Психофизиологическая динамика взрослости

Каждый из периодов развития взрослого человека (состоящий в свою очередь из серии микропериодов) противоречиво сочетает разные процессы становления: нарастание мощи одних функций, понижение работоспособности других, стабилизацию уровней функционирования ряда характеристик. Структура развития взрослости — зрелости значительно сложнее, чем любая более однородная и однонаправленная структура периодов созревания и старения. По отношению к ранним фа зам онтогенеза установлено, что рост и созревание разных тканей, органов и систем организма протекают разновременно (гетерохронно); порядок роста и созревания выражает опреде­ленные зависимости одних органов и систем от других. Суще­ствуют градиенты созревания, то есть разности в порядке и темпах развития (например, более быстрое созревание дистальной части нижней конечности сравнительно с проксималь­ной; опережающий по сравнению с туловищем рост головы; туловища по сравнению с конечностями; более раннее созре­вание проекционных путей головного мозга сравнительно с комиссуральными, а комиссуральных сравнительно с ассоциационными и т. д.).

Градиенты созревания различных органов и систем рас­сматриваются как проявление организации роста, его упоря­дочения и регуляции, поддержание постоянства в развиваю­щихся системах (так называемого гомеореза), поскольку ско­рости развития различных частей этих систем согласованы. Гетерохронность функционирования разных органов есть, сле­довательно, одно из проявлений целостности организма. В со­временной науке установлено, что не только созревание, но и старение характеризуется гетерохронностью функциональных сдвигов, в связи с чем инволюция лишь постепенно распростра­няется по разным системам и уровням жизнедеятельности орга­низма как целого.

В психофизиологии взрослых до недавнего времени не было данных, позволяющих судить о гетерохронном развитии различных функций, за исключением психомоторных и речевых. Д. Б. Бромлей, В. Шевчук и другие исследователи указывают на значительно более ранние сроки оптимумов и кульминаци­онных достижений для психомоторных функций и основан­ных на них видах деятельности (спортивной, хореографической). Отмечены и более ранние сроки инволюции психомоторных функций (сравнительно с речевыми).

По данным ряда исследователей, моторное научение, весь­ма успешное в детстве и в ранние периоды зрелости, оказыва­ется малоэффективным в среднем и тем более пожилом возрасте. Словесное научение, напротив, приобретает более эффек­тивный характер по мере индивидуального развития и может с успехом применяться в более поздние периоды зрелости, что свидетельствует о возрастающей мощи второй сигнальной си­стемы. Сравнительная долговечность вербальных функций, конечно, характеризует поступательный ход психофизиологи­ческой эволюции взрослого человека. Однако вряд ли это про­грессирующее нарастание вербальных функций происходит за счет инволюции психомоторных функций. Это столь же маловероятно, как объяснение более раннего старения психомотор­ных функций прогрессом речевых функций. Общеизвестно многообразие психомоторных функций, рабочих поз и мани­пулирования при разных видах трудовой, спортивной, графи­ческой и другой деятельности.

Движения опорно-двигательного аппарата (ходьба, бег и г. д.), выразительные движения в структуре поведения (мими­ка, жестикуляция) характеризуются пространственными, вре­менными и собственно силовыми параметрами, которые раз­виваются гетерохронно и у взрослого человека. Например, по данным нашей лаборатории, сила рук (как правой, так и левой) максимальна у мужчин 18-19 лет, значительно выше мышеч­ной силы мужчин 30 35 лет. Скорость двигательных реакций (время обведения фигур, скорость ходьбы) у 18-19-летних превышает это время у старшей группы. Однако точность ходьбы (степень отклонения от прямой в градусах) у более старших вдвое выше при открытых глазах, а при закрытых глазах в 5 раз. При обведении фигур точность движения старших оказалась также более высокой; показательно и различное действие вестибулярной нагрузки (после вращения): старшие (30 35 лет) сохраняют превосходство в точности движений, а младшие — в скорости. Эти различия выражают гетерохронность развития пространственных и временных параметров одних и тех же двигательных структур.

Новейшие исследования И. А. Розе показали, что период поздней юности отличается наиболее высоким уровнем дифференцированного усилия мышечного тонуса кисти рук, но по отдельным показателям уступает следующему периоду — ран ней взрослости (по характеристике волевого усилия, простран­ственному определению центрального положения головы, рав­номерному распределению тяжести тела, точности графических движений). Период ранней взрослости (21-25 лет) в психо­моторном отношении имеет ряд преимуществ перед поздней юностью в фоновом (обычном) состоянии. Но и позднее (в 30-35 лет), когда отмечается снижение уровня ряда психомо­торных функций в фоновом состоянии, обнаружена большая устойчивость (сравнительно с периодами юности и ранней взрослости) психомоторных функций в условиях повышен­ных нагрузок.

Эти явления психомоторного развития взрослых связаны с возрастающим вовлечением левой руки и правого полуша­рия в психомоторные структуры, с увеличением пластичнос­ти механизмов двигательной асимметрии (доминирование пра­вой или левой руки), сменой видов асимметрии, расширением системы связей психомоторных функций с другими функци­ями (нейродинамическими, психовегетативными и интеллек­туальными). Разнородность структуры развития взрослого че­ловека проявляется и в психомоторной сфере.

Со времен И. М. Сеченова известно, что регулятором дви­жений человека является образ. Зрительно-моторная коорди­нация И зрительная регуляция сложных предметных действий подкрепляются всевозрастающей по тонкости анализа скелетно-мускульной энергии кинестезией (мышечным чувством). Под­ход к психомоторным функциям взрослого человека с этой стороны особенно важен для понимания механизмов таких действий, как, например, слежение, дозировочные микродвижения, упреждающие (экстраполяционные) двигательные реакции на движущийся объект и др.

В условиях современного научно-технического прогресса сенсомоторные реакции операторов достигают высокой слож­ности, причем наибольшее усложнение касается структуры восприятия оператором сигналов (их обнаружения, различе­ния и опознания). Поскольку перестройка деятельности в этих условиях охватывает взрослых людей разного возраста, в том числе среднего и пожилого, большой практический интерес представляет вопрос о потенциалах сенсорно-перцептивного развития взрослого человека. Один из ведущих специалистов по психологии взрослых В. Шевчук обнаружил, что у взрос­лых людей постепенно снижается уровень элементарных зри­тельных функций, но одновременно повышается уровень и общая культура наблюдения, с помощью которого и регулиру­ется процесс деятельности. Он объяснил это противоречие тем, что мышление продолжает развиваться и полностью опре­деляет восприятие, категориальность которого нередко рассмат­ривается как функция мышления. Это объяснение, как нам представляется, недостаточно учитывает первичную (по отно­шению к мышлению) роль сенсорно-перцептивных процессов и их потенциал, связанный с самыми основными и важными процессами аналитико-синтетической деятельности головно­го мозга человека.

Рассмотрим некоторые новейшие данные о развитии сен­сорно-перцептивных процессов у взрослых, полученные в на­шей лаборатории. Систематическое исследование возрастных особенностей (от раннего детства до старости) объема и струк­туры поля зрения было осуществлено Е. Ф. Рыбалко. С помо­щью современных экспериментальных и математических ме­тодов ею установлено, что объем восприятия достигает своего оптимума у взрослых людей в среднем возрасте (с 30 лет) и сохраняется на высоком уровне и у пожилых людей. Однако в разные периоды зрелости этот оптимум обусловливается разными механизмами, что свидетельствует о перестройке всей воспринимающей деятельности аппарата восприятия. О структурной динамике поля зрения свидетельствует ряд преобразований во взаимодействии монокулярных полей зрения (правого и левого глаза), смена доминирования в бинокулярном поле того или иного глаза, а также соотношения горизонтали -вертикали в структуре поля зрения. М. Д. Дворяшина охвати ла весь диапазон перцептивного развития (от детства до старо сти) в отношении константности восприятия, одного из самых фундаментальных его свойств. В отношении как константы формы, так и константы величины было установлено преимуще­ственное влияние у взрослых (сравнительно с детьми и подро­стками) измерительной практики и геометрических знаний на перцептивные константы.

Таким образом, практический (профессионально-трудо­вой) опыт имеет решающее значение для перцептивного раз­вития взрослых, повышая чувствительность и стабилизируя зрительную систему на высоком уровне. При сопоставлении разных возрастных групп установлено, что некоторые свой­ства восприятия с возрастом улучшаются, а некоторые ухуд­шаются, то есть действие возрастного фактора разнонаправленно.

Сложная структура развития взрослых проявляется, как мы видим, не только в психомоторных, но и в перцептивных функциях. Специальное изучение гетерохромного развития различных сенсорно-перцептивных функций в периоды поздней юности -— ранней взрослости, осуществленное Л. Н. Гольбиной и В. Н. Панферовым, сопоставление 12 характеристик этих функций и связанных с ними интеллектуальных процессов по­казало, что с 18 до 23 лет уровень некоторых функций повы­шается (объем поля зрения, глазомер, дифференцированное узнавание, пространственное представление, константность опознания, внимание), других — понижается (остротазрения, кратковременная зрительная память) или стабилизируется (наблюдательность, общеинтеллектуальное развитие).

Между различными направлениями сдвигов перцептивного развития обнаружены определенные корреляционные зави­симости. Усиление сенсорно-перцептивного комплекса первого уровня категориального восприятия (узнавание) в 20 лет вы­ливало временное ослабление корреляционной мощности вто­рого уровня восприятия (опознание). Наибольшие различия между этими уровнями обнаружены в 18 лет. К 22-23 годам показатели эффективности узнавания и опознавания сближа­ются, причем усиление их взаимосвязи сопровождается повы­шением общей продуктивности восприятия.

Развитие перцептивного внимания взрослых исследовалось Л. Н. Фоменко, изучившим объем, избирательность, переключаемость, устойчивость и концентрацию внимания, возрастная изменчивость которых носит ясно выраженный гетерохронный характер. Установлено, что наиболее высокий уровень объема внимания характеризует среднюю, а не раннюю взрослость. Оп­тимум объемной характеристики внимания относится к 33 годам, а весь период повышения уровня охватывает возрасты от 27 до 35 лет. Наименьший объем внимания свойствен периоду позд­ней юности (18-21 год), что, в общем, согласуется с динамикой развития перцептивных функций, отмеченной выше. В этом же направлении развивается избирательность внимания, оп­тимум которой относится к 33 годам жизни. Несколько раньше (29 лет), но также в среднем возрасте, располагается наибо­лее высокий уровень переключения внимания. Устойчивость внимания усиливается начиная с 22 лет и достигает оптиму­ма в 34 года. Динамика концентрации внимания имеет более выраженный ритмический характер: повышение уровня (с 18-10 лет) сменяется постепенным понижением (особенно в 22-24 года), стабилизацией и повышением функции на более вы­соком уровне.

Существуют прочные корреляции между объемом, пере­ключением и устойчивостью внимания, с одной стороны, изби­рательностью и концентрацией - с другой. Внимание, как из­вестно, является регулятивной функцией, а его эволюция сви­детельствует о длительном процессе формирования и преоб­разования механизмов регулирования умственной деятельности у взрослого человека. Физиологические основы внимания уясняются в свете принципа доминанты А. А. Ухтомского и учения И. П. Павлова о взаимной индукции нервных про­цессов.

В нашем исследовании изучалась возрастная изменчивость некоторых свойств этих процессов (сила — чувствительность нервной системы, динамичность возбуждения и динамичность торможения). Полученные данные были скоррелированы с различными другими характеристиками развития (интел­лектуальными и психомоторными), в том числе и внимания взрослых.

В опытах Н. Г. Зыряновой констатировано замедление с возрастом времени реакции (на свет или звук), сопряженной с возрастанием средних величин отклонения, объясняемого постепенным ослаблением возбудительного процесса и умень­шением его сопротивления внешнему торможению. Первона­чально, в 18-21 год, имеется несоответствие в скорости реаги­рования на свет и звук, но затем межанализаторные различия по силе — чувствительности исчезают, а в 29-33 года положи­тельная корреляция между ними достигает высокого уровня значимости. Особенности гетерохронного развития возбуди­тельного и тормозного процессов, определяемых по одному и тому же параметру — динамичности, — установлены В. Д. Не былицыным.

Динамичность возбуждения в своем развитии обнаруживает нарастание и оптимум в 19-21 год, понижение в 22—24 года и некоторые подъемы в 25-28 лет, вновь понижение и стабилизацию на относительно низком уровне. Динамичность тор­можения, напротив, не только не понижается с возрастом, а не­сколько даже увеличивается, обнаруживая в своем развитии оптимумы в 19, 22-24 и 29-33 года.

Возрастание роли тормозных процессов в нейродинамике взрослого человека проявляется в изменении типов неуравно­вешенности: преобладание возбуждения наиболее заметно в груши' самых молодых (18-21 год), где встречается 47% воз­будимых, и наименее - в старших возрастных группах, в ко­торых число возбудимых снижается до 27%. Напротив, у неуравновешенных в сторону торможения встречается в стар­ших группах до 50%, равно как с возрастом увеличивается число уравновешенных (по нейродинамике) испытуемых.

Интересны особенности корреляции нейродинамических свойств и мнемическихфункций. В 18-21 год имеется положительная корреляция между чувствительностью нервной системы и эффективностью запоминания, а в 29-35 лет — между выносливостью нервной системы и эффективностью запоми­нания. Для группы в 18-21 год более характерна корреляция между динамичностью возбуждения и мнемическими функци­ями, а для группы в 29-35 лет — между этими функциями и динамичностью торможения.

Наши данные значительно дополняют, а частично и исправ­ляют описанные в зарубежной психологии возрастные характеристики развития вербального и невербального интеллекта V взрослых. Д. Векслер показал, что пики некоторых вербаль­ных функций достигают максимума в 40 лет; другие функции понижаются после 30 лет (функции невербального интеллекта). Более высокие показатели обнаруживаются в диапазоне 25-34 лет, а не в юности (18-19 лет), что расходится с мнени­ем многих авторов (особенно Ш. Бюллер и ее последовате­лей) о юношеском оптимуме функционального развития ин­теллекта. Некоторые современные зарубежные исследовате­ли (Д. Б. Бромлей, Н. Доппельти С. Валлидж) подтверждают выводы Д. Векслера и указывают, что лексические функции и осведомленность непрерывно возрастают после 25 лет, а не­вербальные функции начинают снижаться с этого момента, достигая низкого уровня в 40 лет.

Наши данные о развитии психомоторных, перцептивных функций, внимания и нейродинамических характеристик сви­детельствуют о более сложной картине развития, включаю­щей основы механизмов именно той формы интеллекта, ко­торую называют невербальной. Л. А. Баранова, Л. Н. Гранов­ская, М. Д. Дворяшина установили, что ход развития общего интеллекта характеризуется чередованием моментов повыше­ния и понижения уровня. Пики, или оптимумы, отмечены в 19, 22, 24-26, 35, по особенно в 29-30 лет; понижение — в 23, 31-34, но особенно в 20-21 год. Стабилизация достигнутого уровня обнаружена лишь в 26-27 и 32-33 года. Несколько чаще встречаются эти моменты стабилизации уровня в развитии вербального интеллекта (в 20 21 год, 23-24 года, 26-28 и32 34 года). Пики, или оптимумы, обнаруживаются здесь и 19, 22, 25-26 и особенно в 30 лет, а моменты снижения — в 20-21 и 23-24 (стабилизация на сниженном уровне), а затем после 30 лет.

Неравномернее ход развития невербального интеллекта, и котором стабилизация отмечается лишь однажды в поздний период — в 31 -33 года, причем на относительно высоком урок не. Пики, или оптимумы, невербального развития приходятся на следующие годы — 19, 21, 25, 29, 34, а моменты снижения уровня- на 20, 22-24, 26-27, 30 и 35 лет.

Стабилизация функционального уровня для всех видов интеллекта является, следовательно, частным случаем, а не общим законом. Не обнаружено и фронтального усиления моментов понижения функций к концу периода, которое можно было бы однозначно определить как симптом инволюции. Особенно существенно то, что во всех случаях относительное снижение уровня после 30 лет происходит после наибольшего пика и поэтому по шкале занимает более высокое положение, чем, например, оптимум функций в периоды поздней юности — ран­ней взрослости. При изучении интеллекта и его функций нами специально учитывался уровень образования; приводимые дан­ные характерны для всех уровней образования.

Возрастная динамика мнемических функций (исследова­ние Я. И. Петрова) отличается чрезвычайной лабильностью и противоречивостью. Моменты стабилизации относятся толь­ко к 21-22 годам (на сниженном уровне) и к 23-24 годам (на повышенном уровне). Размах колебаний между пиками разви­тия и моментами снижения мнемических функций весьма зна­чительный. Периоды наибольшего снижения в 24-26 лет сме­няются периодом наибольшего подъема в 27-30 лет. Чередо­вание этих моментов повышения (19,23,32 года) и понижения (20-21, 31, 33-35 лет) с постепенно уменьшающейся разно­стью между ними характеризует неравномерность мнемического развития с более выраженной, чем в общем интеллекте, тенденцией к последовательному снижению функционально­го уровня.

В исследовании Е. И. Степановой моменты стабилизации возрастной динамики мыслительных функций (относящихся к образному, словесно-логическому и практическому мышле­нию) отмечены лишь в начале (18-19 лет) и в конце (34 -35 лет) изучаемого возрастного диапазона. Оптимумы располагаются в 20, 23,25,30,32 года, а снижение - в 21-22,24, 26,28,31, 33-35 лет. Сопоставление этих моментов у разных по уров­ню образования групп показывает зависимость общего хода развития мышления от уровня образования и практического опыта.

Вместе с тем в старших возрастах по мере накопления жиз­ненного опыта и его профессионализации усиливается влияние на интеллектуальное развитие человека, его индивидуального стиля умственной работы, связанного как с образованием, так и с индивидуально-типическими особенностями. Косвенное влияние на изменение степени сложности мыслительных опера­ций оказывает и возраст, но именно в связи с образованием. По данным Ю. Н. Кулюткина и Г. С. Сухобской, у людей с выс­шим образованием не происходит сколько-нибудь заметных изменений в уровне их операциональных структур. Между тем V испытуемых тех же возрастов, имеющих незаконченное сред­нее образование, наблюдается снижение с возрастом степени сложности операций.

Сопоставляя разные типы решения эвристических задач (по характеру выдвижения гипотез, их проверки и обоснова­ния), Ю. Н. Кулюткин обнаружил, что с возрастом усиливает­ся тенденция к сокращению крайних решений (как импульсив­ных, так и замедленных) и к возрастанию числа решений урав­новешенных. Этот вывод тем более интересен, что относится к мыслительным операциям взрослых людей (18-35 лет), то есть к «логике взрослого», динамизм которой исследован еще со­вершенно недостаточно.

Мы придаем всем этим экспериментальным данным особое теоретическое значение именно потому, что они относятся к психофизиологическим характеристикам человека, связанным е фундаментальными мозговыми механизмами онтогенетичес­кого развития. Эти данные свидетельствуют о закономерностях образования и преобразования как уровневых, так и структур­ных характеристик нервно-психического развития и после на­ступления зрелости, причем не только в связи с прогрессом второй сигнальной системы, но и с общими основами аналити-ко-синтетической деятельности мозга.