учебный год 2023 / Егоров А.В., Папченкова Е., Ширвиндт А.М. Представительство

Актуальные вопросы представительства

данского законодательства1, которая в этой части была реализована: с 01.09.2013 ст. 183 ГК РФ действует в новой редакции2.

Теперь закон наделяет контрагента правом отказаться от сделки и – если он не знал и не должен был знать об отсутствии или превышении полномочий – потребовать с лжепредставителя возмещения убытков (абз. 2 п. 1 и п. 3 ст. 183 ГК РФ). Между тем в законе осталось и правило, изначально связывающее контрагента и лжепредставителя той сделкой, которая заключалась от имени псевдопредставляемого. В результате решена была только проблема сделок, которые оказываются непривлекательными для контрагента, когда их участником становится не псевдопредставляемый, а лжепредставитель: от таких сделок контрагент может просто-напросто отказаться. Актуальной, однако, осталась проблема сделок, которые вообще не могут произвести искомых последствий, когда их участником становится лжепредставитель3. Ее решению и посвящен, как было показано, комментируемый пункт.

125. Доверенностью признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу или другим лицам для представительства перед третьими лицами. Письменное уполномочие, в том числе на представление интересов в суде, может содержаться как в отдельном документе (доверенности), так и в договоре, решении собрания, если иное не установлено законом или не противоречит существу отношений (пункты 1, 4 статьи 185 ГК РФ, статья 53 ГПК РФ, статья 61 АПК РФ).

1. Думаю, основная цель данного разъяснения – распространить на процессуальное представительство новое правило ГК РФ (п. 4 ст. 185 ГК РФ): в соответствии с комментируемым пунктом полномочия на представление интересов в суде могут содержаться не только в доверенности, о которой ведут речь ст. 53 ГПК РФ и ст. 61 АПК РФ, но и в договоре или решении собрания. В этой части разъяснение разрешает вопрос о применимости конкретного правила ГК РФ к процессуальному представительству (см. также абз. 3 п. 132 постановления и п. 3 комментария к этому пункту).

1  См.: Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации. М., 2009. С. 42; Концепция совершенствования общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации. С. 87–88, 94.

2  Федеральный закон от 07.05.2013 № 100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Закон № 100-ФЗ).

3  Разработчики Концепции указывали на эту проблему, но полагали, что она не может быть устранена совершенствованием законодательства (см.: Концепция совершенствования общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации. С. 88).

321

А.М. Ширвиндт

2. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что правило, которое комментируемый пункт распространяет на процессуальное представительство, заметно отличается от правила, закрепленного в п. 4 ст. 185 ГК РФ: если закон отвечает на вопрос, каким правилам подчиняются полномочия, основанные на договоре или решении собрания, то постановление определяет, в каких случаях полномочия могут устанавливаться

договором или решением собрания. Действительно, согласно п. 4 ст. 185 ГК РФ правила о доверенности применяются также в случаях, когда полномочия представителя содержатся в договоре либо в решении собрания, если иное не установлено законом «или не противоречит существу отношений». В п. 125 постановления закрепляется, что полномочия могут содержаться в договоре или решении собрания, если иное не установлено законом «или не противоречит существу отношений», причем допустимость этого выводится именно из п. 4 ст. 185 ГК РФ.

Проблема признания договора самостоятельным основанием представительских полномочий наряду с доверенностью (односторонней сделкой) обсуждалась при подготовке реформы гражданского законодательства. Хотя в перечне оснований возникновения полномочий договор и не был упомянут (п. 1 ст. 182 ГК РФ), в целом ряде случаев

взаконе говорилось, что полномочия могут основываться как на доверенности, так и на договоре. Например, согласно п. 2 ст. 1044 «в отношениях с третьими лицами полномочие товарища совершать сделки от имени всех товарищей удостоверяется доверенностью, выданной ему остальными товарищами, или договором простого товарищества, совершенным в письменной форме». Аналогичная формулировка применительно к коммерческому представительству содержалась раньше

вп. 3 ст. 184 ГК РФ. О полномочиях из (агентского) договора говорит

ип. 2 ст. 1005 ГК РФ.

Втакой ситуации открытыми оставались два вопроса: допускается ли обоснование полномочий договором всегда или же только в тех случаях, которые прямо названы в законе, и как регулируются полномочия из договора (в какой форме выдаются? на какой срок? как прекращаются? каковы последствия прекращения? зависят ли от действительности и заключенности обязательственного договора, в связи с которым выдаются, и т.д.)?1

Учитывая, что правовой режим договорных полномочий разработан не был, а признание договора самостоятельным основанием возникновения полномочий создавало опасность порождения некоторых до-

1  См.: Концепция совершенствования общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации. С. 86.

322

Актуальные вопросы представительства

полнительных трудностей практического плана1, вердикт Концепции звучал так: «Целесообразно отказаться от конструкции закрепления полномочий представителя в договоре, а не доверенности, осуществив корректировку ряда специальных положений ГК РФ о договорах»2.

По каким-то причинам этого сделано не было, а очерченная выше регулятивная ситуация осталась в основном прежней: договор не фигурирует среди оснований возникновения полномочий в п. 1 ст. 182 ГК РФ, но упоминается в этом качестве в отдельных нормах закона. К этому добавился п. 4 ст. 185 ГК РФ, в котором, строго говоря, дается ответ только на второй из сформулированных выше вопросов – о том, как регулируются полномочия из договора. Так что на уровне закона вопрос о принципиальной допустимости обоснования полномочий договором остается открытым3.

Как видно, Пленум исходит из такого понимания п. 4 ст. 185 ГК РФ, при котором введение этой нормы законодателем предполагает одновременное признание им договора и решения собрания в качестве универсальных оснований возникновения полномочий.

126. Если доверенность выдана нескольким представителям, то в отсутствие прямо выраженной оговорки о совместном представительстве представители осуществляют полномочия раздельно (пункт 5 статьи 185 ГК). В этом случае отказ от полномочий одного из представителей, а равно отмена его полномочий представляемым, влечет прекращение доверенности только в отношении указанного представителя.

Когда по условиям доверенности полномочия должны осуществляться совместно, отказ одного из представителей влечет за собой прекращение доверенности в целом. Отмена доверенности в отношении одного представителя влечет прекращение доверенности только в отношении него.

1.Комментируемый пункт посвящен новому положению ГК РФ

омножественности представителей (п. 5 ст. 185 ГК РФ)4. Прямое признание в законе двух видов множественности представителей открывает перед участниками оборота новые возможности, позволяя им использовать для упорядочения своих отношений инструменты, приме-

1  См.: Громов А.А., Егоров А.В. Указ. соч. С. 152–153 (автор раздела – А.В. Егоров).

2  Концепция совершенствования общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации. С. 94.

3  Едва ли для его положительного разрешения достаточно ссылки на ст. 421 ГК РФ, где закреплен принцип свободы обязательственного договора (этим путем идет Ю.В. Байгушева, см.: Байгушева Ю.В. Указ. соч. С. 76).

4  Введено Законом № 100-ФЗ.

323

А.М. Ширвиндт

нение которых прежде было связано с риском встретить непонимание у нотариусов, судей и других практиков. Допустимость предоставления самостоятельных полномочий нескольким лицам посредством одного заявления, кажется, не должна была вызывать серьезных сомнений. Менее очевидна допустимость наделения нескольких лиц одним полномочием так, чтобы они могли осуществлять его лишь совместно.

Теперь, когда институт совместной множественности представителей (коллективное представительство) получил легальное признание, актуальность приобрел вопрос, как определить, с чем мы имеем дело

вконкретном случае – с множественностью самостоятельных, единоличных представителей или совместной множественностью (этому посвящено первое предложение абз. 1 п. 126 постановления). Также необходимо установить, как именно регулируется каждая из множественностей, как применить к ним привычные правила о представительских полномочиях (этому посвящены оставшаяся часть комментируемого пункта, а также п. 127 постановления).

2.Первое предложение абз. 1 п. 126 постановления лишь добавляет акцент к тому, что сказал законодатель. Согласно п. 5 ст. 185 ГК РФ выдача полномочий нескольким лицам по общему правилу влечет возникновение множественности единоличных представителей, каждый из которых уполномочен самостоятельно совершать соответствующие действия от имени представляемого. Совместная множественность образуется только тогда, когда это «предусмотрено» в доверенности. Как разъясняет Пленум, о выполнении последней гипотезы можно говорить лишь при наличии в доверенности «прямо выраженной оговорки о совместном представительстве».

3.Во втором предложении абз. 1 констатируется, что при множественности единоличных представителей полномочия каждого из них самостоятельны и не зависят друг от друга: прекращение полномочий одного представителя вследствие его собственного отказа или отмены представляемым не влечет прекращения полномочий других.

4.Гораздо более сложной проблемы касается абз. 2 п. 126 постановления: какова судьба совместной множественности представителей

вслучае, когда полномочия одного из них прекращаются? Здесь даются разъяснения применительно только к двум основаниям прекращения полномочий – отказу представителя и отмене доверенности представляемым. Однако, отталкиваясь от этих рекомендаций, можно предложить общий принцип, который позволит во всех случаях установить, прекращаются ли полномочия у остальных совместных представителей с прекращением полномочий у одного из них. Следует сразу оговориться, что мы будем иметь в виду простейшую модель совместной

324

Актуальные вопросы представительства

множественности, при которой для совершения искомого действия от имени представляемого требуется участие всех представителей. Скорее всего, на нее ориентированы и разъяснения Пленума. Однако и для других ситуаций (например, когда для заключения сделки достаточно волеизъявления любых двух из пяти представителей) с необходимыми оговорками можно, думается, повторить все сказанное ниже.

Итак, при совместной множественности отказ от полномочий со стороны одного из представителей влечет за собой прекращение доверенности в целом (первое предложение абз. 2 п. 126 постановления), а отмена доверенности в отношении одного представителя влечет прекращение доверенности только в отношении него (второе предложение этого абзаца). Как видим, в первом случае прекращение полномочий одного из представителей влечет прекращение полномочий всех остальных, тогда как во втором соответствующий представитель выбывает из множественности, а остальные сохраняют полномочия (в каком-то смысле объем полномочий каждого из них даже увеличивается). Почему?

Принципиальная разница между двумя описанными ситуациями состоит в том, что в первой полномочия представителя прекращаются не по воле представляемого, в отсутствие волеизъявления с его стороны, а во второй, наоборот, волеизъявление представляемого как раз и служит основанием их прекращения. Наделяя трех представителей коллективным полномочием, представляемый демонстрирует волю лишь на то, чтобы сделки от его имени совершались всеми назначенными им лицами совместно. Поскольку представляемый не изъявлял воли на то, чтобы каждый из них или любые двое получили полномочия на единоличное заключение сделок от его имени, то основания для возникновения у них соответствующих полномочий отсутствуют. Прекращение полномочий у любого из них создает ситуацию, в которой оставшиеся ни при каких обстоятельствах не могут связать представляемого действиями, совершаемыми от его имени.

Когда же представляемый сам отменяет полномочия одного из трех совместных представителей, он волен поступить, как сочтет нужным: прекратить тем самым полномочия у всех троих или дать оставшимся возможность действовать от его имени вдвоем. Думается, второе предложение абз. 2 п. 126 постановления нужно понимать в том смысле, что по умолчанию отмена полномочий в отношении одного из совместных представителей должна восприниматься как обнаруживающая волю представляемого на сохранение полномочий у остальных представителей, точнее – на наделение остальных представителей полномочиями совершать соответствующие сделки вдвоем: ведь прежде их полномочий было для этого недостаточно, им требовался еще и третий.

325

А.М. Ширвиндт

Если мы верно установили релевантное различие между отменой доверенности представляемым и отказом одного из представителей от полномочий, заставившее Пленум прийти в описанных случаях к разным выводам относительно влияния, которое прекращение полномочий одного из совместных представителей оказывает на полномочия других, то несложно сформулировать общий принцип для всех оснований прекращения полномочий. Поскольку в отсутствие дополнительного волеизъявления представляемого (пусть и подразумеваемого) участники совместной множественности не могут получить полномочия на совершение сделок от его имени иначе как совместно со всеми остальными, прекращение полномочий у любого из них по основаниям иным, нежели отмена со стороны представляемого, влечет прекращение полномочий у остальных1,2.

127.Порядок совместного осуществления полномочий может быть определен в доверенности, договоре, заключаемом между представляемым

ипредставителями, следовать из закона. Если действия таких представителей влекут взаимоисключающие последствия, в интересах доверителя необходимо исходить из их несогласованности. Когда доверенностью о совместном осуществлении полномочий предусмотрено передоверие, его осуществление возможно только всеми представителями совместно, если иное не установлено в доверенности.

1.Этот пункт принадлежит к блоку разъяснений, посвященных множественности представителей (см. также п. 126 постановления

ип. 1 комментария к нему).

Из первого предложения следует, что конкретные правила осуществления полномочий при совместной множественности представителей не всегда одинаковы и что эти правила могут определяться не только законом, но и доверенностью и (или) договором. Вместе с тем в постановлении нет никаких ориентиров, которые позволяли бы установить пределы частной автономии в этой сфере: что понимается

1  Мыслим, наверное, подход, при котором остальные участники совместной множественности сохраняют полномочия, не позволяющие им, однако, совершать сделок, пока представляемый не подыщет им нового коллегу взамен выбывшего. Однако наделение полномочиями такого нового коллеги, скорее всего, будет обладать признаками уполномочия, распространяющегося на всех актуальных участников множественности.

2  Дополнительного обсуждения заслуживает, вероятно, возможность сохранения за оставшимися участниками множественности полномочий на пассивное представительство (способность воспринимать адресованные представляемому волеизъявления от его имени) даже тогда, когда активное представительство (способность совершать волеизъявления от имени представляемого) по описанным причинам исключено.

326

Актуальные вопросы представительства

под «порядком совместного осуществления полномочий»? что можно и чего нельзя предусмотреть в доверенности? можно ли, к примеру, наделить полномочиями троих так, чтобы любые двое могли совместно действовать от имени представляемого, или так, чтобы совместно выступать от имени представляемого могли только первый и второй или первый и третий (но не второй и третий)? можно ли оговорить в доверенности, что волеизъявления всех совместных представителей должны последовать в рамках определенного срока или что они должны быть оформлены единым документом, и т.д.?

2.Судя по всему, во втором предложении нашла не совсем удачное выражение простая мысль: пока все участники совместной множественности представителей не изъявят воли на совершение той или иной сделки от имени представляемого, сделка эта совершена не будет. Производят ли такие представители при этом какие-либо действия и, если да, влекут ли они взаимоисключающие или просто разные последствия либо не влекут никаких – значения не имеет.

3.Третье предложение подтверждает, что и при совместной множественности представителей возможно передоверие. Если доверенность выдана нескольким совместным представителям с правом передоверия, то такое право должно ими осуществляться совместно, «если иное не установлено в доверенности». Наибольшие трудности связаны с уяснением того, что именно «иное» может быть установлено в доверенности. Допустима ли выдача коллективного полномочия нескольким лицам

спредоставлением каждому из них возможности самостоятельно передоверить совершение соответствующих сделок единоличному представителю? Иными словами, возможна ли ситуация, при которой представитель уполномочен совершать сделки от имени представляемого лишь совместно с другими представителями и в то же время может один выдавать полномочия на совершение таких сделок от имени представляемого? При буквальном прочтении комментируемого предложения в нем обнаруживается положительный ответ на этот вопрос. Или же обсуждаемой оговоркой Пленум хотел допустить передачу каждым из участников совместной множественности принадлежащих ему полномочий так, чтобы представитель, получивший полномочия в порядке передоверия, стал участником множественности представителей на тех же условиях?

128.Доверенности на распоряжение зарегистрированными в государственных реестрах правами должны быть нотариально удостоверены (пункт 1 статьи 185.1 ГК РФ). К ним относятся доверенности, уполномочивающие представителя на отчуждение имущества, права на которое зарегистрированы в реестре (например, заключение договоров куп-

327

А.М. Ширвиндт

ли-продажи, мены, дарения в отношении такого имущества), а также на установление ограниченных вещных прав на него (в частности, установление сервитута или ипотеки).

Требование нотариальной формы, предъявляемое теперь к доверенностям на распоряжение зарегистрированными в государственных реестрах правами, появилось в законе в ходе реформирования гражданского законодательства (Закон № 100-ФЗ) и представляет собой один из осколков более масштабного проекта, который так и не был реализован. Первоначальный замысел разработчиков Концепции заключался в широком вовлечении нотариуса в те сферы, где используется государственная регистрация имущественных прав, для обеспечения максимальной прочности оборота таких прав и достоверности соответствующих реестров: регистратор всегда имел бы дело с документами, прошедшими нотариальный фильтр1. Той же цели должна служить и обсуждаемая новелла, что следует учитывать при ее толковании: требование нотариальной формы оправданно для доверенностей на совершение сделок, которые так или иначе отразятся в реестре2.

Комментируемый пункт разъяснений этой новеллы не дает. С одной стороны, он прямо указывает на подчинение названному формальному требованию доверенностей, уполномочивающих представителя на отчуждение имущества, права на которое зарегистрированы, или установление ограниченных вещных прав на него. Тем самым, по-видимо- му, дается толкование слову «распоряжение», исходящее из его юриди- ко-технического значения (а не из обозначенных выше целей нормы) и, вероятно, исключающее отнесение договора аренды к способам распоряжения имуществом. Кроме того, постановление говорит именно об отчуждении, а не о приобретении, из чего можно было бы сделать вывод, что доверенность на приобретение имущества или ограниченных вещных прав на него нотариальной формы не требует (что опять же не соответствовало бы целям нормы). С другой стороны, ничто в комментируемом пункте не дает оснований полагать, будто нотариальная форма требуется только для таких доверенностей («к ним относятся доверенности…»).

129. Полномочия руководителя филиала (представительства) должны быть удостоверены доверенностью и не могут основываться лишь на ука-

1  См.: Громов А.А., Егоров А.В. Указ. соч. С. 34–35 (автор раздела – А.А. Громов); Концепция совершенствования общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации. С. 15–16, 18.

2  См.: Там же. С. 154–155 (автор раздела – А.В. Егоров).

328

Актуальные вопросы представительства

заниях, содержащихся в учредительных документах юридического лица, положении о филиале (представительстве) и т.п., либо явствовать из обстановки, в которой действует руководитель филиала.

При разрешении спора, вытекающего из договора, подписанного руководителем филиала (представительства) без ссылки на то, что договор заключен от имени юридического лица и по его доверенности, следует выяснить, имелись ли у руководителя филиала (представительства) на момент подписания договора соответствующие полномочия. Сделки, совершенные руководителем филиала (представительства) при наличии таких полномочий, следует считать совершенными от имени юридического лица.

Необходимо также учитывать, что руководитель филиала (представительства) вправе передоверить совершение действий, на которые он уполномочен доверенностью, другому лицу, если передоверие разрешено доверенностью. Соблюдение нотариальной формы для доверенности, выдаваемой в порядке передоверия, юридическим лицом, руководителем филиала и представительства юридических лиц не требуется (пункт 3 статьи 187 ГК РФ).

В случае подписания сделки от имени юридического лица его сотрудником, действующим на основании доверенности, выданной в порядке передоверия руководителем филиала юридического лица, другая сторона сделки признается добросовестной, если ею были изучены доверенности (первоначальная и выданная в порядке передоверия), дающие полномочия сотруднику юридического лица, совершившему сделку.

Правила о простой письменной форме доверенности, выдаваемой в порядке передоверия юридическими лицами, руководителями филиалов и представительств юридических лиц не распространяются на государственные органы, органы местного самоуправления и их структурные подразделения, не обладающие статусом юридического лица (пункт 3 статьи 187 ГК РФ).

1.Содержащиеся в комментируемом пункте разъяснения посвящены трем вопросам, связанным с особенностями представительства, осуществляемого руководителями филиалов и представительств: основаниям возникновения у них полномочий, квалификации заключаемых ими сделок как совершенных от имени юридического лица и выдаче такими руководителями полномочий в порядке передоверия.

2.Согласно абз. 1 п. 129 постановления полномочия руководителя филиала (представительства) могут основываться только на доверенности, а не на учредительных документах юридического лица, положении о филиале (представительстве) или обстановке, в которой действует такой руководитель.

Прежде всего отсюда можно сделать вывод, что полномочия у руководителя филиала (представительства) возникают на общих осно-

329

А.М. Ширвиндт

ваниях, а не автоматически – в силу того обстоятельства, что соответствующее лицо является руководителем. Действительно, ни филиалы (представительства)1, ни их руководители не являются органами юридического лица, и, следовательно, сам факт назначения того или иного лица на должность руководителя не влечет возникновения у него полномочий. Для устранения сомнений закон даже специально подчеркивает, что руководители филиалов (представительств) действуют на основании доверенности (абз. 2 п. 3 ст. 55 ГК РФ).

Думается, именно в контексте этой идеи следует интерпретировать указание комментируемого абзаца на то, что полномочия руководителя филиала (представительства) не могут явствовать из обстановки: тот факт, что лицо является руководителем филиала, не создает обстановки, из которой в соответствии с абз. 2 п. 1 ст. 182 ГК РФ может явствовать полномочие на совершение сделки. Не исключено, что появление этого указания вызвано еще и формулировкой, использованной в абз. 2 п. 3 ст. 55 ГК РФ: «Руководители представительств и филиалов назначаются юридическим лицом и действуют на основании его доверенности». Как видно, закон здесь говорит только о доверенности и не упоминает о полномочиях из обстановки, которые вроде бы противопоставлены доверенности в п. 1 ст. 182 ГК РФ (см. также п. 1 ст. 975 ГК РФ).

Не имея возможности определить, насколько это толкование соответствует действительной логике рассуждений разработчиков, заметим лишь, что оно едва ли соответствует замыслу исторического законодателя. Положение о том, что руководители филиалов (представительств) действуют на основании доверенности, скорее всего, призвано подчеркнуть, что, в отличие от органов, они не наделяются полномочиями автоматически. Формулируя эту мысль, законодатель отталкивался от привычного понятия органа, «действующего от имени юридического лица без доверенности» (ср. ст. 174 ГК РФ), и противопоставил ему руководителя, действующего на основании доверенности. Чтобы внести ясность именно в этот вопрос, не было необходимости напоминать о наличии случаев, когда полномочия представителя явствуют из обстановки. Более того, нельзя не учитывать, что нормальным основанием возникновения полномочий у руководителя филиала (представительства) служит как раз доверенность, и упоминание полномочий из обстановки в абз. 2 п. 3 ст. 55 ГК РФ, определяющем основы правового статуса руководителя филиала (представительства), было бы просто неуместным.

1  См., напр.: постановление Президиума ВАС РФ от 16.09.1997 № 435/96.

330