книги из ГПНТБ / Диомидов М.Н. Покорение глубин

их национальной территорией. Поэтому, если процесс освоения наиболее ценных районов океанического дна не будет регламенти­ рован международными соглашениями, со временем все дно океана может оказаться поделенным между наиболее экстремистскими странами.

Возникает необходимость охраны подводных промышленных районов и защиты суверенных прав отдельных государств. Однако решение этого вопроса далеко не просто. Необходима разработка таких дополнительных международно-правовых норм, регламенти­ рующих порядок использования территории и ресурсов океанского дна, которые должны учитывать право использования подводной территории каждой страны мира.

При разработке принципов международного права по освоению океана не должна быть упущена из поля зрения и главнейшая про­ блема современности — сохранение мира во всем мире и предот­ вращение возникновения конфликтов с применением силы.

История свидетельствует, что возникновение или изменение пра­ вовых норм по регулированию морских пространств обусловлива­ лось развитием хозяйственной деятельности человека на море, не­ обходимостью охраны этой деятельности и безопасности прибреж­ ных государств.

Очевидно, дальнейшее совершенствование международного морского права будет и впредь в основном определяться этими же факторами.

Освоение дна океана, а следовательно, и становление новых международно-правовых норм, регламентирующих права и обязан­ ности отдельных государств при использовании его богатств, мо­ гут происходить различными путями.

Один из них — это путь захвата его отдельных частей и распро­ странение на них суверенитета государства-захватчика. Этим путем всегда шли и сейчас стараются следовать наиболее агрессивно на­ строенные империалистические государства. Такой «порядок» раз­ дела неминуемо приведет к столкновению между государствами и, как следствие, к обострению международной обстановки. Даже постановка вопроса о представлении кому-либо исключительных прав в отношении морского дна в районах открытого моря может вызвать новые беспрецедентные ситуации.

Другой путь — это путь освоения дна океана заинтересован­ ными странами до окончательного его исследования и установле­ ния месторождений полезных ископаемых и других сырьевых ре­ сурсов. В капиталистическом мире немало официальных пред­ ставителей, которые не прочь пойти по этому, заведомо порочному пути, поскольку большинство государств еще длительное время не будут иметь возможности для изучения дна Мирового океана и тем более освоения.

Предлагается иной путь, встречающий определенную под­ держку среди ряда государств: на морское дно за пределами дей­ ствия национальной юрисдикции не должно распространяться международное право, а дно морей и океанов за пределами конти­

101

нентального шельфа — это якобы «общее наследие человечества» — должно находиться в подчинении «международного механизма». В комментариях к своим предложениям соответствующие делега­ ции не оставляли сомнения в том, что, например, формула «насле­ дие всего человечества» понимается ими, как обязывающая госу­ дарство, которое будет добывать что-либо с морского дна, делиться выгодами с другими, в первую очередь с развивающимися стра­ нами.

Государства, стремящиеся обеспечить себе долю от эксплуата­ ции морских богатств, придают особое значение тому, чтобы со­ здать международный орган по такой эксплуатации и наделить его возможно более широкими полномочиями. В частности, они

Сознавая, что концепция «общего наследия» находится в про­ тиворечии с международным правом, сторонники этой доктрины ставят вопрос о пересмотре Женевских конвенций по морскому праву. Представителям этой позиции пока удалось добиться резо­ люции Генеральной Ассамблеи о том, что государства должны воз­ держиваться от всякой деятельности по эксплуатации морского дна до установления международного режима и создания «междуна­ родного механизма».

Отстаивая принцип «общего наследия», его приверженцы тем самым «подводят мину» под принцип свободы открытого моря, со­ гласно которому ни одно государство не может притязать на под­ чинение своему суверенитету какой-либо части открытого моря, включая, разумеется, и его дно. Принцип свободы открытого моря не означает, что нет необходимости разрабатывать новые междуна­ родные принципы и нормы, направленные на содействие междуна­ родному сотрудничеству по освоению дна Мирового океана. Но выработка правового режима эксплуатации морского дна должна опираться на существующие международно-правовые принципы и нормы и исходить из интересов всех государств — больших и ма­ лых, прибрежных и континентальных. Определение границ океан­ ского дна становится одной из сложных и актуальных проблем.

Исследования и планомерное освоение Мирового океана на основе международного сотрудничества при возведении принципа «освоение богатств океана на благо всего человечества» в ранг об­ щепризнанного международно-правового принципа явится мощным фактором в укреплении сотрудничества в сфере научной, техниче­ ской и производственной деятельности ведущих стран мира, прак­ тического укрепления принципов сосуществования государств с различным социальным строем. Разработка новых принципов деятельности на морском дне потребует согласованных усилий го­ сударств. В свое время Индия внесла «Проект декларации юриди­ ческих принципов, регулирующих резервирование дна морей и океанов и его подпочвы в открытом море за пределами действия существующей национальной юрисдикции исключительно в мирных

102

юди с древнейших времен пытались проникнуть в мор­ ские глубины. Первыми водолазами были ныряльщики за кораллами и жемчужными раковинами. Они смело спускались под воду, но пробыть там могли очень мало, так как запаса воздуха в легких человека хватает всего на 2—3 мин.

Мы знаем современных ловцов жемчуга. Они, подобно своим древним предшественникам, могут рассчитывать только на свою физическую выносливость. Однако даже самого здорового ныряль­ щика рано или поздно поражают профессиональные заболевания: баротравмы легких, ревматизм, повреждения кровеносных сосудов кожи. Существование этой профессии в наше время, при современ­

изведения, написанные в разные времена. Герои этих книг прогу­ ливались по дну морскому, не испытывая никаких неудобств. К со­ жалению, подобных аппаратов нет и до сих пор, а существующие—■ еще далеки от совершенства. В одних — аквалангах — человек, оде­ тый в гидрокостюм, имеет относительно большую подвижность, но его тело обжимается давлением воды, в других — жестких скафан­ драх, батисферах, гидростатах, батискафах— человек часто пре­ вращается в пассивного наблюдателя. Несмотря на поразительное развитие техники, путь в морские глубины начат недавно. Может

104

быть, это парадоксально — ведь уже достигнута глубина 10 919 м, построено более ста различных подводных аппаратов, но единич­ ное рекордное погружение в довольно неуклюжем аппарате — ба­ тискафе — знаменует лишь начало новой эпохи в области глубоко­ водных погружений.

Чтобы завоевать морские глубины, необходимо создать подвиж­ ные и компактные глубоководные аппараты и механизмы, способ­ ные длительно работать под водой, использовав для этого новейшие достижения науки и техники и учтя драгоценный опыт предыду­ щих погружений. При проектировании подводных аппаратов кон­ структоры оценивают преимущества и недостатки существующих аппаратов. Они должны знать и многое другое. Но спроектировать и построить подводньій аппарат, как, впрочем, и любое техническое сооружение, еще полдела. Самое сложное — «доводка» (приведе­ ние аппарата в соответствие с реальными условиями в процессе погружения). Конструкторы ради этого нередко садятся за пульт управления аппаратом. Иногда вместо модернизации построенного проще создать новый аппарат. С каждым образцом аппарат совер­ шенствуется, и хотя внешне он почти не отличается от первого — «опытного», на нем можно ставить знак качества. Так, в космосе совершенствовались наши «Союзы» и американские «Аполлоны». На отработку аппарата уходит много времени, иногда десятки лет. Если тип аппарата устарел, начинают все сначала.

Мы надеемся, что среди читателей этой книги окажутся буду­ щие исследователи, которым суждено сконструировать совершен­ ные подводные аппараты для погружений и завершить освоение морских глубин.

Первые погружения

Историей погружений, вернее аппаратами, в которых произво­ дились эти первые погружения, начали интересоваться совсем не­ давно, в начале XX в. Занимались этими историческими исследова­ ниями не историки, а ученые и инженеры. Они собирали сведения о подводных аппаратах прошлого и затем старались использовать эти данные при конструировании новых аппаратов. Эти исследова­ ния принесли большую пользу. Результатом постепенного усовер­ шенствования примитивных аппаратов прошлого следует считать существующие в наши дни водолазный колокол и мягкий ска­ фандр. Зато глубоководные аппараты типа жестких скафандров, гидростатов, батискафов, почти не имеющие предшественников в древние времена, рождены современной техникой.

Большинство древних подводных аппаратов теперь уже не пред­ ставляет никакого интереса с технической точки зрения, но все упоминания о них свидетельствуют о непрестанном стремлении человека познать жизнь моря.

Изображения этих устройств и аппаратов дошли до нас в виде старинных картин, гравюр, рисунков и барельефов, причем иногда

105

Сведения о простейших водолазных приспособлениях встре­ чаются во многих литературных памятниках Древнего мира: в «Илиаде» Гомера, у Фукидида, Аристотеля, Плутарха и в рабо­ тах других историков, ученых и литераторов древности. Упоминае­ мые приспособления были самыми примитивными. Например, Ари­ стотель рассказывает о сосуде, который спускали отверстием вниз, и поэтому он наполнялся не водой, а воздухом; таким образом, во­ долаз-ныряльщик мог дышать под водой.

Древнеримский военный писатель Вегеций в книге «О правилах военных» описывает водолазные приспособления для воинов, изго­ товленные из кожи и напоминающие водолазные маски. В прорези для глаз вставлялся какой-то прозрачный материал. Дыхание про­ изводилось через кожаную трубу, а чтобы верхний конец ее не то­ нул, его привязывали к наполненному воздухом кожаному мешку. Глубина погружения в подобном аппарате не превышала 1 м.

Создание первого известного нам водолазного колокола следует отнести к XVI в. По описаниям, это был очень большой горшок, внутри которого были настланы доски. Горшок был снабжен свин­ цовыми грузилами. Первый спуск под воду происходил в 1538 г.

в городе Толедо на реке Тахо. Внутри горшка сидели два человека

сзажженной свечей. О глубине погружения сведений не имеется; очевидно, она не могла быть большой,

108

В1660 г. водолазный колокол построил немецкий физик Штурм. Этот колокол имел высоту около 4 м. Свежий воздух добавлялся из бутылок, которые брали с собой и по мере надобности раз­ бивали.

В1682 г. итальянец Борелли подал замечательную идею: уда­ лять из подводного аппарата выдыхаемый воздух, подавая вместо него свежий. И хотя аппарат Борелли не был построен, его идея была положена в основу конструкции водолазных скафандров.

В 1717 г. английский астроном Галлей построил более совер­ шенный водолазный колокол, имевший отверстие для удаления вы­ дыхаемого воздуха. Несмотря на то, что колокол был деревянный, он опускался на глубину до 20 м.

В XVII в. водолазные колоколы были известны и в России. В книге Волкова под названием «Книга о способах, творящих водохождение рек свободное, напечатанная в царствующем великом граде Москве лета 1708 в иулии месяце» рассказывается о спосо­ бах погружения в колоколе с целью подъема затонувших цен­ ностей.

109

мыслу изобретателя «потаенное судно» должно было скрытно до­ ставлять водолаза к вражескому кораблю; затем водолаз выходил из «потаенного судна» и подрывал корабль неприятеля. Проект по­ нравился Петру I, и по его приказу судно было построено. Его по­ стигла та же судьба, что и многие изобретения того времени: при испытании судно было повреждено, а после смерти Петра I казна отказала Никонову в средствах, необходимых для ремонта и усо­ вершенствования судна.

Водолазный аппарат Клингерта, изобретенный в 1798 г., имел уже многие качества, свойственные нашим современным скафан­ драм. К нему подводились две гибкие трубки для подачи свежего

кводолазу.

В1829 г. русский изобретатель Гаузен предложил водолазный аппарат, состоящий из медного шлема, удерживаемого на плечах водолаза металлической шиной. На водолаза надевалась рубаха из непромокаемой ткани. Скафандр был вентилируемым — воздух для дыхания подавался через гибкий шланг ручным насосом; избыток воздуха выходил из-под шлема. Отсутствие невозвратных воздуш­ ных клапанов и герметического соединения шлема с рубахой де­ лало погружение в аппарате небезопасным, но после усовершен­ ствования этот аппарат применялся в русском флоте вплоть до 70-х годов.

В1830 г. англичанин Август Зибе предложил водолазный аппа­ рат, похожий на аппарат Гаузена,— снизу шлем аппарата был от­ крыт. В 1837 г. Зибе существенно изменил конструкцию аппарата, сделав соединение шлема с рубахой герметическим. Теперь аппа­ рат превратился в мягкий скафандр, нашедший применение на всех флотах мира. В 1844 г. профессор Мильн Эдвардс сделал в таком снаряжении первый спуск с научной целью: ученый находился под водой около получаса, наблюдая моллюсков и крабов.

НО

Не менее сложным был путь жесткого скафандра. В 1715 г. англичанин Лесбридж построил подводную машину, которая уже была прототипом современного скафандра. Человек помещался

Водолазный костюм

Е. Никонова.

вметаллическом цилиндре с крышкой. В цилиндре были три отвер­ стия: два для рук, третье — смотровое, в которое было вставлено стекло. По описаниям, изобретатель опускался на глубину до 24 м и проводил под водой до 34 мин.

Ш