Юрлов Ф.Н., Юрлова Е.С. - История Индии. XX век (ИСВ. XX век) - 2010

в 1937–1940 гг. практически вся организация Конгресс-социалисти- ческой партии в Керале была преобразована в керальское отделение Коммунистической партии Индии.

К этому времени левые и демократические силы имели значительный опыт участия не только в национально-освободительном движении, но и в работе среди крестьянства, рабочих и интеллигенции. В 1930-е годы под руководством конгресс-социалистов в разных районах единой ныне Кералы создавались крестьянские союзы, которые выступали в защиту интересов сельских тружеников. После Второй мировой войны, накануне достижения Индией независимости, коммунисты добились создания объединенного крестьянского союза Кералы, который выдвинул требование ликвидации помещичьего землевладения, улучшения положения арендаторов и сельскохозяйственных рабочих, что способствовало росту влияния левых сил в керальской деревне.

В составе Конгресс-социалистической партии коммунисты сыграли большую роль в организации рабочего движения в этом районе Индии, несмотря на низкий уровень промышленного развития и сравнительную малочисленность рабочих. В конце 1920-х – начале 1930-х годов в ряде городов Кералы были созданы первые профсоюзы, в которых ведущую роль играли коммунисты и социалисты. В тот период многие из тех, кто впоследствии вступил в Коммунистическую партию Индии, возглавляли движения за социальные реформы (отмену неприкасаемости, улучшение положения низших каст), против деспотизма местных князей.

Левые партии и группы смогли значительно укрепить свое влияние в массах благодаря активному участию в движении за объединение в единое целое трех частей этнической территории народа малаяли: Малабара, входившего в состав Мадрасского президентства, и двух княжеств – Кочина и Траванкора. Начавшись в 1946 г., это движение завершилось 1 ноября 1956 г. образованием штата Керала. Все это способствовало тому, что в колониальный период и в первые годы независимости коммунисты создали весьма прочную массовую базу в Керале, на основе которой происходило дальнейшее укрепление влияния левых сил в этом штате366.

В период, предшествовавший достижению Индией независимости, КПИ, действуя открыто после выхода из подполья в 1942 г., сумела стать заметной силой в политической жизни страны. Большую работу по оказанию помощи голодавшим компартия провела в Бенгалии во время массового голода в 1943 г. Это во многом способствовало укреплению ее влияния. После окончания Второй мировой войны в Бенгалии развернулось забастовочное движение под руково-

171

дством левых профсоюзов. В 1945 г. и 1946 г. состоялись мощные забастовки трамвайщиков Калькутты, рабочих текстильных фабрик, типографий, служащих почты и телеграфа. В июле 1946 г. в Калькутте была проведена всеобщая забастовка367.

Укреплению позиций коммунистов в бенгальской деревне до независимости способствовало их активное участие в крестьянских движениях, прежде всего в движении «тебхага» (1946–1947 гг.), главное требование которого состояло в том, чтобы крестьяниниздольщик получал две трети урожая, выращенного им на земле помещика368. В целом усиление влияния левых сил в Бенгалии в колониальный период было тесно связано с их активным участием в национально-освободительной борьбе. Бенгалия была тем районом, где коммунисты широко сотрудничали с Конгрессом по вопросам борьбы за независимость.

Помимо Кералы и Западной Бенгалии влияние коммунистов было особенно заметным в Андхре, что явилось результатом их активного участия в национально-освободительном движении, в борьбе за интересы крестьянства, против помещиков и феодальных правителей, в том числе низама (правитель) княжества Хайдарабад, где немалую роль сыграло движение крестьян в Теленгане (1946–1951 гг.). Позже коммунисты активно выступали в поддержку создания штата Андхра-Прадеш на национально-лингвистической основе369.

Глава 13 ВТОРАЯ КАМПАНИЯ ГРАЖДАНСКОГО

НЕПОВИНОВЕНИЯ В НАЧАЛЕ 1930-х ГОДОВ

Сессия Конгресса в Лахоре в 1929 г. объявила, что требование статуса доминиона, содержавшееся в Докладе М. Неру, утратило свое значение. Она призвала всех конгрессистов в Центральном и провинциальных законодательных органах подать в отставку. Сессия наделила полномочиями ВИКК «начать программу гражданского неповиновения, когда он посчитает это нужным, включая неуплату налогов». Все понимали, что это в конечном счете зависит от Махатмы Ганди.

В полночь 31 декабря 1929 г. почти единогласно была принята резолюцию о полной независимости. На берегу реки Рави был поднят триколор под возгласы «Ванде Матарам» и «Да здравствует ре-

172

волюция!»370. Это было началом нового этапа упорной борьбы за национальное освобождение. Британские власти спокойно и даже цинично отнеслись к этому решению Конгресса. Уже 6 января 1930 г. помощник министра по делам Индии Рассел заявил, что статус доминиона не будет предоставлен Индии даже в ближайшем будущем. В таком же ключе выступали в британском парламенте и другие официальные лица. Министр по делам Индии Биркенхед назвал индийских лидеров «невротическими адвокатами» и «неполноценными Керенскими». Еще один высокий британский чиновник написал ви- це-королю Ирвину, что у Ганди нет конкретного плана действий, поэтому правительство не считает, что будет какой-то драматический отход от прежней политики Конгресса, который представляет собой не что иное, как пеструю толпу371.

На сессии Конгресса в Лахоре Ганди вновь вернулся к активной политической деятельности после добровольного отхода от нее

в1924 г. Он снова стал доминировать в Конгрессе. Это проявилось и

втом, что в Рабочий комитет вошли только его сторонники. Вне этого руководящего органа партии остались как левые – С.Ч. Бос и Сриниваса Айянгар, так и правые – М.М. Малавия, Н.Ч. Келкар и Н.Ч. Бардоли.

Многие мусульманские лидеры призвали мусульман не принимать участие в демонстрациях и других массовых мероприятиях Конгресса, связанных с провозглашением независимости. Мусульманская конференция в Лахоре заявила, что не поддерживает кампанию гражданского неповиновения. Конгресс, чтобы придать импульс этой кампании, принял решение провести День независимости Индии 26 января 1930 г.

Вэтот день все конгрессисты должны были дать клятву бороться за независимость. В клятве были такие слова: «Мы считаем, что неотъемлемым правом индийского народа, как и всех других народов, является право на свободу, на плоды его труда, право на удовлетворение насущных нужд, чтобы он получил полную возможность для своего развития. Мы считаем, что британское правительство в Индии не только лишило индийский народ свободы и эксплуатирует массы, но оно разрушило Индию экономически, политически, культурно и ду-

ховно. Поэтому мы считаем, что Индия должна разорвать связи с Британией и добиться полной независимости (пурна сварадж)»372. День независимости прошел во многих частях страны в мирной обстановке. Правительство не вмешивалось в это празднование, но было полностью готово к борьбе с нарушителями порядка. С тех пор ежегодно 26 янва-

ря Конгресс отмечает День независимости массовыми акциями с подъемом флага и произнесением упомянутой клятвы.

173

15 февраля 1930 г. руководство Конгресса решило начать кампанию гражданского неповиновения. В своем ашраме в Сабармати Ганди обдумывал конкретные формы гражданского неповиновения. 30 января 1930 г. он подготовил 11 требований предстоявшей кампании и направил их вице-королю Ирвину. Среди них были следующие: снижение поземельного налога, по крайней мере, на 50%; отмена правительственной монополии и налога на соль; сокращение военных расходов не менее чем на 50%; уменьшение числа английских чиновников, по меньшей мере, наполовину; введение протекционистских тарифов на импорт иностранных тканей и одежды; запрет на продажу алкогольных напитков; освобождение всех заключенных, кроме осужденных за убийство; предоставление индийцам права иметь оружие для самообороны; ликвидация департамента

уголовных расследований или установление над ним гражданского контроля373.

Ганди заверил вице-короля, что если будут приняты эти 11 требований, то он не будет настаивать на гражданском неповиновении. По мнению секретаря и помощника Ганди Махадева Десаи, для Махатмы особенно важными были четыре пункта, касавшихся отмены налога на соль, бойкота иностранных тканей, антиалкогольной кампании и снижения налога на землю. Ганди готов был обсуждать весь комплекс требований на базе этих четырех374. Однако Ирвин отклонил все требования Ганди, назвав их нереалистичными и фантастичными.

По призыву Конгресса большинство его представителей ушли в отставку из законодательных органов в центре и в провинциях. Одиннадцать лидеров Конгресса, включая С.Ч. Боса, были арестованы и приговорены к тюремному заключению сроком на один год. Рабочий комитет (РК) партии настаивал, чтобы Ганди предпринял очередные шаги. В его резолюции от 16 февраля 1930 г. прямо говорилось, что РК уполномочивает Ганди начать кампанию гражданского неповиновения и призывает всех участников к окончательной борьбе за свободу375.

2 марта 1930 г. Ганди направил ультиматум Ирвину – если вицекороль не примет 11 требований, то он, Ганди, пойдет на нарушение соляного закона. Ирвин отказался выполнить это условие. На следующий день Ганди написал Ирвину: «На коленях я просил хлеба, а вместо него получил камень. Я не признаю этот закон и считаю моим священным долгом нарушить печальную обязанность соблюдать вынужденный мир, который душит сердце нации из-за нехватки воздуха»376.

Доклад комиссии Саймона появился в 1930 г. Он, как и следовало ожидать, вызвал полное неприятие индийцев. Доклад был даже

174

менее либеральным, чем реформы Монтегю-Челмсфорда 1919 г. Более того, было очевидно, что правительство Великобритании делало все, чтобы удержать Индию в тисках подчинения. Суть доклада комиссии Саймона состояла в следующем. Центральное законодательное собрание должно избираться провинциальными законодательными органами, а не населением. Его полномочия резко сокращались. Провинции во многом становились независимыми по отношению

кцентральной власти. По существу, это было скрытым движением

кдроблению Индии. Эта горькая пилюля была «подсахарена» рекомендацией расширить электорат на выборах в провинциальные законодательные органы с 3 до 10%. Вместе с тем к ранее существовавшему имущественному цензу добавлялся еще и образовательный ценз. Избирательные курии для религиозных общин оставались нетронутыми, что служило не укреплению страны, а наоборот – ее расколу по религиозному признаку.

Назначенные британскими властями губернаторы по-прежнему обладали всей полнотой власти в провинции, включая право вето на предложения законодательного органа. Центральное (федеральное) собрание пополнялось за счет представителей почти 600 княжеств, что также ослабляло роль этого органа, поскольку князья выступали против предоставления Индии не только независимости, но и самоуправления в рамках доминиона. Вице-король, как и ранее, обладал

всей полнотой власти, включая право вето на все решения федерального собрания и контроль над вооруженными силами377.

«Соляной поход»

Первым крупным мероприятием гражданского неповиновения стало нарушение государственной монополии на соль. 12 марта 1930 г. Ганди вместе с 71 последователем из ашрама Сабармати (около Ахмадабада) начал пеший «соляной поход» через Гуджарат к местечку Данди на берегу Аравийского моря. Поход тщательно планировался. Предстояло преодолеть 241 милю в течение 20 дней. Ганди заявил, что он не вернется в Сабармати до тех пор, пока соляной налог не будет отменен. «Победа или смерть!» – таким был девиз похода. По пути Ганди останавливался в деревнях и городах и на многочисленных митингах призывал людей нарушать монополию на производство соли. По всему его маршруту деревенские чиновники под давлением общественного мнения начали подавать в отставку.

По мере продвижения к морю к походу присоединились тысячи добровольцев. Среди них индусы, мусульмане, сикхи, христиане,

175

неприкасаемые, множество женщин. 6 апреля 1930 г. на берегу моря около местечка Данди состоялось символическое нарушение соляной монополии – индийцы во главе с Ганди стали выпаривать соль из морской воды. Ганди первым нарушил соляной закон, взяв щепотку этой соли. Он призвал участников сатьяграхи оказывать сопротивление полиции, если она будет пытаться отнимать у них соль.

В тот же день соляная монополия была нарушена в пяти тысячах пунктов пятью миллионами индийцев. Некоторые авторы назвали это «восстанием без оружия»378. Тогда же Рабочий комитет Конгресса обратился с призывом пикетировать лавки, торговавшие алкогольными напитками, и магазины по продаже иностранных товаров, не носить одежду европейского образца, сжигать иностранные ткани и использовать вместо них домоткань-кхади; бойкотировать английские учебные заведения, суды, правительственные учреждения и уйти в отставку, а также начать кампанию против неприкасаемости379.

Вначале власти недооценили значение похода. Они рассчитывали, что эта сатьяграха умрет сама по себе и отнеслись к походу с пренебрежением, даже высмеивали его как своеобразную «детскую стадию политической революции», в которой короля пытались свергнуть при помощи кипячения морской воды в чайнике. Само нарушение закона о монополии на соль рассматривалось как нечто фантастическое. Задавался вопрос – какое воздействие на производство и продажу соли могло оказать выпаривание небольшого количества соли низкого качества? Ответ был очевидным – ничтожное с точки зрения экономической и финансовой, но не политической. Поэтому власти стали производить аресты сначала только лидеров движения с целью дезорганизовать его. Были арестованы Валлабхаи Патель, Джавахарлал и Мотилал Неру, Ч. Раджагопалачари, М.М. Малавия, сын Ганди Девадас и другие. Конгресс и принимавшие участие в кампании гражданского неповиновения организации были объявлены вне закона.

Наконец, пришла очередь Ганди. 5 мая 1930 г. и он был арестован, а лидерство в соляной сатьяграхе перешло к известной поэтессе, видной конгрессистке Сароджини Наиду. К этому времени 25 тыс. добровольцев собралось под ее началом, и она повела их к государственному предприятию по производству соли в Дхарасану. Если в начале соляного похода полиция только наблюдала за участниками сатьяграхи, но не вмешивалась в их действия, то теперь она прибегла к жестоким расправам над ними, избиению дубинками совершенно незащищавшихся не только мужчин, но и женщин, и даже детей. 30 мая полиция остановила шествие, и после отказа Сароджини прекратить сатьяграху арестовала ее. Позже Сароджини Наиду пригово-

176

рили к тюремному заключению в Пуне, где она вместе с Ганди просидела до января 1931 г.380

Применяемые Ганди на практике ненасильственные методы и восприятие массами самого Ганди как Махатмы, то есть духовного лидера и даже мессии, были особенно привлекательными для индийских женщин. «Ориентиры Ганди на ненасильственную борьбу за независимость Индии стали открытым обращением к женщинам, так как его методы более всего подходили им. Он считал, что нет необходимости в особом приглашении женщин. И этим он выразил уверенность в том, что женщины сами прекрасно осознавали свои обязанности перед страной», – писала впоследствии сподвижница Ганди и участница «соляного похода» Камаладеви Чаттопадхьяя381.

Гражданское неповиновение или несотрудничество с английской колониальной администрацией, как инструмент борьбы, органично сочеталось у Ганди с его идеями свободы, равенства и социальной справедливости – не может быть свободы там, где есть несправедливость и неравенство. Он говорил также, что неравенство мужчин и женщин является первой всеобщей разделительной линией, созданной человеческим обществом, между угнетенными и угнетателями. Без уничтожения этого разделения все попытки добиться прогресса в развитии человека и общества обречены на провал.

Вдохновленные нравственными, мирными лозунгами борьбы, женщины по призыву Ганди активно приобщались к политике. Они широко участвовали в таких массовых кампаниях, как пикетирование магазинов, торгующих заграничными тканями и винами, использовали товары отечественного производства, особенно достойно проявили себя в «соляном походе». Большую помощь в работе Ганди оказывали матери, жены, сестры и дети политических деятелей. Они участвовали в массовых кампаниях неповиновения, выступали на митингах с призывом не сотрудничать с колонизаторами, не работать в правительственных учреждениях, отказываться платить налоги, поддерживать отечественные ремесла и ручное прядение, ратовали за индусско-мусульманское единство.

Власти прибегли к аресту более 17 тыс. женщин, которые приняли участие в ненасильственном движении несотрудничества. Среди них – Сароджини Наиду, жена Дж. Неру Камала, его сестры Виджая (Лакшми Пандит) и Кришна, Камаладеви Чаттопадхайя, Аруна Асаф Али, позже Индира Ганди и многие другие382. Неру писал в своей «Автобиографии»: «Самым поразительным, без сомнения, была та роль, которую играли в национальной борьбе женщины. Во всех городах происходили грандиозные демонстрации, в которых участвовали одни только женщины; вообще женщины занимали бо-

177

лее непреклонную позицию, нежели мужчины. Они часто становились конгрессистскими “диктаторами” в провинциях и на местах»383.

Деятельность Ганди способствовала коpенному изменению общественного климата в пользу участия индийских женщин в общест- венно-политической жизни. В 1930-е годы Конгресс принял обязательство уравнять женщин в правах с мужчинами перед законом, отменить дискриминацию женщин при приеме на работу и ввести всеобщее избирательное право384.

Первая конференция круглого стола и Делийский пакт

Арест Ганди не привел к окончанию движения гражданского несотрудничества, а, наоборот, придал ему новое дыхание. Правительство ответило жесткими репрессиями. Всего в 1930–1931 гг., по данным Дж. Неру, было арестовано более 90 тыс. человек. Ситуация накалялась. Еще раньше страну охватили забастовки (в Калькутте, Шолапуре, Мадрасе, Карачи), которые дополнялись массовыми движениями гражданского неповиновения во многих провинциях. В ряде мест (Читтагонге, Пешаваре) они выходили за рамки гандистского ненасилия. Британские власти ужесточили свою позицию.

В Англии поход против Индии возглавил Уинстон Черчилль (1874–1965). В 1930 г. он заявил: «Английский народ отнюдь не намерен отказываться от контроля над жизнью и прогрессом Индии… Мы не намерены отказываться от этой самой блестящей и драгоценной жемчужины королевской короны, которая в большей мере, чем все прочие наши доминионы и владения, составляет силу и славу Британской империи… Англия, потеряв Индию в качестве своей империи, навсегда перестанет существовать как великая держава»385. Неру, в свою очередь, писал, что Индия была основой империи, обладание ею, ее эксплуатация – вот что создавало силу и славу Англии, делало ее великой державой. Черчилль не мог мыслить себе Англию иначе как центром и владычицей обширной империи, а потому он не мог представить себе Индию свободной386. Именно поэтому так ожесточенно Черчилль сражался за обладание Индией: «Мы должны сказать совершенно ясно, – говорил он, – что намереваемся оставаться правителями Индии очень долго и на неопределенный период времени»387.

Английские власти, чтобы снизить накал напряжения в индийском обществе, пошли на проведение в Лондоне трех конференций круглого стола, имевших своей целью обсуждение с индийцами следующего законопроекта об управлении Индией.

178

12 ноября 1930 г. в Лондоне состоялась первая конференция круглого стола, которую Конгресс бойкотировал. В ней приняли участие, кроме англичан, делегации Мусульманской лиги, Хинду махасабхи, «угнетенных классов», Всеиндийской либеральной федерации и индийских князей.

Лидер Мусульманской лиги Джинна выдвинул на конференции программу из 14 пунктов. Главные из них: введение федерального устройства Индии; защита прав меньшинств в законодательных органах; предоставление мусульманам одной трети мест в Центральном и провинциальных органах власти; сохранение мусульманского большинства в Панджабе, Бенгалии и СЗПП при изменениях в административном устройстве Индии; образование самостоятельной провинции Синд; сохранение куриальной системы выборов388. В своем выступлении лидер неприкасаемых Б.Р. Амбедкар подверг критике деятельность колониальных властей, не заинтересованных

вглубоких, радикальных изменениях в социальной структуре индийского общества. Он был единственным из индийцев – участников конференции, заявившем о необходимости достижения независимости (пурна сварадж) для Индии. Амбедкар выдвинул требование гарантированного конституцией права для индусских низших каст участвовать в политической жизни, выбирать своих представителей

взаконодательные органы страны. В конце работы первой конференции круглого стола, в декабре 1930 г., он подал в подкомитет документ по меньшинствам под названием «Схема политических гарантий для защиты угнетенных классов в будущей конституции самоуправляющейся Индии». В нем говорилось об условиях, на которых неприкасаемые «согласятся на правление индусского большинства в случае получения Индией самоуправления». Это равное гражданство, освобождение от «рабской зависимости», конституционный запрет практики неприкасаемости, принятие закона, преследующего за социальную дискриминацию. Амбедкар потребовал

выделения для неприкасаемых специальной электоральной курии и увеличения их представительства в законодательных органах389.

Руководство Конгресса негативно оценило сам факт проведения первой конференции круглого стола. Дж. Неру считал, что она «явно была сборищем представителей… привилегированных групп. Многие из них выступали против нашей борьбы; некоторые молча стояли

встороне»390.

Вусловиях начавшейся Великой депрессии в мире британские власти были заинтересованы в сохранении статус-кво в отношениях с Индией. Это обстоятельство, а также то, что в Индии многочисленные аресты и жесткие репрессии властей привели к спаду в движении

179

гражданского неповиновения, создалась возможность переговоров между вице-королем Ирвином и Ганди. 25 января 1931 г., накануне провозглашенного ранее Конгрессом Дня независимости, Ганди и другие члены Рабочего комитета партии были освобождены из тюрем. 17 февраля начались переговоры между Ганди и вице-королем Ирвином, которые продолжились до 5 марта и закончились подписанием Делийского пакта (пакта Ганди–Ирвина).

Пакт предусматривал прекращение движения гражданского неповиновения, освобождение заключенных в тюрьмы его участников, кроме тех, кто обвинялся в насилии. Ганди не настаивал на проведении расследования в связи с полицейскими эксцессами во время движения. Пакт определял участие Конгресса в очередной конференции круглого стола без каких-либо предварительных условий со стороны Ганди и обязательств английских властей. Единственной уступкой правительства было разрешение людям, проживающим в близких к морю районах, производить соль, потреблять ее и продавать жителям тех же деревень, но не за их пределами. В последней, 21-й, статье пакта говорилось, что, если Конгресс не выполнит обязательств, взятых на себя по пакту, правительство предпримет такие действия, которые сочтет нужными по защите людей и общества и для поддержания правопорядка391.

Пакт вызвал возражения у многих представителей индийской общественности, в том числе и в Конгрессе. Дж. Неру особенно потрясла статья пакта, которая даже не гарантировала Индии статус доминиона: «Я считал, что при заключении соглашения, – писал он, – ни при каких условиях не должна пострадать наша цель – достиже-

ние независимости… Я теперь видел, что статья 2-я пакта, по всей видимости, ставит под угрозу даже это»392. С.Ч. Бос отмечал, что ос-

новная масса людей рассматривала пакт как победу Конгресса. Но у «политически грамотных», в том числе у молодежи, особенно в Бенгалии, пакт вызвал разочарование393.

23 марта 1931 г. Бхагат Сингх, Раджгуру и Сукхдев были казнены. Бхагат Сингх, по словам Неру, стал символом борьбы за независимость Индии. За несколько месяцев его имя прогремело по всем городам и селениям Панджаба и Северной Индии. О нем было сложено бесчисленное множество песен, и популярность его приобрела поистине невиданные масштабы394. Буквально через несколько дней после казни Бхагат Сингха и его товарищей 29 марта 1931 г. в Карачи начала свою работу сессия Конгресса. Группа молодежи встретила Ганди черными флагами, протестуя против того, что он не обратился к властям с просьбой о помиловании Бхагат Сингха и его товарищей и таким образом не помог сохранить им жизнь395.

180