4505
.pdf12
значительная часть людей стремится избежать соприкосновения с судопроизводством или свести до минимума своё участие в нём. Варианты поведения обусловлены в большинстве случаев процессуальным положением гражданина. Обвиняемый (подозреваемый) нередко пытается избежать уголовной ответственности, в связи с чем предпринимает действия, препятствующие судопроизводству. Свидетель зачастую не желает «связываться со следователем и судом», отрываться от привычных занятий и образа жизни, поэтому нередко и даёт показания, которые позволяют ему избежать дальнейшего участия в процессе. Гражданский истец, преследуя свой корыстный интерес, стремится быстрее компенсировать себе ущерб, не проявляет особого интереса к другим обстоятельствам дела, не одобряет длительных, по его мнению, сроков расследования и рассмотрения дела. Многим из этих лиц бывают непонятны те или иные сиюминутные действия следователя, суда и даже адвоката. В связи с этим образуется определённое противодействие, которое адвокату предстоит преодолеть. И не только с помощью напоминаний о гражданском долге, призывов говорить правду, указаний на совесть и прочее. Так или иначе, но в судопроизводстве нужна определенная власть. И закон наделяет ею следователей, прокуроров, судей.
В судопроизводстве адвокат не имеет власти, но, осознавая её необходимость, подчиняется ей, поскольку власть следователя, прокурора, судьи представляет собой власть процессуально-правовую. Она применяется только по данному уголовному делу, в отношении конкретных лиц и только в случае совершения ими недозволенных процессуальным или материальным законом действий. При этом адвокат достоверно знает, что любые властные полномочия органов судопроизводства должны применяться в точном соответствии с законом. Отступления от юридических предписаний наносят ощутимый вред как правосудию, так и личности. Власть предоставляется соответствующим должностным лицом исключительно для организации судопроизводства по конкретному уголовному делу. Оно немыслимо без подчинения всех участников процесса, в том числе и адвокатов, единой воле, в соблюдении процедур расследования и рассмотрения дела, а равно для регулирования взаимоотношений между определёнными участниками, объединёнными между определёнными участниками, объединёнными между собой необходимостью обеспечения интересов правосудия. Применительно к уголовному судопроизводству можно говорить о следственной, прокурорской и судебной власти. Адвокат постоянно чувствует, что тот или иной представитель органов
13
судопроизводства наделён огромной властью. Причём она может быть закреплена как в статьях закона о правах данного должностного лица, так и в нормах УПК, регламентирующих их компетенцию.
Властные начала присущи судопроизводству любого типа государства, и без них невозможно осуществление процессуальной деятельности. В юридическом процессе властные требования применяются в интересах правосудия. Но иногда,
ксожалению, они используются и в целях нейтрализации поведения, хотя и вполне законопослушного, но неугодного определённому должностному лицу.
В. М. Савицкий отмечал: «В руках следователя сконцентрирована мощная и грозная сила, готовая обрушить на голову обвиняемого (подозреваемого) целый каскад достаточно ощутимых принудительных мер. Эта сила в состоянии вторгнуться в его жилище, при обычных условиях почитаемое неприкосновенным, открыть чужому взору свято оберегаемую тайну почтовых отправлений, отстранить человека от привычной работы и продиктовать ему множество других строгих ограничений, вплоть до лишения высшего блага – свободы. И всё это может быть пущено в ход быстро, незамедлительно, а иногда,
ксожалению, с предосудительной поспешностью1.
Такие же действия властного характера могут совершать прокурор и суд. Оберегать же людей от «властных» излишеств призван адвокат. Практика показывает, что задержания и обыски нередко производятся и тогда, когда имеется «разумное основание», «обоснованное предположение», а не только в случаях, прямо указанных в законе. Известны и случаи ограничения личной свободы граждан в случаях, не предусмотренных законом, либо свыше действительных сроков. Подобные действия должностных лиц вредят людям и государству. Напротив, реальное обеспечение и широкое использование прав и свобод граждан представляют собой одну из главных закономерностей развития демократического общества и государства.
Расширение участия адвоката в производстве по уголовному делу требует не ослабления, а усиления ответственности органов судопроизводства и их должностных лиц за качество расследования и судебного рассмотрения дел. В этом отражается дисциплинирующая роль адвокатуры как института гражданского общества. Основой нормального судопроизводства и гарантией эффективного участия в нём адвоката является процессуально-правовой порядок. Прочный и стабильный процессуально-правовой прядок свидетельствует о том, что цели
1 См.: Савицкий В. М. Очерк теории прокурорского надзора. М., 1975. С. 193.
14
судопроизводства, принципы процессуального права и законность воплощены в поведении и поступках всех участвующих в процессе лиц, а не только компетентных органов. А это гарантирует нормальную работу адвоката при подчинении адвоката процессуальной власти органов судопроизводства. Основное назначение процессуальной власти состоит в том, чтобы обеспечить такую деятельность, которая была бы основана на сознательной дисциплине адвоката и его подзащитного, на согласованно определённом взаимодействии их между собой учетом интересов органов судопроизводства. Категоричные предписания уголовно-процессуального закона, например, об обязанности потерпевшего либо обвиняемого подчиниться требованию об освидетельствовании, служат правовой основой дисциплины поведения любой личности в уголовном процессе. Именно с позиции соответствия процессуальному закону оценивается адвокатом поведение участников уголовного судопроизводства. Действенность самого процессуального законодательства, его реальное значение, в свою очередь, зависят от общественной атмосферы, в которой оно функционирует. Сегодняшнее падение авторитета судопроизводства, его социальной ценности – результат снижения правовой культуры общества, ослабление организованности
идисциплины поведения людей. Вместе с тем нужно отметить, что дисциплина в судопроизводстве не самоцель, а средство решения стоящих здесь задач. В настоящее время дисциплины в органах судопроизводства находится в прямой зависимости от уровня культуры работающих в этой системе должностных лиц. Важнейшим компонентом культуры судопроизводства является умение соответствующих должностных лиц строить свои взаимоотношения с адвокатами. В основе таких взаимоотношений должны лежать не только законность и объективность производства по делу, но и заинтересованность в судьбе обвиняемого, терпеливость и тактичность, благожелательность и уважение к каждому адвокату, независимо от выполняемой им процессуальной роли, оперативность и объективность разрешения процессуально значимых ходатайств и жалоб.
Значение всего комплекса отношений адвоката – защитника со следователем
ипрокурором в юридической литературе оценивается неодинаково. Одни авторы рассматривают их исключительно как отношения процессуальных противников, преследующих достижение противоположных целей. Так, З. З. Зинатулин пишет: «Если обвинение стремится утвердить наличие и истинность инкриминируемых фактов и обстоятельств, опровергнуть аргументы защиты, то она (защита) стремится к аннулированию обвинения, исключению из него
15
отдельных частей, снятию вины и ответственности обвиняемого»1. В литературных источниках достаточно часто встречаются безапелляционные суждения о противостоянии следователей и адвокатов-защитников в их взаимоотношениях. Следователей упрекают в обвинительном уклоне, в том, что они прибегают к недозволенным методам ведения следствия, чтобы добиться от человека, заподозренного или обвиняемого в совершении преступления, признания им своей вины, а равно в оставлении без рассмотрения и проверки заявлений и ходатайств о невиновности. Этим нарушениям и должен противостоять защитник. «Трудно переоценить важность активизации работы адвокатов-защитников, участвующих в уголовном судопроизводстве, именно для того, чтобы помочь обвиняемому сделать невозможным фальсификацию ведения следствия, устранить или по крайней мере нейтрализовать обвинительный уклон», – писал В.М. Савицкий2. Напротив, в литературе приводятся и случаи противоправных и аморальных приёмов, к которым прибегают отдельные адвокаты в стремлении помочь своим подзащитным избежать уголовной ответственности любым путём. В этой связи даже было высказано предложение предусмотреть уголовную ответственность адвоката за злоупотребление процессуальными полномочиями, как-то: за организацию давления на свидетелей и потерпевших, уничтожение документов, имеющих значение для дела, за передачу информации, полученной от следователя и т.п.3. Несмотря на наличие в правоприменительной практике отмеченных случаев, вряд ли правильным было бы считать, по мнению А.П. Лобанова4, типичным состоянием анализируемых отношений такое, в котором одна из сторон (или обе) вынуждена вести борьбу из-за недобросовестности своего процессуального противника. Характерна скорее другая ситуация, когда следователь убеждён в виновности обвиняемого, стремится подкрепить обвинение в установленном порядке новыми доказательствами, а защита строится на основе тезиса невиновности. При этом не имеет значения то обстоятельство, что адвокатзащитник может быть убеждён в достаточности доказательств для того, чтобы считать вину подзащитного установленной. Защитник обязан поддерживать позиции подзащитного, если он отрицает свою вину, поскольку адвокат
1См: Зинатулин З. З. Общие проблемы обвинения и защиты по уголовным делам. Ижевск, 1989. С.43.
2См.: Савицкий В. М. Адвокатура и современность. М., 1987. С.4.
3См.об этом: Рубан А. Правовые аспекты борьбы со лжесвидетельством // Соц.законность. 1990. №3. С.28–29
4См. Лобанов А. П. Правоотношения адвоката-защитника со следователем и лицом, производящим дознание. Тверь, 1993. С.23.
16
представляет интересы доверителя. В связи с этим защитник обязан попытаться обнаружить хотя бы малейшие изъяны в доказательствах обвинения. Понятно, что защитительная позиция адвоката, его действия в таких ситуациях воспринимаются следователями нередко как создание препятствий на пути, намеченном следователем, к установлению истины. Большинству из них психологически трудно преодолеть предубеждения к адвокатам, осознать в полной мере, что защитники поступают в соответствии со своим предназначением. С другой стороны, и защитник видит в следователе процессуального противника, когда считает, что тот находится в плену ошибочной версии, неверно оценивает доказательства, собранные по делу.
Вместе с тем отношения адвоката-защитника и следователя не всегда носят антагонистический характер. Можно говорить об их конструктивном сотрудничестве в случаях совпадения устремлений защитника и следователя, когда, например, последний устанавливает обстоятельства, смягчающие ответственность или позволяющие принять решение об освобождении гражданина от уголовной ответственности, о чём были заявлены ходатайства. Характер отношений между адвокатом-защитником и следователем возникает не в рамках общей функции защиты, а на почве выполнения процессуальных обязанностей, присущих каждому из названных участников уголовного процесса. Для следователя это обязанность обеспечить обвиняемому, подозреваемому возможность защититься установленными законом средствами и способами подозрения и обвинения. Для адвоката-защитника эта обязанность состоит в осуществлении защиты в целях выяснения обстоятельств, оправдывающих подозреваемого, обвиняемого или смягчающих их ответственность, а также в оказании им необходимой юридической помощи.
Отметим, что уголовно-процессуальные отношения превалируют в отношениях адвоката-защитника и следователя, но они не исчерпывают полностью все виды возникающих между ними отношений. Между следователем и адвокатом-защитником существуют и нравственные отношения1, ярким примером существования которых может послужить общение между ними в процессе проведения допроса. Так, следователь должен не мешать защитнику задавать вопросы, если они имеют отношение к делу и вполне корректны. С другой стороны, защитник явно нарушит нормы адвокатской этики, если предпримет действия, срывающие намеченную следователем и
1 См. об этом: Лобанов А. П. Указ. раб. С.19.
17
соответствующую закону, научным рекомендациям тактику проведения конкретного следственного действия. Нравственные отношения дополняют уголовно-процессуальные, возникают в связи с ними, а не отдельно, изолированно. Но их значение тем не менее достаточно велико, поскольку закон не может регламентировать каждый шаг и поступок адвоката-защитника и следователя в отношениях между собой. Есть ещё организационные отношения1, возникающие между указанными участниками уголовного процесса. Они также порождаются на основе правоотношений, связаны с ними, но не регулируются ни нормами права, ни нормами морали. Так, например, следователю приходится согласовывать с защитником время проведения процессуальных действий, поскольку адвокат чаще всего занят и по другим делам. Следователь должен доводить до сведения адвоката-защитника о желании обвиняемого иметь с ним свидание. Следователь оформляет адвокату документы на оплату защиты, осуществляемой по назначению. И следователь, и адвокат-защитник могут осуществлять другие действия организационного характера в рамках конкретного уголовного дела. И нравственные, и организационные отношения с участием следователя и адвоката-защитника, безусловно, производны от
процессуальных, но без |
рассмотрения их вряд ли можно получить достаточно |
полное представление |
о содержании правоотношений и разработать |
рекомендации по совершенствованию их нормативного регулирования. Правовые отношения адвоката-защитника и следователя, а также связанные с ними нравственные и организационные отношения прекращаются по окончании предварительного расследования. Исключение составляют случаи, когда следователь выносит постановление об оплате труда адвоката, принимающего участие в качестве защитника, по назначению. Но в данном случае адвокат уже не имеет статус защитника, он лишь адвокат, имеющий право на оплату труда, затраченного на осуществление защиты.
Не только закон, но и нравственные начала определяют также взаимоотношения адвоката и прокурора. Их отношения должны формировать уважение к человеческому достоинству, нормам права и морали. Взаимоотношения прокурора и адвоката предопределяют противоположность их процессуальных функций, но оба они призваны содействовать правосудию и вправе рассчитывать на одинаковое внимание, доверие и уважение суда. Свою позицию, средства, способы и тактику защиты адвокат не обязан согласовывать
1 См. об этом: Лобанов А. П. Указ. раб. С.21.
18
с прокурором. Прокурор осуществляет надзор не за деятельностью адвоката, а за исполнением законов органами дознания и предварительного следствия, а также за законностью решений судов. Что касается адвоката, то он должностным лицом не является и в своей профессиональной деятельности от прокурора не зависит. Например, следователь посчитал неправильным отказ адвокатазащитника подписать протокол об ознакомлении с материалами дела. Согласившись со следователем, прокурор внёс в совет адвокатской палаты представление в порядке общего надзора о неправомерных действий адвоката. Совет адвокатской палаты не только проверил действия адвоката на предварительном следствии, но и обратил внимание на форму сообщения о них, поскольку внесённое прокурором представление по поводу процессуальной деятельности адвоката неправомерно.
Строя свои отношения, прокурор и адвокат должны исходить из важности процессуальной функции противоположной стороны и понимать, что суду необходимо выяснить и оценить все возможные версии по делу, знать не только сильные, но и слабые части обвинения. Состязательный процесс немыслим без полемики, способствующей установлению истины, правильному и справедливому разрешению дела. В основе полемики лежит закон и строгая нравственная дисциплина сторон. Полемика должна вестись с достоинством, быть деловой, корректной, не перерастать в личные препирательства. Безусловно, это во многом зависит от обвинителя: он ведёт, как правило, допрос от защитника, первым выступает в прениях и может неправильным поведением, нетактичными высказываниями задеть чувства и достоинство защитникаадвоката, вызвать ответную реакцию и нелицеприятные высказывания со стороны адвоката. Одной из причин ненужных пререканий сторон является чаще всего недостаточность доказательств, неподготовленность к рассмотрению дела в судебном заседании, неумение обосновать свою позицию. Тогда-то и появляются вместо доказательств и доводов оскорбительные и резкие нападки на процессуального противника, упреки в его необъективности, в попытках ввести суд в заблуждение, различные намеки и инсинуации. Между тем обида и желание уязвить процессуального противника отодвигает на задний план существо дела и судьбу человека, сидящего на скамье подсудимых. Вопрос об основе и пределах судебного спора относится не только к прениям сторон, но и к другим частям любого судебного разбирательства, например, при решении вопроса о заключении под стражу обвиняемого. Адвокату необходимо быть внимательным к соображениям и аргументам обвинителя и при оспаривании их
19
быть точным. Адвокат-защитник может и должен оспаривать ошибочные, сомнительные и несправедливые утверждения прокурора. Но спор ради спора никому не нужен, и адвокат лишь выиграет в глазах судей, если согласится с нейтральными для подзащитного утверждениями прокурора, проявит терпимость к ошибкам обвинителя и не будет их «выпячивать», когда они не могут повлиять на принятие решения судом и не вредны для подзащитного. Успех обвинения достигается убедительностью доказательств и доводов обвинителя, а не принижением или умалением роли адвоката. Известный русский юрист А.Ф. Кони писал по этому поводу: «Оскорбление противника обвинением, бросаемым ему лично или сословию, к которому он принадлежит, вносит в судебные прения раздражение и яд оскорбленного самолюбия»1. Оскорблением, нанесённым адвокату, проявляется неуважение не только к нему, но и к суду. Поэтому адвокат должен потребовать отразить в протоколе судебного заседания факт оскорбления. Не должен оставаться в стороне в таких случаях и совет адвокатской палаты, куда поступают сведения о подобных выпадах в отношении адвокатов.
Вместе с тем если прокурор действует неправильно, то это значит, что адвокат должен вести себя точно также2. Интересы подзащитного не требуют чрезмерно сильных и обидных для кого-либо выражений. Если адвокат считает действия обвинителя или другого участника процесса неправильными или недопустимыми, то он (адвокат) может обратиться к председательствующему по делу с просьбой о пресечении подобных действий. Некоторые исследователи3 полагают, что «в прениях сторон адвокат вряд ли должен отвечать на выпады процессуального противника. Иначе он рискует уронить себя в глазах судей и других лиц, дать повод для подозрений в том, что на первый план поставил себя, а не судьбу подзащитного». Цель адвоката – осуществлять защиту, а не служить своим личным страстям или мнению. Возражения адвоката против утверждений обвинителя, принимающего участие в деле, должны касаться исключительно аргументации прокурора, иметь правовую направленность, не затрагивая его как личность. Знаменитый русский адвокат П.С. Пороховщиков (более известный как П. Сергеич) отмечал: «Если прокурор не был безупречен в своей речи по отношению к подсудимому или к всем, будьте безукоризненны по отношению к
1С.: Кони А. Ф. Собрание сочинений. М., 1967. Т.4. С.135.
2См. статью 27 Кодекса процессуальной этики адвоката.
3См.: Стецовский Ю. Н. Советская адвокатура. М., 1989. С. 161.
20
нему. Этого требует Ваше достоинство, и это подчёркивает его ошибку»1. В адвокатском сообществе потеря защитником-адвокатом самообладания не поощряется. Руководители адвокатских образований порицают нетактичное поведение адвоката в отношении любого участника процесса, в частности прокурора.
Функцию обвинения осуществляет и потерпевший. Нередко обвиняемый чувствует к нему неприязнь, озлоблен его поведением. Усвоить такое отношение к потерпевшему адвокат, естественно, не вправе. Корректность и понимание адвокатом переживаний пострадавшего могут удержать потерпевшего от неблагоприятных для подсудимого высказываний.
Обстановка в судебном заседании в значительной мере зависит от председательствующего. Если кто-либо из участников процесса ведёт себя неправильно или нарушает ход судебного разбирательства, то председательствующий своевременным и тактичным замечанием либо решительными действиями может направить ход судебного заседания по верному пути. Напротив, если норм закона не придерживается сам судья, если он недостаточно выдержан и культурен, другие участники процесса не могут повлиять на изменение хода процесса. Строго соблюдающий нормы процесса и нравственности, интеллигентный и воспитанный судья всем своим поведением показывает объективность и стремление к истине. При таком руководстве процессом возможность недоразумений и конфликтов сведена к минимуму. Проявление же предвзятости, обвинительного уклона судьей, нарушения прав участников судебного заседания не могут не привлечь внимание адвоката. И он должен использовать предоставленные законом возможности: просить удовлетворить в протоколе судебного заседания соответствующие факты, а также возражать против действий председательствующего. У суда нет права запретить адвокату заявлять возражения. В тех случаях, когда положение не меняется, адвокат может заявить возражения не только в устной, но и в письменной форме. При заявлении адвокатом возражений нет оснований считать это пререканиями с судом. Возражения обязательно, а не по усмотрению председательствующего, подлежат занесению в протокол судебного заседания, а если они были представлены в письменном виде, текст приобщается к делу. Например, адвокат возражал против диктовки председательствующим секретарю показаний подсудимого в извращённом виде, а также потребовал
1 См.: Сергеич П. Искусство речи в суде. М., 1960. С.335.
21
обеспечить другие гарантии прав подсудимого в установлении истины. Совет адвокатской палаты признал действия адвоката правильными. Реакцией на возражения не должен быть спор с адвокатом, выискивание в отместку его ошибок и промахов, стеснение его прав или нарушение законных интересов представляемого им лица. В свою очередь и адвокат не должен вступать в полемику с председательствующим по незначительному поводу. В ходе судебного разбирательства может возникнуть ситуация, при которой одного лишь заявления возражений оказывается недостаточно. Когда судья своими действиями показывает отсутствие у него объективности, то правильное и справедливое разрешение дела в такой обстановке невозможно. Поэтому закон предусматривает меры для устранения пристрастного судьи. В решениях Верховного Суда страны неоднократно отмечалось, что «приговор подлежит безусловной отмене, если по делу имеются данные, подвергающие сомнению беспристрастность судьи, участвующего в постановлении приговора», а равно «приговор подлежит отмене при наличии данных о тенденциозном подходе к рассмотрению дела»1. Правило об отводе судей имеет целью обеспечить объективный, непредвзятый суд. Попытки оправдать отказ от мужественной и стойкой борьбы с нарушениями закона, даже если они допущены судьёй, следует признать необоснованными. Опасения типа «как бы чего не вышло», пассивность под предлогом, что иное поведение адвоката отрицательно скажется на судьбе подзащитного, нередко обусловлена приспособленчеством, малодушием адвоката и его безразличием к исходу дела, что недопустимо2.
Отметим, что в судебном заседании судья иногда задаёт вопросы адвокату. Мало того, что эти вопросы не предусмотрены законом, в некоторых случаях они превращаются в некий экзамен и преследуют цель изобличения адвоката в незнании закона или материалов дела, в искажении этих материалов. В этом случае адвокат не может пренебрегать своим положением. Достоинство отдельного адвоката — достоинство всей адвокатуры. Поэтому возражения адвоката против неправильного отношения к нему со стороны председательствующего направлены на поддержание не только личного достоинства адвоката, но и престижа адвокатской профессии.
Бесспорно положение, что адвокат ни от кого не зависит в своей деятельности. Но это не значит, что тот или иной орган или конкретное
1См.: Вопросы уголовного права и процесса в практике Верховных Судов СССР и РСФСР. М., 1980.
С.290, 410.
2См.: Киселёв Я. С. Этика адвоката. М., 1974. С.81.