Экзамен зачет учебный год 2023 / Большая статья Бевзенко о судебной практике по поручительству

3/7/2021 Новеллы судебной практики в сфере поручительства. Комментарий к Постановлению Пленума ВАС РФ от 12 июля 2012 г. N 42 «О…

обязательство, содержится только указание на твердую денежную сумму, уплатой которой поручитель ограничил свою ответственность по обязательству должника, судам необходимо исходить из того, что при уплате этой суммы требования кредитора к поручителю погашаются в соответствии со ст. 319 ГК РФ. Представим себе такую ситуацию. Должник

обязан вернуть сумму кредита — 1000 руб., уплатить 150 руб. процентов за пользование кредитом и 300 руб. неустойки за просрочку возврата кредита. По кредиту было дано поручительство на сумму 700 руб. Кредитор может взыскать названную сумму с поручителя, при этом требование к поручителю погашается в следующем порядке: сначала гасится сумма, соответствующая издержкам кредитора по получению исполнения от должника (в примере они отсутствуют), затем проценты и в последнюю очередь основная часть долга. Следовательно, к поручителю перейдет право требовать уплаты процентов (на сумму 150 руб.), а также часть суммы кредита (на сумму 550 руб.). Соглашение кредитора и должника о том, что в первую очередь гасится основная часть долга, а лишь затем проценты, разумеется, сказывается на порядке удовлетворения требований кредитора к поручителю. Если же должник и кредитор договорились о том, что неустойки гасятся прежде процентов и основной части долга, то такое соглашение является ничтожным <5> и потому удовлетворение требований кредитора к поручителю осуществляется в соответствии с порядком, изложенным в ст. 319 Кодекса.

——————————— <5> См.: информационное письмо Президиума ВАС РФ от 20.10.2010 N 141 «О некоторых вопросах применения положений статьи 319 Гражданского кодекса Российской Федерации»; Постановление Президиума ВАС РФ от 21.06.2011 N 17859/10.

29.Обязательство, по которому было дано поручительство, может изменяться в результате соглашений должника и кредитора (например, кредитор и должник могут увеличивать сумму долга, размер процентов по обязательству, изменять сроки исполнения обязательства), причем п. 1 ст.

367ГК РФ допускает установление поручительства таким образом, что изменение обеспеченного обязательства автоматически изменяет и содержание обязанности поручителя, т. е. поручитель будет отвечать на изменившихся условиях. Однако довольно длительное время в судебной практике обсуждается следующий вопрос: согласие поручителя на то, чтобы его обязательство автоматически изменялось вслед за изменением обеспеченного долга, может быть абстрактным («согласен отвечать на любых изменившихся условиях обязательства должника») или кредитор и поручитель должны определить хотя бы какие-то критерии того, как может измениться объем обязательства поручителя? Практика ВС РФ по вопросу о содержании заранее данного согласия поручителя отвечать на измененных условиях обязательства свидетельствует о том, что суды общей юрисдикции фактически не придают значения формулировкам этого согласия. По крайней мере в трех недавних делах ВС РФ признавал поручительство имеющим юридическую силу, указывая на то, что поручитель заранее дал согласие отвечать за любое изменение обязательства <6>. ——————————— <6> См.: Определения ВС РФ от

21.12.2010 N 16-В10-25; от 22.02.2011 N 11-В10-16; от 12.07.2011 N 16-В11-9.

30.Однако у такого подхода есть серьезный недостаток: юридически значимое согласие должно иметь предмет, т. е. быть согласием с чем-либо.

3/7/2021 Новеллы судебной практики в сфере поручительства. Комментарий к Постановлению Пленума ВАС РФ от 12 июля 2012 г. N 42 «О…

Такое согласие не может быть абстрактным (согласие с чем угодно). Этот тезис имеет как логическую основу (согласным всегда можно быть только с чем-либо), так и серьезную юридическую подоплеку. Заранее данное согласие поручителя отвечать за измененное обязательство — это юридически значимое действие, которое открывает широкое поле для

злоупотреблений со стороны кредитора. Кроме того, абстрактное согласие отвечать на измененных условиях обязательства может ущемить интересы других кредиторов поручителя, так как делает практически непредсказуемым ответ на вопрос о том, сколько же поручитель будет должен кредитору в случае просрочки должника. В связи с этим представляется правильным иной ответ на вопрос о содержании заранее выговариваемого согласия поручителя отвечать на измененных условиях обязательства: такое согласие не может быть абстрактным, из него должно быть ясно, в каких пределах поручитель согласился отвечать за изменившееся обязательство. Именно такую правовую позицию Пленум ВАС РФ сформулировал в п. 16 комментируемого Постановления: «Договор поручительства может предусматривать заранее данное согласие поручителя в случае изменения обязательства отвечать перед кредитором на измененных условиях. Такое согласие должно быть явно выраженным и должно предусматривать пределы изменения обязательства (например, денежную сумму или размер процентов, на которые могут быть увеличены соответственно сумма долга и проценты по нему; срок, на который может быть увеличен или сокращен срок исполнения обеспеченного обязательства, и т. п.), при которых поручитель согласен отвечать по обязательствам должника». Если поручитель абстрактно согласился отвечать за любое изменение обязательства, т. е. указанные пределы изменения обязательства в договоре поручительства не установлены и при этом обеспеченное обязательство изменилось, то это обстоятельство не является основанием для прекращения поручительства по п. 1 ст. 367 ГК РФ. Поручитель отвечает перед кредитором на первоначальных условиях обеспеченного обязательства. Любопытно, что точно такой же подход в 2011 г. был сформулирован Пленумом ВАС РФ в отношении конструкции плавающего залогового обременения. В п. 13 Постановления Пленума ВАС РФ от 17.02.2011 N 10 (далее — Постановление N 10) содержится правовая позиция, в соответствии с которой «при увеличении размера требований по основному обязательству залог продолжает обеспечивать обязательство должника в том размере, в каком оно существовало бы без такого изменения, если стороны договора о залоге не пришли к соглашению о том, что при увеличении размера требований по основному обязательству на согласованную залогодателем и залогодержателем сумму залог обеспечивает обязательство должника в увеличенном в согласованных пределах размере (ст. 337 ГК РФ)». Как я уже упоминал, залог (предоставленный третьим лицом) и поручительство — весьма схожие конструкции, поэтому появление аналогичной правовой позиции в отношении поручительства было вполне прогнозируемым. 31. Схожий подход сформулирован Пленумом ВАС РФ и для случаев изменения должника в обеспеченном обязательстве. В п. 17 комментируемого Постановления содержится такое разъяснение: «По смыслу п. 2 ст. 367 ГК РФ кредитор должен получить согласие поручителя отвечать за определенного должника, на которого будет либо уже переведен долг. Суды также должны учитывать, что положение данного пункта является

3/7/2021 Новеллы судебной практики в сфере поручительства. Комментарий к Постановлению Пленума ВАС РФ от 12 июля 2012 г. N 42 «О…

диспозитивным, поэтому стороны в договоре поручительства могут предусмотреть иное. Согласие поручителя отвечать за нового должника, на которого будет переведен долг, должно быть явно выраженным, а также содержать критерии, позволяющие с высокой степенью определенности установить круг лиц, при переводе долга на которых поручительство

сохраняет силу». Абстрактному согласию отвечать за любого нового должника присущи оба из обозначенных выше недостатков: оно не имеет предмета (непонятно, за какого именно должника готов отвечать поручитель), а также потенциально крайне опасно для поручителя и его кредиторов. В связи с этим Пленум ВАС РФ предложил кредитору и поручителю, договаривающимся о том, что поручитель будет отвечать за нового должника, устанавливать критерии лиц, при переводе долга на которые поручитель продолжает оставаться связанным поручительством. Такие критерии должны быть достаточно определенными (например, «родственники должника», «любые юридические лица, аффилированные с должником» и т. п.). В случае если в заранее выговоренном согласии поручителя такие критерии отсутствуют и долг был переведен, а согласие поручителя отвечать за нового должника получено не было, поручительство должно считаться прекратившимся по п. 2 ст. 367 Кодекса. 32. Институт заранее данного согласия поручителя отвечать за измененное обязательство (как с точки зрения его содержания, так и с точки зрения субъектного состава), даже несмотря на жесткий стандарт содержания такого согласия, может также подвергаться судебной проверке с позиции доктрины запрета несправедливых договорных условий, которая содержится в ст. 428 ГК РФ (п. 18 комментируемого Постановления). 33. Интересный вопрос может возникнуть в случае частичного обеспечения обязательства поручительством. Представим такой пример: обязательство должника перед кредитором составляет 1000 руб., поручитель обеспечил обязательство на сумму 700 руб. Должник уплатил кредитору 500 руб. и затем допустил просрочку. Спрашивается: какую денежную сумму может потребовать кредитор с поручителя? К сожалению, действующий закон не дает прямого ответа на этот вопрос. Мыслимы три варианта ответа. Первый заключается в том, что кредитор может взыскать с поручителя все 500 руб., так как при частичном исполнении обязательство в первую очередь прекращается в своей необеспеченной части. Второй вариант ответа исходит из обратной презумпции: при частичном платеже обязательство прекращается в первую очередь в обеспеченной части, освобождая лицо, давшее обеспечение; в этом случае кредитор сможет взыскать с поручителя 200 руб. Наконец, возможен третий, компромиссный, вариант: при частичном платеже обеспеченное обязательство прекращается пропорционально в обеспеченной и необеспеченной части и потому кредитор сможет взыскать с поручителя 350 руб. Теоретически каждый из этих вариантов имеет право на существование, поэтому выбор между ними должен быть сделан на основе политико-правовых рассуждений. Первый вариант является прокредиторским; второй — пропоручительским; третий

— компромиссным. Представляется верным выбор все-таки первого варианта, так как он лучше всего защищает слабую сторону в обязательстве — кредитора, который, предоставив должнику причитавшееся исполнение (выдав кредит, отгрузив товар и т. п.), не получил от него встречного предоставления. Именно к этому варианту в итоге и склонился Пленум ВАС РФ в п. 32 комментируемого Постановления.

3/7/2021 Новеллы судебной практики в сфере поручительства. Комментарий к Постановлению Пленума ВАС РФ от 12 июля 2012 г. N 42 «О…

34. Традиционно сложным является вопрос о том, что происходит с поручительством при расторжении обеспеченного договора. Главная проблема заключается в том, что ответ на этот вопрос тесно связан с квалификацией отношений сторон расторгнутого договора, которая сама по себе длительное время вызывала серьезные затруднения на практике.

Напомню, что в соответствии с п. 4 ст. 453 ГК РФ стороны расторгнутого договора не вправе требовать друг от друга возвращения того, что было ими исполнено по обязательству до момента расторжения договора. Эта норма Кодекса явно рассчитана на случаи, когда предоставления, которыми обменялись стороны расторгнутого впоследствии договора, являются эквивалентными (например, были даны авансы, на эти суммы были отгружены товары и т. п.). Сложности начинаются, когда одна из сторон сделала предоставление, превышающее по своей стоимости встречное предоставление, либо последнее вообще отсутствовало (например, был дан аванс, а товары не были отгружены); Кодекс описанную ситуацию вообще не регулирует. Судебная практика нашла решение для этого казуса, применив к отношениям сторон правила о неосновательном обогащении. Так, Президиум ВАС РФ признал, что при расторжении договора сторона не лишена права истребовать ранее исполненное, если другая сторона неосновательно обогатилась <7>. Впоследствии этот вывод был подтвержден в Постановлении Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 29.04.2010 N 10/22: «…в случае расторжения договора продавец, не получивший оплаты по нему, вправе требовать возврата переданного покупателю имущества на основании ст. 1102 и 1104 ГК РФ» (абзац четвертый п. 65 Постановления N 10/22). ——————————— <7> См.: п. 1

информационного письма Президиума ВАС РФ от 11.01.2000 N 49 «Обзор практики рассмотрения споров, связанных с применением норм о неосновательном обогащении».

На основе этих разъяснений о порядке возврата того, что было передано по расторгнутому договору, в юридической литературе и судебной практике сложилось мнение, что при расторжении договора любое требование, направленное на устранение неравенства в имущественных предоставлениях, следует квалифицировать как требование о неосновательном обогащении. Именно как неосновательное обогащение суды квалифицировали требования о возврате кредита по расторгнутому кредитному договору, о взыскании просроченных лизинговых платежей по расторгнутому впоследствии договору лизинга и т. п. Этот подход, несмотря на всю его внешнюю привлекательность и простоту, тем не менее является ошибочным. Это связано, во-первых, с тем, что в п. 4 ст. 453 ГК РФ говорится о том, что при расторжении договора сторона не вправе требовать возврата того, что ею было предоставлено по обязательству до момента расторжения договора. В описанных же случаях речь идет явно не о том, что было предоставлено самой стороной. Возврат кредита, выплата задолженности по лизинговым платежам — это действия, которые должна была совершить другая сторона по договору. Поэтому норма п. 4 ст. 453 Кодекса не рассчитана на описанные случаи. Во-вторых, идея о том, что к возврату долга, который имелся у должника перед кредитором на момент расторжения договора, будут применяться правила о неосновательном обогащении, серьезно осложняет положение кредитора. Применение этой идеи будет означать, что по требованию к должнику перестают начисляться

3/7/2021 Новеллы судебной практики в сфере поручительства. Комментарий к Постановлению Пленума ВАС РФ от 12 июля 2012 г. N 42 «О…

договорные проценты. Кроме того, в связи с тем, что требование о неосновательном обогащении является новым, возникшим в связи с расторжением договора, неизбежно должно прекратиться и обеспечение, которое было выговорено кредитором по договору, впоследствии расторгнутому сторонами. Поэтому эта идея должна быть отвергнута как

резко и необоснованно ограничивающая права кредитора по обязательству. 35. Другая проблема — толкование п. 2 ст. 453 ГК РФ, в соответствии с которым при расторжении договора обязательства сторон прекращаются. Означает ли она, что, к примеру, в результате расторжения неисполненного договора кредита или договора лизинга соответствующие долги заемщика или лизингополучателя аннулируются? Мне представляется, что такое понимание нормы п. 2 ст. 453 ГК РФ настолько противоречит здравому смыслу и потому абсурдно, что всерьез его обсуждать нет смысла. По причинам, описанным чуть выше, не может быть признано удачным и такое понимание указанной нормы: договорные долги прекращаются, трансформируясь при этом в неосновательное обогащение. Так как кредитор в этом случае утрачивает право на договорные проценты, неустойку и обеспечение, это решение также не может быть признано удачным. Намного более справедливым представляется принцип сохранения договорного характера тех обязательств, которые образовались у должника перед кредитором на момент расторжения договора. В этом случае расторжение договора лишь влияет на те обязательства, которые должны быть исполнены в будущем, не затрагивая уже возникшие договорные долги. 36. Таким образом, верным представляется следующее понимание последствий расторжения договора по действующему праву. В силу п. 2 ст. 453 ГК РФ на будущее прекращаются только те обязательства, к исполнению которых стороны еще не приступали (например, обязанность банка выдавать кредиты; обязанность арендодателя претерпевать владение арендатора; обязанность поставщика отгружать товары покупателю, обязанность подрядчика выполнять будущие работы и т. п.). Если по расторгнутому договору сторона что-либо уже предоставила контрагенту (вещь, авансы) и не получила за это встречное вознаграждение, то такое имущество может быть возвращено на основании правил о неосновательном обогащении (ведь сторона так и не получила встречное предоставление, поэтому имущество приобретено другой стороной экономически безосновательно). Однако если к моменту расторжения договора у одной из сторон перед другой имеется задолженность, то это требование кредитора сохраняет договорный характер, не прекращаясь и не трансформируясь в требование из неосновательного обогащения. 37. Верность описанного подхода подтверждается практикой ВАС РФ. Недвусмысленный вывод о том, что п. 2 ст. 453 ГК РФ распространяется лишь на будущие обязательства и не затрагивает уже существующие долги, был сформулирован Президиумом ВАС РФ в 2005 г., когда Суд признал, что, если иное не вытекает из соглашения сторон, расторжение договора влечет прекращение обязательств на будущее время и не лишает кредитора права требовать с должника образовавшиеся до момента расторжения договора суммы основного долга и имущественных санкций в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением договора <8>. ——————————— <8> См.: п. 1 информационного письма Президиума ВАС РФ от 21.12.2005 N 104

3/7/2021 Новеллы судебной практики в сфере поручительства. Комментарий к Постановлению Пленума ВАС РФ от 12 июля 2012 г. N 42 «О…

«Обзор практики применения арбитражными судами норм Гражданского кодекса РФ о некоторых основаниях прекращения обязательств».

Чуть позже он был подтвержден в известном деле о взыскании задолженности по расторгнутому договору лизинга. В Постановлении по этому делу <9> Президиум ВАС РФ пришел к выводу о том, что последствия, вызванные расторжением договора, наступают на будущее время и в силу общих норм обязательственного права (ст. 307, 408 ГК РФ) не прекращают возникших ранее договорных обязательств должника, срок исполнения которых уже наступил. Поэтому кредитор вправе требовать с должника образовавшиеся до момента расторжения договора суммы основного долга и имущественных санкций в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением договора. ——————————— <9> См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 18.05.2010 N 1059/10.

Это дело примечательно в первую очередь тем, что в нем вопрос о договорном или внедоговорном (неосновательное обогащение) характере требований кредитора по расторгнутому договору был не умозрительным, а имел вполне конкретные правовые последствия: сохранение или прекращение поручительства. Суды сочли, что задолженность по лизинговым платежам по договору лизинга, расторгнутому вследствие одностороннего отказа лизингодателя от договора лизинга, представляет собой долг из неосновательного обогащения. На этом основании суды сделали вывод, что поручительство, которое обеспечивало исполнение лизингополучателем обязательств по лизинговым платежам, прекратилось. Однако Президиум ВАС РФ не согласился с этим, посчитав, что долг лизингополучателя даже после расторжения договора сохранил договорный характер. В связи с этим Президиум ВАС РФ пришел к выводу, который является актуальным и для обсуждаемого вопроса о судьбе поручительства при расторжении договора: поручительство было признано существующим и Президиум ВАС РФ удовлетворил иск о взыскании долга с поручителя. Полгода спустя после рассмотрения этого дела Пленум ВАС РФ принимает постановление, посвященное практике разрешения залоговых споров, в котором аналогичный подход был сформирован в отношении вопроса о сохранении залога при расторжении договора. В соответствии с п. 26 Постановления N 10 при расторжении договора залог сохраняется, продолжая обеспечивать те обязательства, которые возникли у должника перед кредитором до момента расторжения договора. В Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с кредитными договорами (информационное письмо от 13.09.2011 N 147), Президиум ВАС РФ повторил эти доводы, признав, что отказ от исполнения договора кредита (который в силу п. 3 ст. 450 ГК РФ по своим последствиям имеет те же последствия, что и расторжение договора) направлен на прекращение обязательств по кредитному договору на будущее, в первую очередь на прекращение обязанности банка выдавать заемщику очередные транши кредита. В связи с этим отказ от договора не затрагивает тех договорных обязательств сторон, которые существовали в связи с исполнением ими кредитного договора к моменту заявления отказа от исполнения договора. 38. На фоне этой практики представляется вполне логичным, что в комментируемом Постановлении (п. 15) Пленум ВАС РФ опять подтвердил верность квалификации обязательств, которые возникли до момента расторжения (или в момент расторжения) договора, как договорных

3/7/2021 Новеллы судебной практики в сфере поручительства. Комментарий к Постановлению Пленума ВАС РФ от 12 июля 2012 г. N 42 «О…

обязательств. Констатировав договорный характер таких требований, Суд тем самым сохранил и связанные с ними акцессорные правоотношения, в первую очередь обеспечительные: «…после расторжения договора, из которого возникли обязательства, обеспеченные поручительством (ст. 310, 450 ГК РФ), поручительство продолжает обеспечивать те из них, которые

сохраняются при расторжении такого договора (например, основная сумма долга и проценты по кредитному договору, задолженность по выплате арендной платы) либо образуются в результате его расторжения (например, обязательства по возвращению того, что было предоставлено стороной по договору, либо по выплате стоимости предоставленного имущества)». Таким образом, общий вывод, к которому Пленум ВАС РФ пришел в результате анализа проблемы расторжения договора и сохранения обеспечения, заключается в том, что при расторжении договора поручительство сохраняется. Любопытно, что акцессорность поручительства не помешала ВАС РФ признать, что в некоторых случаях обеспечительная сделка вполне может пережить обеспечиваемый договор. Такое понимание акцессорности хотя расходится с классическим представлением о строгой связи между двумя указанными сделками, тем не менее представляется наиболее справедливым обоснованием защиты кредитора при расторжении неисполненного должником договора. 39. Еще более серьезный отход от строгого понимания акцессорности поручительства представляет собой правовая позиция, сформулированная

вабзаце втором п. 15 комментируемого Постановления. В нем речь идет о возможности сторон договора поручительства вообще нивелировать связь между поручительством и обеспеченным договором. Обсуждая казус с включением в договор поручительства условия о том, что в случае признания основного договора недействительным (или незаключенным) поручительство будет обеспечивать обязательство должника по возврату того, что было им получено от кредитора по недействительной (незаключенной) сделке в качестве реституции (кондикции), Пленум ВАС РФ признает возможность заключения поручительства на таких условиях. Догматическим основанием этому выводу служит идея о том, что поручительством могут обеспечиваться обязательства, которые возникнут

вбудущем (абзац второй ст. 361 ГК РФ). Допустив такое условие в договоре поручительства, Пленум ВАС РФ, по сути, сконструировал обеспечительную конструкцию с альтернативным предметом обеспечения: либо договорные обязательства, либо реституция (кондикция), что не запрещено законом, но плохо укладывается в рамки классического понимания акцессорности поручительства. Как мне представляется, обоснование обсуждаемой конструкции должно быть скорее политикоправовое: включение в договор поручительства подобного условия делает практически бессмысленными попытки должника или поручителя оспорить обеспеченный договор, чтобы освободить поручителя от обязательств перед кредитором, ведь признание основного договора недействительным или незаключенным лишь изменит основание для предъявления кредитором требования к поручителю, но не освободит последнего от обязательств перед кредитором. Напомню, что точно такая же правовая позиция была высказана Пленумом ВАС РФ годом ранее относительно залога, устанавливаемого в том числе и на случай недействительности обеспечиваемой сделки. Разница между п. 26 Постановления N 10 и п. 15 комментируемого Постановления заключается в том, что в первом не

3/7/2021 Новеллы судебной практики в сфере поручительства. Комментарий к Постановлению Пленума ВАС РФ от 12 июля 2012 г. N 42 «О…

упоминается случай признания обеспечиваемого договора незаключенным и возникновения между сторонами обязательств вследствие неосновательного обогащения, которые также должны считаться обеспеченными залогом.

/»Вестник ВАС РФ», 2013, N 1/

Третья часть Комментария посвящена вопросам отношений между должником и поручителем (отношений покрытия). Автор освещает позиции Пленума ВАС РФ о последствиях отсутствия и отпадения отношений покрытия.

Ключевые слова: поручительство, отношения покрытия, злоупотребление правом.

Отношения между должником и поручителем. Участие должника в отношениях поручительства

40. Вопрос об участии должника в отношениях, связанных с выдачей поручительства, длительное время является предметом споров, ведущихся как в юридической литературе, так и в судебных разбирательствах. Суть проблемы можно описать следующим образом: является ли юридически значимым наличие или отсутствие согласия должника на заключение кредитором и третьим лицом обеспечительной сделки — поручительства, направленного на обеспечение долга? Можно поставить вопрос еще шире: имеет ли значение факт знания либо незнания должника о том, что третье лицо выдало поручительство по долгу? Сама постановка вопроса о знании должника о выдаче поручительства или о его согласии с этим фактом с точки зрения юридической догматики представляется излишней: договор поручительства — это сделка между кредитором и поручителем, должник в ней не участвует. Следовательно, его волеизъявление (либо отсутствие такого волеизъявления) не имеет какого-либо значения для договора поручительства. Именно такой подход сегодня доминирует в судебной практике; он недвусмысленно поддержан и высшей судебной инстанцией (абзац первый п. 5 комментируемого Постановления). Однако полное игнорирование поведения должника по отношению к поручителю и совершенной им сделки поручительства, а также взаимоотношений поручителя и должника все же вряд ли оправданно, так как наблюдения за практикой обеспечения обязательств показывают следующее. В подавляющем большинстве случаев инициатива по обеспечению обязательства поручительством какого-либо лица исходит все же от должника, т. е. вследствие его действий (сообщения третьему лицу о долге и просьбе обеспечить долг) и возникает сама возможность заключения договора поручительства. Другими словами, нормальной и общераспространенной является ситуация, когда именно должник приводит лицо, которое готово поручиться по его долгам, к кредитору. Поэтому любые отклонения от выявленного стандарта поведения должника, кредитора и поручителя требуют тщательного анализа и отдельной юридической квалификации. 41. Отношения, объясняющие причину, по которой одно лицо соглашается с просьбой должника выдать за него поручительство, традиционно именуют отношениями покрытия. Возможны три варианта отношений покрытия, складывающихся между должником и поручителем: первый имеет в своей основе

3/7/2021 Новеллы судебной практики в сфере поручительства. Комментарий к Постановлению Пленума ВАС РФ от 12 июля 2012 г. N 42 «О…

обязательственную связь поручителя и должника; второй — корпоративную связь между ними; третий же связан с отношениями приязни будущего поручителя к должнику, взаимной симпатии, дружбы, стремления облагодетельствовать и прочими мотивами, которые лежат вне хозяйственной сферы и не регулируются правом (за исключением разве

что норм о дарении). 42. Обязательственный вариант отношений покрытия также распадается на две ситуации. Первая из них основана на случае, когда одно лицо (будущий поручитель) уже имеет долг перед другим лицом (должником в обязательстве, которое предполагается обеспечить поручительством), возникший из каких-то их предшествующих отношений. Должник, имея в виду этот долг, предлагает такому лицу заключить с его кредитором договор поручительства на сумму, соответствующую этому долгу. С точки зрения будущего поручителя такая сделка имеет смысл, так как в результате ее исполнения (т. е. выплаты кредитору денежной суммы за должника) он получит требование к должнику (являющемуся, в свою очередь, кредитором поручителя по иному обязательству) и сможет осуществить зачет своего долга перед должником перешедшим к нему требованием. Единственный риск, который такой поручитель принимает на себя, — это риск банкротства должника, при котором зачет осуществить не удастся и поручитель будет вынужден уплатить причитающиеся с него денежные средства в конкурсную массу с одновременным включением перешедшего к нему требования к должнику в реестр его кредиторов. Таким образом, вполне может получиться так, что, уплатив кредитору должника, поручитель окажется в проигрыше, потому что он не сможет использовать перешедшее к нему требование в полной мере для целей зачета. Описанная модель отношений покрытия пусть и не часто, но все же встречается на практике. 43. Еще реже встречается другая разновидность обязательственных отношений покрытия — случай, когда обязанность выдать поручительство возникает на основании договора, заключенного между поручителем и должником. Такой договор обычно именуется договором о выдаче поручительства. В тексте п. 3 ст. 365 ГК РФ законодатель называет его договором поручителя с должником. Как правило, поручитель, обязываясь выдать поручительство, выговаривает себе за это некоторое вознаграждение; последнее обстоятельство имеет особое значение в случаях, когда выдача поручительств по просьбе третьих лиц осуществляется поручителем систематически в качестве вида предпринимательской деятельности <1>. ——————————— <1> Собственно, бизнес банков по выдаче банковских гарантий за вознаграждение является одним из примеров профессиональной деятельности по выдаче обеспечения.

44. И наконец, возможен вариант отношений покрытия, когда между должником и поручителем существует корпоративная связь. В этом случае поручитель и должник, являясь членами одной группы лиц и будучи связанными участием в капитале друг друга, общностью участников или лиц, исполняющих обязанности органов юридических лиц, участвуют в обеспечении обязательств, имея в виду наличие общего экономического интереса должника и поручителя. Такой интерес может заключаться в получении кредита одним из членов предпринимательской группы, в заключении им договоров поставки со значительной отсрочкой платежа и т. п. Еще одно практическое наблюдение: в банковской практике чрезвычайно

3/7/2021 Новеллы судебной практики в сфере поручительства. Комментарий к Постановлению Пленума ВАС РФ от 12 июля 2012 г. N 42 «О…

распространено получение поручительств физических лиц по долгам юридических лиц, мажоритарными участниками которых они являются. Этот прием позволяет юридически связать имущественную сферу такого физического лица и долги учрежденной им компании. По сути, это пример договорного прокалывания корпоративной вуали, осуществляемого по

взаимной воле сторон, в результате которого участник хозяйственного общества становится фактически лично ответственным по отдельным долгам своей компании <2>. ——————————— <2> Этот нехитрый договорный прием лишний раз показывает, что конструкция юридического лица, позволяющая участнику ограничить свою ответственность по долгам компании, не устраивает кредиторов с сильной переговорной позицией, которые всегда стремятся связать долгом не только компанию, но и ее участников.

45. Возникает вопрос: каковы последствия отклонения от описанных мною наиболее распространенных в обороте отношений покрытия, например, когда эти отношения вообще отсутствуют? В частности, когда будущий поручитель, не связанный как-либо с должником, сам проявляет инициативу и предлагает кредитору обеспечить обязательства должника или когда кредитор отыскивает поручителей за своих должников. Эти случаи хотя и не представляются упречными с точки зрения закона, тем не менее вызывают сомнения именно своей необычностью. И раз эти ситуации нетипичны, то от юристов (в первую очередь судей) требуется большее внимание к квалификации соответствующих отношений, в частности к определению того, не является ли заключение договора поручительства без согласия или против воли должника попыткой злоупотребить правами кредитора. 46. Практика свидетельствует о том, что встречаются два наиболее распространенных случая, в которых отсутствие отношений покрытия между поручителем и должником может привести к выводу, что поручительство было дано для целей, не связанных с обеспечением обязательств. Первая из этих ситуаций — это использование поручительства для преодоления содержащегося в договоре между кредитором и должником запрета уступки требования к должнику без его на то согласия. Второй случай — использование поручительства для искусственного создания выгодной кредитору или крайне невыгодной должнику подсудности дела государственному суду либо преодоление включенной в договор кредитора и должника оговорки о подсудности или третейской оговорки. Разберем каждый из этих случаев. 47. Допустим, между кредитором и должником заключен договор поставки, в соответствии с условиями которого поставщик не вправе уступать третьим лицам денежные требования, возникшие в результате отгрузки товара покупателю, без согласия покупателя. Представим себе, что товар был отгружен, но не оплачен покупателем. Сам поставщик не заинтересован в проведении процедуры взыскания долга и готов уступить требование третьему лицу, однако положения договора поставки запрещают ему это делать без согласия покупателя, который, в свою очередь, в даче согласия на уступку отказал. Однако практика выработала следующий договорный прием, направленный на преодоление несогласия должника с уступкой: заключение между кредитором и лицом, желающим приобрести право, договора поручительства, при исполнении которого «поручителем» (а на самом деле цессионарием) к последнему в силу положений закона (п. 1 ст.