Юрлов Ф.Н., Юрлова Е.С. - История Индии. XX век (ИСВ. XX век) - 2010

Некоторое время Лига самоуправления вела довольно активную агитацию за достижение своих целей, но в сложных политических условиях военного времени она не смогла долго просуществовать. После возвращения Тилака, Б.Ч. Пала, Г.С. Кхапарде и других националистов в лоно Конгресса во время работы его сессии в декабре 1916 г. в Лакхнау необходимость в Лиге самоуправления для Тилака

идругих радикалов в значительной мере отпала. Тем более что Тилак после шести лет ссылки вернулся в Конгресс в качестве главного

иедва ли не единственного вождя национального движения. В течение последующих двух лет он оставался ведущей политической фигурой в Конгрессе, хотя и не занимал официальных постов. Но позже, в течение более года (с осени 1918 г.), он находился в Англии.

На сессии Конгресса в Лакхнау удалось добиться временной консолидации основных сил национально-освободительного движения. Прежде всего было достигнуто объединение двух группировок в Конгрессе, в том числе на основе движения за самоуправление. В решении Конгресса по этому вопросу отмечалось, что существовавшая система управления Индией не отвечала законным требованиям индийского народа. На сессии было заявлено, что власти Великобритании должны в самое ближайшее время объявить, что целью их политики является предоставление Индии самоуправления, в соответствии с планом, который был разработан в 1915 г. совместно руководством Конгресса и Мусульманской лиги. Частью этого плана была «реконструкция имперской Индии» таким образом, чтобы она стала равным партнером наряду с другими «самоуправляемыми» доминионами Британской империи.

Характеризуя этот план, Тилак сказал, что он был значительно бо-

лее «либеральным», чем подготовленный в то время законопроект о самоуправлении Ирландии. Но он не предусматривал полного самоуправления Индии. По существу, он был «синтезом» всех предложений, выдвинутых Конгрессом за последние тридцать лет. Это был план постепенных, поэтапных реформ управления Индией. На этой сессии лидер Конгресса Сурендранатх Банерджи заявил, что партия выступает за реформы, поскольку они являются гарантией недопущения революции.

В эти годы на платформе движения за самоуправление Индии произошло сближение Конгресса и Мусульманской лиги, к руководству которой пришли новые политические деятели. В 1916 г. президентом Мусульманской лиги (МЛ) стал Мухаммед Али Джинна – один из наиболее талантливых индийских политиков, великолепный юрист, получивший образование в Англии. В его поддержку выступили популярные в мусульманской среде Абул Калам Азад, Мухаммед Али и другие лидеры. В Лакхнау, где одновременно с сессией Конгресса проходило заседание руководящего органа Лиги, между двумя

81

партиями было подписано соглашение, получившее название Лакхнауского пакта151. Однако сотрудничество между этими двумя партиями было недолговечным.

Движение за самоуправление и сближение позиций Конгресса и Лиги вызвали немалую озабоченность британских властей. Тем более что исход Первой мировой войны еще не был ясен. В начале 1917 г. министр по делам Индии Остин Чемберлен заявил о необходимости предоставления более широких полномочий Индии. При этом он сослался на Февральскую революцию 1917 г. в России, которая оказала заметное влияние на индийскую общественность. Однако вскоре Чемберлен был вынужден уйти в отставку, а на его место был назначен Эдвин Монтегю, который раньше выступал с резкой критикой правительства, заявив, что оно слишком «закостенелое», «негибкое» и не соответствует «современным задачам», которые стоят перед Великобританией. Заняв пост секретаря по делам Индии, он объявил в августе 1917 г., что целью правительства является «растущее вовлечение индийцев во все сферы администрации и постепенное развитие институтов самоуправления с целью создания ответственного правительства в Индии как неотъемлемой части Британской империи»152.

Это не удовлетворило многих лидеров движения за самоуправление. Председательствующая на сессии Конгресса в декабре 1917 г. Безант потребовала введения самоуправления до 1923 г. Однако умеренные в Конгрессе выразили удовлетворение заявлением Монтегю

идаже назвали его «Великой хартией». Тогда же была принята резолюция о самоуправлении Индии. Однако, несмотря на то, что на сессии доминировали националисты-патриоты, Конгресс вновь заявил о своей «глубокой лояльности» трону и решимости любой ценой поддержать империю во время войны.

На этой же сессии в качестве официального флага Конгресса был утвержден триколор – флаг трех цветов: шафранового, символизирующего мужество и самопожертвование, белого – обозначающего правду и мир,

изеленого, являющегося признаком преданности и благородства153.

Доклад и реформы Монтегю-Челмсфорда

Визит Монтегю в Индию в 1917 г., его встречи с представителями разных партий и организаций усилили разногласия в их подходах к целям и задачам реформ. Это привело к ослаблению движения за самоуправление, в котором разные группировки выступали друг против друга. Кроме того, в начавшихся дискуссиях между ними каждая община выдвигала свои собственные требования. Так, сикхи

82

по примеру мусульман настаивали на выделении для них отдельных избирательных округов. Организации небрахманских каст требовали создания для них отдельных избирательных курий или резервирования для них мест в общих (индусских) куриях. Свои организации начали создавать христиане, англо-индийцы (потомство от смешанных браков англичан с индийцами) и неприкасаемые.

К середине 1918 г. ситуация на фронтах войны изменилась

впользу Англии и других союзных держав. Переменилось и отношение британских властей к Индии, что получило свое выражение в их предложениях по административным реформам, ставших известными как доклад Монтегю – Челмсфорда. Суть этого доклада состояла

втом, что ранее заявленное предложение Монтегю о реформе самоуправления, по существу, было отменено. Теперь оно касалось только местных органов власти, таких как муниципалитеты. В провинциях вся власть фактически оставалась в руках английских губернаторов, а в центре – генерал-губернатора.

Публикация доклада Монтегю – Челмсфорда в июле 1918 г. вызвала разногласия в Конгрессе. В то время как умеренные приветствовали эти предложения, экстремисты объявили их совершенно недостаточными. Тилак в свойственной ему прямой и четкой манере заявил, что доклад Монтегю–Челмсфорда является «абсолютно неприемлемым». Ему вторила Безант: «Доклад недостоин того, чтобы его предлагала Англия, а Индия приняла бы его». Как и десять лет назад, Конгресс оказался на грани раскола. Но на этот раз противоречия

впартии не привели к исключению из нее экстремистов. Все произошло наоборот – умеренные покинули Конгресс и создали отдельную организацию – Либеральную федерацию. Они считали, что предлагаемые

вдокладе реформы являются «реальным и существенным шагом» к претворению в жизнь идеи «ответственного правительства»154.

Радикальная фракция в Конгрессе полагала, что эти реформы не соответствуют задачам партии. Еще одна группа в партии придерживалась мнения, что предложения по реформе управления нельзя признать удовлетворительными, но их не следует отвергать, а нужно существенно изменить.

Принятый британским правительством Индии Закон об управлении Индией 1919 г., известный как реформы Монтегю – Челмсфорда, преподносился индийской общественности как шаг вперед в приобщении индийцев к управлению страной. В нем говорилось о необходимости их «растущей» вовлеченности «во все сферы» государственного

управления и «постепенном» развитии институтов самоуправления с целью «прогрессивной реализации ответственного правительства в Британской Индии как интегрированной части Империи». Подчер-

83

кивалось, что прогресс в этом направлении может быть достигнут «только последовательными шагами. Время и содержание таких шагов может быть определено лишь парламентом Великобритании»155.

Законом 1919 г. предусматривалось вместо Центрального законодательного совета создание двухпалатного законодательного органа, а именно: Государственного совета и Законодательного собрания. Первый состоял из 60 членов, из которых 33 избирались, а остальные назначались генерал-губернатором (вице-королем). Собрание состояло из 145 членов, из которых 103 избирались, остальные назначались тем же генерал-губернатором. Выборные члены избирались по куриям: 51 –

вобщих округах (которые включали индусов), 32 – в религиозных ок-

ругах (30 мусульман и 2 сикха), 20 – в специальных округах (7 помещиков, 9 европейцев, 4 индийских предпринимателя)156.

По Закону об управлении Индией 1919 г. сохранялись созданные еще по реформе Морли–Минто избирательная курия для мусульман и такая же курия для индусов (так называемая общая курия). Таким образом, система курий была сохранена, хотя в докладе Монтегю – Челмсфорда (1918 г.) об индийской конституционной реформе подчеркивалась опасность религиозно-общинных избирательных курий. Спикер Законодательного собрания назначался вначале правительством, последующие спикеры избирались членами собрания. Выборы проводились прямым голосованием. Но установленный высокий имущественный ценз резко ограничивал число избирателей. В 1920 г. общее число принявших участие в выборах в Государственный совет составило всего 17 364 человека, а в Центральное за-

конодательное собрание – 909 874 человека (по переписи населения 1921 г. в Индии проживало 305 млн. человек)157.

Формально Центральное законодательное собрание наделялось правом принимать новые законы, отзывать принятые раньше законы или вносить в них поправки. Однако на деле все выглядело иначе. Генерал-губернатор обладал правом наложить вето на любой закон, принятый этим собранием, чем он неоднократно пользовался. Фактически собрание было беспомощным в отношении генералгубернатора. Но в конечном итоге решение по любому вопросу управления Индией принадлежало правительству Великобритании

влице министра по делам Индии.

Члены Исполнительного совета при генерал-губернаторе назначались только им. Центральное законодательное собрание не имело права уволить их в отставку даже в случае решения о недоверии правительству. Таким образом, Исполнительный совет был независим от Законодательного собрания. Тем не менее, последнее могло выступать как инструмент политического давления на правительство и вице-короля.

84

Законом 1919 г. предусматривалось определенное разделение полномочий между центром и провинциями. В список полномочий центра (центральный лист) были включены вопросы обороны, иностранных и политических отношений, тарифов, таможни, почты и телеграфа и пр. В полномочия провинций входили местное самоуправление, здравоохранение, образование, сельское хозяйство и пр.158

Состав провинциальных законодательных советов был существенно расширен. Около 70% его членов избирались представителями населения, 30% назначались губернатором. Последний имел право вето на решения провинциальных законодательных советов. Законом 1919 г. в провинциях была введена так называемая диархия – разделение полномочий между губернатором и министрами. При этом губернатор назначал министров из членов законодательных советов. Он же назначал и чиновников исполнительных советов.

Зарезервированные за губернатором полномочия осуществлялись, как и раньше, напрямую губернатором «с помощью исполнительного совета», а «передаваемые полномочия» – им же, но уже «с помощью его министров». В зарезервированные полномочия входили все важнейшие вопросы – судопроизводство, полиция, сбор налогов, сельское хозяйство, ирригация и пр. В передаваемые полномочия – вопросы местного самоуправления (муниципалитеты и дистриктовые советы), здравоохранение, санитария и пр. Губернатор обладал правом отменять распоряжения министров. Система диархии оказалась неработоспособной, хотя и действовала формально с 1921 г. по 1937 г. Министры, по существу, не обладали правами, так как не распоряжались финансами.

Сама идея диархии довольно быстро себя изжила. Политики говорили, что она умерла. На бытовом уровне само слово «диархия» приобрело негативное значение. Интересно в этой связи наблюдение одного английского чиновника: «В Индии диархия превратилась в ругательство. Я слышал, как один человек кричал соседу – "Ей ты, диархия!" А индийский мальчишка грозил другому: "Я тебя отлуплю диархией!" Когда его спросили, что это такое, он ответил: "Это новая теннисная ракетка"»159.

Закон об управлении Индией 1919 г. содержал важное положение о его пересмотре через 10 лет, имея в виду установление полностью «ответственного правительства» в стране. Это было в последующем использовано индийцами в борьбе за независимость. Сразу после принятия закона Конгресс выступил против участия индийцев в работе исполнительных органов в качестве министров, хотя некоторые из них все же согласились на эту роль. Например, Сурендранатх Банерджи был министром в правительстве Бенгалии.

85

После обнародования Закона об управлении Индией 1919 г. Тилак создал новую организацию – Конгрессистскую демократическую партию. Программа этой партии включала участие в выборах в соответствии с новыми реформами, контроль над законодательными собраниями в провинциях и использование этих собраний для того, чтобы предложить английским властям сотрудничество или выступить в роли конституционной оппозиции, в зависимости от обстоятельств. Таким образом, по существу, два главных течения в Конгрессе выступали с близких позиций по будущему управлению Индией, но расходились во мнениях, каким способом достичь самоуправления160. Незадолго до смерти Тилак подготовил меморандум для мирной конференции в Париже, в котором заявлял о возможной роли Индии в миротворческом процессе в Азии и даже защите интересов Великобритании в этом регионе161. 1 августа 1920 г. Тилак умер. Постепенно затухло и движение самоуправления. Оно не имело

в освободительном движении Индии.

Тилак – известный ученый и писатель был крупным политическим деятелем и борцом. Он придал антиколониальному движению конкретные формы, сформулировал такие лозунги, как «Свадеши» и «Сварадж», в своих изданиях он использовал родной язык вместо английского, что значительно расширило круг его последователей. Репрессии, аресты и тюремное заключение добавили многое к его славе. В народе его называли «Локманья» (уважаемый, почитаемый народом) и «Тилак махарадж» (великий царь)162.

Многие из идей Тилака были использованы позже Ганди в существенно бóльших масштабах. Вместе с тем Ганди не считал себя последователем Тилака.

Глава 7 ГАНДИ ВЫХОДИТ НАПОЛИТИЧЕСКУЮ СЦЕНУ ИНДИИ

Жизнь и деятельность Мохандаса Карамчанда Ганди можно условно поделить на четыре важных периода. Первый занял около 18 лет – со времени его рождения до отъезда в Англию. Второй – пребывание в Англии. Третий – работа и общественная деятельность

86

вЮжной Африке, которые продолжались с небольшими перерывами более 20 лет. Четвертый и самый главный период – с 1915 г. до его смерти 30 января 1948 г., который был наполнен политической деятельностью, а точнее, борьбой за независимость Индии, в достижение которой Ганди внес самый значительный вклад из всех индийских лидеров.

Ганди родился 2 октября 1869 г. в Порбандаре (Гуджарат)

всемье, принадлежавшей к торговой касте бания. Мужчины из этой семьи давно отказались от традиционных кастовых занятий и перешли на административную службу. Дед, отец и дядя Мохандаса были премьер-министрами в маленьких княжествах на полуострове Катхиавар. О своем отце Карамчанде М.К. Ганди писал, что он был предан своему роду, правдив, мужествен и великодушен, но вспыльчив. Он был неподкупен и справедлив, никогда не стремился к накоплению богатства и оставил семье совсем небольшое состояние.

Мать Ганди Путлибаи была глубоко религиозной женщиной, которая постилась во время бесчисленных индусских постов и вела чрезвычайно скромную жизнь. Как и отец, мать Мохандаса обладала

практическим здравым смыслом и была хорошо информирована о состоянии дел в княжестве.

Родители оказали огромное влияние на формирование характера и уклада жизни Мохандаса. Мальчиком и юношей он был прилежным учеником в школе, строго придерживался установленного распорядка. Он был приучен ничего не скрывать от родителей и старших в семье и никогда не обманывать их. Одним из его главных качеств стало глубокое чувство ответственности за выполнение своего долга.

В соответствии с традицией, Мохандаса женили в возрасте 13 лет. Позже Ганди писал, что он не видел никаких моральных аргументов в поддержку таких ранних браков.

После окончания школы и одного года учебы в местном колледже Ганди остался на попечении матери и старшего брата, так как умер его отец. Семья стала думать о дальнейшей судьбе Мохандаса. Было решено послать его в Англию для учебы на юриста. Старший брат был готов оплатить поездку и учебу на занятые деньги. Часть средств на эти цели была получена от продажи украшений жены Ганди Кастурбы, которые она получила от своих родителей в качестве приданого. Окончательное решение о поездке приняла мать. Она разрешила сыну поехать в Англию, взяв с него торжественное обещание не дотрагиваться до вина, женщин и мяса. После этого Мохандас отправился в путь. Ему было 18 лет.

87

Ганди в Южной Африке

Через три года учебы в Англии Ганди сдал экзамены на юриста и в 1891 г. получил право заниматься адвокатской практикой. В том же году он вернулся в Индию. Однако работа в качестве адвоката ему не удалась. Он не знал ни индусского, ни мусульманского права и к тому же был слишком неопытным и робким, чтобы публично выступать в суде.

Вскоре он получил предложение поехать в Южную Африку от одной торговой фирмы в качестве ее служащего сроком на один год. В апреле 1893 г. он отправился в Дурбан. Знакомство с рабскими условиями жизни индийских иммигрантов в Южной Африке и стремление изменить эти условия привели к тому, что вместо одного года Ганди остался там до начала 1915 г.

ВЮжной Африке Ганди испытал на себе тяжесть расового гнета и унижений. Ему не разрешали жить в европейской гостинице, высаживали из купе первого класса поезда, угрожали сжечь его дом, арестовывали и сажали в тюрьму за выступления в защиту индийцев. «Я видел, – писал он, – что Южная Африка не та страна, где может жить уважающий себя индиец, и меня все больше занимал вопрос

отом, как изменить такое положение вещей»163.

Ванглийских колониях в Южной Африке жили несколько десятков тысяч выходцев из Индии. В своем большинстве это были контрактные рабочие на угольных шахтах и плантациях, а также мелкие и средние торговцы. С простыми рабочими белые хозяева обращались

как с полурабами. Остальные индийцы были жестко ограничены

вправах, связанных с гражданством, торговлей, владением землей и домами. Особенно унизительными были ограничения в общественной жизни. В трамваях и поездах им отводились отдельные места, вместо гостиниц европейского типа их размещали в специальных резервациях. Повсюду им давали понять, что они принадлежат к низшей расе.

Во время войны Англии против Республики буров в 1899–1902 гг. Ганди создал из 1100 индийцев, проживавших в провинции Наталь, отряд санитаров и заявил о поддержке империи. Он рассчитывал получить за это признание гражданских и национальных прав для индийских поселенцев со стороны властей. Однако вклад индийцев

впобеду британцев в той войне не привел к ослаблению расовой дискриминации, несмотря на то, что их заслуги тогда были признаны англичанами: 67 отличившихся санитаров были награждены медаля-

ми. Напротив, южноафриканские власти усилили дискриминационные меры по отношению к индийцам164.

88

Идеи и практика ахимсы и сатьяграхи

Во время долгой борьбы Ганди против расовой дискриминации индийцев в Южной Африке сложилась его жизненная философия, мо- рально-этическое кредо и методы гражданского неповиновения властям как способа достижения поставленной цели. Джавахарлал Неру отмечал, что именно там Ганди начал свою первую кампанию против расового неравенства, расового превосходства и угнетения. «Расовое неравенство, – писал он, – это не просто внутренняя проблема какойто одной нации. Она имеет и международное звучание»165.

Отстаивая интересы индийских поселенцев, Ганди использовал разные формы гражданского неповиновения, включая сидячие забастовки, мирные демонстрации и голодовки как инструменты политической борьбы против расовой дискриминации. Дж.Б. Крипалани, один из соратников Ганди и автор его биографии, впоследствии писал: «Идеи сатьяграхи были разработаны и применены на практике

вборьбе за права, свободы и безопасность индийцев в Южной Африке»166. На индивидуальном уровне доктрина сатьяграхи167 практиковалась святыми и йогами. Ганди стремился преобразовать ее

вдинамичную социальную и политическую философию, которую можно было бы применить в национальном масштабе.

Там же, в Южной Африке, он познакомился с идеями Льва Николаевича Толстого, чья проповедь «непротивления злу насилием» послужила для него еще одним идейным источником. «Я извлек огромную пользу из трудов Толстого, – писал Ганди, – но, как он сам признавал, я развил и разработал этот метод в Южной Африке на-

столько, что он стал выглядеть иначе, чем то непротивление, о котором писал и которое рекомендовал Толстой...»168

Объясняя содержание сатьяграхи, Ганди говорил, что это способ «достижения истины, причиняя страдания не оппоненту, а самому себе», сатьяграха – это «оружие сильнейших, оно исключает использование насилия в любом виде или форме... это движение с целью заменить методы насилия, это движение, основанное на истине». Отвечая на замечание, что «справедливость» и «несправедливость» поразному оцениваются разными людьми (и законами), Ганди утверждал, что насилие должно быть устранено, а участник сатьяграхи должен дать своему оппоненту такое же право и возможность, кото-

рыми обладает он сам. «Он будет бороться, причиняя себе страдания»169. Прогресс можно измерить, уверял Ганди, числом страданий, которые переносит страдающий170.

89

Концепция сатьяграхи была разработана им в деталях, в зависимости от ситуации. Так, он указывал, что сатьяграхи (тот, кто прибегает к сатьяграхе) не должен испытывать гнева, а должен страдать от гнева оппонента. Он никогда не должен отвечать на нападение оппонента, но и не должен подчиняться любому приказу, отданному в гневе, из-за страха подвергнуться наказанию. Сатьяграхи не должен приветствовать Юнион Джек (британский флаг), но не должен оскорблять государственных чиновников – англичан или индийцев, и т.д.

Теория и практика ахимсы (ненасилия) были далеко не единственными достижениями Ганди как духовного лидера и политика. Сама идея ненасилия привела его к сатьяграхе – упорству в истине, что выразилось в гражданском неповиновении или ненасильственном несотрудничестве с колониальными властями171. Для Ганди ненасилие было лишь частью, пусть очень важной, всего свода его идейных и политических воззрений. Для него также имели исключительное значение такие качества человека, как смелость и решительность. Слово «страх» не может присутствовать в словаре ахимсы, писал он172. «Наша задача, – подчеркивал Ганди, – состоит в том, чтобы вновь вдохнуть жизнь в 400 миллионов индийцев. Мы должны изгнать страх из их сердец. В тот день, когда они избавятся от всякого страха, падут оковы Индии, и она станет свободной»173. Сам Ганди был бесстрашным человеком, непреклонным в отстаивании истины, как он ее понимал. Он рассматривал сварадж как «освобождение от страха перед смертью», а готовность идти на смерть во имя свободы Индии – как высочайший акт мужества174. Эти его призывы сыграли большую роль в мобилизации индийцев на борьбу за национальное освобождение страны.

Было бы очень просто сказать, что политическая философия Ганди определялась только ненасилием. На самом деле все обстояло гораздо сложнее. Ганди говорил: «На вещи надо смотреть в различных условиях по-разному». Он всегда был склонен к компромиссу: «На протяжении всей жизни именно верность истине, – писал он, – научила меня высоко ценить прелесть компромисса. Позже я понял, что дух компромисса представляет собой существенную часть сатьяграхи»175.

Сатьяграха как оружие, инструмент борьбы органично сочеталась у Ганди с его идеями свободы, равенства и социальной справедливости. Не случайно, что фундаментальный принцип, который лег в основу его нравственной позиции и практической деятельности, исходил из нужд простого человека. «Когда вас одолевают сомнения или когда вы слишком поглощены собой, – говорил он, – используйте следующий тест: вспомните самого бедного, самого слабого человека, которого вам доводилось встречать, и спросите себя, будет ли

90