Отличительные признаки

Определение эмоции в терминах синдромов и / или временных социальных ролей является неполным, поскольку похожим образом можно описать другие психологические явления могут. Поэтому следует добавить некоторые отличительные признаки. Два важнейших признака имеют отношение к оценке эмоциональных стимулов и переживанию пассивности («захваченность» эмоцией).

Оценка эмоциональных стимулов. Отнесение эмоций к классу временных социальных ролей уже отличает их от синдромов, которые имеют в основном органическое происхождение. Для принятия социальных ролей необходима их активная интерпретация индивидом. Однако есть и другой смысл, в котором эмоции зависят от познавательной деятельности, и это помогает отличить эмоции не только от других органических синдромов, но и от некоторых социальных ролей. Я имею в виду, что эмоции имеют объекты. Человек не может просто гневаться, бояться или гордиться – он должен сердиться на что-то, бояться чего-то, гордиться чем-то и так далее.

Объект эмоции зависят от оценки индивидом ситуации. Понятие оценки было введено образом в исследования эмоций Арнольдом (Arnold, 1960) и Лазарусом (Lazarus, 1966). Эмоциональные оценки отличаются от «холодных» перцептивных суждений в том, что первые являются оценочными, то есть представляют собой суждения о желательном и нежелательном, в отличие от суждений об истинном или ложном. Таким образом, если определенная картина мне неприятна, это потому, что я вижу в ней эстетически либо нравственно дурной вкус, независимо от того, считаю ли я ее точным описанием событий. Конечно, не все оценочные суждения являются эмоциональными. Художественный критик или судья может стремиться быть безличным и объективным в оценочных суждениях. Эмоциональные оценки, напротив, очень личностны. Например, если я вижу, что другой человек находится в опасности, я обычно не пугаюсь (разве что у меня есть личный интерес к этому человеку). Именно эта особенность делает эмоциональные оценки столь говорящими о личности человека. Если вы знаете, что наполняет человека гордостью, гневом, печалью, радостью, страхом и т.д., то вы знаете, что человек считает важным для себя, даже такие свойства его личности, которые он не может признать или принять.

Высказывалось много спекуляций о механизмах, которые опосредуют эмоциональные оценки (см. Leventhal, 1979, Mandler, 1975). Здесь не место обсуждать эти рассуждения, поскольку они не очень важны для определения эмоции. Наша задача – прояснить логический статус эмоциональной оценки, а не ее объяснительные механизмы (которые в любом случае не очень понятны).

С логической точки зрения, процесс оценивания является одним из аспектов эмоционального синдрома, а не предшественником его. Оцениваемый объект не является чем-то, что существует вовне, независимо от наблюдателя. Это скорее смысл, присваиваемый окружающей среде – когнитивная конструкция, так сказать. Например, я могу сердиться на Джона за оскорбление, тогда как в действительности Джон всего лишь пытался помочь, указав на сделанную мной ошибку. Понимание этого действия как оскорбления основано на моей оценке ситуации; это такая же часть моего гнева, как мое чувство обиды.

На факт, что оценки являются частью эмоциональных синдромов, довольно настойчиво указывал Джон Дьюи (1894, 1895), пытаясь разрешить некоторые несоответствия в теории Джеймса-Ланге. Недавно аналогичную позицию заняли Leeper (1970) и Solomon (1976); оба определяют эмоции с точки зрения перцептивных или оценочных суждений.

Если оценка является частью эмоционального синдрома, оцениваемый объект становится важным критерием для отличения одной эмоции от другой, и тем самым эмоционального состояния от неэмоционального. Это можно легко показать в следующем мысленном эксперименте. Попробуйте разделить три тесно связанные эмоции, такие как гнев, зависть и ревность. В каждом конкретном случае можно дать одинаковые реакции (например, удар другого человека, повышение артериального давления, отвращение и т.д.). Однако, если отвечающий считает, что другой совершил несправедливость, ответ можно связать с гневом; если отвечающий считает, что другой владеет чем-то (возможно, законно), что могло бы принадлежать ему, ответ можно классифицировать как ревность; если индивид полагает, что другой находится в более выгодном положении, хотя и без всякого ущерба для отвечающего, ответ может указывать на зависть.

Рискуя повториться, следует подчеркнуть, что связь между эмоцией и ее объектом является как логической, так и психологической. Месть за неверное действие является частью того, что мы подразумеваем под гневом; обида на удачу другого является частью того, что мы считаем завистью, и так далее. Для того, чтобы «обнаружить» объект эмоции, мы должны изучить смысл понятия эмоции. Смысл понятия эмоции, как и любого другого понятия, – это в первую очередь вопрос социальной конвенции.

Переживание пассивности. Несмотря на важность этого отличительного свойства, оцениваемый объект сам по себе не достаточен для различения эмоциональных явлений от неэмоциональных. Так, я могу оценить ситуацию как правонарушение и стремиться наказать правонарушителя, но не злиться. Поэтому наше определение эмоции должно включать дополнительный критерий. Этот критерий легко найти, если рассмотреть старое и теперь архаичное понятие для эмоций, а именно страсть. Слово «страсть» (passion) происходит от латинского pati, которое связано с греческим pathos. Из тех же корней произошли такие понятия как «пассивность», «пациент» и «патология». Базовый смысл этих понятий в том, что человек переживает некоторое изменение. Эмоция, другими словами, это не то, что мы делаем (действие), но то, что происходит с нами (страсть).

В разговорной речи пассивность эмоций выражается разными способами. Мы «охвачены» любовью, «сгораем» от зависти, «парализованы» страхом и так далее. Традиционные теории пытались объяснить подобные выражения, а также репрезентируемые ими переживания, одним из следующих способов: а) связывая эмоции с биологически примитивными («инстинктивными») реакциями; б), подчеркивая роль автоматической («непроизвольной») нервной системы в опосредовании эмоции; с) предполагая в эмоциях в основном некогнитивные («иррациональные») реакции. Настоящий анализ, напротив, предполагает, что эмоции являются социальными конструктами и требуют такого же уровня когнитивных способностей, как и другие сложные формы социального поведения. Как объяснить на основе этого предположения пассивность эмоций?

Оставшаяся часть главы во многом будет посвящена ответу на поставленный вопрос. Чтобы дать общее представление, заметим, что классификация ответа как действия либо страсти предполагает толкование. Действия интерпретируются как выполняемые по собственной инициативе; страсти интерпретируются как реакции вне самоконтроля. Вероятно, никто не будет возражать на это наблюдение, когда речь идет о поведении других людей. Ниже я буду излагать аргументы в пользу того, что чувства или субъективное переживание эмоций также предполагает интерпретацию своего поведения. Это, конечно, несколько необычно, потому что принято проводить различие между интерпретациями и переживаниями. Тем не менее, большинство психологов признает, что даже простые сенсорные переживания предполагают элементы интерпретации, и это верно для более сложных эмоциональных переживаний.

Идея о том, что переживание эмоций предполагает интерпретацию своего поведения, в последнее время получила поддержку со стороны теории атрибуции (напр., Schachter, 1971; Nisbett &Valins, 1971). Поддержка не ограничивается какой-либо одной теорией. Например, феноменолог Альфред Шюц (1968) утверждает, что переживание поведения как умышленного или эмоционального не присуще реакции, но представляет собой смысл спонтанной активности. Бихевиорист Берн (1972) предположил, что эмоциональные реакции, как и другие, происходят спонтанно или неосознанно и должны интерпретироваться в свете предшествующих и последующих событий. Психоаналитик Шефер (1976) предположил, что эмоции можно рассматривать как «отклоненные действия» (disclaimed actions), то есть как реакции, которые человек выполняет, но за которые не принимает на себя ответственность.

Вкратце, переживание пассивности («захваченность» эмоцией) внутренне не присуще реакции, как предполагают биологически ориентированные теории. Скорее, это интерпретация поведения. Одна из основных проблем конструктивистского понимания эмоций –определить источник и функциональное значение такой интерпретации.

Определение

Подводя итоги обсуждения, можно предложить следующее определение эмоции: эмоция – это временная социальная роль (социально конституированный синдром), которая предполагает оценку индивидом ситуации и интерпретируется как страсть, а не действие. Это определение охватывает не все явления, которые в обыденном языке обозначаются как «эмоциональные». Однако ни одно определение нельзя растянуть, чтобы оно охватило все пограничные явления, при этом сохраняя точность. С некоторыми оговорками, которые будут обсуждаться ниже, настоящее определение охватывает самые общепризнанные человеческие эмоции.

ЭМОЦИОНАЛЬНЫЕ СИНДРОМЫ КАК ВРЕМЕННЫЕ СОЦИАЛЬНЫЕ РОЛИ

Часть приведенного определения, которая может быть причиной недоразумений, содержит утверждение о том, что эмоции являются временными социальными ролями. Поэтому этот раздел будет посвящен пояснению этого утверждения.

Здесь нельзя рассмотреть все аспекты ролевой концепции эмоций. Я ограничусь четырьмя основными вопросами: (а) пониманием смысла эмоциональных ролей; (б) контролем за исполнением; (в) участием в эмоциональной роли; (г) факторами, влияющими на участие в ролях и / или на исполнение эмоциональных ролей. Затем я кратко рассмотрю некоторые ограничения анализа эмоций в терминах социальных ролей.