1 Kuntze называет эту теорию (в применении к векселям) Begebungstheorie; см. Handbuch d.

deutschen Handels-Wechsel-und-Seerecht, v. Endemann. Bd. IV, стр. 51.

2 Его статья в учебнике торгового, вексельного и морского права. Изд. Endemann'a. T. I, § 194,

стр. 164−168.

3 Zeitschrift fur d. G. H. Bd. 28, стр. 84 и след.

4 Die rechtliche Natur der Inhaberpapieren, стр. 85, 106, 107.

5 Deutsches Privatrecht, 2-е изд., кн. 2, гл. 3.

О бумагах на предъявителя с точки зрения гражданского права

199

ние века, из которой видно, что юридическая сделка возникает не с момента

изготовления документа, а с момента традиции: «Tradito facit loqui chartam».

В-третьих, приводит одно решение высшего имперского торгового суда в

Германии о том, что вексель, хотя бы подписанный векселедателем, не уста-

навливает обязательства. Когда векселедатель, сказано в этом решении, из-

готовит вексель и, подписав его, не пустит в оборот, а оставит у себя в порт-

феле, то вексельный документ есть лишь кусок бумаги без цены и юридиче-

ского значения: юридическое действие векселя начинается только с перехо-

дом в чужие руки. Все проводимые Brunner'ом основания не являются осо-

бенно убедительными. Ссылка на римское право неуместна, потому что цен-

ные бумаги суть продукт культурной жизни новых народов, следовательно

нельзя применять к ним нормы чуждого им римского права. Это последнее

имеет для настоящего времени интерес исторический и служит прекрасной

школой для подготовления юристов, но нельзя искать в нем ответа на все

вопросы, встречающиеся в жизни других народов во всякое время. Что же

касается до остальных двух оснований, то, по нашему мнению, Бруннер

смешивает два момента в ценных бумагах: возникновение и приобретение

прав по ним. Традиция является необходимой для второго момента, а не для

первого1.

По мнению Унгера, бумаги на предъявителя суть литеральные контрак-

ты современного права. Дальнейшая же передача их совершается на основа-

нии новации, притом novatio qualificata, а именно: с переменой личности кре-

дитора. Но так как для каждой novatio (в частности delegatio) необходимо

согласие должника, то, по мнению Унгера, это согласие дано раз навсегда

при выдаче документа, так что при каждой последующей делегации делегат

является как бы представителем должника. Помимо только что указанной

натяжки он прибегает и к другой, а именно: по договорной теории последний

владелец документа может требовать исполнение по оному, если докажется

правильность всех предыдущих передач. Но так как это трудно сделать, то

достаточно со стороны предъявителя документа сослаться на добросовест-

ное владение, каковой факт указывает как бы на заключение им договора с

предшественниками, следовательно и на правомочие его требовать исполне-

ния. Таким образом Унгер, видя затруднения в договорном характере бумаг

1 Впрочем сам Бруннер признает, что бумага на предъявителя, перешедшая к другим помимо

воли должника, дает владельцу право требовать исполнения по ней, но ответственность долж-

ника основывается, по его словам, в данном случае не на письме, а на публичном Auslobung. С

этим заключением его нельзя согласиться, потому что Auslobung может быть мотивом, а не

юридическим основанием ответственности.

Н. О. Нерсесов

200

на предъявителя, старается избегнуть их, прибегая к произвольным предпо-

ложениям.