710

В более общем виде потокообразующий эффект показан

на рис. 4.

S

Р

Рб+Т

1

Рб

D

Q

Рис. 4. Потокообразующий эффект:

Рб - цена импортного товара (например, белорусского);

Рб+Т - цена импортного товара плюс импортная пошлина.

Выигрыш для потребителя = 1+2+3+4 (за счет снижения цены, а также за счет некоторого увеличения объемов потребления).

Потери для отечественного производителя = 1 (за счет снижения цены в результате снятия протекционистского барьера в виде пошлины и потери части рынка производителями, у которых себестоимость слишком высока, чтобы конкурировать с импортом).

Потери для государства = 3 (несобранная пошлина на импорт, помноженная на неввезенный объем импорта).

Суммарный выигрыш = 2+4.

151

Таким образом, потокообразующий эффект означает чистый выигрыш для экономики не только страны-экспортера, но и страны-импортера.

В то же время страны, не вошедшие в торговый блок, могут понести ущерб, так как их экспортеры оказываются в менее благоприятных условиях. Это подводит нас к вопросу о потокоотклоняющем эффекте.

Потокоотклоняющий эффект - это переключение спроса от производителей с низкими издержками (за пределами торгового блока) к производителям с высокими издержками (внутри торгового блока) в результате формирования ТС (ЗСТ) или его расширения.

Вернемся к числовому примеру, расширив его до трех стран. Предположим, что тот же товар в России продается по 100 руб. за штуку, в Белоруссии - по 80 руб., а в Польше - по 70 руб., т. е. именно там издержки его производства минимальны. Размер импортной пошлины в России на этот товар по-прежнему 30%. Тогда белорусский товар в России будет стоить 104 руб., а польский - 91 руб., и потребитель предпочтет польский товар.

В этой ситуации Россия и Белоруссия договариваются о

формировании торгового блока. В результате белорусский

товар оказывается дешевле польского - происходит отклоне-

ние торговли.

Польша (Беларусь+Россия)=ТС (ЗСТ)

152

Обратимся к графику, представленному на рис. 5

Примечания:

Р б - цена импортного товара из страны, с которой заключается РИС (в нашем случае - белорусского);

Р n - цена импортного товара (наиболее дешевого аналога среди поставляемых) из страны, остающейся за пределами торгового блока (в нашем примере - Польша);

5

Рn

D

Q

Рис. 5. Потокоотклоняющий эффект

Р n+т - цена импортного товара (наиболее дешевого аналога среди поставляемых) из страны, остающейся за пределами торгового блока плюс импортная пошлина.

Как и на рис. 4, выигрыш для потребителя равен 1+2+3+4. Потери для отечественного производителя равны единице. А вот потери для государства выгладят несколько иначе: они состоят из двух частей и равны: 3+5. То есть на деле это та же неполученная пошлина, помноженная на неввезенный объем импорта, однако потери производителя и выигрыш потребителей в случае потокоотклоняющего эффекта обусловлены меньшей ценовой разницей, чем потери

153

государства (меньшей на величину разницы между ценой самого выгодного поставщика и ценой поставщика, оказавшегося в таможенном союзе). Дополнительным потерям государства и соответствует сегмент (5). В итоге оказывается, что знак потокоотклоняющего эффекта может быть как положительным, так и отрицательным для экономики страны. Суммарный выигрыш будет иметь место, если 2+4 > 5. И наоборот, в случае если 2+4 < 5, страна окажется в чистом проигрыше. Страна же, оказавшаяся «за бортом» данного торгового блока, остается в проигрыше, теряя рынок сбыта.

Проведенный нами анализ позволяет утверждать, что потокоотклоняющий эффект считается отрицательным, с точки зрения глобальной эффективности, хотя может трактоваться как положительный, с точки зрения поддержки «своих». Легко видеть, что если бы ТС был заключен с той страной, где себестоимость данного товара минимальна (в нашем числовом примере - Польша), то потокоотклоняющий эффект отсутствовал бы вовсе. И наоборот, наиболее негативный эффект будет иметь место в случае создания ТС странами с относительно высокой себестоимостью производства торгуемых товаров. Отрицательный потокоотклоняющий эффект может быть уменьшен за счет снижения внешнего тарифа.

Воздействие интеграции на экономику интегрирующихся стран не сводится к статическим потокообразующему и потокоотклоняющему эффектам - оно гораздо шире. Ниже перечислены главные направления позитивного воздействия, проявляющиеся по мере развития интеграционного процесса – динамический положительный эффект интеграции:

-укрупнение рынков, эффект масштаба, улучшение условий для распространения передовых технологий;

-усиление конкуренции, которая приводит к расширению ассортимента, повышению качества и снижению цен товаров и услуг;

154

-экономия на издержках, связанных с пересечением товарами, людьми, капиталом государственных границ в рамках торгового блока, адаптацией к иным правовым нормам;

-усиление переговорных позиций по отношению к третьим странам;

-рост предельной производительности факторов благодаря их мобильности на более широком пространстве;

-более естественное размещение производства, усиление специализации (здесь, впрочем, можно видеть и негатив, если за страной закрепляется сырьевая специализация);

-рост привлекательности объединяющегося рынка для инвесторов из третьих стран.

Дополнительный выигрыш возникает в тех случаях, когда либерализация выходит за пределы товарных рынков и охватывает иные сферы экономики. Например, либерализация госзакупок с привлечением фирм из стран-партнеров по РИС позволяет снизить госрасходы, а значит, и налоги; налицо условия для роста ВВП и благосостояния, и занятости. Либерализация финансового сектора, объединение финансовых рынков обусловливают рост частных инвестиций.

Возможны и негативные последствия присоединения к

ТЭС:

-отток ресурсов от периферии ТЭС к экономическому центру может превратить страну в отсталый регион (по этой причине в свое время распалась восточноафриканская ЗСТ в составе Кении, Уганды и Танзании - интеграция привела к усилению концентрации промышленного производства в более развитой Кении, что оказалось неприемлемым для ее партнеров);

-повышение уровня монополизации экономики;

-рост административных издержек функционирования ТЭС, бюрократизация его аппарата и усиление угрозы коррупции.

155

Для тех развивающихся стран, где пошлины на импорт составляют основную часть доходов госбюджета, формирование ТС, где страна окажется «в середине», может даже обернуться катастрофой государственных финансов.

Немаловажен выбор географической конфигурации регионального интеграционного соглашения. Важное практическое значение, в том числе для России и других бывших советских республик, имеет вопрос выбора конкретной географической конфигурации РИС: почему те или иные государства заключают между собой интеграционные соглашения, в каких случаях (при каких условиях) такие соглашения дадут реальный эффект и исходя из каких критериев следует выбирать партнеров для заключения РИС.

К предпосылкам эффективности РИС могут быть отнесены такие факторы, как географическое соседство, общность языка, культуры, менталитета, истории взаимодействующих стран. Перечисленные факторы способствуют снижению трансграничных трансакционных издержек, и объединение рынков таких стран при прочих равных способно дать больший эффект. Но не менее важными предпосылками успеха интеграционных инициатив, как показывает сравнительный анализ, являются высокий уровень ВВП и ВВП на душу населения, а также высокий уровень интегрированности де-факто.

Дело в том, что высокий уровень промышленного развития связан с глубокой промышленной специализацией. Технологические цепочки могут многократно пересекать государственные границы, и снятие пограничных барьеров становится жизненной необходимостью для эффективного ведения бизнеса. Такова ситуация в Западной Европе, а также в Северной Америке. РИС типа «Север-Север», начало которым положили в 1957-1960 гг. два европейских торговых

156

блока, ЕЭС и ЕАС'Г (Европейская ассоциация свободной торговли), остаются наиболее успешными и доныне.

Вышеперечисленные вопросы встали в послевоенные десятилетия и перед добившимися политической независимости странами Юга. Многие из них стремились использовать интеграционные возможности для решения своих главных проблем. Сформировались первые интеграционные группировки развивающихся стран («Юг - Юг»). Среди них - 1ДАОР, Андский пакт, АСЕАН, ряд РИС в Африке. Однако интеграционные объединения первой волны (1960-е годы) в «третьем мире» не дали ожидаемого эффекта, так как предпосылки для интернационализации зарождающейся промышленности там еще не созрели. К тому же коллективный протекционизм слаборазвитых партнеров приводил к значительному потокоотклоняющему эффекту.

Ситуация изменилась к 90-м годам XX в. - инфраструктура и промышленность в странах Юга получили значительное развитие; многие из них стали привлекательными площадками для размещения филиалов ТНК. Происходит глобальная либерализация условий ведения экономической деятельности. Логичным поэтому стало появление интеграционных соглашений типа «Север - Юг». Среди них - НАФТА. АТЭС, а также возникшие за последние годы многочисленные двусторонние соглашения о свободной торговле между США или ЕС, а также Австралией, Новой Зеландией, Японией, Южной Кореей, с одной стороны, и отдельными развивающимися государствами или же их таможенными союзами - с другой.

Вопросы эффективности РИС между странами с различным уровнем экономического развития остаются дискуссионными. Несомненными плюсами таких РИС являются получение экспортерами из бедных стран беспрепятственного

157

доступа на рынки их богатых партнеров, а также приток иностранных инвестиций и технологий. Вместе с тем рынок бедного партнера наполняется продукцией промышленно развитой страны. Напомним, что свобода торговли более выгодна экономикам с более высокой производительностью труда и более эффективными институтами. Признанием этого можно считать асимметричные условия перехода к свободной торговле, заложенные в договоре НАФТА: Мексике как менее развитой стране была предоставлена возможность более медленного снижения импортных пошлин на продукцию партнеров, чем США и Канаде.

Круг отраслей, в которых развивающиеся страны имеют конкурентные преимущества, ограничен: в большинстве случаев это текстильная промышленность. Поэтому реальным результатом заключения, например, США ССТ с Иорданией, ЦАОР, Доминиканской республикой становится бум экспорта одежды из этих стран в США, тогда как другие секторы экономики выигрывают мало или ничего.

Перед средними и малыми странами порой встает вопрос: интегрироваться ли с дальним, но богатым партнером или же с близким, но менее развитым. Прослеживается тенденция: среднеразвитые державы, доминирующие в своем регионе, нередко склонны к формированию таможенных союзов со своими соседями. ТС гарантирует таким региональным лидерам рынки сбыта и в известной мере привязывает более слабых соседей не только в экономическом, но и в политическом смысле. Как уже говорилось, отдельные участники работающего ТС не имеют возможности сепаратного заключения ЗСТ с третьими странами. Можно назвать, по крайней мере, три примера такого рода: Южноафриканский таможенный союз вокруг ЮАР, Меркосур, где доминирует Бразилия, и ЕврАзЭС, с очевидным лидерством России.

158

Членами подобных ТС становятся страны, которые в силу географических факторов или иных особенностей своего экономического положения не имеют реальных альтернатив вступлению в таможенный союз с государством-лидером, да и не ищут их ввиду отсутствия с ним антагонистических противоречий. Такими партнерами-союзниками для России являются, прежде всего, Белоруссия и Казахстан, а также Кыргызстан, Таджикистан и Узбекистан (хотя последний в иных условиях сам мог бы претендовать на подобное лидерство).

Иные же страны могут оказаться в ситуации не столь очевидного геополитического и геоэкономического тяготения, и равнодействующая их интеграционной активности колеблется в зависимости от политической и экономической конъюнктуры. Такова ситуация с Украиной, которая сильно заинтересована в создании ЗСТ с Россией и ее партнерами, но воздерживается от вступления в таможенный союз, ориентированный на Россию, так как часть ее элиты не оставляет надежды когда-либо примкнуть к ЕС. По-видимому, для Украины приемлемым компромиссом было бы формирование ЗСТ как с Россией ЕврАзЭС или в рамках СНГ, так и с ЕС.

Для стран, не являющихся лидерами по уровню жизни, нередко важным мотивом при выборе интеграционного партнера становится расчет на перераспределительную политику или преференции в торговле. Это верно для стран Восточной Европы, вступивших или собирающихся вступить в Евросоюз, а также для некоторых постсоветских государств, лелеющих надежду на такое присоединение в будущем. Это же верно и в отношении участников многих двусторонних ЗСТ типа «Север - Юг», но здесь расчет скорее на приток инвестиций и привилегированные отношения с мощным и богатым партнером.

159

Проблема выбора партнеров по интеграции стоит и перед Россией. Место России в мировых интеграционных процессах определяется ее географией и историей. Являясь участницей нескольких РИС, Россия де-юре наиболее тесно связана с государствами бывшего СССР. В то же время их доля в российской внешней торговле не превышает 20%. Дефакто Россия сегодня в большей мере связана с ЕС (на Евросоюз приходится половина российского товарооборота и основная часть притока иностранных инвестиций), отношения с которым регулируются Соглашением о партнерстве и сотрудничестве (СПС), вступившим в силу в 1997 г. СПС, в числе прочего, предусматривает начало переговоров о создании общего экономического, энергетического и культурного пространства Россия - ЕС, в том числе - ЗСТ. Однако, если такие переговоры и начнутся, то не раньше, чем Россия вступит в ВТО. Помимо западного и постсоветского векторов интеграции, у России есть и восточный, связанный с участием в АТЭС и ШОС, а де-факто - с расширяющимися экономическими связями с Японией, Кореей и особенно Китаем. В силу объективных причин Россия «обречена» сочетать все направления интеграционной активности.

Итак, экономическая интеграция - набравший силу процесс постепенного сращивания национальных экономик, имеющий свою логику развития. Интеграция идет в разных формах, среди которых чаще других встречаются зона свободной торговли и таможенный союз. Региональная интеграция не противоречит глобализации, являясь проявлением опережающей либерализации внешнеэкономических связей в отдельно взятых регионах. Экономические последствия интеграции в основном позитивны.

160