобие длинного полотенца. Подоймицкие платки заметно отличались как своим видом, так и назначением. Они стали частью обрядовой свадебной одежды.

Народные традиции особенно хорошо сохранились в ковроткачестве, вышивке, домостроении, изготовлении домашней утвари жителей болгарских, украинских, молдавских, немецких, русских сел, а также среди евреев, армян, поляков.

Эти промыслы в XIX в. носили не рыночный характер, а преимущественно домашний, когда применение наемной рабочей силы было крайне редким явлением, поскольку для продажи такие изделия не производились. Исследователь конца XIX – начала XX в. Н.В. Лашков утверждал, что «почти в каждом крестьянском семействе вырабатывается шерстяное сукно. Из хлопка, конопли, льна (часто на льняной основе ткут шел-

ковыми нитками) вырабатывается холст, в некоторых уездах удивительно прочный и красивый, особенно скатерти, полотенца, головные платки. Грубая ткань для мешков и других изделий идет почти исключительно только на удовлетворение потребностей семьи, только в сравнительно редких случаях, при крайней нужде в деньгах, эти изделия попадают в продажу... У населения ковры являются не роскошью домашнего обихода, но и прямой потребностью последнего при характере жилых строений, особенно крестьян».

Однако XIX в. – век развития капитализма – способствовал приобщению местного населения к мировому прогрессу. Менялась одежда, посуда, строились новые дома, заметно отличавшиеся от прежних жилищ.

На анкету земства 1912 г. о состоянии кустарной промышленности Бендер жители отвечали, что «фабричные производства полотен, несмотря на меньшую прочность, получили большое распространение благодаря дешевизне и вытеснили кустарное полотно». Наступление капиталистического рынка не только не способствовало развитию кустарных промыслов, но и просто губило их, разоряя и без того малоимущих производителей. Об этом также говорят ответы на упомянутую анкету: «Перекупщики ценят только материал, а работа для них безразлична, нуждающиеся крестьяне идут на всевозможные уступки, и ковер, стоящий с работой 100–150 рублей, продается за бесценок».

Известно, что в Тираспольском уезде в 1904 г. выделкой тканей занимались 8 664 «промышленника», т. е. примерно 77% сельских кустарей. Наступление фабрично-за- водского производства на этот кустарный промысел в начале ХХ в. имело агрессивный и всеобщий характер. «За последнее время – сообщало земство, – благодаря проникновению в деревню различных мануфактурных фабрикатов и анилиновых красок, население быстро теряет стильные рисунки и способы окраски прочными и нежными растительными красками, заменяя их рисунками ситцевой дешевки, быстро линяющими яркими анилиновыми красками». Упадок домашнего ткацкого, коврового, шерстопрядильного и прочих кустарных промыслов имел объективный характер и был связан с капиталистической эволюцией общества. В результате жестких условий конкуренции массовая продукция «ширпотреба» фабрично-заводского производства завоевывала рынки, диктовала свои стандарты вкуса и моды, вытесняла оригинальные традиционные народные изделия, которые все больше уходили в прошлое, забывались, погибали. В какой-то степени это была неизбежная плата за движение вперед к буржуазному обществу.

Особенно заметен был прогресс в сфере народного образования. Все больше становилось грамотных людей, увеличивалось число церковных, государственных, а с 60-х годов XIX в. – и земских школ. В Приднестровье получает распространение двух-четы- рехклассное, а затем и среднее (гимназии и училища) образование.

Основными предметами, которым обучали в начальной школе, были чтение и письмо, арифметика, закон божий. Вначале важную роль в школах играли сельские священники, впоследствии же в крае появлялось все больше профессиональных учителей, получивших специальную подготовку прежде всего в семинариях – духовных и учи- тельских.

Чаще всего обучение велось на русском языке, но имелись также школы, где дети могли получить образование на немецком, еврейском, польском, армянском языках. В начале XX в. встал вопрос об обучении и на молдавском языке. Были выпущены словари и пособия на молдавском языке для молодежи, отпечатанные в Одессе и Кишиневе. Тем не менее молдавские школы в этом регионе появились лишь после 1917 г.

Довольно активной была музыкальная жизнь Приднестровья, хотя специальное музыкальное образование получали немногие. Широкое распространение получило пение – хоровое, церковное, сольное, существовали здесь и свои оркестры: в Малаеш-

тах, Ташлыке и других селах Приднестровья. Часто приезжали оркестры Парно, Муриз и других лэутаров, пользовавшиеся огромной популярностью на обоих берегах Днестра. Неоднократно в Тирасполе, Бендерах, Рыбнице, Дубоссарах выступали и профессиональные музыканты из Петербурга, Москвы, Одессы, а также из-за рубежа. Получило развитие в Приднестровье и драматическое искусство.

В приднестровском селе Выхватинцы (Офатинцы) в 1829 г. родился великий музыкант, композитор, пианист, основатель Петербургской консерватории и Русского музыкального общества А.Г. Рубинштейн.

Изобразительное искусство Приднестровья долгое время было тесно связано с церковной живописью, но именно в XIX в. появляются новые полотна на светские сюже-

А.Г. Рубинштейн ты. В Тирасполе в 1881 г. родился один из крупнейших русских живописцев, графиков, театральных художников начала XX в. М. Ларионов, основатель целого направления –

лучизма. Он входил в знаменитую группу русских художников «Бубновый валет», а затем и в группу под шутливым названием «Ослиный хвост». Вместе со своей супругой, художницей Н. Гончаровой, Ларионов в 1915 г. переезжает в Париж, где оформляет сенсационные русские балетные постановки и где до сих пор хранятся его известные произведения, в том числе и прелестные пейзажи родного Тирасполя. Несколько позднее с Тирасполем свяжет свою творчество талантливый художник А.Ф. Фойницкий, выпускник Петербургской академии художеств.

Уроженцем Тирасполя был Г.П. Стаматов (1869–1942), известный болгарский пи- сатель-реалист, который с 1882 г. жил и работал в Болгарии.

Тирасполь – родина известного украинского актера, народного артиста СССР

Ю.Б. Шумского (1887–1954) и других известных деятелей культуры, науки, искусства. К XIX в. относятся и первые попытки основания в Приднестровье собственных музеев. В значительной степени это связано с археологическими раскопками в регионе. В 1880 г. археолог-любитель И.К. Суручан основал археологический музей Понта Скифского в Кишиневе, где были представлены и экспонаты, найденные в Приднест-

ровье.

Несколько позднее археологическими изысканиями в Приднестровье стал заниматься тираспольчанин, отставной штабс-капитан, смотритель земской больницы и арестантского дома в Тирасполе И.Я. Стемпковский, к которому присоединился основатель Херсонского краеведческого музея В.И. Гошкевич. Вместе со своей супругой Л.П. Стемпковской с 1896 по 1911 г. Иоиль Яковлевич исследовал 412 курганов у сел Карагаш, Красногорка, Малаешты, Парканы, Плоское, Суклея, Терновка, Чобручи и др. Собранная ими коллекция хранилась в Херсонском музее, во время второй мировой войны она была вывезена в Германию и возвращена лишь в 1994 г. Основывает музей в Тирасполе и П.З. Рябков, некогда активный революционер-народник.

Большой интерес исследователей к археологическим древностям Приднестровья вполне понятен и объясним. Если славянские памятники Центральной России довольно скромны и невыразительны в своем большинстве, то на берегах Днестра обнару-

живались прекрасные находки античных времен, которые составляли гордость самых богатых музеев и личных коллекций.

Общая направленность культурных процессов в Приднестровье XIX – начала ХХ в. свидетельствовала о том, что местное общество прочно и стабильно интегрировалось в духовную среду России. Одновременно буржуазные преобразования в крае способствовали тому, что даже самые косные и неподатливые сферы жизни общества и все его социальные слои неудержимо втягивались в бурные события наступавшего ХХ столетия.

§ 2. Развитие науки и образования

Присоединение Приднестровья к России в значительной степени определило пути дальнейшего развития просвещения и науки в крае.

Наука. Русская наука в XIX в. не только не отставала от западноевропейской, но в некоторых областях даже опережала ее. Отечественные ученые пытались разрешить мировые проблемы естественных и технических наук. Они активно включались в естественнонаучное исследование обширных территорий России, вели пропаганду новейших достижений науки на всем пространстве Империи, включая провинции.

В России успешно развивались исследования в области астрономии. В 1844 г. известные русские ученые В.Я. Струве и К.И. Теннер провели измерение отрезка меридиана в Финляндии, Литве и Бессарабии (по Дунаю). Распространению учения И. Коперника в регионе способствовал декабрист В.Ф. Раевский (1795–1872), занимавшийся астрономией. Всеобъемлющий документ о перспективах развития края был составлен декабристом А.О. Корниловичем.

Существенный вклад в изучение природных богатств Приднестровья внесло Общество сельского хозяйства Южной России, основанное в 1828 г. в Одессе. Общество объединяло лучшие научные умы России (А.А. Бычихин, А.И. Гросул-Толстой, А.Д. Денгинк, И.И. Кешко, И.М. Красильщик, А.И. Набоких, В.Г. Ротмистров, А.А. Скальковский, В.П. Скаржинский, М.В. Неручев, И.И. Палимпсестов, А.И. Погибко, Е.Л. Режинский, К.И. Тардан, И.А. Черкес, С.В. Шусьев).

Общество сыграло прогрессивную роль в изучении климата, растительности, почв и условий ведения сельского хозяйства в причерноморских районах. Члены общества занимались такими вопросами, как борьба с засухой, лесоразведение, выращивание лучших сортов пшеницы, развитие виноградарства и плодоводства.

Более чем девяносто лет Общество регулярно издавало «Записки», представлявшие собой энциклопедию сельскохозяйственных знаний для местных земледельцев. В издании нашли отражение научная и практическая деятельность Общества, в нем помещались специальные руководства по садоводству, возделыванию виноградной лозы, травосеянию, устройству водохранилищ. Заметный след в науке оставил член Общества, историк, экономист и публицист А.А. Скальковский, автор фундаментальных работ «Хронологическое обозрение истории Новороссийского края» (1836–1838), «Опыт статистического описания Новороссийского края» (1850), «Болгарские колонии в Бессарабии и Новороссийском крае» (1848), важное место в которых занимало собственно Приднестровье. Современники называли его Геродотом Новороссийского края.

Оригинальные ботанические и фаунистические исследования провел ученый К.И. Тардан (1812–1856). Он определил и классифицировал флору и фауну, составил каталог растений региона. Под его руководством было создано образцовое и высокорентабельное виноградарское хозяйство на глинистых черноземах, использующее в

своей практике посадку виноградной лозы правильными рядами и конную обработку виноградников. На основании двадцатилетних практических наблюдений К.И. Тардан составил руководство по виноградарству и виноделию применительно к местным условиям (опубликовано в «Записках Общества сельского хозяйства Южной России» за 1854–1855 гг.). Среди его многочисленных работ следует выделить такие, как «Очерки естественной истории Бессарабии» (1841), «О разведении некоторых лесных растений в Бессарабии» (1844), «Сведения о развитии табака в Бессарабии» (1853).

Развитию географии края во многом способствовали работы ученого-почвоведа, агронома и географа XIX в. А.И. Гросул-Толстого. На основании более чем тридцатилетних наблюдений и исследований он создал труд «Обозрение рек, почв и местоположений Новороссийского края и Бессарабии в сельскохозяйственном отношении» (1856). Гросул-Толстой выдвинул идею о полосном распределении почв от Прута до Ингула. Идеи и достижения ученого, составленная им первая почвенная карта региона были высоко оценены В.В. Докучаевым, который писал: «У этого автора некоторые наблюдения так удачно схвачены, так типичны, так хорошо отвечают теоретическим требованиям». Большую ценность в работе Гросула-Толстого представляют его выводы о существующей в природе взаимосвязи всех ее элементов: растительности, почвы и климата.

Âизучении природы и почв огромную роль сыграл основоположник почвоведения

èоснователь научной физической географии В.В. Докучаев (1846–1903). В 1898 г. по инициативе служившего в бессарабском земстве агронома М.В. Неручева он был приглашен для изучения почв губернии и провел первую научную экспедицию, посвященную комплексному изучению местных почв, климата и растительности. В трудах «Русский чернозем» (1883) и «К вопросу о почвах Бессарабии» (1900) В.В. Докучаев представил классификацию почв края, установил пять их типов, выяснил происхождение, распределение и свойства этих почв.

Докучаевские идеи о первостепенном значении биологического фактора в развитии и эволюции почвы нашли отражение в последующих работах по географии почв