учебный год 2023 / Kommentariy-k-normam-GK-o-nedeystvitelnosti-izvlechenie-iz-vtorogo-toma-Glossyi

или должен был знать о необходимости получения согласия законного представителя последнего и об отсутствии такого согласия. При этом сам по себе факт неистребования контрагентом документов, подтверждающих возраст несовершеннолетнего, может рассматриваться лишь как простая неосмотрительность (мог знать) и не должен вызывать рассматриваемую ответственность контрагента несовершеннолетнего (подробнее см. комментарий к ст. 171 ГК РФ).

2. Сфера применения: исключения. Правила комментируемой статьи не распространяются на сделки несовершеннолетних от 14 до 18 лет, ставших полностью дееспособными – эмансипированных (ст. 27 ГК РФ) или вступивших в брак до достижения 18-летнего возраста (п. 2 ст. 21 ГК РФ).

Статья 176. Недействительность сделки, совершенной гражданином, ограниченным судом

вдееспособности

1.Сделка по распоряжению имуществом, совершенная без согласия попечителя гражданином, ограниченным судом в дееспособности (статья 30), может быть признана судом недействительной по иску попечителя.

Если такая сделка признана недействительной, соответственно применяются правила, предусмотренные абзацами вторым и третьим пункта 1 статьи 171 настоящего Кодекса.

2.Правила настоящей статьи не распространяются на сделки, которые гражданин, ограниченный в дееспособности, вправе совершать самостоятельно в соответствии со статьей 30 настоящего Кодекса.

Комментарий

1. Историческая ремарка. Отражая отечественную правовую традицию (см. комментарий к ст. 171 ГК РФ), комментируемая статья устанавливает регулирование одного из частных составов недействительности сделок, совершенных неспособными к тому лицами, – недействительности сделок лиц, ограниченных судом в дееспособности. При этом правила данной статьи, по сути, воспроизводят регулирова-

ние, ранее содержавшееся в ст. 55 ГК РСФСР 1964 г.

1.1. Формальность состава. Комментируемая статья подлежит применению только при условии ограничения гражданина – субъекта сделки – в дееспособности в установленном порядке.

715

Ограничение в дееспособности возможно по двум видам причин. Во-первых, гражданин может быть ограничен в дееспособности, если вследствие пристрастия к азартным играм, злоупотребления спиртными напитками или наркотическими средствами, он ставит свою семью в тяжелое материальное положение (п. 1 ст. 30 ГК РФ).

Во-вторых, в дееспособности может быть ограничен гражданин, который вследствие психического расстройства может понимать значение своих действий или руководить ими лишь при помощи других лиц (п. 2 ст. 30 ГК РФ).

Ограничение гражданина в дееспособности производится судом в порядке особого производства и регламентируется гл. 31 ГПК РФ. На основании соответствующего решения суда гражданину, ограниченному в дееспособности, назначается попечитель (ст. 33–35 ГК РФ).

В основе состава недействительности сделки, установленного комментируемой статьей, лежит формальный признак – наличие вступившего в законную силу решения суда об ограничении в дееспособности гражданина, совершившего сделку. Это означает, прежде всего, что правила комментируемой статьи не будут применяться, например, к сделке гражданина, страдающего психическим заболеванием или ставящего семью в тяжелое материальное положение вследствие злоупотребления спиртными напитками, если такой гражданин не был ограничен судом в дееспособности в установленном порядке. Равным образом, ввиду формальности состава комментируемой статьи для ее применения не имеет значения и то обстоятельство, что в момент совершения конкретной сделки основания, в силу которых гражданин

ранее был ограничен судом в дееспособности, отпали.

1.2. Общие правила совершения сделок лицами, ограниченными в дееспособности. Граждане, ограниченные в дееспособности, совершают

сделки самостоятельно. Однако в целях защиты их имущественных интересов ст. 30 ГК РФ устанавливает необходимость получения на совершение ими большинства сделок согласия (для лиц, ограниченных в дееспособности вследствие психического заболевания, – письменного согласия) их попечителей.

Данные правила не распространяются (и соответственно согласие попечителя не требуется) на сделки, перечисленные в абз. 1 п. 1 и абз. 2

п.2 ст. 30 ГК РФ (подробнее см. комментарий к п. 2 настоящей статьи).

Кпорядку выдачи согласия на совершение сделки применяются правила ст. 157.1 ГК РФ о согласии третьего лица на совершение

сделки (см. комментарий к ст. 157.1 ГК РФ).

1.3. Сфера применения. При буквальном прочтении текста п. 1 комментируемой статьи может сложиться впечатление, что круг сделок,

716

охватываемых рассматриваемым составом, ограничен лишь «сделками по распоряжению имуществом».

Однако при таком понимании возникает закономерный вопрос

осудьбе иных (кроме распоряжения имуществом) сделок гражданина, ограниченного судом в дееспособности, совершенных им без согласия попечителя. Ведь п. 1 и 2 ст. 30 ГК РФ, регламентируя участие ограниченно дееспособных в обороте, не содержат подобной дифференциации и устанавливают необходимость получения согласия попечителя на любые сделки таких лиц, а не только на сделки по распоряжению ими имуществом. Если предположить, что комментируемая статья охватывает лишь «сделки по распоряжению имуществом», тогда иные сделки, совершенные лицом, ограниченным в дееспособности, без согласия его попечителя либо безусловно действительны, либо подпадают под регламентацию иных составов недействительности – например, ст. 168 или ст. 173.1 ГК РФ. Однако такие выводы сомнительны. Первый из них абсурден, поскольку выхолащивает смысл правил ст. 30 ГК РФ о необходимости согласия попечителя. Второй – контрпродуктивен, поскольку вводит совершенно произвольную дифференциацию условий недействительности абсолютно однотипных сделок. В связи с этим полагаем, что используемая в п. 1 комментируемой статьи фраза

о«сделках по распоряжению имуществом» не имеет смысловой нагрузки и не устанавливает границ применения рассматриваемого состава недействительности, который должен распространяться на любые

сделки гражданина, ограниченного в дееспособности.

1.4. Условия и последствия недействительности: схожесть с предписаниями ст. 175 ГК РФ. Правила, предусмотренные комментируемой статьей, в целом совпадают с положениями, которые установлены ст. 175 ГК РФ в отношении оспаривания сделок, совершенных подростками в возрасте от 14 до 18 лет. В связи с этим большинство ранее сделанных выводов (относительно условий и порядка совершения согласия попечителя, его форме, особых случаев дополнительного согласия органа опеки и попечительства, соотношения с общими правилами ст. 173.1 ГК РФ об оспаривании сделок, совершенных без согласия третьего лица, учета добросовестности контрагента, условий и последствий недействительности см. п. 1.3–1.11 комментария к ст. 175) могут быть mutatis mutandis распространены и на рассматриваемый состав недействительности.

2. Сфера применения: исключения. Правила комментируемой статьи не распространяются на сделки, которые гражданин, ограниченный в дееспособности, вправе совершать самостоятельно.

717

Так, гражданин, ограниченный в дееспособности по причине того, что вследствие пристрастия к азартным играм, злоупотребления спиртными напитками или наркотическими средствами он ставит свою семью в тяжелое материальное положение, вправе самостоятельно совершать мелкие бытовые сделки (абз. 1 п. 1 ст. 30 ГК РФ).

Гражданин, ограниченный в дееспособности ввиду психического расстройства, вследствие которого он может понимать значение своих действий или руководить ими лишь при помощи других лиц, вправе самостоятельно совершать не только мелкие бытовые, но и некоторые иные сделки, предусмотренные подп. 4 п. 2 ст. 26 ГК РФ – сделки, направленные на безвозмездное получение выгоды, не требующие нотариального удостоверения или государственной регистрации; сделки по распоряжению средствами, предоставленными попечителем или с его согласия третьим лицом (абз. 2 п. 2 ст. 30 ГК РФ). Кроме того, такой гражданин самостоятельно (без согласия попечителя) вправе распоряжаться своим заработком и иными доходами, указанными в подп. 1 п. 2 ст. 26 ГК РФ. Однако если в установленном порядке он ограничен или лишен права распоряжаться указанными суммами (абз. 4 п. 2 ст. 30 ГК РФ, п. 20 Постановления Пленума ВС РФ от 23 июня 2015 г. № 25), необходимость получения согласия попечителя распространяется и на сделки, связанные с подобным распоряжением.

Статья 177. Недействительность сделки, совершенной гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими

1.Сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

2.Сделка, совершенная гражданином, впоследствии признанным недееспособным, может быть признана судом недействительной по иску его опекуна, если доказано, что в момент совершения сделки гражданин не был способен понимать значение своих действий или руководить ими.

Сделка, совершенная гражданином, впоследствии ограниченным в дееспособности вследствие психического расстройства, может быть признана судом недействительной по иску его попечителя, если доказано, что в момент совершения сделки гражданин не был способен понимать значение

718

своих действий или руководить ими и другая сторона сделки знала или должна была знать об этом.

3. Если сделка признана недействительной на основании настоящей статьи, соответственно применяются правила, предусмотренные абзацами вторым и третьим пункта 1 статьи 171 настоящего Кодекса.

Комментарий

1. Историческая ремарка. Сделка как волевой акт не может быть совершена, если лицо не понимает смысл и значение своих действий. В связи с этим правопорядки не признают за действиями такого лица силы сделки. Объявление совершенной таким лицом сделки недействительной является достаточно традиционным для отечественного права подходом. В ГК РСФСР 1922 г. (ст. 31) соответствующий состав недействительности был универсальным и охватывал сделки любого лица независимо от того, являлся ли причиной подобного состояния его возраст, состояние здоровья или иные обстоятельства, а равно безотносительно к тому, объявлен ли такой гражданин недееспособным, взят под опеку и т.п. Однако начиная с ГК РСФСР 1964 г. на уровне позитивного права происходит дифференциация. На смену ранее единому приходят пять различных частных составов недействительности, одним из которых является недействительность сделок лица, неспособного понимать значение своих действий или руководить ими (ст. 56). Современный Кодекс не только воспринял соответствующую структуру, но и практически в неизменном виде воспроизвел правила, посвященные этим частным составам недействительности (см. ст. 171–172, 175–177 ГК РФ).

При этом в отличие от правил ст. 171–172, 175–176 ГК РФ, ставящих под сомнение юридический эффект совершенного лицом волеизъявления по формальным причинам (возраст, лишение или ограничение дееспособности в установленном порядке), рассматриваемый состав предполагает фактическую невозможность лица понимать смысл и значение своих действий (говоря условно, невменяемость или «фактическую недееспособность») при отсутствии

подобных формальных обстоятельств.

1.1. Вопросы квалификации. В рамках доктринальной классификации сделки невменяемых лиц зачастую относят к группе сделок с пороком воли. Подобная классификация крайне условна, а рассматриваемый состав, ввиду близости его регламентации с предписаниями ст. 171–172, 175–176 ГК РФ, с равным успехом может быть отнесен и к категории сделок с пороком субъектного состава. Тем не менее фо-

719

кусирование внимания именно на пороке воли совершающего данную сделку гражданина, нередко присутствующее и в судебных актах (см., например, Определение КГД ВС РФ от 14 июля 2015 г. № 5-КГ15-83), позволяет адекватно определить «вещно-правовые последствия» совершенного по такой сделке предоставления (см. п. 3.1 комментария

кнастоящей статье).

1.2.Сфера применения: круг волеизъявлений, которые могут быть признаны недействительными. Состав, предусмотренный комментиру-

емой статьей, распространяется на любые сделки гражданина, который в момент их совершения не мог отдавать отчета в своих действиях или руководить ими. На основании данных правил могут быть признаны недействительными прижизненные (inter vivos) сделки такого лица: как договоры, так и односторонние сделки (например, выдача доверенности – см.: определения КГД ВС РФ от 29 марта 2011 г. № 64-В10-6; от 11 марта 2014 г. № 15-КГ13-6; от 11 ноября 2014 г. № 78-КГ14-26; от 29 сентября 2015 г. № 2-КГ15-14). Равным образом рассматриваемый состав недействительности может применяться и к сделкам гражданина на случай смерти (mortis causa), в частности к завещанию (см., например, определения КГД ВС РФ от 30 октября 2012 г. № 57-КГ12-3; от 2 декабря 2014 г. № 24-КГ14-7; от 9 декабря 2014 г. № 78-КГ14- 40; от 12 мая 2015 г. № 46-КГ15-5; от 5 апреля 2016 г. № 60-КГ16-1; от 5 июля 2016 г. № 18-КГ16-26). При этом сделки inter vivos могут быть признаны недействительными как при жизни гражданина, их совершившего, так и после его смерти. Сделки mortis causa в соответствии с п. 2 ст. 1131 ГК РФ могут быть оспорены только после смерти лица, их совершившего.

На допустимость применения предписаний комментируемой статьи не оказывают влияния форма (устная или письменная, включая нотариальную), возмездность, сумма сделки и иные факторы.

Есть основания предполагать, что правила настоящей статьи подлежат также применению к иным юридически значимым волеизъявлениям, например, к сделкоподобным действиям (см. п. 1.8 комментария к ст. 171 ГК РФ). Например, уведомление об уступке, совершенное невменяемым лицом, может быть аннулировано по правилам ком-

ментируемой статьи.

1.3. Сфера применения: круг лиц, волеизъявления которых могут быть признаны недействительными. Текст п. 1 комментируемой статьи непо-

средственно говорит только о сделках, совершенных «дееспособным гражданином». Однако это выражение не стоит понимать буквально. Его использование обусловлено исключительно желанием законодателя показать отсутствие формальных причин не признавать юриди-

720

ческий эффект волеизъявления такого лица (возраст, лишение или ограничение дееспособности в установленном порядке), а также необходимостью отграничить состав комментируемой статьи от правил, установленных ст. 171, 172, 175, 176 ГК РФ.

Как следствие, предписания комментируемой статьи распространяются не только на сделки лиц, формально обладающих полной дееспособностью, но и на волеизъявления несовершеннолетних, а также лиц, ограниченных в дееспособности, которые такие лица вправе совершать самостоятельно (п. 2 ст. 26, п. 2 ст. 28, абз. 2 п. 1 и абз. 2 п. 2 ст. 30 ГК РФ). Так, если несовершеннолетний в возрасте от 6 до 18 лет (или лицо, ограниченное в дееспособности), совершая мелкую бытовую сделку, не мог понимать значение своих действий или руководить ими, такая сделка может быть признана недействительной по правилам комментируемой статьи.

Комментируемая статья прямо указывает только на сделки гражданина. При этом данная норма может применяться и в тех случаях, когда невменяемое лицо совершало сделку от имени другого физического лица. В данном случае порок воли затрагивает не саму сторону сделки, а ее представителя, что не должно блокировать применение комментируемой статьи.

Вопрос о допустимости применения комментируемой статьи к сделкам юридического лица является достаточно дискуссионным. От имени юридического лица сделку может совершать орган юридического лица (например, директор) или обычный представитель по доверенности. При совершении от имени юридического лица сделки такой гражданин в силу тех или иных причин может не понимать смысл и значение своих действий. В подобном случае налицо порок воли, а сама эта ситуация мало чем отличается от случаев совершения гражданином сделки от собственного имени или от имени другого гражданина. Если правопорядок нетерпим к подобному пороку в рамках последних ситуаций, он не должен оставаться безучастным к нему и в приведенном примере. В то же время, игнорируя добросовестность контрагента (см. п. 1.6 комментария к настоящей статье), рассматриваемый состав предусматривает крайне несправедливое распределение рисков. Если для сделок граждан (как непрофессиональных участников) оправдать такое распределение с позиций политики права крайне затруднительно, то применительно к сделкам юридических лиц – невозможно в принципе. Расширение сферы применения рассматриваемого состава за счет сделок юридических лиц может привести к увеличению энтропии, нарушению стабильности гражданского оборота в сугубо коммерческой сфере. Поэтому расширительное толкование коммен-

721

тируемой статьи с целью охвата сделки, совершенной юридическим лицом через своих невменяемых представителей, действительно следует признать допустимым, но только при условии недобросовестности контрагента, т.е. в ситуации, когда он знал или должен быть осознавать

невменяемость соответствующего представителя юридического лица.

1.4. Условия недействительности. В качестве единственного условия эффективного оспаривания соответствующей сделки комментируемая статья называет то, что в момент ее совершения лицо не могло отдавать отчета своим действиям или руководить ими.

Зачастую причиной подобного состояния выступает психическое заболевание лица (см., например, определения КГД ВС РФ от 29 марта 2011 г. № 64-В10-6; от 5 февраля 2013 г. № 5-КГ12-86; от 11 марта 2014 г. № 15-КГ13-6; от 13 января 2015 г. № 48-КГ14-11).

Вместе с тем закон не ограничивает каким-либо образом круг обстоятельств, вызвавших такое состояние лица. Судебная практика также подчеркивает, что комментируемая статья не предусматривает наличие психического расстройства в качестве обязательного условия для признания сделки недействительной (см.: Определение КГД ВС РФ от 4 августа 2015 г. № 78-КГ15-19). Обстоятельствами, вызвавшими соответствующее состояние гражданина, могут также выступать: сильное душевное потрясение (например, связанное со смертью близкого человека – см: Определение КГД ВС РФ от 9 декабря 2003 г.

№18В03-50), состояние стресса, тяжелое заболевание, прием сильнодействующих лекарств, влияющих на интеллектуальный и волевой уровень лица (см., например, Определение КГД ВС РФ от 5 июля 2016 г. № 18-КГ16-26) и др.

Согласно позиции некоторых судов невменяемость гражданина, совершившего сделку, может быть вызвана и непосредственно его собственными действиями, например, злоупотреблением спиртными напитками (см.: Определение КГД ВС РФ от 15 ноября 2016 г.

№58-КГ16-18), приемом наркотиков, состоянием транса вследствие использования психофизических практик и т.п. Иначе говоря, сами по себе причины, по которым гражданин при совершении сделки находился в невменяемом состоянии, зависимость их наступления от поведения самого гражданина, исходя из буквального текста комментируемой статьи, решающего значения не имеют и на эффективность оспаривания сделки не влияют. Такое положение крайне несправедливо. Более того, принимая во внимание предписания п. 2 ст. 1076 ГК РФ, учитывающие в рамках деликтных обязательств тот факт, что причинитель вреда сам привел себя в состояние, в котором не мог понимать значения своих действий или руководить ими,

722

положения комментируемой статьи, игнорирующие указанные обстоятельства, выглядят еще и бессистемно.

На наш взгляд, дееспособное лицо должно нести риск последствий своего поведения. Вследствие этого действия гражданина, способствующие возникновению у него состояния, при котором он не мог понимать значение своих действий или руководить ими, должны исключать возможность оспаривания совершенной таким гражданином сделки, как минимум если контрагент является добросовестным. Обоснованием данного подхода могут выступать предписания п. 4 ст. 1 ГК РФ.

Кроме того, следует иметь в виду, что в тех случаях, когда соответствующее состояние лица, совершающего сделку, было спровоцировано применением контрагентом угроз, а также физического или психического (например гипноз) насилия, такая сделка подлежит оспариванию

по правилам ст. 179 ГК РФ.

1.5. Вопросы доказывания. С учетом сказанного выше, для признания соответствующей сделки недействительной необходимо лишь доказать, что в момент ее совершения гражданин находился в состоянии, в котором он был не способен понимать значение своих действий или руководить ими.

Следует подчеркнуть, что доказыванию подлежит не только факт наличия у такого гражданина психического заболевания, алкогольного или наркотического опьянения либо иных обстоятельств, способных влиять на его интеллектуальный и волевой уровень, но и то, что под влиянием этих причин в момент совершения сделки такой гражданин не понимал значение своих действий или не мог ими руководить.

Бремя доказывания соответствующих обстоятельств возлагается на истца (ст. 56 ГПК РФ).

Ввиду того что в большинстве случаев для доказывания необходимо выяснение психического состояния лица в момент совершения им сделки, в качестве средства доказывания по подобным делам используется заключение судебно-психиатрической экспертизы (см.: п. 13 Постановления Пленума ВС РФ от 24 июня 2008 г. № 11; Определение КГД ВС РФ от 6 октября 2015 г. № 81-КГ15-21).

Мотивируя тем, что вопросы установления наличия или отсутствия психического расстройства требуют специальных познаний, судебная практика зачастую считает заключение эксперта необходимым доказательством по соответствующей категории дел (см., например, Постановление Президиума ВС РФ от 5 июня 2013 г. № 9-ПВ12; Определение КГД ВС РФ от 15 ноября 2016 г. № 58-КГ16-18). Подобный подход, на наш взгляд, небесспорен, поскольку, фокусируясь на установлении

723

возможной причины, он игнорирует собственно само состояние лица в момент совершения сделки.

Однако, даже согласившись с приведенным выше утверждением, из него ни в коем случае нельзя делать вывод, что заключение эксперта является в рассматриваемом случае исключительным или важнейшим доказательством. В силу п. 2 ст. 67, п. 2 ст. 187 ГПК РФ (см. также п. 7 Постановления Пленума ВС РФ от 19 декабря 2003 г. № 23) никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Заключение эксперта подлежит оценке наряду и в совокупности с другими доказательствами по делу (см. определения КГД ВС РФ от 8 февраля 2011 г. № 5-В10-88; от 11 ноября 2014 г. № 78-КГ14-26). Так, например, доказательство совершения гражданином в спорный период других сделок, свидетельствующих о его разумном поведении, может опровергать вывод экспертизы о том, что при заключении спорной сделки он был неспособен понимать значение своих действий или руководить

ими (см. Определение КГД ВС РФ от 14 марта 2003 г. № 5-В02-300).

1.6. Добросовестность контрагента. К сожалению, комментируемая статья игнорирует вопрос добросовестности контрагента: сделка может быть эффективно оспорена независимо от того, знала ли (должна ли была знать) другая сторона, что в момент ее совершения гражданин не понимал значения своих действий или не мог ими руководить. Подобное решение крайне несправедливо. Нарушения интеллектуального или волевого уровня гражданина не всегда могут быть распознаны по внешним признакам, его речь и поведение могут ничем не отличаться от нормальных (см., например, определения КГД ВС РФ от 12 мая 2015 г. № 46-КГ15-5; от 25 августа 2015 г. № 46-КГ15-9). При таких обстоятельствах возложение на контрагента риска невменяемости такого гражданина выглядит совершенно необоснованно.

Игнорирование добросовестности контрагента в значительной степени подрывает стабильность оборота ввиду того, что эффект оспаривания соответствующей сделки может затронуть не только добросовестного контрагента такого невменяемого лица, но и всех участников оборота в целом. Так, поскольку имущество, переданное по такой сделке гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими, рассматривается как выбывшее из его владения помимо воли (см. п. 3.1 комментария к настоящей статье), оно в силу п. 1 ст. 302 ГК РФ может быть истребовано (виндицировано) у любого лица, у которого оно находится. При этом не имеет значения добросовестность приобретателя, а также то, вступал ли он сам непосредственно в сделку с невменяемым, либо приобрел это имущество от иного лица. Следует также учесть, что срок исковой давности об оспаривании соответст-

724