Нравственно-критическое рассмотрение понятий права и справедливости в этическом антропологизме П.Л.Лаврова

Шалашников Г.В.

кандидат философских наук преподаватель кафедры гуманитарных дисциплин Тульского филиала

Московского университета МВД России

Нравственно-критическое рассмотрение понятий права и справедливости в этическом антропологизме П.Л.Лаврова.

Изучая русскую этическую и философско-правовую традицию, вряд ли можно дать объективную оценку, ограничиваясь лишь рассмотрением трудов по вопросу соотношения права и морали на категориальном и понятийном уровнях, принадлежащих русским мыслителям только либерального направления, изучение теоретического наследия которых на сегодняшний день приобрело особую актуальность в отечественной философско-правовой и этической мысли. Однако, не стоит забывать о том, что и в других направлениях русской философской мысли, например в народническом позитивизме также изучались и анализировались подобные проблемы.

Необходимо отметить, что в 70-е годы XIX века в рамках теоретических построений, авторами которых были виднейшие представители революционного народничества, такие как, например М.А.Бакунин, П.Л.Лавров, Н.К.Михайловский и т.д., идея философского осмысления вопросов права и государства, справедливости и свободы в этическом контексте начала активно проникать в русскую философскую традицию. Можно сказать, что народники привнесли некую особую нравственно-критическую традицию в осмысление государства и права, которая отражала социально-нравственную сторону развития русской философской мысли в целом. До настоящего времени объективный анализ синтетического подхода к проблеме соотношения отдельных понятий и категорий права и морали в народнической философии и социологии сделан не был, хотя к подобной проблематике обращались такие отечественные исследователи как В.Г.Графский, Л.И.Новикова, И.Н.Сиземская, В.Н.Назаров, Е.А.Емельянов, Е.А.Кейзерова, С.И. Глушкова и др.

Народническое понимание права как социального явления, как особого начала в регуляции общественной жизни базировалось на субъективном осмыслении внутреннего потенциала человека, стремящегося к прогрессу и нравственному развитию. Основой критики идеи торжества права как универсального начала социального бытия выступало представление о праве как о навязанной доктрине поведения состоятельным меньшинством в своих корыстных интересах. На этой основе формировались этические основания критики народниками права и государства, однако встаёт вопрос, приводила

постепенного отождествления права и морали с последующим

1

Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

доминированием последней с целью построения нового справедливого солидарного общества (П.Л.Лавров).

Как же мыслители народнического направления определяли понятие права? Здесь необходимо обратится к творчеству П.Л.Лаврова известнейшего представителя русской позитивистской мысли, в трудах которого был сформулирован свой особый подход к поставленной проблеме. Необходимо будет определить, как рассматривалось мыслителем соотношение категорий права и справедливости в рамках его теории этического антропоцентризма.

П.Л.Лавров критикует существующие на тот период времени понятия права, он считает, что в целом, право как система норм выступает как техническое, нормативно-рекомендательное обеспечение выполнения идеи справедливости и возможности физического и духовного развития каждого, но зачастую оно напротив функционирует для угнетения большинства во имя интересов меньшинства. Мыслитель, используя критическую методологию, пытается выявить соотношение понятий справедливости, права и возможного торжества солидарности в обществе, наталкивается на целый ряд серьезных противоречий. Критическая мысль для П.Л.Лаврова это особое проявления рационального творчества личности. «…критическое мышление в отличие от догматического и от скептического, ставит себе задачею разделить весь комплекс приобретений и продуктов мысли на классы и области, в которых мысль в различной степени утверждает, отрицает и сомневается, на основании строго разбора причин, для этого существующих как в самих условиях нашего мышления, так и в приложении этих условий к различным приобретениям и продуктам этого мышления».1 Отсюда очевидны и справедливы обязательные требования к определенному интеллектуальному и духовно-нравственному уровню развития исследователя. Право как идея для П.Л.Лаврова не норма, не структура определённого социального действия, это в первую очередь право на критику, на поиск истины и справедливости, руководствуясь субъективным пониманием этих категорий.

Мыслитель связывает понятие права с понятиями справедливости и достоинства личности, а также в критическом осмыслении Он писал: «Прежде всего о праве. Или прогресса нет, или он есть воплощение в общественные формы сознания лжи и несправедливости. Я сознаю истину и справедливость в иных формах, чем те, которые налицо, указываю на ложь и несправедливость в том, что есть, и хочу бороться против этой сознанной лжи и несправедливости. Где право, отрицающее мое право на это? В живых личностях? Но пусть они докажут мне, что я ошибся; пусть спорят со мной; пусть борются со мной; это их право; я его не отрицаю; но и я имею право им доказывать, что они ошибаются, имею право с ними спорить и бороться».2

Отсюда следует, что право по Лаврову может существовать как торжество личной борьбы личности за справедливость, нравственность и достоинство, это присуще естеству человека, но не как само воплощение той

1Лавров П.Л. Исторические письма. Письмо 7 Личности и общественные формы. //Философия и социология. Избр. произв.: В 2 т. М., 1965. Т. 2 – С.47

2Лавров П.Л. Исторические письма. Письмо 12 Договор и закон. //Философия и социология. Избр. произв.:

В 2 т. М., 1965. Т. 2 – С.177

2

Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

же справедливости. Это подчёркивали некоторые исследователи его теории прогресса.3 Право это есть возможность критики и последующего развития мысли на этой основе, вот каково должно быть главное его не нормативноформальное а концептуальное содержание.

Далее, стоит отметить, что в целом понятие справедливости в учении П.Л. Лаврова также основывается на понимании человеческого достоинства как торжества индивидуального рационального сознательного начала. Достоинство личности Лавров понимает как некое «идеальное Я», которое создаётся человеческим сознанием, наряду с образом своего действительного «Я»: «Фантазия создает перед человеком вне его «действительного Я» другое, идеальное «Я», которое остается относительно постоянным при беспрестанном изменении чувств, желаний и душевных состояний человека. Это идеальное Я – личное достоинство человека».4 Источник чувства справедливости Лавров видит в способности человеческого сознания к творчеству, которое: «расширяет личный идеал достоинства по мере расширения человеческих отношений».5 С течением исторического времени происходит, рост достоинства личности, стремление получить больше пользы для себя, которое, в конечном счёте ведёт к осознанию необходимости справедливых взаимоотношений6.

Далее мыслитель продолжает, что ни в обществе, ни в истории нет начала, отменяющего право на критику существующих предписаний, если они противоречат внутреннему убеждению личности. Это право понимается как право естественное, продукт индивидуальной деятельности личности однако подробной характеристики П.Л.Лавров данному понятию не даёт. Он вопрошает о том где существует право: «…В целом обществе? Но это абстракт, который, как абстракт, против меня, существа реального, не имеет ровно никакого права; а в своем реальном содержании распадается на личности, имеющие не более права, как и я. В истории? Но все реальное содержание истории заключается опять-таки в деятельности личностей. Из них одни умерли, и против меня, живого, мертвецы никакого права не имеют; другие живы и имеют права столько же, как и я»7.

И далее философ-позитивист заключает: «…Итак, права бороться за истину и справедливость никто отнять у меня не может, если я сам не отниму его у себя во имя вреда, который может выйти из моей деятельности; во имя недоверия к моему личному разуму ввиду исторического разума общества; во имя моего бессилия ввиду громадных сил организованного общества»8. Какая может быть опасность от того, что личность укажет обществу на ложь и несправедливость в его формах и будет стремиться воплотить в жизнь истину и справедливость? Если личность будет говорить и меня не послушают, если

3См. подробнее: Казаков А.П. Теория прогресса в русской социологии конца XIX века. Л., 1969. – С.74.

4Лавров П.Л. Философия и социология. Избр. произв.: В 2 т. М., 1965. Т. 1 С. 337.

5Там же. С. 356.

6См. подробнее: Гусова С.А. Шалашников Г.В. Идея справедливости в этическом учении П. Л. Лаврова.// Человек в социальном мире. Научно-практический вестник. Вып. 4., 2004 №1 – С.15 - 18

7Лавров П.Л. Исторические письма. Письмо 13 Государство. //Философия и социология. Избр. произв.: В 2 т. М., 1965. Т. 2

8Там же.

3

Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

её действия будут безуспешны, то пострадает по мысли П.Л.Лаврова только она. Если личность послушают и общество «…устроится с большею истиною и справедливостью, то это будет не вред, а наивысшая польза»9.

П.Л.Лавров не наделяет и не предписывает содержанию правовых норм императивного предназначения, он лишь пытается соизмерить возможное существование права и с возможно глубоким нравственным убеждением личности, которое для мыслителя носит, безусловно, императивный характер. Мораль не просто должна быть ведущем началом в регуляции общественного поведения, она более эффективно реагирует на изменения в обществе, так как не имеет писаной, фиксированной формы.

Необходимо отметить, что Лавров не отрицал положительную роль права и закона в общественном развитии, однако и отмечал проблемы в рассмотрении закона как наиболее эффективного социального регулятора. Он говорил: «…закон сделался преобладающим началом, и по праву началом прогрессивным. Он обеспечил жизнь слабого от произвола сильного. Он, закрепив договоры, дал общине возможность свободного и широкого экономического развития. Он был одним из могущественнейших орудий для воспитания в людях понятия об их нравственной равноправности, о человеческом достоинстве вне всяких случайных обстоятельств происхождения, имущества и т. п. Но и закон не всегда был и есть элемент прогрессивный»10. Возникает вопрос, почему закон не всегда является прогрессивным элементом для общественного прогресса.

П.Л. Лавров отмечает, что в любом законе есть «наклонность к застою», которая неизбежно развивается с усилением в обществе так называемого «формального элемента закона», он полагал, что в первую очередь «закон есть всегда буква; жизнь общественная в своем непрерывном органическом развитии неизбежно разрастается в категории несравненно более разнообразные, чем мог предвидеть законодатель, и перерастает быстро условия, при которых законодатель, даже самый добросовестный, написал свою формулу. Тот, кто захочет во что бы то ни стало втискивать все разнообразие жизни в установленные формулы кодекса, будет не прогрессивным деятелем»11. На этой основе критика закона становится трудно осуществимой и он теряет значение для дальнейшего общественного развития. Эволюция критической мысли, у личности происходит от чувств к разуму: при недопущении критики мысль формирует догматический элемент, мешающий нравственному прогрессу личности.

Право, закреплённое и предписанное к исполнению, если оно не отвечает убеждению личности может быть пересмотрено, или даже отвергнуто. Поэтому результат торжества нравственного убеждения может быть признан как некий особенный феномен естественно-правового бытия: «Нравственно лишь действие, согласное с убеждением; развивающим элементом в личности можно считать лишь действия, совершаемые согласно убеждению; но

9Там же.

10Лавров П.Л. Исторические письма. Письмо 9 Знамёна общественных партий //Философия и социология.

Избр. произв.: В 2 т. М., 1965. Т.2 – С.139.

11 Там же, С.140

4

Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

договор может требовать от меня действий, которые были согласны с моим убеждением, когда я подписывал договор, и стали не согласны, когда приходится его исполнить».12

Нужно отметить, что у П.Л.Лаврова, несмотря на его, изначально позитивистскую философскую позицию было свое особое понимание проблемы договора, как начала государственно-правовых отношений.

Рассматривая договор как воплощение предписанного нормативного права, существующего в обществе, Лавров полагает, что договор является прогрессивным началом лишь в том случае, когда он «…ограждает слабейшего от произвольного изменения ценности со стороны сильнейшего». Когда более умный, более знающий, более богатый человек заключает договор с менее умными, менее знающими, менее богатыми, то нравственная обязательность договора должна лечь всею своею тяжестью на первого».13 Простые люди могли не понять, принятых условий договора, могли не иметь возможности от них уклониться. Поэтому каждое подобное обстоятельство, «…уничтожая справедливость договора, подрывает и его нравственную силу. Исполнение его может быть важно в глазах общества для поддержания общественного порядка, государственного закона, священного обычая, но никак не справедливости» [14; С.182].

Если «…договор выходит из пределов условий прогрессивного развития

– именно из условий справедливости, – когда он требует от обеих договаривающихся сторон или от одной из них таких услуг, которые не подлежат вовсе оценке или невознаградимы никакою ценностью» – то в этом случае, по мысли П.Л.Лаврова наступают самые тяжёлые последствия права предписанного в содержании любого договора. Другими словами, это лишает человека свободы выбора. В.В.Богатов отмечал, что у П.Л.Лаврова: «Требование свободы личности (через осознание) есть требование свободы от фатального, предопределенного действия среды на личность».14 Понятие о законах функционирования общества позволяет личности соотнести степень справедливости общественных порядков, в которых эта личность живет и действует, с идеальным образом. И однажды поняв несправедливость общественного устройства, личность может считать себя свободной восстать против кажущегося ей социального зла.

П.Л. Лавров заключает, что весь нравственный и юридический смысл договора заключён в обязанности человека выполнить условие, обдуманно на себя принятое, закреплённое в договоре. Но государственный договор, считает философ, заключают как бы одни лица, а его действия распространяется и на других. Честность требует исполнения договора, содержание и условия такого договора критически мыслящая личность должна обязательно выполнить, но такой поступок будет лицемерный и лживый. В этом случае «Заключение договора одним лицом от имени других, вовсе не имеющих понятия о заключаемом договоре, но тем не менее

12 Лавров П.Л. Исторические письма. Письмо 12 Договор и закон. //Философия и социология. Избр. произв.:

В 2 т. М., 1965. Т. 2 , – С.181

13Там же, С. 181

14См. Богатов В.В. Философия П.Л.Лаврова. М., 1972, – С.65

5

Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

обязанных исполнять его, нарушает самые элементарные требования справедливости, следовательно, противоречит понятию о прогрессе»15.

Мыслитель пытается разрешить проблему действенности и легитимности государственного договора во временном и пространственном контексте, обозначая приоритетное начало нравственного развития личности и ставя моральное предписание для социального действия выше правового начала. Он вопрошает: «Насколько можно признать справедливым контракт, заключенный одним поколением и обязывающий ряд последующих поколений до тех пор, пока им не вздумается разорвать этот контракт насильственно или валить его кровью?».16 Договор как и закон содержит в себе в первую очередь формальную сторону. Цель и содержание договора менее зависит от «внутреннего убеждения договаривающихся, а более от разных пунктов закона в отношении, например, сроков подачи бумаг, числа и свойства свидетелей, слова, написанного так или иначе, и т. п». По этому П.Л.Лавров утверждает, что даже «самый законный договор может быть в сущности самым бесчестным делом, как самое честное условие может быть незаконно»17. Закон становится прогрессивным элементом и нравственною силою лишь тогда, содержит в себе два особых положения, раскрывающих его содержательную сторону.

Первое положение, по мнению философа, гласит, что всякий договор, требующий услуги, которая предполагает искренность, точно так же как всякий договор, связывающий волю человека на жизнь или на значительный период времени, сам по себе преступен18.

Во втором случае можно отметить, что договор, даже заключаемый относительно услуг, допускающих оценку, справедлив лишь тогда, «…когда договаривающиеся стороны одинаково поставлены в отношении понимания договора и возможности не заключать его». Следовательно, законодательство, чтобы быть нравственным, должно запрещать все безусловные договоры (то есть договор без возможности его расторжения) а во всех иных случаях должно обеспечивать договаривающимся возможность заявить свою искренность пред самым исполнением договора или уклониться от его исполнения.

Отсюда П.Л.Лавров, делает вывод, что начало справедливости в таких договорах, полностью отсутствует, они предполагают лишь одно: существование сильной организации или большинства лиц, для которых договор выгоден. Торжество нравственного начала и индивидуального развития личности в этом случае невозможно. Таким философ видит торжество государства, детерминированного правом, который выразился в его антиутопии «государства знающего», как особой системы самосохраняющего начала, и не признающую индивидуальную мораль

15Лавров П.Л. Исторические письма. Письмо 12 Договор и закон. //Философия и социология. Избр. произв.:

В 2 т. М., 1965. Т. 2 – С. 182.

16Лавров П.Л. Исторические письма. Письмо 12 Договор и закон. //Философия и социология. Избр. произв.:

В 2 т. М., 1965. Т.2 – С. 183.

17Там же, С.184

18Стоит обратить внимание на то, что П.Л.Лавров аппелирует понятием «воли человека на жизнь», а не «права на жизнь», подчёркивая,

6

Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

личности, естественное право на критику, а лишь жёстко предписывающую свои нормы поведения. Это отмечал в своих работах отечественный исследователь В.Г.Графский.

Только сознание личности, осознавшей меру сопряжения своего достоинства с достоинством другой личности, может сформироваться понятие о справедливости, как основания нравственного идеала. Лавров говорит так: «… с первым обществом, с первой встречей между людьми, которая не решилась борьбой и подчинением одного другому, начало равноправности, обоюдного права на взаимное уважение достоинства, явилось по логической необходимости в душе человека. До сих пор оно не вошло в практику жизни, но давно уже проникает в нравственный идеал».19 По мнению Лаврова, справедливость должна пронизывать все человеческие поступки, она является неизбежным результатом развития человеческого сознания. Однако это возможно только тогда, когда у человека сформируются устойчивые убеждения, которые по мысли Лаврова, являются результатом рациональных волевых усилий, личности с целью реального осуществления нравственных целей. Ведь человек без убеждений не может быть нравственным а, следовательно, и справедливым. Убеждения человека получают нравственную оценку в результате справедливых действий: «Не всякое убеждение сообразно достоинству человека, но только справедливое».20 И далее: «Лишь то нравственно, что справедливо…».21 Развитие личности в нравственном плане возможно лишь тогда, когда общественная среда разрешает и поощряет в личностях развитие самостоятельного убеждения; когда личности имеют возможность отстаивать свои различные убеждения и тем самым принуждены уважать свободу чужого убеждения; когда личность сознала, что ее достоинство лежит в ее убеждении и что уважение достоинства чужой личности есть уважение собственного достоинства22. П.Л.Лавров считал, что такое понимание нравственности, которое основано на справедливости, может изменить нравственное сознание общества в целом: «Справедливая деятельность, есть воспроизведение в жизни идеи о равноправии всех людей их всесторонне развитие, независимо от всех патетических настроений, действующей личности».23 Таким образом, личность нравственно вменяема, если основывает своё поведение на мировоззрении, основной доминантой которого, является принцип справедливости или равенства. В то же самое время личность должна чётко представлять, что его убеждения, это часть равноправных убеждений других личностей, перед которыми у него нет изначально никаких преимуществ.

Стоит определить, в чём основное содержание принципа справедливости, в антропологической этике П.Л.Лаврова. Прежде всего, он

19Там же. С.256

20Лавров П.Л. Очерки вопросов практической философии//Философия и социология. Избр. произв.: В 2 т.

М., 1965. Т. 1 – С. 487.

21Там же. С. 488

22Лавров П.Л. Исторические письма. Письмо 3 Величина прогресса в человечестве. //Философия и

социология. Избр. произв.: В 2 т. М., 1965. Т. 2 – С.56 23 Там же. С. 559

7

Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

определяет справедливость как осознание человеком своего равноправия в различной деятельности с другими людьми, осознание достоинства других личностей, рожденное состраданием в рамках нравственной деятельности. Он пишет: «Отчеканенная формула справедливости гласит: «Каждому по его заслугам, каждому по его достоинству».24

Некоторые исследователи учения П.Л.Лаврова отмечали его особенное понимание личной и общественной справедливости. Философ исследует справедливость, как понятие в рамках личности не связанной с обществом.25 Как нравственный принцип справедливость рассматривается им только в контексте взаимосвязи личности и общества, исторического прогресса. Лавров задаёт вопрос, как же должен поступать человек, чтобы быть справедливым, чтобы общество, в котором он живёт, тоже было справедливым? Справедливость – подчеркивает в этой связи Лавров, есть – « основной принцип нравственной деятельности»26. Этот принцип включает в себя:

1.Необходимость оценки чужого достоинства, или самоценности личности, другого «Я». Для этого необходимо знание людей, истории, национальных особенностей, что достигается в результате направленной интенции на другую личность, другое «Я».

2.Оценка чужого достоинства связана с убеждениями личности:

осознания равноценности моего и другого «Я». П.Л. Лавров утверждает: «Чужое достоинство, это мое достоинство».27 Человек обязан жертвовать ради другого человека случайными выгодами, низменными благами, даже в случае жизненной необходимости: «…все, что я признал равноправным со мной, должно быть для меня святыней, которую я должен уважать, или святыню собственного защиту чужого достоинства, Как для последнего я обязан жертвовать случайными выгодами низменными благами, даже в

случае нужды жизнью, так и в защиту чужого достоинства вошедшего в мое убеждение, я должен бросаться на борьбу, чтобы из этого не вышло».28

3.После того, как личность осознала для себя справедливость, как необходимый элемент своего существования, она не должна делать какиелибо послабления для себя, или отступления. П. Л.Лавров утверждает: « Немножко справедливым быть нельзя, как можно быть более или менее знающим, твёрдым в своих мнениях, страстным … Кто несколько отступает

от справедливости в своих чувствах и действиях, тот совершенно несправедлив».29

24Лавров П.Л. Очерки вопросов практической философии//Философия и социология. Избр. произв.: В 2 т.

М., 1965. Т. 1 С. 657.

25Характеризуя взгляды П.Л. Лаврова на справедливость, Х.. Раппопорт пишет: «Наш мыслитель, (П. Л. Лавров – примеч. Г.Ш.) ни на минуту не забывает о том, что дело идёт об индивидууме, живущем в обществе… он изолирует его от общества, только на время, для удобства исследования». Раппопорт Х. Социальная философия П. Л. Лаврова. СПб., 1906. – С. 30

26Лавров П.Л. Очерки вопросов практической философии//Философия и социология. Избр. произв.: В 2 т.

М., 1965. Т. 1 С. 487.

27Там же. С. 559.

28Там же. С. 560.

29Там же. С. 415.

8

Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

В тоже время осознание справедливости есть продукт не только разумной деятельности человека, он связано в представлении П. Л. Лаврова в изначальной потребности личности в наслаждении. Однако, эта потребность не просто увязывается с вопросом о том, что есть истинное наслаждение, оно также дает размышления о его формах существования.

Большое значение для понимания проблемы торжества справедливости в обществе П.Л. Лавров видит в изучении феномена собственности.

Он пишет, что по необходимому стремлению к единству в мысли человек стремится к распространению на монополию начала права. Это проще это упрощает выбор, предлагая готовые схемы для поведения, а собственность выступает началом, концентрирующим такое поведение «Что необходимо, то справедливо, – говорят одни – усвоение необходимо, но усвоение ведет к монополии собственности, следовательно, монополия собственности справедлива. Для их утешения остается лишь милосердие победителей. Это милосердие есть обязанность»

П.Л. Лавров заключает, что каждая личность, не знающая о справедливости, о праве, о юридическом начале, стремится наслаждаться на счет всего окружающего. Следствием этого является «усвоение всего, что доступно силам личности; и не только мгновенное усвоение того, что служит или может служить к наслаждению, но стремление удержать в своем исключительном владении подобные предметы истекает из того же начала. Это стремление усвоить и удержать усвоенное есть источник собственности, которая, следовательно, как видели, не заключает в себе ничего относящегося к юридическому началу, к вопросу о справедливости. Но из этого же источника усвоения вещи в личности, не признающей чужого исключительного права собственности, выходит воровство…»30

В заключении, необходимо сказать, что представления П.Л.Лаврова о праве, законе и справедливости представляют собой сложную систему рационально-философских воззрений, которые раскрывают в большей степени этическую нежели философско-правовую направленность размышлений революционного философа об этих категориях. Однако стоит отметить, что именно нравственная составляющая является основой рациональной критики Лавровым существующих на тот период времени законов, что даёт возможность более ясно представить, каким образом возможно совершенствования права в сторону большей степени защиты принципа справедливости.

30 Лавров П.Л. Очерки вопросов практической философии//Философия и социология. Избр. произв.: В 2 т.

М., 1965. Т. 1 С. 560. – С.444.

9