r2002sbor_1

вкорыстных целях политиками и авантюристами как в самих воор у- женных силах, так и в различных политических партиях или даже отдельными государственными руководителями. Как показал политический опыт целого ряда стран, заигрывая с армией, идеологи авт оритарных режимов объявляли ее прямой и часто единственной наслед ницей традиций борьбы за освобождение, продолжательницей дела учас т- ников национально-освободительных революций, борцов с колониализмом и социальным угнетением.

Следует отметить, что на практике зачастую вражде бные друг другу военные группировки традиционно апеллировали к единству вооруженных сил, к сохранению их особого, профессионального облика. Поляризация в вооруженных силах протекала в рамках сист е- мы, в которой единство самой армии рассматривалось в качестве обязательного условия ее самостоятельного существования. В армии ни один лидер не мог собрать сторонников и официально в ыделиться

вотдельную организацию. Не случайно, любая офицерская фракция, не согласная с политикой высшего армейского руков одства или с существующей в данный период государственной властью, выступала от лица всей армии, так же, впрочем, как и ее противники. Совершенно очевидно, что армия должна быть всегда единой, руководств о- ваться строгой военной дисциплиной, соблюдать субординацию. В этом ее существо, как и любой другой гос ударственной организации. В то же время это свойство армии как раз и позволило ей стать г о- раздо более стабильным политическим институтом. Политическая ориентация, которую приобрел процесс такого единства, о бладала своим механизмом воздействия на позицию военных, своей внутренней логикой развития. Именно эти процессы в во оруженных силах с особой ясностью проявились в условиях обострения и углубления социально-экономического и политического кризиса этих стран, когда отдельные группировки в армии активно поддерживали точку зрения о неспособности гражданских правительств, институтов представительной демократии обеспечить проведение необходимых социальных преобразований в рамках стабильности и конституционного п орядка, обезопасить эти страны от внутренней агрессии и угроз экстремизма. А отсюда делался совершенно определенный вывод: без решающей политической роли армии как стабилизирующего фактора вообще невозможен политический, социальный и экономический прогресс.

Вот почему этапы политического развития большинства стран Востока характеризовались стремлением армии активно вмешиваться

впроцесс государственного строительства, оказывать свое прямое воздействие на формирование и функционирование политических систем этих стран. Как показал процесс исторического развития, большинство военных режимов, установленных в результате гос у- дарственных переворотов и прихода к власти армии, характеризов а- лись по крайней мере одной общей и дом инирующей чертой – они

217

всегда базировались на идеологии «национальной безопасности». Данная доктрина представляла собой военнополитическую гарантию, которую должно обеспечить государство для достижения и з а- щиты национальных целей, несмотря на возникающие антагонизмы и противоречия. Задача определения природы и масштабов угрозы национальной безопасности, согласно этой доктрине, возлагалась непосредственно на армию как на институт, не подверженный таким антагонизмам и противоречиям. Исходя из этой посылки во многих армейских кругах приобрела популярность идея «гражданской миссии» вооруженных сил. Считалось, что они призваны исправлять ошибки пол итиков в соответствии с концепцией национальной безопасности.

Кроме того, армия провозглашалась единственной надежной силой, способной обеспечить и поддерживать в стране общественный порядок. На практике это обернулось тем, что борьба с бандитизмом стала включать в себя пр ямой захват бастующих предприятий, арест их работников, оккупацию университетов во время студенческих во л- нений, подавление крестьянского недовольства. Парадоксально, но такие действия армии происходили на фоне определенного полож и- тельного вклада военных в социальноэкономические процессы. Параллельно с чисто репрессивными функциями армия определенное внимание уделяла проблемам ликвидации неграмотности, оказанию медицинской помощи, строительству дорог, различных объектов и н- фраструктуры и т.д. В соответствии с доктриной «О н ациональной безопасности» одной из главных миссий армии являлась защита внутреннего порядка страны. В этом качестве армии над лежало принимать превентивные меры по предотвращению социальных конфликтов, обеспечению территориально-политической целостности страны, решению задач экономического развития, а также провед е- нию карательных операций против любых подрывных элементов в стране и их организаций.

В периоды, когда вводился режим осадного или военного пол о- жения, это на практике объективно вело к усилению вли яния военных на всю систему руководства страной и прямому вмешательству в осуществление ее внутренней и даже внешней политики. Под влиянием изменявшихся обстоятельств концепция национальной безопасности периодически подвергалась конъюнктурной модификации, которая заключалась в необходимости оправдывать процесс усиления исполнительной власти и ее консолидацию с военными. Этим же оправдывалось и усиление вмешательства армии в осуществление превентивных мер по предотвращению социальных конфликтов и усилению ее карательных функций против различных «подрывных» элементов. Обязанностью армии даже стало обеспечение социальнополитической интеграции, решение задач чисто экономического х а- рактера, полицейские функции по поддержанию общественного порядка, антиповстанческие действия и т.д. Концепция о «гражданской

218

миссии» армии как нельзя лучше способствовала закреплению за военными их новой роли гаранта внутренней безопасности и порядка и, в определенной степени, гаранта самой конституции и подразум е- вала привлечение на сторону военных широких слоев нас еления.

Вцелом об армии и ее огромной политической роли в арабских, равно как и во всех развивающихся странах написано довольно много (достаточно упомянуть получившие широкое признание труды Г.И.Мирского). Поэтому более подробно остановимся лишь на нек о- торых характерных аспектах этой роли в арабских странах, а именно

– ее воздействии на конституционный механизм и законодательство.

Вусловиях незавершенной социально-политической структуры и экономической многоукладности в арабских странах армия зачастую, как уже отмечалось, являлась единственной силой (к тому же вооруженной), способной организовать национально-освободительное движение, а затем и возглавить молодое государство. Реальная власть на местах чаще всего концентрировалась в руках армейских командиров, решавших не только военные, но и важные обществен ногосударственные вопросы, в результате чего уже с первых дней независимости армия во многих арабских странах располагала значител ь- ным влиянием в руководстве страны, являясь к тому же единственным поставщиком кадров в государственно-административный аппарат и поэтому быстро превращаясь в важнейший элемент новой элиты, ко н- тролирующей государственный, партийный и хозяйственный аппарат.

Вцелом армия явилась тем орудием, с помощью кот орого на вершину власти взошли представители мелкобуржуазных и средних слоев арабского общества, поскольку значительная часть офицерского корпуса в 50-е годы была представлена выходцами из этих слоев, являвшихся носителями националистических настроений различного толка. Все это в дальнейшем обусловило ее роль в политической системе арабских стран и было закреплено в конст итуциях. Так, в конституции Алжира 1976 г. армии был посвящен целый раздел, оз а- главленный «О национальной народной армии»; на армию возлаг а- лась обязанность участвовать «в развитии страны и строительстве социализма» (ст. 82). В статье 33 конституции НДРЙ 19 78 года провозглашалось: «Вооруженные силы и силы безопасности принимают самое активное участие в производительном труде и строительс тве Родины». Аналогичные статьи существуют и в некоторых новых конституциях. Так, в конституции Судана, принятой в 1998 году, в статье 122 подчеркивается, что вооруженные силы обязаны «защищать страну, охранять безопасность, участвовать в развитии страны, в защите национальных интересов, а также культурного и конституционного порядка». Статья 180 конституции Египта 1971 года в озлагает на вооруженные силы наряду с основными обязанностями «охрану социал истических завоеваний народа». Вооруженные силы в Сирии (ст. 11) несут о т- ветственность за защиту «целей революции – единства, свободы и

219

социализма». Статья 31 конституции Ирака 1970 года гласит, что «вооруженные силы – достояние народа и его оружие для обеспечения своей безопасности, защиты независимости, территориального единства и осуществления своих национальных и общеарабских ц елей».

Борьба внутри военной элиты, пришедшей к влас ти во многих арабских республиках, приводила к череде военных переворотов. Особенно это было характерно для политич еского развития Сирии. Так, например, характер правящего блока и форм его политической власти менялся в этой стране после достижения независи мости семь раз. Поэтому государственно-политическое устройство Сирии, прошедшее сложный и многоэтапный процесс развития, несет в себе особенности различных типов республиканского строя: и парламентарной, и президентской республики, и однопартийного режима, и военной диктатуры. Легкость, с которой происходили государственные перевороты, со всей очевидностью показала, что система констит у- ционных органов власти не столь прочна, и даже конституцион ное закрепление роли вооруженных сил не является гарантией сохран е- ния этих институтов и политического статус -кво. Совершение государственных переворотов являлось откровенно антиконституционной мерой, выходящей за рамки обычного правового пространства. Одн а- ко руководителей военных переворотов не останавливало пря мое запрещение конституциями открытого вмешательства армии в политику, равно как и теории об аполитичности вооруженных сил, их пол и- тическом нейтралитете.

Политическая нестабильность в странах региона отразилась и в конституционной нестабильности. Спецификой арабского региона является распространение чрезвычайного порядка отмены конституции, когда она утрачивает силу в результате государственного переворота. Обычно каждый такой переворот закрепляется принятием новой конституции. Например, в марте 1949 года в Сирии произошел военный переворот, установивший режим военной диктатуры во гл а- ве с начальником генерального штаба Хусни Займом, отменившим конституцию 1930 года и подготовившим проект новой конституции, которая должна была узаконить военную диктатуру. Однако дик татура Хусни Займа была свергнута в августе того же года полковником Сами Хиннави в результате нового воен ного переворота, а в декабре того же года ей на смену пришла группа во главе с подпол ковником А.Шишекли. В сентябре 1950 года была принята новая конституция Сирии, но в результате нового военного переворота в декабре 1951 года она была отменена, а в 1953 году была принята новая. Однако в 1954 году после очередного переворота конституция 1950 года была восстановлена. В результате очередного переворота в Ираке в 1968 году была отменена конституция 1964 года и т.д. Примером могут служить также свержение монархии в Египте (1952 г.), Ираке (1958 г.), Йемене (1962 г.), Ливии (1969 г.), «исправительное» движение в Алжире (1965 г.) и т.д.

220

Декретом Совета революционного командования, пришедшего к власти в Судане в результате военного переворота 1989 года, было прекр а- щено действие временной конституции 1985 года; в 1992 г. после в о- енного переворота в Алжире также было приостановлено действие конституции 1989 года и учреждены внеконституционные органы власти, а в 1996 году принята новая констит уция. В настоящее время в арабских странах действует только 3 относительно «старых» констит у- ции (Ливана 1926 г., Иордании 1952 г., Туниса 1959 г.) с внесенными многочисленными поправками и дополнениями. В других странах региона принималось по несколько конституций (в Сирии – 12, Египте – 5, Марокко – 4 и т.д.).

Результатом быстро меняющейся политической ситуации в арабских странах является также наличие временных конституций, действие которых предполагается в рамках относительно короткого переходного периода. Временные конституции принимались в Египте

(1958 и 1964 гг.), Кувейте (1962 г.), Судане (1964 г.), Сирии (1969 г.) и

т.д.; многие временные конституции действуют до настояще го времени (Конституция Катара 1972 года). В Ираке переходный период, н е- обходимый для принятия постоянной конституции, длится уже более 40 лет: с 1958 г. здесь было принято 4 конституции – 1958, 1964, 1966 и 1970 гг. – и все временные.

Вследствие политической нестабильности в отдельных странах конституции приостанавливаются на довольно длительное время. Это означает фактически бесконституционное правление, имевшее место, в частности, в Алжире в 1965–1976 гг., в Марокко в 1965–1970 гг., на Бахрейне с 1975 г. и т.д.

Влиянием роли армии на политическую систему государств арабского региона объясняется и существование в этих странах в определенные промежутки времени специфических органов верховного командования армией, осуществляющих государственные функции. Практика создания такого рода органов сохранилась и в настоящее время. Так, в результате военного переворота в Алжире в 1992 году был создан внеконституционный орган – Высший государственный совет (ВГС), который был наделен властью, предоставленной Основным законом президенту Алжира и который в связи с роспуском Наци о- нального народного собрания (парламента) временно получил право издавать декреты, имеющие силу закона. ВГС был сформир ован из пяти представителей высшей военной элиты Алжира и дейс твовал весь переходный период в течение двух лет, а в 1994 году из своего состава назначил президента Алжира. После военного переворота 1989 года в Судане был образован Совет командования рев олюции и национального спасения (СКРНС), председателем которого стал ге- нерал-лейтенант О.Х.А.аль-Башир, занявший также посты премьерминистра и министра обороны. СКРНС самораспустился в 1993 году также после назначения президента Республики.

221

Внастоящее время в большинстве конституций араб ских стран имеются статьи, которые устанавливают правовой статус вооруженных сил, при этом важно отметить конституционное закрепление пр и- надлежности армии только государству. «Только государство имеет право создавать вооруженные силы», – декларировано в конституции Ирака 1970 года. Здесь же вооруженные силы характеризуются как достояние народа и его оружие для обеспечения своей безопасности, защиты независимости, единства, территориальной неприкосновенности и осуществления своих национальных и общеарабских ц елей. Конституция Египта 1971 года (ст. 180) та кже устанавливает норму, в соответствии с которой только государство осуществляет строительство вооруженных сил, которые принадлежат народу. Аналогичные статьи имеются в конституциях Туниса (ст. 22), Ливии (ст. 26), Ирака (ст. 31) и др., а также в конститу циях арабских монархий. Так, статья 14 конституции Омана 1996 года гласит, что «только государство м ожет учреждать вооруженные силы, организации общественной безопасности и другие формирования, являющиеся собственностью нации, в задачу которых входит защита государства, охрана безопасности его территории и спокойствия граждан. Никакая организация или отдельная группа не могут устанавливать военные или полувоенные формирования»; статья 159 конституции Кувейта гласит, что «только государство может устанавливать вооруженные силы и органы общес твенной безопасности в соответствии с законом».

Совершенно очевидно, что конституционные нормы о прина д- лежности армии народу и ее ярко очерченный государственный х а- рактер имеют целью максимально поднять общественную значим ость вооруженных сил, их профессиональный престиж и подчеркнуть их институциональную независимость и автономию.

Такие же цели преследуют и нормы Конституции Египта 1971 г ода: ветераны и инвалиды войны, вдовы и сыновья погибших воинов имеют определенные преимущества и льготы в соответствии с законом.

Внекоторых арабских странах устанавливаются сп ециальные формы контроля над армией с целью недопущения распространения

еевлияния на общество. Так, в Саудовской Аравии армия контрол и- руется Национальной гвардией, сформированной по родоплеменному принципу, а в армии служат как выходцы из племен, так и горожане. Национальная гвардия занимает особое место в системе вооруже н- ных сил Саудовской Аравии. Основное ее назначение – защита мо-

нархии от любых угроз (в том числе от угрозы со стороны армии) и охрана нефтепромыслов. В армиях княжеств Персидского залива важнейшую роль играют иностранные наемники, что от личает эти армии от саудовской.

В Ираке с 1963 года практически вся общественная и ч астная жизнь контролировалась национальной гвардией – специально созданной партией Баас милицией, обеспечивавшей опору правящему

222

режиму; в Алжире сдерживающим армию фактором долгое время б ы- ла правящая партия Фронт Национального Освобождения (ФНО).

Что касается Ливии, то здесь в 1984 год у был принят закон о в о- оруженном народе, направленный на то, чтобы в дальнейшем л ишить армию монопольного права выполнять функцию обороны стр аны. На первом этапе народ, согласно этому закону, должен обучаться армией, совместно с ней защищать режим, а затем армейские институты постепенно должны уступать место «вооруженному народу». Мобилизованные граждане (все мужчины и женщины, достигшие 18 лет) должны были проходить военную подготовку, будучи приписаны к опред е- ленным частям и подразделениям. В случае необходимости они могли получить оружие и приступить к выполнению своей боевой задачи, а после окончания военных действий вновь вернуться к граж данской жизни. Ливийское руководство полагало, что такой способ организации обороны страны поможет избежать опасности захвата армией власти. В сентябре 1988 года ливийское руководство в соо тветствии с законом 1984 года приняло решение о роспуске армии и полиции и замене их формированиями вооруженного народа.

Особенностью вооруженных сил Судана является (ст. 125) нал и- чие «добровольных народных вооруженных сил из среды суданского народа с целью национальной обороны, поддержания национальной безопасности или для помощи любым регулярным войскам».

Некоторые страны (Судан, Египет и др.) учреждают специальные военные суды, предусмотренные конституцией.

Главнокомандующим вооруженными силами является глава государства, также создается специальный конституционный орган, как правило, это Национальный совет обороны, возглавляемый главой государства, в компетенцию которого входят вопросы обеспечения безопасности страны, ее целостности и другие предусмотренные з а- коном функции.

Верховным главнокомандующим Катара является эмир. Ему подчинены генеральный штаб и командующие видами вооруженных сил. На министерство обороны Катара возложена зад ача боевой подготовки войск, а также управление административными, хозяйственными и финансовыми вопросами. Генеральный штаб осуществляет оперативное руководство вооруженными силами.

Все арабские монархии, являющиеся членами Совета сотрудн и- чества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), координируют строительство своих вооруженных сил с этой организацией и поддерживают ее Устав, в котором, в частности, говорится, что члены Совета обязаны: противодействовать любому иностранному вмеш а- тельству в дела региона, откуда бы оно ни происходило; не соглашаться с присутствием в районе Залива военных флотов и иностранных военных баз; создавать автономные вооруженные силы государствчленов Совета и координировать их действия с целью обеспечить опору

223

государств региона на собственные силы в защите их безопасности и ради сохранения стабильности в регионе.

Высшим органом, вырабатывающим военную политику Ливийской Джамахирии, является Совет национальной обороны (СНО). В его з а- дачи входит: определение контингента и общей организации вооруженных сил в мирное и военное время; принятие решений о создании новых военных формирований с выделением материальных и людских ресурсов на ведение войны; координация деятельности всех государственных учреждений и общественных организаций в интересах национальной обороны; контроль за бесперебойным снабжением ВС; организация эффективной системы гражданской обороны; направление идеологической и моральной подготовки населения страны и ли чного состава ВС. В мирное время Совет национальной обороны соб ирается периодически в составе, определяемом Главнокомандующим ВС, в военное – становится постоянно действующим органом.

Органом военного управления Ливии является Главное команд о- вание, включающее Генеральный штаб и управления центрального подчинения (министерство обороны было упразднено в 1971 году). Главному командованию подчинены штабы четырех видов вооруженных сил (сухопутных войск, военно-воздушных и военно-морских сил, противовоздушной обороны). Начальники штабов видов вооруженных сил образуют Объединенный комитет, играющий роль совещательного органа при революционном руководстве.

Многие конституции арабских стран закрепляют пр авовой статус армии, фактически оформляя вооруженные силы в качестве сам остоятельного института политической системы. При этом, как правило, прежде всего закрепляются на конституционном уровне цели воо руженных сил, которые включают в себя сохранение национальной н е- зависимости и защиту национального суверенитета. Армия в соо тветствии с конституционными положениями призвана обеспечить защиту единства и территориальной целостности страны, защиту ее сухопутного, воздушного и морского пространства. Конституция 1973 года Сирии, например, относит правовой статус вооруженных сил в раздел пол и- тических принципов конституции, прямо возлагая на вооруженные силы помимо защиты территории страны откровенно политические задачи: защиту целей ее революции – единства, свободы и социализма (статья 11). А конституция 1971 года Египта ставит в кач естве одной из основных задач перед египетской армией задачу охраны социалистических завоеваний народа (статья 180). Конституция Йеменской Республики 1991 года устанавливает в качестве свяще нного долга армии защиту религии и отечества.

Следует отметить, что текстами конституций арабских стран з а- крепляется и гарантируется принцип департизации вооруженных сил. Некоторые конституции прямо запрещают вооруженные силы, силы безопасности, полиции и другие подобные учреждения использовать

224

в интересах какой-либо партии, отдельных лиц или групп населения. При этом члены всех силовых учреждений в соответствии с законом не могут входить в политические партии или осуществлять партийные функции (статья 39 конституции Йеменской Ре спублики). Вместе с тем конституции прямо закрепляют запрет на создание какими-либо общественными организациями или обществами военных или пол у- военных формирований. Здесь совершенно четко видна цель законодателя – полностью отделить политические партии от альянса с в о- оруженными силами, закрепить полную демилитаризацию политических организаций. Этой же цели служит и запрет на образование п о- литических партий на корпоративной основе. Помимо прямого запрета вооруженным силам проводить акции политического характера конституционные нормы, признавая право граждан на забастовку, тем не м е- нее не распространяют это право на военнослужащих. При этом прямо устанавливается, что закон может запрещать или ограничивать осуществление этого права в области национальной обороны и безопасности, а также в сферах и видах деятельности, имеющих жизненно важное значение для общества (статья 7 конституции Туниса 1959 года).

Очень часто роль армии в качестве самостоятельного института политической системы закрепляется опосредованно, через обширные военные и внешнеполитические полномочия главы государства в арабских странах – президента или монарха. При этом военные полномочия главы государства традиционно рассматриваются как основополагающие, в частности, все, что касается вопросов войны и м ира, всеобщей мобилизации, объявления военного или чрезвычайного положения и т.д. Глава государства является верховным главнокомандующим вооруженными силами страны, и в этом качестве он непосредственно или через министра обороны руководит военным ведомством. Иногда текст конституции прямо предусматривает, что президент

– верховный главнокомандующий – одновременно занимает пост министра обороны (статья 77 конституции Алжира 1996 года).

В качестве верховного главнокомандующего глава государства (президент или монарх) лично осуществляет назначение на все высшие военные должности и присваивает высшие воинские звания. Ему же принадлежит и право отстранения от должности высшего состава вооруженных сил, что имеет первостепенное значение для осуществления главой государства прямого контроля над армией. Король Марокко, например, по конституции помимо поста верховного главнокомандующего вооруженными силами страны является одновременно еще и начальником Генерального штаба, через который и осуществляет свои военные функции. Король определяет военную политику страны, лично производит назначения и перемещения по службе командного состава до командира батальона включительно, а также осуществляет присвоение воинских званий.

225

При главе государства в арабских странах формируется Совет национальной безопасности или аналогичные ему совещательные учреждения. На практике этот конституционный орган превратился в одно из самых значительных государственных учреждений, фактически во многом разрабатывающий военные доктрины и определяющий практическую военную политику главы государства. Конституции многих арабских стран предусматривают принятие важнейших государственных решений главой государства по согласованию или с прям о- го согласия Высшего совета безопасности. Разумеется, оконч ательное решение принимает по всем вопросам государстве нной важности единолично президент или монарх, но Совет национальной безопа с- ности предварительно разрабатывает и обосновывает стратегические цели и тактические задачи таких решений. Перс ональный состав и порядок деятельности Совета национальной безопасности определ я- ется только главой государства. Очень часто в условиях введения в

стране военного или чрезвычайного положения, когда действие конст и- туции приостанавливается и глава государства принимает на себя осуществление всех государственных полномочий, Совет национальной безопасности остается фактически единственным действующим конституционным органом при главе государства. И хотя введение п о- добного вида особых положений по нормам конституций преследует цели принятия исключительных мер в интересах сохранения независ и- мости страны и защиты государственных учреждений, политическая практика арабских стран неоднократно доказывала, что цели введения военного положения могут обернуться необратимым процессом усиления роли армии во всей государственной структуре стр аны.

226