Юрлов Ф.Н., Юрлова Е.С. - История Индии. XX век (ИСВ. XX век) - 2010

вания во имя независимости. И все это при отсутствии какой-либо социально-экономической программы. Одной из таких наиболее активных организаций была Партия нового насилия во главе с Сурья Сеном. Она поддерживала контакты с террористическими организациями в Соединенных провинциях, Панджабе, Бихаре, Ориссе и Ассаме.

Эти группы совершили ряд террористических акций, как они говорили, «для усиления революционной борьбы за национальное освобождение». Одной из таких акций стал захват арсенала в Читтагонге. «Юнион Джек» был сброшен и вместо него под лозунгом «Ванде Матарам» был поднят флаг Индии. В изданной в этой связи прокламации говорилось, что эти события вдохновят соотечественников на то, чтобы освободить родину от британских правителей335.

Всентябре 1928 г. в Дели группой молодежи была создана Социалистическая республиканская армия Хиндустана, в которую вошли Бхагат Сингх и его друзья из Панджаба, а также Аджой Гхош из Соединенных провинций и Пханиндранатх Гхош из Бихара. Эта организация осуществила ряд террористических актов. Среди них – убийство английского сержанта Сандерса, по ошибке принятого за офицера Скотта, который во время демонстрации протеста против комиссии Саймона подверг избиению Лала Ладжпат Рая, после чего он умер. В апреле 1929 г. Бхагат Сингх и Батукесвар Датта бросили бомбу в зале Центрального законодательного собрания в Дели, которая никому не причинила вреда. Одновременно распространялись листовки. В одной из них говорилось: «Пусть правительство знает, что, протестуя против… жестокого убийства Лала Ладжпат Рая, мы хотим указать на урок, который повторяется в истории – легко убивать отдельных людей, но невозможно убить идеи. Великие империи рушились, а идеи продолжали жить. Мы высоко ценим человеческую жизнь. Но жертвы отдельных людей на алтарь великой революции,

которая принесет свободу всем и сделает невозможной эксплуатацию человека человеком, являются неизбежными»336.

После взрыва бомбы в Дели все руководители Социалистической республиканской армии были арестованы. Их судили в Лахоре по делу о заговоре против правительства. 7 октября 1930 г. суд приговорил Бхагат Сингха, Шиврама Раджгуру и Сукхдева к смертной казни, еще семь человек были осуждены к вечной ссылке.

Взнак протеста против жестокого обращения в тюрьме большинство заключенных объявили голодовку до смерти. Один из обвиняемых – Джатин Дас умер на 63-й день голодовки. Его смерть вызвала негодование в стране. Дж. Неру удалось посетить лахорскую тюрьму во время этой голодовки, увидеть заключенных и поговорить

сними. После смерти Даса Неру сказал: «Еще одно имя добавлено

161

к длинному и доблестному списку индийских борцов. Еще один из храбрых сынов Индии добровольно пожертвовал собой на алтаре Родины… Давайте склоним наши головы и помолимся, чтобы набраться сил для борьбы, какой бы долгой она ни была и какими бы ни были ее последствия, до тех пор пока не одержим победу». С.Ч. Бос, выступая на студенческой конференции в Лахоре, заявил: «Когда мы сможем радостно отдать наши жизни ради наших принципов, как это сделал великий герой Джатин Дас, мы вернем утраченную славу нашей Родины. Движение молодежи, которое он начал, скоро станет одним из важных факторов в Индии»337.

Тем не менее, террористическая деятельность все более угасала. Лидеры революционных экстремистских организаций стали примыкать к легальным партиям, прежде всего Конгрессу, а также к Коммунистической партии Индии (создана в 1925 г.) и партиям социалистического направления. Так, один из осужденных по делу о Социалистической республиканской армии – Аджой Кумар Гхош (1909–1962) стал коммунистом, а впоследствии, в 1951 г. – генеральным секретарем компартии Индии.

В своих воспоминаниях о Бхагат Сингхе и его друзьях Аджой Гхош пишет: «Одно время мы размышляли над возможностью союза с коммунистами с целью организации массового движения. В этом случае мы могли бы выступать в качестве вооруженной группы этого движения. Но, когда мы узнали, что коммунисты считают вооруженные действия отдельных лиц вредными для этого движения, мы отказались от идеи сотрудничества с ними. Мы не считали коммунистов революционерами. Революция для нас означала, прежде всего, вооруженные действия, но мы чувствовали, что едины с ними во многих отношениях: в ненависти к империализму, в оппозиции к конституционным методам и в стремлении к социализму»338.

Многие организации национальных революционеров использовали тактику индивидуального террора против английских колонизаторов и были слабо связаны с народными массами. Однако их популярность как борцов за национальное освобождение была чрезвычайно велика. В целом они сыграли заметную роль в национальноосвободительном движении, в пропаганде революционных методов борьбы вплоть до начала 1930-х годов339.

Зарождение коммунистического движения

После разгрома подпольных революционных организаций колониальными властями, а также после их добровольного роспуска

162

вразное время значительная часть национальных революционеров отошла от террористической деятельности и обратилась к социализму и марксизму. Заметное влияние на индийских революционеров оказала социалистическая революция 1917 г. в России, особенно на тех, кто жил и работал в Европе и США. Среди них были Вирендранатх Чаттопадхьяя, Баркатулла, М.Р.Б.Т. Ачарья, Манабендра Натх Рой (М.Н. Рой – настоящее имя Нарендранатх Бхаттачария), Абани Мукхерджи и другие.

Группу сторонников коммунизма составили также некоторые мусульмане, которые узнали об Октябрьской революции через афганские источники и отправились в Советскую Россию как своеобразные паломники. На обратном пути в Индию их арестовали. Среди них были Шаукат Усмани и Ферозуддин Мансур.

Эти две группы революционеров попытались установить связи с Коммунистическим интернационалом. Одним из тех, кому удалось это сделать, стал М.Н. Рой (1887–1954), который в 1920 г. приехал

вСоветскую Россию для участия во II Конгрессе Коминтерна340. На этом конгрессе к подготовленным В.И. Лениным «Тезисам по национальному и колониальному вопросу», в которых отмечалось, что коммунисты в колониальных странах на начальной стадии освободительного движения должны сотрудничать с национальной буржуазией, Рой внес дополнения к этим тезисам. Их суть – национальной буржуазии доверять нельзя. Такой подход Роя отражал в определенной степени мнение левых кругов в Индии о роли индийской буржуазии в освободительном движении.

17 октября 1920 г. группа индийских коммунистов основала в Ташкенте Коммунистическую партию Индии. Ее членами стали М.Н. Рой, его жена Эвелин Рой (псевдоним – Шанти Деви), Абани Мукхерджи, Мохаммед Али, Мохаммад Шафик Сиддики, М.Р.Б.Т. Ачарья и Роза Фитингова. Образование компартии в Ташкенте дало импульс созданию таких же групп в самой Индии. В Бенгалии была сформирована группа во главе с Музаффаром Ахмедом, в Бомбее – с Ш.А. Данге, в Мадрасе – с Сингаравеллу Четтийяром. Они сыграли заметную роль в распространении марксистской литературы на бенгали, маратхи, хинди, урду и других языках. Тогда же Данге написал книгу «Ганди против Ленина» и стал издавать журнал «Социалист»341.

В 1921 г. М.Н. Рой и Абани Мукхерджи обратились к сессии Индийского национального конгресса в Ахмадабаде со своим «Манифестом». В нем подчеркивалось, что Индия находится на пороге «политической, экономической и социальной революции». В «Манифесте» выдвинутый Ганди лозунг «сварадж в течение одного года» был назван «великой декларацией». А Конгресс, «как лидер нации»,

163

должен был не только указывать цель, но шаг за шагом вести народ к этой цели. Для этого Конгрессу следовало включить в свою программу решение острейших проблем, стоящих перед народом342.

Генеральный секретарь Коммунистической партии Индии (марксистской) Э.М.Ш. Намбудирипад (1909–1998) писал, что М.Н. Рой внес значительный вклад в развитие коммунистического движения в стране. Его работа «Индия на переходном этапе» (1922 г.) сыграла заметную роль в понимании реальной ситуации в тот период. Однако позже М.Н. Рой стал, по существу, антикоммунистом343.

1920-е годы были отмечены ростом активности индийского рабочего класса. Особенно высокий подъем борьбы рабочих за свои права наблюдался в 1928–1929 гг. Их массовые выступления – забастовки и антиколониальные демонстрации – отличались организованностью и боевым характером. Так, во всеобщей забастовке текстильщиков Бомбея, начавшейся в апреле 1928 г. и продолжавшейся шесть месяцев, участвовало 150 тыс. человек. Забастовку возглавил союз рабочихтекстильщиков – Гирни камгар лал бавта (Фабричный рабочий красного флага). По данным властей, за время забастовки число членов этого профсоюза увеличилось до 65 тыс. человек344. Эта забастовка, а вместе с ней и стачки в Калькутте, Мадрасе и других городах выдвинули коммунистов, которые стояли во главе этого профсоюза, на передовые позиции борьбы рабочего класса. Всего в 1928 г. в Индии состоялось более 200 забастовок, в которых приняло участие свыше полумиллиона рабочих. Одновременно с забастовками проводились политические демонстрации, в ходе которых провозглашались лозунги полной политической независимости Индии345. Власти предпринимали меры, направленные на ограничение политической деятельности левых сил. Этой цели служили принятый в 1928 г. закон об общественной безопасности, а также закон о промышленных конфликтах346.

Эти годы были отмечены также массовыми антифеодальными и антиколониальными выступлениями крестьян в различных районах страны, вызванными притеснениями со стороны властей и помещиков. Выступления жестоко подавлялись колониальной администрацией.

Британская колониальная администрация пристально следила за деятельностью первых индийских коммунистов и сочувствовавших им. Она предпринимала активные меры по блокированию их попыток к объединению. С 1922 г. по 1927 г. в Пешаваре было проведено несколько судебных процессов о «подрывной» работе индийских революционеров, которые возвращались из России (Акбара Куреши, Мухаммада Акбара, Мухаммада Хасана и других). Они были осуждены как «большевистские агенты». Однако на деле их роль в распространении коммунистических идей была незначительной.

164

Почти одновременно с процессами в Пешаваре проходил суд

вКанпуре (1923–1924 гг.) над арестованными «агентами большевиков». Четверо из них были приговорены к тюремному заключению на четыре года (Музаффар Ахмед, Шаукат Усмани, Ш.А. Данге, Налини Гупта). Обвиняемые М.Н. Рой и Р.Ч.Л. Шастри на суд не явились (первый был в то время в Германии, второй – во французской колонии Пондишери), Сингаравеллу Четтийяр был освобожден по старости и болезни. Еще один из обвиняемых оказался доносчиком, и дело против него было прекращено. Остальные пять человек были освобождены до суда.

Вотличие от процессов в Пешаваре, где подсудимые отказывались признавать выдвигаемые против них обвинения, на процессе

вКанпуре дело обстояло иначе. Обвиняемые использовали суд для пропаганды своих взглядов. Они настаивали на своем праве создать коммунистическую партию в Индии, указывая на то, что такие партии действовали в других странах, в том числе в Англии. В свою очередь, власти не обвиняли их в том, что распространение коммунистических идей является незаконным. И на суде, и вне его они утверждали, что судят не коммунизм, а заговорщиков, которые насильно хотят разрушить британскую власть в Индии, в соответствии с инструкциями, получаемыми из Москвы.

В1925 г. там же, в Канпуре, была проведена первая Всеиндийская коммунистическая конференция. Ее организатором стал конгрессист Сатьябхакта. В конференции приняли участие Музаффар

Ахмад (он был выпущен из тюрьмы по болезни), С.В. Гхате, К.Н. Джоглекар, Айодхъя Прасад, Хасрат Мохани, Сингаравеллу Четтийяр и другие. Конференция приняла устав партии, образовала центральный комитет с двумя генеральными секретарями – С.В. Гхате и Дж.П. Багерхатта. Однако созданная таким образом компартия не смогла действовать на регулярной основе. Более того, последовавший вскоре судебный процесс в Мируте (1929–1933 гг.) фактически прервал работу этой организации347.

Мирутский процесс

Тщательная, продуманная до деталей подготовка к суду над коммунистами и националистами-революционерами велась в течение нескольких месяцев. В письме вице-короля Индии министру по делам Индии 24 мая 1928 г. указывалось, что коммунистическое движение в стране находится еще в «младенческом возрасте» и в течение некоторого времени не будет представлять серьезной угрозы для британ-

165

ского господства. Однако оно обладает большими возможностями, и поэтому следует принять необходимые меры, чтобы «воспрепятствовать росту его влияния».

Власти намеревались обвинить патриотов в заговоре против правительства Британской Индии. Процесс готовился в атмосфере строжайшей секретности. Особое внимание было обращено на то, чтобы любыми средствами заранее обеспечить «полный успех» судебного разбирательства. Предусматривалось, что суд будет весьма продолжительным и обойдется казне недешево, однако, как указывалось в послании вице-короля министру по делам Индии 19 января 1929 г., «по сравнению с теми преимуществами, которые дает успешный судебный процесс, время и деньги будут означать очень немного. Как только начнется суд, деятельность коммунистов будет, по существу, парализована, так как число коммунистических лидеров

вИндии невелико, и все те из них, кто имеет какое-либо влияние, будут привлечены к судебной ответственности»348.

Британские власти позаботились и о том, чтобы ничто не помешало им осуществить свой замысел. Они решили провести судебный процесс в районе, отдаленном от промышленных центров, особенно от Калькутты и Бомбея, где, как указывалось в телеграмме из Индии правительству Его Величества 27 февраля 1929 г., «влияние коммунистов делает крайне нежелательным проведение судебного процесса такого масштаба с точки зрения сохранения общественного порядка». Кроме того, суд в этих крупнейших городах в соответствии с установленным порядком должен был бы проходить с участием присяжных заседателей. И это тоже не устраивало организаторов «дела о заговоре», ибо, как отмечалось в той же телеграмме, «как бы хорошо дело не было подготовлено, нет достаточной уверенности

втом, что присяжные вынесут обвинительный приговор. Не понимая возможных последствий своего поведения, индийские политические деятели обычно относятся к коммунистам с симпатией. Присяжные заседатели могут поддаться этим настроениям. И если защита придаст делу политическую окраску, они могут вынести оправдательный

приговор. В этих условиях мы не считаем целесообразным начать судебное разбирательство с участием присяжных заседателей»349.

Исходя из этих соображений, местом проведения судебного процесса был выбран небольшой город Мирут, удаленный от промышленных центров. Впоследствии во время судебного процесса

обвиняемые неоднократно требовали перенести заседание суда

вБомбей или Калькутту, и каждый раз власти и суд отказывали им

вэтом. В своем заявлении обвиняемые так оценили факт проведения процесса в Мируте: «Это изолировало нас от движения, с которым

166

мы были связаны, разлучило нас с друзьями и родными. Это в большой мере затруднило получение нами юридической помощи. Это передало нас в руки самого раболепного и непросвещенного суда. И это лишило нас возможности судебного разбирательства с участием присяжных заседателей»350.

14 марта 1929 г. генерал-губернатор Индии дал санкцию на привлечение к суду группы людей, предварительно получив на это разрешение министра по делам Индии, что не было предусмотрено уголовным процессуальным кодексом. Это обстоятельство еще раз подчеркнуло факт прямого участия правительства Великобритании

ворганизации и проведении мирутского процесса. На следующий день были подписаны ордера на арест обвиняемых. 20 марта были произведены аресты и обыски в Бенгалии, Бомбее, Панджабе и Соединенных провинциях. Арестованным было предъявлено обвинение

в«заговоре с целью лишить короля его суверенной власти в Британской Индии». Всего был арестован 31 человек (еще один был подвергнут аресту позже.) Среди арестованных были руководители Всеиндийского конгресса профсоюзов, профсоюза Гирни камгар, секретари рабоче-крестьянских партий в Бомбее, Бенгалии и Соединенных провинциях, члены Всеиндийского комитета Конгресса, а также три англичанина. 14 арестованных были коммунистами, еще

четверо, не являясь формально членами компартии, считали себя коммунистами по убеждению351.

Вкачестве доказательств виновности подсудимых использовались захваченные у них при обыске такие широко известные образцы марксистской литературы, как «Капитал», «Гражданская война во Франции», «Классовая борьба во Франции с 1848 г. по 1850 г.», «Заработная плата, цена и прибыль» К. Маркса, «Крестьянская война

вГермании» Ф. Энгельса, «Манифест Коммунистической партии» К. Маркса и Ф. Энгельса, а также книги об Октябрьской революции

вРоссии и статьи о В.И. Ленине352.

Среди 3500 свидетельских показаний и улик, предъявленных обвинением, были книги, брошюры, листовки, частная переписка и даже вывески профсоюзных и партийных организаций353. Стремясь создать впечатление о «заговорщической» деятельности обвиняемых, власти ссылались на использование ими специального кода в переписке, партийных кличек и т.п. Индийских патриотов обвиняли

в«подстрекательстве к забастовкам», в «захвате профсоюзов»,

в«растлении молодежи» и т.п.354 Привлечение большого количества свидетелей (320 человек) также должно было создать представление о «чудовищном заговоре». При этом организаторы процесса стремились запугать индийскую общественность, особенно конгрессистов,

167

угрозой большевизма, ссылались на «руку Москвы». С самого начала процесса в печати была развернута широкая пропаганда против деятельности левых профсоюзов, против СССР.

Как отмечают авторы «Очерков истории Коммунистической партии Индии», главной целью империализма на процессе в Мируте было политически изолировать коммунистов и всех левых от нацио- нально-освободительного движения, обвинить их в антинациональной и даже антиобщественной деятельности. Выступления представителей обвинения, широко освещавшиеся в буржуазной прессе, были направлены на то, чтобы представить коммунистов некими «античеловеками», уголовными преступниками, людьми «без морали и совести». Сами подсудимые решили превратить суд в политический форум, в трибуну для пропаганды идей борьбы за национальное освобождение Индии.

Мирутский процесс продолжался более четырех лет. И все это время обвиняемые использовали любую возможность, чтобы показать общественности смысл и значение их политической борьбы. В совместном заявлении они подчеркнули, что их главной задачей является борьба против британского империализма, за освобождение страны. Указывалось, что в такой колониальной стране, как Индия, «пролетарской революции будет предшествовать революция буржу- азно-демократическая, которая обеспечит полное освобождение Индии от контроля британского империализма и полную ликвидацию феодальных и дофеодальных форм общественных отношений, приведет к установлению независимой демократической республики»355.

Борьба патриотов против заговора колониальных властей встретила широкую поддержку национально-патриотических сил страны. На следующий же день после их ареста Мотилал Неру потребовал

вЦентральном законодательном собрании Индии обсудить действия правительства, связанные с этими арестами и обысками. Однако ге-

нерал-губернатор Индии наложил вето на рассмотрение этого вопроса, поскольку оно «нанесло бы ущерб общественным интересам»356.

Но обсуждение этого вопроса вышло за пределы законодательного собрания. В Дели, Бомбее, Калькутте и других городах были созданы комитеты в защиту патриотов. В Дели в Комитет защиты

обвиняемых по Мирутскому процессу входили Мотилал Неру (председатель), Джавахарлал Неру и другие видные деятели Конгресса357. Сотрудничество конгрессистов и левых в деле защиты подсудимых

вМируте было продолжением их общей борьбы против закона об общественной безопасности, который ограничивал права рабочих и

профсоюзов. Важным актом поддержки подсудимых было посещение их в тюрьме Махатмой Ганди358.

168

Ганди связывал Мирутский процесс с общей обстановкой в стране, особенно после ареста группы революционеров во главе с Бхагат Сингхом. Все это сопровождалось усилением репрессивных мер со стороны властей. Именно тогда особым распоряжением вицекороля был введен в действие закон об общественной безопасности. И это несмотря на то, что Центральное законодательное собрание во главе со спикером В. Пателем отклонило его. Именно на оcновании этого закона и были арестованы обвиняемые в Мирутском процессе. «Я думаю, – писал Ганди, – что главной целью этого преследования было не уничтожить коммунизм, а нанести удар по террористам.

Правительство периодически показывает свои кровавые когти, которые обычно бывают не видны»359.

Солидарность с мирутскими узниками из зала лахорского суда выразили Бхагат Сингх, Батукесвар Датт и их товарищи. В свою очередь, обвиняемые в Мируте выступили с резким протестом против смертных приговоров и последовавшей затем казни Бхагат Сингха360.

Борьба индийских патриотов получила поддержку рабочего класса и общественности за рубежом. Против суда над ними протестовали многие известные деятели мировой культуры и науки, в том числе Ромен Роллан, Герберт Уэллс, Альберт Эйнштейн361.

Суд в Мируте вынес суровый приговор. Многие из обвиняемых были осуждены на длительные сроки тюремного заключения и ссылки. Национально-патриотические круги Индии и демократическая общественность за рубежом выступили с протестами против приговора, что повлияло на дальнейшие действия английских колонизаторов. Именно это имел в виду министр по делам Индии, когда писал вице-королю: «Я в определенной степени обеспокоен суровостью некоторых приговоров, которые были вынесены на суде в Мируте, и думаю, что будет правильно сообщить Вам, что в различных местных кругах ощущается чувство тревоги»362.

Под давлением общественного мнения колониальные власти были вынуждены пересмотреть приговоры. 3 августа 1933 г. Мирутский процесс был завершен. Некоторые из подсудимых были оправданы, другие сразу же освобождены, поскольку находились в заточении более четырех лет, остальные были освобождены в конце 1933 г.

Судебный процесс в Мируте закончился поражением британских властей, которые сфабриковали и начали его. По существу, сами организаторы суда признали это. Характерно, что к концу процесса в официальной переписке колониальных чиновников стали высказываться сомнения в целесообразности организации такого рода судебных преследований коммунистов и других патриотов. Так, чиновник департамента внутренних дел М.Г. Хэллит в своем донесе-

169

нии из Бомбея указывал: «Общее настроение сейчас не в пользу подобных судебных процессов о заговоре»363.

Это отмечали и многие политические деятели того времени. Так, Джавахарлал Неру писал, что Мирутский процесс в значительной мере способствовал привлечению внимания народа к новым идеям. «Туманные коммунистические и социалистические идеи распространялись и среди интеллигенции, даже среди интеллигентных правительственных служащих. Более молодые члены Конгресса, читавшие обычно работы Брюса о демократии, Морли, Кэйта

иМадзини, теперь читали, когда могли достать, книги о социализме

икоммунизме и о России»364.

Арест руководителей коммунистического и профсоюзного движения Индии в связи с Мирутским процессом нанес в то время значительный ущерб делу национально-освободительной борьбы. Но вместе с тем этот судебный процесс объективно способствовал росту популярности в Индии идей национального освобождения от британского господства. Многие из подсудимых стали впоследствии видными деятелями коммунистического и рабочего движения. Среди них Г. Адхикари, С.B. Гхате, П.Ч. Джоши, Ш.А. Данге, Музаффар Ахмед, Шаукат Усмани, C.C. Мираджкар и другие. Этот процесс был широко использован патриотами для пропаганды идей марксизма. Индийские коммунисты оказали большое воздействие на патриотически настроенную общественность, в том числе на национальных революционеров. Коммунисты высоко ценили их самопожертвование и преданность делу национального освобождения, но критиковали их за террористические методы борьбы365.

Вскоре после окончания Мирутского процесса колониальное правительство запретило деятельность компартии, которая с 1934 г. по 1942 г. была вынуждена действовать в условиях подполья. Многие коммунисты были брошены в тюрьмы.

Деятельность коммунистов в массовых организациях

В условиях запрета компартии коммунисты вели свою деятельность в профсоюзах, крестьянских организациях и через Конгресссоциалистическую партию (КСП), которая была создана в начале 1930-х годов в рамках Индийского национального конгресса. Керальская организация КСП, в которой преобладали революционнодемократические настроения, пользовалась большим влиянием в Конгрессе. По мере развития антиколониальной борьбы многие революционеры, возглавлявшие КСП в Керале, обращались к коммунизму, и

170