27
ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ПРОИЗВОДСТВА В СУДЕ ПРИСЯЖНЫХ ПРИ ОСУЩЕСТВЛЕНИИ ПРАВОСУДИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ
§ 1.1. Участие представителей общества в уголовном правосудии как качественная характеристика судебной власти в контексте функционального и структурного подходов
Привлечение представителей общества к участию в осуществлении
уголовного правосудия – явление, обладающее свойством инвариантности
и наблюдаемое во всех исторических типах (формах) уголовного процесса, то есть, в наименьшей степени детерминировано факторами, определяющими различия между ними.
Рассматриваемый феномен, на наш взгляд, обусловлен двумя группами
предпосылок, которые в зависимости от характера |
их |
сущностной |
связи |
с этим явлением, можно назвать внутренними и внешними. |
|
|
|
Внутренние предпосылки выражаются в том, |
что |
судебная |
власть |
и гражданское общество изначально связаны на самом глубинном, так сказать, «генетическом» уровне. Это суждение хорошо иллюстрирует позиция Э. Б.
Мельниковой, утверждавшей, что без участия представителей гражданского общества, эффективное осуществление судом функции судебной власти невозможно1. В научных исследованиях, посвященных сущности судебной власти в уголовном судопроизводстве, выявлен ряд факторов, объясняющих существование этой «генетической» связи судебной власти и гражданского общества.
1 Судебная власть. Научное издание / Абова Т. Е., Абросимова Е. Б., Боровский М. В., Булаковский С. В., и др.; отв. ред.: Петрухин И. Л. М. : ООО «ТК Велби», 2003. С. 499.
28
Во-первых, эта связь обусловлена тем, что именно народ является источником государственной власти, в том числе судебной. Н. А. Колоколов,
раскрывая этот аспект, подчеркивает наличие в комплексе судебных властеотношений народа, нации, политического (гражданского) общества,
в которых народ, нация, политическое (гражданское) общество одновременно и объект, и специфический субъект, т. к. существование государственной власти, а,
следовательно, и судебной власти вне народа, нации, политического
(гражданского) общества абсолютно невозможно2. В рамках этой парадигмы,
можно полностью согласиться с автором, что приказ субъекта, осуществляющего судебную власть, – фактически воля народа в редукции органов государства – судов по отношению к объекту – то есть, к этому же народу. Автор верно отмечает, что суду неизбежно грозит устранение из властных структур, если он трансформируется в полностью автономную от общества систему3. Необходимо отметить, что уголовно-процессуальное законодательство некоторых зарубежных стран, например, § 268 УПК Германии, предусматривает вынесение приговора не именем государства, как предусмотрено УПК РФ, а именем народа (in Namen des Volkes)4, что обусловлено рассматриваемым аспектом природы судебной власти.
Во-вторых, многие российские и зарубежные исследователи среди общих свойств судебной власти отмечают ее социальный характер. Л. А. Воскобитова отмечает, что это свойство придает судебной власти даже определенный
«психологизм»: «Без власти человеческое общество существовать не может. А
«очеловеченные» социальные отношения неизбежно сопряжены с различными формами противоречий, столкновениями интересов, конфликтами. Этим обусловлен социальный характер и судебной власти, которая также принадлежит сфере социальных отношений»5. Данный подход разделяет Н. А. Колоколов,
2 Колоколов Н. А. Судебная власть как общеправовой феномен: дис. … д-ра. юрид. наук. Н.
Новгород, 2006. С. 90.
3Там же.
4Трефилов А. В. Уголовный процесс зарубежных стран. М. : ООО «НИПКЦ Восход-А», 2016.
С. 423.
5Воскобитова Л. А. Механизм реализации судебной власти посредством уголовного судопроизводства: дисс. … докт. юрид. наук. М. : МГЮА, 2004. С. 81.
29
который определяет судебную власть как присущее социальной природе человека средство и необходимое условие функционирования высокоразвитой социальной общности, а равно средство всеобщей связи (коммуникации), возникающее между высокоорганизованными людьми в процессе разрешения определенных категорий социальных конфликтов, символический посредник, обеспечивающий выполнение взаимных для граждан и государства обязательств на основе норм права6.
В-третьих, в научной литературе отмечается, что проявлением сущностного свойства судебной власти – ее объективности – является то, что она всегда должна иметь основу в обществе и отражать мнения, цели, устремления,
объективно существующие в нем7. Л. А. Воскобитова подчеркивает, что социальную опору судебной власти составляет право, как объективный критерий правомерности действия судебной власти, поскольку «…мнения, устремления,
система ценностей подвластных применительно к сфере реализации судебной власти уже опосредованы в правовых нормах»8. Значение этой социальной опоры столь существенно, что в научной литературе она рассматривается в качестве элемента комплексного основания типологии судебной власти. В работе Л. А.
Воскобитовой этот фактор указывается в качестве признака как публично-
состязательного, так и независимо-контролирующего (сдерживающего) типов судебной власти9.
В-четвертых, в ряде научных исследований участие народа в отправлении правосудия рассматривается как самостоятельный признак судебной власти10.
6Колоколов Н. А. Судебная власть как общеправовой феномен… С. 89.
7Воскобитова Л. А. Механизм реализации судебной власти посредством уголовного судопроизводства. С. 90. Она же. Сущностные характеристики судебной власти. Ставрополь : Ставропольсервисшкола, 2003. С. 100.
8Воскобитова Л. А. Механизм реализации судебной власти посредством уголовного судопроизводства. С. 91–92.
9Там же. С. 58–59.
10Магомедов A. M., Сергеев А. И., Швецов В. И. Судоустройство в Российской Федерации : учебное пособие. Вып. 1., М., 1995. С. 28–33. Судоустройство и правоохранительные органы в Российской Федерации : учебник / под ред. В. И. Швецова. М., 1997. С. 27–32.
30
Так М. В. Духовской раскрывал содержание и формы участия представителей общества в осуществлении правосудия в первом разделе своего учебника, предворяющим исследование процессуальных институтов, поскольку считал это начало основанием для построения всей системы уголовных судов и производства в них11. В. И. Случевский в «Учебнике русского уголовного процесса. Судоустройство-судопроизводство» придерживался такого же подхода,
рассматривая народное участия в уголовном правосудии важнейшим началом внутреннего устройства судов, имеющим решительное организационное значение для судопроизводства12.
И. В. Михайловский рассматривал участие представителей общества
в осуществлении функции правосудия в качестве основного принципа организации уголовного суда13. Отмечая невозможность обеспечить абсолютную полноту законодательных гарантий независимости судей, особенно по делам,
затрагивающих интересы власти, порождающим естественное недоверие общества к беспристрастности суда, автор указывал, что требуются дополнительные гарантии беспристрастия и независимости, которые дает участие общественного элемента в составе уголовного суда14.
Таким образом, социальная природа судебной власти органично
соотносится с возможностью участия представителей общества
в осуществлении правосудия. Однако, помимо внутренней («генетической») связи судебной власти и гражданского общества, феномен привлечения общества к участию в отправлении правосудия имеет и внешние предпосылки,
обусловленные необходимостью реализации этого начала для эффективного функционирования судебной власти.
Перед анализом этих внешних предпосылок представляется необходимым исследовать сложившиеся в науке подходы к дефинированию термина – «участие
11Духовской М. В. Русский уголовный процесс. М. : Тип. А. П. Поплавского, 1910. С. 83.
12Случевский В. К. Учебник русского уголовного процесса. Судоустройство – судопроизводство. 4-е изд., испр. и доп. СПб. : Типография М. М. Стасюлевича, 1913. С. 213.
13Михайловский И. В. Основные принципы организации уголовного суда. Уголовнополитическое исследование. Томск : Паровая типо-лит. П. И. Макушина, 1905. С. 191.
14Там же.
31
народа в отправлении правосудия». Этот термин имеет множество вариантов его формулирования в научных исследованиях: «участие общественного элемента в осуществлении судебной власти»15 (И. В. Михайловский); «народное участие в суде»16 (И. Я. Фойницкий); «участие народного элемента в уголовной юстиции»17
(В. Н. Палаузов); «участие народа в отправлении правосудия»18
(М. В. Духовской); «участие общественности в уголовном судопроизводстве»19
(Н. П. Исаева); «представители населения в уголовном процессе»20
(А. М. Гаврилов, В. В. Степанов), «участие граждан в отправлении правосудия»21
(В. Н. Руденко) и т. д.
Столь же различаются научные подходы о содержании этого понятия и его
месте в системе принципов уголовного судопроизводства.
И. Я. Фойницкий относил участие «народного элемента» в составе суда к
«характерным чертам и руководящим основаниям»22 уголовного
судопроизводства. Содержанием этого «руководящего основания» он понимал призвание наиболее достойных полноправных граждан исполнять судебные обязанности в качестве акта реализации политического права и государственной повинности, а не вследствие возложенных на них служебных обязанностей 23.
Вместе с тем, автор не считал такие признаки «коронного суда» как наличие у судей юридического образования, оплачиваемость государством их деятельности,
а также «поглощение понятием чиновничества», имеющими характер
15 Михайловский И. В. Основные принципы организации уголовного суда. Уголовнополитическое исследование. С. 191.
16Фойницкий И. Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. 1. СПб. : Альфа, 1996. С. 118.
17Палаузов В. Н. К вопросу о форме участия народного элемента в уголовной юстиции. Одесса,
1876.
18Духовской М. В. Русский уголовный процесс. С. 83.
19Исаева Н. П. Актуальные вопросы участия общественности в уголовном судопроизводстве : дисс. на соиск. степ. канд. юрид. наук. Уфа, 2009. С.1.
20Гаврилов A. M., Степанов В. В. Привлечение населения к участию в борьбе с преступностью. М. : Юрлитинформ, 2007. С. 95.
21Руденко В. Н. Участие граждан в отправлении правосудия в современном мире. – Екатеринбург : УрО РАН., 2011. С. 3.
22Фойницкий И. Я. Курс уголовного судопроизводства. С. 59.
23Там же. С. 118.
32
отличительных особенностей от «народных» судей24. По мнению
И. Я. Фойницкого ключевое различие между этими элементами в составе суда
состоит в профессионализме в осуществлении судейской деятельности,
поскольку для представителей общества участие в осуществлении уголовного правосудия – случайное и временное занятие, а для коронных судей – постоянное и профессиональное25. Практически сходные дефиниции народного участия в осуществлении правосудия были даны С. И. Викторским26, Д. И. Тальбергом27, И. П. Закревским28.
В современных научных исследованиях высказываются тождественные
подходы к определению содержания рассматриваемого термина.
Н. П. Исаева полагает, что представитель общественности – это незаинтересованное лицо, привлекаемое к участию в уголовном судопроизводстве должностными лицами, участниками уголовного судопроизводства или участвующее в нем по собственной инициативе, оказывающее содействие
уголовно-процессуальной деятельности или непосредственно ее осуществляющее29.
По мнению A. M. Гаврилова и В. В. Степанова представители гражданского общества в уголовном процессе – это частные лица, не наделенные государственными властными полномочиями, которые вовлекаются в уголовный процесс для защиты своих прав и законных интересов, решения задач уголовного судопроизводства и обеспечения правопорядка30. В. Н. Руденко под «народным элементом», участвующим в осуществлении уголовного правосудия, понимает
24Фойницкий И. Я. Курс уголовного судопроизводства. С. 118.
25Там же. С. 118–119.
26Викторский С. И. Русский уголовный процесс. М. : Казенная ж.-д. Типография Московского узла, 1912. С. 29.
27Тальберг Д. Г. Русское уголовное судопроизводство. Т. 1. Киев : Т-во печ. дела и торг. И. Н. Кушнерев и Ко в Москве, Киев. отд-ние, 1889. С. 47.
28Закревский И. П. О настоящем и будущем суда присяжных. СПб. : Типография П. П.
Сойкина, 1897. С. 1.
29Исаева Н. П. Актуальные вопросы участия общественности в уголовном судопроизводстве.
С. 57.
30Гаврилов A. M., Степанов В. В. Привлечение населения к участию в борьбе с преступностью.
С. 95, 96,102.
33
граждан, которые обычно не имеют специального юридического образования, не являются штатными работниками органов правосудия, за исполнение своих обязанностей в суде они, как правило, не получают заработной платы31. При этом,
автор подчеркивает, что не является формой народного участия в уголовном правосудии осуществление судейской деятельности гражданами, хоть и не имеющими юридического образования, но на постоянной (профессиональной)
основе и получающими за это денежное вознаграждение от государства32.
Высказанные точки зрения, на наш взгляд, являются верными, приведенные определения – тождественными по своему смыслу, а некоторые различия между ними обусловлены спецификой ракурса рассмотрения этого начала указанными авторами. Вместе с тем, точка зрения Н. П. Исаевой, применяющей к участию представителей народа в отправлении правосудия термин «общественность»,
представляется спорной. По своему этимологическому значению указанный термин не синонимичен понятию «члены общества», а имеет содержание,
имеющее иной смысл. Слово «общественность» в словаре С. И. Ожегова имеет следующие значения: 1) общество, передовая его часть, выражающая его мнение;
2)общественные организации; 3) склонность к общественной жизни,
деятельности (устар.)33. На наш взгляд, этот термин несет дополнительную смысловую нагрузку и обозначает не обычную группу людей, сформированную методом случайной выборки, а некую передовую часть общества, отражающую его интересы и чаяния. Очевидно, что сформировать случайным методом такую группу невозможно, кроме того, при формировании такого сообщества важен фактор социальной активности этих лиц, выражение ими мнения большинства,
что предполагает строго определенный – персонифицированный – способ их отбора (обсуждение кандидатур, опросы и т. д.), который не обеспечивает должной независимости судей. Такой способ формирования коллегии представителей общества для участия в осуществлении правосудия был характерен только для определенных исторических периодов, когда от судьи
31Руденко В. Н. Участие граждан в отправлении правосудия в современном мире… С. 4.
32Там же. С. 7.
33См.: Ожегов С. И. Словарь русского языка. М.: Рус. яз., 1985. С. 376.
34
требовалась солидарность с определенной политической идеологией и высокий уровень социальной активности в коллективе (народные заседатели советского периода, заседатели в «Volksgerihtshof»34 Германии и др.) и поэтому употребление термина «общественность» применительно к современным формам участия народа в уголовном правосудии вряд ли приемлемо.
Суммируя изложенные позиции, можно сделать вывод, что, проявлениями народного участия в осуществлении правосудия являются следующие признаки представителей общества, привлекаемых в судопроизводство, и характеристики их деятельности:
–привлечение к участию в правосудии на основе выборки из общества;
–отсутствие специальной подготовки к судебной деятельности и сформировавшегося устойчивого опыта такого участия;
–осуществление правосудия не в качестве осуществления должностных функций, а в результате реализации права или исполнения публично-правовой обязанности;
–временный и непостоянный характер деятельности по отправлению правосудия.
Выявление именно этих признаков позволяет разграничить феномен гражданского участия в отправлении правосудия и внешне схожие явления,
имеющие совершенно иную правовую природу.
Внешние предпосылки рассматриваемого феномена обусловлены необходимостью решения государством двух групп задач: судебно-политических
(уголовно-политических) и судебно-практических, обеспечивающих
определенное качество правосудия (судебной практики), что обеспечивается привлечением представителей общества к отправлению правосудия.
Судебно-политические задачи обусловлены концепцией уголовной политики государства, в которой уголовное правосудие одновременно выступает в качестве предмета и средства эффективной нормотворческой и
34 Volksgerihtshof – народный суд (нем.), учрежденный законом от 22 марта 1934 г. и предназначенный для рассмотрения наиболее важных уголовных дел. См.: Строгович М. С. Уголовный процесс. М.: Юрид. изд. НКЮ СССР, 1940. С. 53.
35
правоприменительной деятельности в области защиты личности, общества и государства от преступных посягательств. В этом контексте участие представителей общества в уголовном правосудии можно рассматривать в качестве инструмента уголовной политики, реализуемой государством.
В теоретических исследованиях в области уголовно-процессуального права неоднократно подчеркивалось, что основной судебно-политической задачей,
которая решается посредством привлечения граждан к участию в осуществлении правосудия, является легитимизация судебной власти. Н. Н. Розин считал народное участие в правосудии самым существенным способом реализации важнейшей судебно-политической идеи – повышения доверия общества к суду35.
Н. Н. Полянский подчеркивал, что доверие общества к судебной власти,
реализуемой его же представителями, обеспечивается тем, что они несут с собою в суд воззрения на преступление и наказание, которые являются в обществе господствующими36. И. В. Михайловский, выделяя значимый аспект этой легитимизации, отмечал, что участие граждан в составе суда «содействует поднятию авторитета приговоров»37. Л. A. Воскобитова, рассматривая легитимность судебной власти как объективно существующий уровень доверия к судебной власти в целом, так и в отдельных судебных процессах, справедливо подчеркивает, что это доверие должно проявляться не только со стороны государства и субъектов правоотношений, но и со стороны граждан38. Очевидно,
что привлечение граждан к участию в осуществлении уголовного правосудия обеспечивает и этот аспект легитимности судебной власти.
Следующий аспект судебно-политического значения участия в осуществлении судейских функций представителей народа – общественный контроль за правосудием. Г. Н. Ветрова верно отмечает, что через участие народных представителей, прежде всего, обеспечивается социальный контроль за
35Розин Н. Н. Уголовное судопроизводство. СПб. : Изд. юрид. кн. склада «Право», 1914. С. 107.
36Полянский Н. Н. Уголовный процесс. Уголовный суд, его устройство и деятельность. М. : Т-
во И. Д. Сытина, 1911. С. 68.
37Михайловский И. В. Основные принципы организации уголовного суда. Уголовнополитическое исследование. С.197.
38Воскобитова Л. А. Сущностные характеристики судебной власти. С.113.
36
правосудием39. Интересную сторону контроля, осуществляемого представителями общества, выявила Т. Г. Морщакова, которая отметила, что общественное сопровождение процесса может решить одну из главных проблем – проблему гласности, прозрачности в том, что происходит в судебной системе40. В этом аспекте участие представителей общества в уголовном правосудии максимально соотносится с сущностью независимо-контролирующего (сдерживающего) типа судебной власти, который, как обосновала в своей работе Л. А. Воскобитова,
получает закрепление и развитие в современной России41.
Важная судебно-политическая задача, решаемая за счет гражданского участия в уголовном правосудии, состоит в усилении гарантий независимости профессиональных судей. И. В. Михайловский справедливо отмечал, что участие общественных представителей в составе суда «сегодня занимающих судейские кресла, а завтра их покидающих и смешивающихся с массой граждан»42,
существенно повышает независимость суда, в том числе в случае влияния со стороны других ветвей власти. И. Я. Фойницкий, рассматривал народное участие в уголовном процессе как необходимое условие сочетания «судебной способности», которой в наибольшей степени наделены профессиональные судьи,
и независимости, которая привносится в судопроизводство именно народным элементом: «Независимость без судебной способности ведет к произволу,
судебная способность без независимости создает одностороннюю, пристрастную судебную деятельность»43. Эти подходы разделяются и в современной процессуальной науке. Представляется бесспорной позиция А. В. Смирнова, о
39 Ветрова Г. Н. Нужны ли правосудию народные представители? Государство и право на рубеже веков: материалы Всероссийской конференции (г. Москва, 2–4 февраля 2000 г.): Криминология, уголовное право, судебное право. Москва : Институт государства и права РАН, 2001. С. 191–197.
40 Гражданское общество и судебная реформа. Общественные слушания, проведенные Советом при Президенте Российской Федерации по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека. 11–12 февраля 2005 г. [Электронный ресурс]. URL: http://sovetpamfilova. ru/text/500/ (дата обращения: 19.09.2021).
41Воскобитова Л. А. Сущностные характеристики судебной власти. С. 42–43.
42Михайловский И. В. Основные принципы организации уголовного суда. Уголовнополитическое исследование. С. 197.
43Фойницкий И. Я. Курс уголовного судопроизводства. С. 125.
37
том, что участие в составе суда шеффенов либо присяжных заседателей является гарантией независимости суда в уголовном судопроизводстве44.
Гражданское участие в осуществлении правосудия неразрывно связано с реализацией воспитательной функции суда. О распространении среди населения
знаний права, вследствие участия в уголовном правосудии, писали М. В. Духовской45, И. В. Михайловский46. В. И. Случевский, рассматривая этот
аспект, писал, что участие граждан в уголовном правосудии развивает
в обществе чувство законности, поднимает в массе населения сознание личной ответственности и личного достоинства и содействует сближению положительного закона с правосознанием народным»47. Н. П. Тимофеев отмечал
превентивную функцию народного участия в уголовном правосудии, которая
проявляется в «…искоренении взяточничества, уменьшении
в некоторых местностях числа преступлений, особенно тех, на которые присяжные смотрят строже…»48.
Еще один важный аспект судебно-политического значения участия представителей общества в осуществлении правосудия по уголовным делам состоит в том, оно позволяет выявить степень восприятия государством
демократических основ правосудия. Следует согласиться с позицией
А. А. Тарасова и О. Р. Гарифуллиной, что участие граждан в осуществлении правосудия выступает показателем восприятия конкретным государством демократических тенденций развития мирового сообщества, т. к. одной из основных идей демократического правосудия выступает закрепленная в законодательстве возможность граждан участвовать в процессе осуществления правосудия над равными себе гражданами, а также возможность каждого претендовать на судебное разбирательство его дела с участием равных себе
44Смирнов А. В. Уголовный процесс: учебник / А. В. Смирнов, К. Б. Калиновский; под ред. А. В. Смирнова. 3-е изд. М. : КНОРУС, 2007. С. 104–105.
45Духовской М. В. Русский уголовный процесс. С. 83.
46Михайловский И. В. Основные принципы организации уголовного суда. Уголовнополитическое исследование. С. 200.
47Случевский В. К. Учебник русского уголовного процесса. Судоустройство… С. 218.
48Тимофеев Н. П. Суд присяжных в России. М. :Тип. А. И. Мамонтова, 1881. С. 16.
38
граждан49. Эта же мысль прослеживалась в большинстве работ дореволюционных российских процессуалистов, которые, отрицая политическое значение участия народа в отправлении правосудия, тем не менее, полагали, что суд присяжных
«…невозможен только в деспотических государствах, где царит произвол, где народ не знает, что такое закон…»50.
Любопытный аспект уголовно-политического значения гражданского участия в уголовном правосудии, состоящий в устранении противостояния между проводниками государственной воли – администраторами и населением на местах, выявил Н. А. Колоколов. По разделяемому нами мнению автора, только участие представителей общества в осуществлении правосудия позволяет обеспечить своеобразный «технологический» прорыв в разрешении социальных конфликтов. Для этого и существуют отдельные элементы судебной системы,
например, шеффены, суды присяжных51. Участие народа в отправлении правосудия, таким образом, выступает своеобразным социальным
«примирителем», нейтрализует потенциальные социальные конфликты,
обусловленные рассмотрением тех или иных «резонансных дел».
Представительность «народной» коллегии в составе суда, наличие у нее достаточных полномочий по разрешению дела, постановление судебного приговора на основе решения этой коллегии – устраняют сам объект социального конфликта, что ведет к его разрешению.
Успешное решение рассмотренных задач, достигаемое за счет гражданского участия в уголовном правосудии, является условием эффективности реализации судебной власти, однако этим значение данного начала в осуществлении правосудия не исчерпывается.
49Тарасов А. А., Гарифуллина О. Р. Народное участие в правосудии: вопросы теории, истории и современного состояния в постсоветских государствах // Вестник ТГБУПБ. 2011. № 1 (45). С.13.
50Розин Н. Н. О суде присяжных: Публичная лекция, читанная в Томске 24-го февраля 1901 года. Томск : Паровая типо-лит. П.И. Макушина, 1901. С. 20.
51Колоколов Н. А. Судебная власть как общеправовой феномен. С. 81.
39
В литературе отмечается, что народное участие порождает новое качество правосудия, является источником появления нового судебного метода52.
Содержание этого нового «судебного метода» выражается в появлении у правосудия ряда особенных качественных характеристик. И. В. Михайловский указывал, что гражданское участие в судопроизводстве в высшей степени способствует индивидуализации каждого рассматриваемого судом дела, что обусловлено мотивационным интересом представителей народа, впервые участвующих в уголовном деле: «Зная, что от его решения зависит участь человека, такой случайный судья будет глубоко интересоваться каждой мелкой подробностью дела, тут все для него ново и интересно, каждый факт обращает на себя его внимание и представляется заслуживающим всестороннего исследования»53. По мнению Н. Д. Сергеевского, профессиональный судья,
выполняя функцию подведения частного случая под общую норму закона, «…в бесконечном разнообразии юридических и фактических отношений неизбежно старается уловить общие родовые черты и по ним классифицирует деяние…в каждом новом деле он старается… схватить ту общую сторону,
которой оно соприкасается с массой других… подобных дел, и все менее и менее интересуют его особенности, лежащие в лице преступника и в обстоятельствах преступления»54. Представители же общества, призываемые для участия в правосудии, могут самым полным и беспристрастным образом разрешить вопрос о факте и виновности; впечатлительность их не притупляется привычкой к ремеслу55. Аналогичных взглядов придерживались Д. И. Тальберг56 и
Л. Е. Владимиров, полагавшие, что самое учреждение суда присяжных есть не что
52 Кони А. Ф. История развития уголовно-процессуального законодательства в России. Собр. соч. в 8 томах. Т. 4. М. : Изд-во «Юридическая литература», 1967. С. 331.
53 Михайловский И. В. Основные принципы организации уголовного суда. Уголовнополитическое исследование. С. 199.
54Сергеевский Н. Д. О суде присяжных. Ярославль : Тип. губ. правл., 1875. С. 131.
55Сергеевский Н. Д. О суде присяжных. С. 131.
56Тальберг Д. Г. Русское уголовное судопроизводство. С. 64.
40
иное, как сильный протест против осуждения, без обращения внимания на индивидуальные обстоятельства преступления57.
Новое качество правосудия, обусловленное гражданским участием
в его осуществлении, проявляется, по словам Л. М. Карнозовой, в преодолении дисфункции, возникающей между правосудием как специфической (юридической)
семиотической системой («где реальные люди замещены и представлены в специальных семиотических формах»58), являющимся деятельностным воплощением юридического мышления, и реальностью человеческих поступков,
непосредственно данных обыденному сознанию и выражающих себя в обыденном языке59. Дисфункция эта обусловлена тем, что «жизненный материал», попадая в
«семиотическую машину» правосудия преобразуется и формализуется под последующие процедуры юридического оценивания, при этом жизненное содержание этого материала отсекается этой машиной. Семиотическая действительность права отвлекается от индивидуальной ситуации, усматривая в ней лишь типическое. Л. М. Карнозова верно отмечает, что «народный элемент»,
обеспечивает возможность существования судимых и судящих в одной реальности, единство языка коммуникации, а значит саму коммуникацию и понимание60. Об этой же дисфункции, применительно к проблеме разграничения фактов и права, писала Л. А. Воскобитова, подчеркивая, что в суде с участием присяжных юридически значимые обстоятельства должны обсуждаться только на
«языке фактов», что создает объективную предпосылку разделения в правоприменении познания фактической (реальной, событийной) картины произошедшего и поиска адекватной правовой основы, с чем на практике существуют серьезные проблемы61.
57Владимиров Л. Е. Суд присяжных. Харьков : Университетская типография, 1873. С. 17.
58Карнозова Л. М. Возрожденный суд присяжных. Замысел и проблемы становления. М. : NOTA BENE, 2000. С. 32.
59Там же. С. 34.
60Там же.
61Доказывание и принятие решений в состязательном уголовном судопроизводстве: монография /отв. ред. Л. Н. Масленникова. М. : Норма: Инфра-М, 2017. С. 81.
41
Отмечая еще один важный аспект рассматриваемого «судебного метода»,
И. Я. Фойницкий совершенно справедливо указывал, что участие в правосудии непрофессиональных судей стимулирует такие начала как устность, гласность и равноправие сторон, что делает такое судопроизводство «несравненно легальнее», чем в иных составах суда62.
Еще одно существенное проявление нового «судебного метода» заключалось в усилении гарантий справедливости разрешения уголовного дела.
По разделяемому нами мнению М. В. Духовского, народные представители привлекаются в суд, прежде всего потому, что участие их дает возможность справедливее и полнее разрешить вопрос о виновности63. Большая справедливость обусловлена, во-первых, всеми рассмотренными выше аспектами «качества правосудия» в таком суде, а, во-вторых, тем, что отдельные формы гражданского участия в осуществлении правосудия (суд присяжных) позволяют представителям народа оценить применимость уголовного закона к конкретной жизненной ситуации. Рассматривая этот ракурс качества правосудия, Н. Д. Сергеевский справедливо отмечал, что суд присяжных выполняет функцию средства верификации уголовного закона путем сопоставления его с народным правосознанием. Автор подчеркивал, что уголовные законы, противоречащие сложившимся в обществе представлениям о справедливости, не будут применяться, так как веления, ими налагаемые, не вытекают из потребностей жизни, не понятны для граждан, а поэтому не могут и служить основанием для уголовной ответственности64.
Таким образом, в науке уголовно-процессуального права народное участие в осуществлении правосудия признается важнейшим фактором, обеспечивающим эффективность реализации судебной власти и оказывающим существенное влияние на ее качественные характеристики65.
62Фойницкий И. Я. Курс уголовного судопроизводства. С. 348.
63Духовской М. В. Русский уголовный процесс. С. 83.
64Сергеевский Н. Д. Избранные труды/ отв. ред. А. И. Чучаев. М. : ООО «Издательский дом
«Буквоед», 2008. С.193.
65См.: Насонов С. А. Участие граждан в осуществлении правосудия как принцип, определяющий качественные характеристики судебной власти// Юридическая наука. – 2016. –
42
Вместе с тем, некоторые авторы справедливо обращают внимание на препятствие гносеологического характера, объективно возникающее в случае привлечения граждан к участию в отправлении правосудия. Так Н. П. Исаева указывает, что «по мере усложнения правовой организации жизни, развития юриспруденции и юридической техники, сама эта деятельность становится все более профессионализированной, изощренной и дистанцированной от обыденного правопонимания»66. Л. В. Головко описывает другой ракурс этой же проблемы: усложнение современных форм преступности, отражающих технологическое развитие общества, приводит к тому, что такие дела требуют сложного доказывания, производства экспертиз, оценки заключений экспертов и специалистов, к чему, по мнению автора, малопригоден рядовой гражданин67.
Не оспаривая справедливости приведенных суждений, отметим, что эффект разрыва (диссонанса) между обыденным правосознанием и сложностью юридической процедуры (как и технологической сложностью преступления), на наш взгляд, существовал всегда. Очевидно, что эта «сложность» на каждом этапе исторического развития общества соотносилась с определенным уровнем развития правосознания (и сознания, в целом) его членов. На наш взгляд,
традиционные преступления, «достаточно примитивные способы совершения которых понятны рядовому человеку, легко им воспринимаются и не требуют специальной подготовки»68 на длительном этапе действия суда присяжных воспринимались рядовым обывателем того времени как имеющие ту же степень сложности, что и современные «технологичные» преступления для рядового
№ 2. – С. 95–102.
66Исаева Н. П. Актуальные вопросы участия общественности в уголовном судопроизводстве. С. 29.
67Автор отмечает, что английский Закон об уголовной юстиции 2003 г. предусмотрел положение, в соответствии с которым по делам об экономических преступлениях или о преступлениях с высокой технологической составляющей, недоступной пониманию рядового человека (где имеют место сложные экспертизы и т. п.), председательствующий профессиональный судья вправе распустить (не собирать) коллегию присяжных и рассмотреть дело единолично. См. Головко Л. В. Теоретические и сравнительно-правовые подходы к определению модели участия граждан в отправлении правосудия по уголовным делам// Российское правосудие. 2015. № 8. С. 45–46.
68Головко Л. В. Теоретические и сравнительно-правовые подходы к определению модели участия граждан в отправлении правосудия по уголовным делам. С. 45.
43
гражданина наших дней. По мере развития общества, те способы совершения преступлений, которые были сложны для восприятия их современниками,
становятся «примитивными» для поколения новой эпохи. Эта закономерность имеет объективный характер и будет воспроизводиться на протяжении всего
развития человеческого общества.
Между тем, как отмечалось выше, участие народа в отправлении правосудия является характерной чертой всех исторических периодов развития уголовного судопроизводства, включая современный этап. Из этого следует, что рассматриваемое гносеологическое противоречие потенциально разрешимо.
Представляется, что это противоречие разрешается (и разрешалось на протяжении длительной истории развития участия народных представителей в уголовном правосудии) за счет использования такой юридической конструкции
судоговорения, которая обеспечивала бы реализацию представителями общества возложенной на них процессуальной функции. Таким образом, теоретический подход к разрешению рассматриваемой коллизии, на наш взгляд, должен базироваться на положениях теории функционализма в уголовном судопроизводстве и учениях о юридической конструкции69.
Функциональный подход к правовым явлениям предполагает рассмотрение конкретного феномена в качестве некоей целостности элементов (системы),
выполняющих особые функции в целях получения общего результата, а также исследование правовых явлений в их взаимосвязи с иными явлениями, то есть в качестве структурного элемента неких функциональных целостностей (систем),
деятельность которых направлена на достижение общих целей70. Именно процессуальная функция, возложенная на представителей общества,
участвующих в судебном разбирательстве уголовного дела, является фактором,
определяющим «архитектуру» юридической конструкции уголовно-
69 См.: Тарасов Н. Н. Методологические проблемы современного правоведения: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 2002.; Пономарев Д. Е. Генезис и сущность юридической конструкции: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. – Екатеринбург, 2005.; Черданцев А. Ф. Логико-языковые феномены в юриспруденции: Монография. М., 2012.
70 Берова Д. М. Основы теории функционализма в уголовном судопроизводстве : дисс. … докт. юрид. наук. Краснодар. 2010. С. 46–47.
44
процессуальной деятельности. Процессуальная функция является фактором,
детерминирующим значимые элементы процессуальной формы, которые обеспечивают ее осуществление. Только в случае гармоничного сочетания содержания указанной процессуальной функции и средств ее реализации юридическая конструкция судебного разбирательства с гражданским участием может быть объективирована в нормах права и эффективно применяться на практике.
В теории права сложились разносторонние подходы к пониманию сущности
юридической конструкции. Первый подход состоит в трактовке этого термина как метода юридической техники, позволяющего наиболее оптимальным и логически выверенным способом формулировать нормативные предписания, придавать нормативным актам юридическую определенность и четкость,
структурированность, рациональную организованность, формальную определенность, облекая правовой материал в заранее заданные мыслительные правовые формы71. Второй подход основан на понимании юридической конструкции как методологического вектора познания правовой действительности, организующего мыслительную деятельность субъектов,
оперирующих правовым материалом в теоретической и практической сферах,
позволяющего организовать заложенные в праве регулятивные свойства путем создания комбинаций правовых элементов (структур правовых понятий и основанных на них функциональных юридических конструкций)72. По мнению Н.
Н. Тарасова, «юридические конструкции, впечатанные в ткань позитивного права,
можно рассматривать как его первооснову, а их систему – как несущую конструкцию позитивного права»; «с точки зрения собственного содержания права именно юридические конструкции могут рассматриваться как наиболее стабильные («надсоциальные» и в этом смысле культурные) единицы права»;
71Червонюк И. В. Юридические конструкции в структуре права // Юридическая техника. 2013. № 7 (ч. 2). С. 821.
72Там же.
45
«...юридические нормы есть не что иное, как нормативно текстуальное выражение юридических конструкций...»73.
Представляется теоретически обоснованным подход В. И. Червонюка,
который полагает, что обладающая системной целостностью юридическая конструкция образуется из закрепленных в законодательстве компонентов только при наличии ряда условий (критериев целостности): адекватности составляющих ее элементов фактическим условиям, послужившим причиной создания данной конструкции; точности и полноты регламентации заключенных в ней элементов,
из которых конструкция «выводится» и средством объединения в более крупные правовые образования; непротиворечивости, пребывания в устойчивых связях с другими, уже получившими правовое признание, конструкциями;
восприимчивости правовой средой и, вследствие этого, соответствием ее
(конструкции) типологическим характеристикам правовой системы страны;
способности вновь образованной конструкции, не привнося избыточности в правовое регулирование, усиливать структурность права, способствовать интеграции его составных частей74.
Рассматривая соотношение юридической конструкции и института права, В.
И. Червонюк отмечает, что если институт не является надуманным (искусственно созданным нормотворческим органом) собранием норм права, но отражает логику правового регулирования, то ему, как правило, будет соответствовать и одноименная юридическая конструкция75. Различие между этими феноменами, по словам автора, состоит в их назначении: институт предназначен для достижения конкретных регулятивных целей, конструкция – для придания «собранным» нормам внутреннего единства, функциональности76. Можно полностью согласиться с автором, в том, что целостность и внутренняя логичность юридической конструкции обеспечивают достижение степени максимально полного и адекватного отражения в правовых нормах социально-правовых
73Тарасов Н. Н. Юридические конструкции в праве и научном исследовании (методологические проблемы) // Российский юридический журнал. 2000. № 3. С. 26–27.
74Червонюк И. В. Юридические конструкции в структуре права. С. 823.
75Там же. С. 825.
76Там же.
46
реалий, юридические конструкции существенно усиливают энергетическую мощь
(силу) права, придают ему действительно личностную значимость77.
Таким образом, юридическая конструкция судебного производства с участием представителей общества представляет собой комплексное, системно-
организованное образование, состоящее из множества разнородных, но внутренне нерасторжимо связанных и взаимодействующих между собой процессуальных элементов, обеспечивающих в своем совокупном взаимодействии эффективную реализацию процессуальной функции возложенной на представителей общества.
В научной литературе высказываются точки зрения о том, что особенности юридической конструкции судебного производства незначимы для создания условий участия представителей общества в уголовном правосудии. Так,
например, Е. Доля полагает, что «безоснователен и неубедителен… вывод относительно обеспечения процессуальными механизмами уяснения присяжными обстоятельств уголовного дела, круга обстоятельств, которые они могут установить, воспользовавшись житейским опытом»78. По мнению автора,
сущность суда присяжных невозможно объяснить, «не выходя за пределы его процессуальной формы, процессуальных механизмов, содержания отдельных принципов»79. Именно поэтому, по мнению Е. А. Доли, «фундаментальное противоречие»80, якобы, существующее в природе суда присяжных, не может быть устранено особенным построением такого судебного производства.
Согласиться с таким подходом нельзя по нескольким причинам.
Во-первых, совершенно очевидно, что любая процессуальная форма обусловлена определенными онтологическими и гносеологическими началами и именно эти имманентные начала позволяют постичь сущность той или иной юридической конструкции или института права. Однако эти начала, являясь предпосылкой возникновения того или иного процессуального института, определяют
77Там же. С. 822.
78Доля Е. Суд присяжных: онтологические, гносеологические и правовые основы// Уголовный процесс. 2015. № 8. С. 48.
79Там же. С. 47.
80Автор видит это противоречие в неразделимости вопросов факта и права, полагая, что такое разделение является ключевым в сущности суда присяжных.
47
специфику его процессуальной формы, процессуальные механизмы, принципы его построения и поэтому объективно отражаются в юридической конструкции,
соответствующей этому институту. Следовательно, исследование элементов юридической конструкции позволяет познать и сами гносеологические и онтологические начала, лежащие в основе этого правового института. Поэтому,
на наш взгляд, познание доктринальной сущности какого-либо производства возможно и путем комплексного, всеобъемлющего исследования соответствующей процессуальной формы.
Во-вторых, любая юридическая конструкция, как уже отмечалось,
базируется на принципе «адекватности составляющих ее элементов фактическим условиям, послужившим причиной создания данной конструкции»81. Очевидно,
что конструкция уголовного правосудия с участием «народного элемента» отражает такой фактор, как участие в этой процессуальной деятельности представителей общества. Именно поэтому, в модели такого судебного разбирательства непрофессиональные судьи функцию осуществления правосудия реализуют совместно (полностью или частично) с профессиональным судом;
предмет доказывания, устанавливаемый непрофессиональными судьями,
модифицирован сообразно их компетенции; предусмотрены механизмы,
обеспечивающие познавательную доступность исследуемых доказательств и т. д.
Таким образом, обеспечение процессуальными механизмами уяснения присяжными обстоятельств уголовного дела – явление, объективно обусловленное самой сущностью формы участия народа в отправлении правосудия, предопределяющее соответствующие элементы юридической конструкции.
В-третьих, критикуя переоценку значения юридической конструкции для решения вопроса о возможности участия народа в отправлении правосудия, Е.
Доля опровергает собственную позицию, поскольку предлагает в качестве решения «фундаментального противоречия», якобы, существующего в природе суда присяжных, форму суда народных заседателей, т. е. другую юридическую
81 Червонюк И. В. Юридические конструкции в структуре права. С. 823.