Дилемма целей

Это ведет нас к одной из самых сложных проблем кредитно-денежной политики. Что должна стремиться контролировать Федеральная резервная система — денежное предложение или процентную ставку? Эта дилемма целей возникает в силу того, что руководящие кредитно-денежные учреждения не могут стабилизировать то и другое одновременно.

Дилемма политики. Для уяснения этой дилеммы вновь обратимся к диаграмме денежного рынка на рисунке 17-2а. Допустим, что цель политики Федеральной резервной системы состоит в стабилизации процентной ставки, поскольку колебания процентной ставки дестабилизируют инвестиционные расходы и, воздействуя через мультипликатор доходов, дестабилизируют экономику. Представим теперь, что в результате роста экономики увеличивается ВНП, который, в свою очередь, увеличивает спрос на деньги для сделок и, следовательно, общий спрос на деньги. В результате равновесная ставка процента поднимется. Для стабилизации процентной ставки — то есть снижения ее до первоначального уровня — Совет управляющих обязан увеличить предложение денег. Но это может превратить здоровый подъем в инфляционный бум, который Федеральная резервная система стремится предотвратить.

Аналогичный сценарий применим и к спаду. С падением ВНП падает спрос на деньги и процентные ставки при условии, что предложение денег не изменилось. Но чтобы предотвратить падение процентных ставок, Совет должен сократить денежное предложение. Уменьшение предложения денег способствует дальнейшему сокращению совокупных расходов и усиливает спад.

Что происходит, если целью политики Федеральной резервной системы является денежное предложение, а не процентная ставка? В таком случае Федеральная резервная система должна мириться с колебаниями процентной ставки, которые способствуют нестабильности экономики. Упрощенное объяснение: возьмем рисунок 17-2а и предположим, что Федеральная резервная система достигла желаемой цели, установив денежное предложение на уровне 150 млрд дол. Мы знаем, что рост ВНП увеличивает спрос на деньги и поднимает процентную ставку. Это увеличение процентной ставки понизит инвестиционные расходы и подавит здоровый рост, который имел бы место в противном случае. Следует еще раз подчеркнуть, что руководящие кредитно-денежные учреждения не в силах одновременно стабилизировать денежное предложение и процентную ставку.

Недавняя история. Поскольку невозможно одновременно стабилизировать процентную ставку и денежное предложение, существуют расхождения относительно того, какая из целей предпочтительнее. На протяжении значительного периода после второй мировой войны Федеральная резервная система делала упор на стабилизацию процентных ставок. Но в конце 60-х и 70-х годов такая кредитно-денежная политика подвергалась серьезной критике, так как считалось, что

она содействует инфляции, которая приобрела размах в то время. Критики утверждали, что, по мере того как вызванный инфляцией рост номинального ВНП увеличивал и спрос на деньги, и процентные ставки, Федеральная резервная система предпринимала действия по расширению денежного предложения с целью воспрепятствовать подъему процентной ставки. Но расширение денежного предложения якобы питало дальнейший рост уровня цен, вызывая повторение всего процесса. Другими словами, считалось, что кредитно-денежная политика имеет инфляционный уклон.

На этом основании в октябре 1979 г. в кредитно-денежной политике произошла важная перемена. Совет управляющих объявил, что отныне целью его политики будет контроль денежного предложения, допускающий колебание процентных ставок в гораздо более широких пределах. Такая политика преобладала на протяжении трех лет и успешно прервала процесс повторного стимулирования, описанный выше. Но при этом процентные ставки были подвержены существенным колебаниям, а вместе с ними — реальный ВНП и занятость.

В октябре 1982 г. произошло другое важное изменение в политике — Федеральная резервная система заняла более прагматичную, умеренную позицию, согласно которой определенное внимание уделяется как процентным ставкам, так и денежному предложению, но явное предпочтение не отдается ни одной из целей. Это был более гибкий подход. Он проявился, например, после краха фондовой биржи в октябре 1987 г., когда Федеральная резервная система быстро снабдила банковскую систему значительным количеством резервов, с тем чтобы способствовать удовлетворению неотложных потребностей финансистов и предотвратить возможное уменьшение расходов потребителей и предприятий. Такое денежное вливание состоялось, несмотря на то что экономика приближалась к полной занятости.

Кроме того, недавно Федеральная резервная система продемонстрировала гибкость в определении жестокости или мягкости своей кредитно-денежной политики. В 80-е годы сберегательные учреждения и банки создали приносящие процент чековые депозиты, которые включены в М1. Но перевод фондов с нечековых вкладов, то есть с М2 и М3, на этот приносящий процент счет привел к раздуванию Ml. Поскольку люди использовали часть М1 скорее для сбережений, чем для сделок, взаимосвязь между изменениями в АЛ и изменениями в номинальном ЧНП оказалась серьезно подорванной. Поэтому М1 стало менее значимой целью кредитно-денежной политики. В 1988 г. Федеральная резервная система при выборе объектов воздействия для увеличения роста денежной массы перенесла центр внимания с M1 на M2 и М3 (см. гл. 15).

Короче говоря, в последнее время политика Федеральной резервной системы, без сомнения, имеет характер "игры по слуху". Докажет ли такой подход к кредитно-денежной политике большую эффективность по сравнению с другими подходами, пока неясно. В заключение отметим, что с дилеммой целей кредитно-денежной политики мы вновь встретимся в главе 18.