Глава 1. Доказательства

§1. Понятие доказательств.

Органы следствия при расследовании и разрешении уголовных дел должны установить факты, относящиеся к тому преступлению, по поводу которого ведется уголовный процесс по данному делу. Чтобы разрешить дело, необходимо убедиться, что было совершено преступление, что совершило его данное лицо и что оно несет ответственность за совершенные им действия (или бездействие). Все факты и обстоятельства дела должны быть установлены в соответствии с действительностью, т. е. именно так, как они в действительности произошли. Достигнуть этого представляется возможным только при помощи доказательств. ¹

Поскольку процесс уголовно-процессуального доказывания непосредственно связан с получением (собиранием) доказательств и их использованием при расследовании преступлений, большое значение в этой деятельности имеет понятие доказательства.

Определение понятия уголовно-процессуального доказательства сформулировано в ч 1 ст. 74 УПК: «Доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном Кодексом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела»². Обращает на себя внимание, что указанная формулировка несколько отличается от содержания ч. 1 ст. 69 УПК РСФСР: «Доказательствами по уголовному делу являются любые фактические данные, на основе которых в определенном законом порядке орган дознания, следователь и суд устанавливают наличие или отсутствие общественно опасного деяния, виновность лица, совершившего это деяние, и иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела.»³. При сопоставлении указанных статей прежнего и действующего УПК, очевиден вывод о том, что ранее доказательствами являлись любые фактические данные, а по действующему УПК РФ - это любые сведения. Идентичны ли эти понятия между собой?

Прежде всего, определим, что следует понимать под фактическими данными. Представляется правильной позиция тех ученых, которые понимают под фактическими данными сведения о реальных явлениях действительности, имеющие правовое значение и подлежащие установлению в ходе доказывания.

Такая трактовка подтверждается анализом доказывания с позиции теории познания. Отражаясь в окружающем мире, событие преступления порождает в нем многообразные отпечатки - следы (на материальных объектах и в сознании причастных к событию лиц). Следы - явление объективной реальности, они существуют независимо от познающего субъекта - следователя. Доказательственная ценность следов определяется тем, в какой мере отразились в них обстоятельства исследуемого события. Отражая следы в процессе проведения следственных действий (сначала - в своем сознании, а затем и в материалах уголовного дела), следователь преобразует их, ибо отражение - это всегда «воспроизведение оригинала в иной форме». Это означает, что реальные явления действительности - следы, события - фиксируются в материалах дела в преобразованном виде: в форме сообщений свидетелей, потерпевших, обвиняемых, заключений экспертов, протокольных описаний и т. д. Все это - не сами явления объективной действительности, а сведения о них.

Отнесение к фактическим данным наряду со сведениями также и фактов объясняется тем, что субъекты доказывания нередко наблюдают реальные явления действительности, которые отражаются в протоколах следственных действий. Например, можно наблюдать наличие пролома в потолке торгового помещения, труп на месте происшествия и телесные повреждения на нем, находящийся рядом нож и т. д. Но в этом случае считать содержанием полученных доказательств факты - терминологически неточно. Прежде всего, явление действительности, о котором идет речь в подобных случаях, отнюдь не перемещается в материалах уголовного дела в своем подлинном, реальном виде: оно преобразовывается в сообщение о наблюдаемом явлении, то есть и здесь выступает в виде сведений.

Кроме того, отождествление понятий «явление реальной действительности» и «факт действительности» методологически не вполне обоснованно. В современной философской литературе факты не отождествляются с объективной действительностью, а рассматриваются как продукты познания. При таком подходе то, что называется фактом, составляющим содержание доказательств, т. е. результаты непосредственного наблюдения явлений, в действительности представляет собой элемент знания - наличие сведений об обстоятельствах подлежащих доказыванию.

Разделяя в этом вопросе позицию В.Я. Дорохова, Л.М. Карнеевой, А.М. Ларина, Л.Т. Ульяновой и других ученых, А.Б. Соловьев полагает, что применительно к деятельности следователя на начальном этапе доказывания термин «факт» нельзя применять для обозначения содержания доказательств, даже если понимать под ним не само явление объективной действительности, а продукт познавательной деятельности. Философская наука в термине «факт» видит познавательную деятельность, правильное знание о ней. Но достоверность сведений о наблюдаемых явлениях действительности и, особенно, значение этих сведений часто нельзя определить в момент наблюдения (осмотра, обыска и т. д.). Эти сведения подлежат проверке и оценке в комплексе с другими доказательствами.

Но положение меняется с переходом доказывания на более абстрактный уровень. На логическом уровне доказывания, где нет необходимости различать форму и содержание доказательств, достоверные сведения, указывающие на обстоятельства, из которых можно сделать вывод о наличии предмета доказывания, именуются в теории «доказательственными фактами». В отличие от сведений об обстоятельствах события, составляющих содержание любого доказательства, под доказательственными фактами понимаются признанные истинными, установленные в процессе доказывания промежуточные факты, которыми оперирует следователь при построении выводов по делу. Существование доказательственных фактов не отменяет и не подменяет и сведений о них, составляющих сущность доказательств и «не означает ничего иного, кроме знания о фактах реальной действительности».

Правильному уяснению сущности доказательства способствует наметившийся в теории подход к доказыванию с позиции теории информации. Указанный подход закономерен потому, что фактические данные, составляющие содержание доказательства, по существу являются ничем иным, как информацией в её современном понимании. Количество, «мера» полученной информации отражает уровень знания об исследуемом явлении, в частности, свидетельствует о доказанности расследуемого преступления.

Как известно, количество (или мера) информации является важнейшей характеристикой этого понятия. Оно означает степень уменьшения неопределенности наших знаний об изучаемом объекте или явлении (К. Шеннон, А.Д. Урсул, В-А. Штофф и др.)⁴. По общему правилу, чем большее количество информации запечатлевается в отражающей системе, тем выше адекватность отражения. Поэтому на первый взгляд существует прямая зависимость между получаемым следователем количеством информации и доказанностью соответствующих обстоятельств по делу. Однако этот вопрос не столь однозначен и прост для процессуального доказывания, ибо далеко не всегда мера собранной информации характеризует ее качественную сторону - наличие в этой информации фактических данных о преступлении.

Дело в том, что каждый источник информации о преступлении - обстановка места происшествия, образы памяти, вещественные объекты, документы и т. д. - обладает многочисленными сторонами, свойствами, признаками, имеет разнообразные связи с окружающей средой.

Перед следователем не ставится задача «вычерпать» всю информацию, содержащуюся в определенном источнике. Он должен обнаружить и процессуально закрепить лишь относимую к делу информацию, которая может иметь значение доказательств при расследовании. Для решения этой весьма непростой задачи чрезвычайно важно, чтобы следователь мог в своем сознании моделировать механизм происшедшего и имел представление как о типичных доказательствах, присущих каждому виду преступления, так и о доказательствах, которые могут быть порождены данным конкретным событием. Так, при осмотре места происшествия по делу определенной категории следователь должен выявить и зафиксировать ту часть обстановки, различных элементов этой структуры и их взаимосвязей, которые в Дальнейшем могут приобрести значение доказательственной информации по делу. Для этого следователь на месте происшествия должен выявить следы и по ним «прочитать» механизм преступления, изъять соответствующие следы преступления и иные вещественные доказательства, отразить обстановку места происшествия в протоколе. Неуспех этого следственного действия обычно объясняется отсутствием у следователей профессионального навыка, что приводит к «недобору» доказательственной информации на месте происшествия.

Таким образом, формулировка ст. 74 УПК РФ, которая говорит, что доказательствами по уголовным делам являются любые сведения, с помощью которых устанавливается предмет доказывания, не противоречит сложившемуся в теории и на практике пониманию сущности доказательств, используемой для решения задач уголовного судопроизводства.

Однако признание доказательствами только фактов объективной действительности, вернее, достоверных сведений о них, и наряду с этим показаний, заключений и т.д. оставляет без рассмотрения вопрос, откуда берутся факты, т.е. достоверные сведения, признаваемые доказательствами. Ответом на него стала разработанная М.С. Строговичем двойственная трактовка понятия доказательства: показания обвиняемого, свидетеля, заключения эксперта, документы, именуемые автором источниками доказательств, признавались им доказательствами, поскольку содержали сведения об отдельных фактах, с помощью которых устанавливались обстоятельства, подлежащие доказыванию, и которые тоже признавались доказательствами. При такой конструкции доказательства-источники служили средством установления доказательств-фактов, а последние - средством установления обстоятельств, подлежащих доказыванию.⁵

Вопрос о понятии и содержании доказательств является в правовой литературе дискуссионным. Одни авторы утверждают, что под доказательствами следует понимать только сведения о фактах или фактические данные, факты⁶. Другие процессуалисты исходят из "двойственного" понимания доказательств, в силу чего доказательствами являются как сведения о фактах (фактические данные), так и источники доказательств (средства доказывания), в которых они находятся⁷. Наконец, третья группа специалистов полагает, что доказательства представляют собой неразрывное единство сведений (фактических данных) и средств доказывания (источников, в которых они находятся)⁸.

Анализ доказывания под углом зрения отражательных процессов позволяет соединить разъединенные в прежних определениях два явления - фактические данные, т.е. информацию о событии, и показания, заключения и т.д., в которых эти данные содержатся. Так возникло разделяемое ныне многими авторами представление о доказательстве как о единстве содержания (фактические данные) и формы (показания, заключения и др.). УПК РФ еще более укрепил это представление, отказавшись в ч. 1 ст. 74 от не вполне ясного определения доказательств как фактических данных, поскольку этот термин давал известные основания для его отождествления с фактами действительности, и заменив его термином "сведения", который ясно подчеркивает информационное содержание доказательства⁹. Заметим при этом, что сохранение слова "любые" применительно к слову "сведения" не дает оснований для его расширительной интерпретации, наблюдаемой в литературе, так как явно относится к содержанию информации, допуская ее разнообразие, и вовсе не затрагивает источников и способов ее получения. Не менее важно второе: показания, заключения, протоколы и т.д. включены в определение доказательства (ч. 2 ст. 74 УПК РФ) не как средства установления фактических данных (такое их назначение усматривалось из прежней формулировки ч. 2 ст. 69 УПК РСФСР, где говорилось, что фактические данные «устанавливаются показаниями свидетеля...» и проч.), а как допустимые доказательства («в качестве доказательств допускаются...»), чем подчеркивается неотделимость сведений от показаний, заключений и т.д. Теперь понятие доказательства обрело более четкое определение: первая часть ст. 74 УПК РФ раскрывает содержание доказательства, вторая - его форму. Иными словами, показания, заключения, вещественные доказательства, протоколы и документы являются доказательствами, но рассматриваемыми со стороны их формы (ч. 1 ст. 74), в то время как сведения о фактах, подлежащих доказыванию, составляют содержание доказательств (ч. 2 ст. 74). Синтезированное же определение доказательства будет звучать так: доказательство - это сведения об обстоятельствах, подлежащих доказыванию, полученные законным способом и облеченные в надлежащую процессуальную форму - в форму показаний, заключений и др. Равнозначно и определение, начинающееся не с содержания, а с формы: доказательствами являются показания, заключения и т.п., содержащие полученные законным способом сведения об обстоятельствах, подлежащих доказыванию.¹⁰

При определении доказательства все же принято исходить из единства доказательственной информации (его содержания) и процессуального источника (его процессуальной формы). Такое понимание представляется единственно правильным, поскольку вне процессуальной формы (предусмотренного УПК источника доказательств) никакая информация не будет иметь доказательственного значения.

Отграничение доказательств от любой иной информации достигается с помощью закрепленных в законе требований, качающихся источника сведений и способа их получения.¹¹Перечень процессуальных источников, в которых может содержаться доказательственная информация, приведен в ч. 2 ст. 74 УПК РФ.В качестве доказательств допускаются: 1) показания подозреваемого, обвиняемого; 2) показания потерпевшего, свидетеля; 3) заключение и показания эксперта; 3.1) заключение и показания специалиста; 4) вещественные доказательства; 5) протоколы следственных и судебных действий; 6) иные документы.¹²

В основе своей он воспроизводит содержание ч. 2 ст. 69 УПК РСФСР. Отличия заключаются в следующем. Во-первых, в ст. 74 УПК РФ не указан такой источник как акты ревизий и документальных проверок. По смыслу ст. 84 УПК РФ акты ревизий и документальных проверок относятся к иным документам, которые допускаются в качестве доказательств, если изложенные в них сведения имеют значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию. Во-вторых, в ч. 2 ст. 74 УПК РФ в качестве источника доказательств названо заключение и показания эксперта и специалиста. В ст. 69 ранее действовавшего УПК РСФСР говорилось лишь о заключении эксперта. Вместе с тем, ст. 192 УПК РСФСР предоставляла следователю право допросить эксперта для разъяснения или дополнения данного им заключения в случаях, когда это можно сделать без проведения дополнительного экспертного исследования.

В числе источников доказательств в ч. 2 ст. 74 УПК РФ результаты оперативно-розыскной деятельности не названы, хотя ст. 89 УПК РФ допускает возможность использования в доказывании результатов этой деятельности. Подобное решение представляется также обоснованным, поскольку оперативно-розыскная деятельность проводится вне рамок уголовного процесса, присущими ей специфическими методами и регламентируется не УПК РФ, а федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12 августа 1995 года. Поэтому результаты оперативно-розыскной деятельности не могут использоваться что называется «в чистом виде» в уголовно-процессуальном доказывании: эти сведения требуют проверки с использованием предусмотренных УПК РФ процессуальных процедур, в результате которых они будут преобразованы в уголовно-процессуальные доказательства.