National_Pantheon_of_New_China_Heroes

Д. В. КУЗНЕЦОВ

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ПАНТЕОН ГЕРОЕВ НОВОГО КИТАЯ

Благовещенск Издательство БГПУ

2021

ББК 63.3 (5Кит) 63 К 89

Кузнецов, Д. В.

Национальный пантеон героев Нового Китая / Д. В. Кузнецов. – Благовещенск: Изд-во БГПУ, 2021. – 542 с.

В книге предпринята попытка охарактеризовать так называемый национальный пантеон героев Нового Китая, в который вошли герои и мученики Китайской революции. Многие из них, в разное время, в том числе и после образования КНР в 1949 г., совершив героический поступок, погибли во имя Родины.

Национальный пантеон героев Нового Китая рассматривается путем обращения к анализу политики в сфере пропаганды и наглядной агитации в КНР (с 1949 г.). В качестве примера используется китайский пропагандистский и агитационный плакат.

Настоящее издание предназначено для студентов, магистрантов, аспирантов, преподавателей, специалистов – историков, а также политологов и социологов, для всех, интересующихся историей пропаганды и наглядной агитации в КНР.

Печатается по решению редакционно-издательского совета Благовещенского государственного педагогического университета

ББК 63.3 (5Кит) 63

© Д.В.Кузнецов, 2021 © Издательство БГПУ, 2021

Посвящается моему отцу Владиславу Владимировичу Кузнецову

(1940-2020)

ВВЕДЕНИЕ

Важнейшей составляющей политики в сфере пропаганды и наглядной агитации в КНР (с 1949 г.) является формирование так называемого национального пантеона героев Нового Китая, в который вошли герои и мученики Китайской революции. Многие из них, в разное время, в том числе и после образования КНР в 1949 г., совершив героический поступок, погибли во имя Родины.

Как в 2018 г. сообщил вице-председатель конституционного комитета Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП) Ху Кемин, на сегодня в КНР насчитывается порядка 20 миллионов героев и мучеников, начиная с середины XIX века, когда Китай оказался в зависимости т иностранных государств и превратился в полуколонию. Большая часть из них неизвестна поименно, они фигурируют в массе. Но наряду с безвестными героями есть и те, чьи имена известны всему Китаю1.

Фактически, речь шла о том, что на примере этих героев – мужчин, женщин и, даже, представителей подрастающего поколения, осуществлялось революционное по своему духу воспитание широких народных масс. В числе этих героев, с которых, как заявляли представители высшего руководства КПК и КНР, необходимо было брать пример, находились участники Гражданской войны в Китае (1927-1937, 1946-1949 гг.), Войны сопротивления китайского народа японским агрессорам (1937-1945 гг.), так называемые «китайские народные добровольцы», принимавшие участие в военных действиях на Корейском полуострове в ходе Корейской войны 1950-1953 гг., военнослужащие Народноосвободительной армии Китая (НОАК), труженики мирного времени – рабочие, крестьяне, представители интеллигенции, молодежь (комсомольцы, пионеры) и др., каждый из которых, согласно официальной версии их биографии, совершил подвиг во имя Родины.

Предпочтение в выборе этих героев, как правило, отдавалось молодым юношам и девушкам, имена которых ранее никому не были известны, но именно благодаря пропаганде, с помощью многочисленных пропагандистских и агитационных плакатов, посредством искусства (кинематограф и др.), а также используя возможности средств массовой информации (СМИ), обращаясь к так называемой политике памяти (исторической политике), они становились известными по всему Китаю. Именно такие, неприметные на первый взгляд, ребята, по замыслам высшего руководства КПК и КНР и должны были стать настоящими примерами для широких народных масс: скромные и преданные Родине и идеям Мао Цзэдуна.

В связи с вышеуказанным, в настоящем издании предпринята попытка охарактеризовать так называемый национальный пантеон героев Нового Китая, обращаясь к анализу политики в сфере пропаганды и наглядной агитации в КНР (с 1949 г.). В качестве примера используется китайский пропагандистский и агитационный плакат.

Национальный пантеон героев Нового Китая

Тема, находящаяся в центре внимания настоящего исследования, безусловно, имеет актуальность и применительно к нашей стране, поскольку в последнее время на самом высоком уровне нередко озвучиваются планы, связанные с необходимостью создания национального пантеона героев России.

Так, например, 24 ноября 2020 г. Министр просвещения РФ С.С. Кравцов высказал предложение создать национальный пантеон героев России. По его словам, это будут яркие исторические личности, благодаря которым формировались история и культура страны. «Предлагаю создать пантеон героев. Пусть это будут яркие исторические личности из всех сфер деятельности, которые живут в народной памяти и благодаря заслугам которых сформировались культура и история нашей страны. Национальный пантеон героев Российской Федерации должен единой исторической нитью связать подвиги россиян всех поколений, чтобы каждый человек мог увидеть историю нашей страны в лицах и оценить вклад каждого из них в сохранение и развитие России», - заявил С.С. Кравцов во время Всероссийского открытого урока, посвященного Александру Невскому2.

Ранее, Министр образования и науки РФ (в 2016-2018 гг.) О.Ю. Васильева в интервью информационному агентству «Интерфакс» заявила, что без мифологизации в области истории не обойтись. «Без героев, без героического облика исторических персонажей нельзя обойтись. Будь ты маленький человек, будь ты взрослый, у тебя должен быть идеал, к которому нужно стремиться», - подчеркнула она3.

В2017 г. на необходимость создания национального пантеона героев России указал Министр культуры РФ В.Р. Мединский. В статье «России нужен пантеон героев», опубликованной на информационном портале «Известия», В.Р. Мединский заявил: «Национальный пантеон героев существует у каждой страны, без него нет исторической памяти, нет нации. В наше время это очень важный вопрос. Национальный пантеон – не место захоронения выдающихся личностей, не "храм всех богов", как в античной Греции. Скорее совокупность ярких людей от культуры, искусства, науки, которые живут в народной памяти. И, конечно, героев, совершивших подвиги…». И далее: «Каждая страна делает все, чтобы ее пантеон героев расширялся. Ведь герои создают коллективный национальный архетип… России нужны герои. Если вы хотите уничтожить страну, превратить нацию в

народонаселение, выбейте из-под нее историю. В отличие от других стран, слава Богу, нам ничего выдумывать не надо. У нас большой пантеон героев…»4.

Наконец, Президент РФ В.В. Путин, принимая участие в торжественном открытии всероссийской акции «Вахта памяти – 2019», церемония которого прошла в Музее Победы на Поклонной горе в Москве, 4 апреля 2019 г. также обратился к вопросу о национальных героях: «Не раз говорил и вновь хочу подчеркнуть: неразрывность, преемственность истории

–это основа для движения вперёд, ценности, которые консолидируют и объединяют наше общество. И мы должны сделать всё, чтобы сегодняшние дети, подростки, молодые люди – вообще все наши граждане гордились тем, что они наследники, внуки, правнуки

победителей, знали героев своей страны и, что чрезвычайно важно, своей семьи, чтобы все понимали, что это часть нашей собственной жизни»5.

Всвязи с вышеуказанным, весьма ценным является обращение к опыту тех стран, где в течение десятилетий существует национальный пантеон героев, обращение к которому играет исключительную роль в процессе патриотического воспитания подрастающего поколения. В числе таких стран – современный Китай.

Обращаясь к характеристике научных публикаций, связанных с темой, находящейся в центре внимания настоящего исследования, важно подчеркнуть отсутствие специальных исследований, посвященных процессу формирования так называемого национального пантеона героев Нового Китая, в т.ч. в связи с осуществляемой в КНР политикой в сфере пропаганды и наглядной агитации.

Введение

Между тем, в историографии вопросы, касающиеся процесса мифологизации в массовом сознании, поднимались довольно многочисленной группой авторов.

Так, например, такой уникальный феномен, как миф подвергнут анализу в исследованиях А.Ф. Лосева6, М.А. Лифшица7, М.И. Стеблин-Каменского8, а также Я.Ж.

Голосовкера9, Е.М. Мелетинского10, В.М. Найдыш11, В.М. Пивоева12, А.М. Пятигорского13, В.П. Шестакова14 и др.15.

Соответственно, политические мифы находятся в центре внимания в исследованиях А.Н. Кольева16, А.И. Парфенова17, В.С. Полосина18, А.Н. Савельева19, Н.И. Шестова20, А.М. Цуладзе21 и др.22.

Интерес представляют работы Н.Г. Щербининой «Героический миф в тоталитарной России» (1998 г.)23, «Герой и антигерой в политике России» (2002 г.)24, «Мифо-героическое конструирование политической реальности России» (2011 г.)25. Последняя из указанных монографий доктора политических наук Н.Г. Щербининой посвящена одной из наиболее актуальных проблем современной политической науки – конструированию политической реальности. Опираясь на феноменологическую традицию, автор оформляет собственную теорию мифо-героического конструирования легитимности российской власти и на основе авторского метода – феноменологического и мономифического анализа – дает описание смысловых миров России от архаических ментальных моделей до виртуальной реальности постсовременности.

П.А. Сапронов в своей монографии «Феномен героизма» (2005 г.) рассматривает одну из центральных тем западной культурно-исторической традиции – героизм и проблему индивидуации человека на почве героического мироотношения. Героизм рассматривается автором через соотнесенность с фундаментальной реальностью судьбы, как путь преодоления ее неотменимого и всесокрушающего действия, как человеческое самоутверждение в условиях изначальной чуждости и враждебности мира. Основой авторского понимания феномена героизма является представление о нем как об одном из предельных состояний человеческого бытия, сопоставимым разве что со святостью. Становясь героем, человек утверждает себя уже по ту сторону человеческого, двигаясь по пути самообожествления, сколь победоносному, столь же и гибельному, ибо триумф героя практически всегда совпадает с катастрофой. Особое место в работе уделено выявлению своеобразия жизненной позиции героя, рассмотрению национального своеобразия героизма, а также его трансформации от первобытности до Нового времени26.

Монография И.М. Суравневой и В.В. Федорова «Феномен героизма» посвящена социально-философскому исследованию процесса синхронно-диахронного развития феномена героизма. Выявляются особенности восприятия героизма современным человеком, связанные, среди прочего, с препятствиями его адекватного понимания – иронией, цинизмом, неверием в чужое благородство и пр. Показано, что архетип героя, спроецированный в сферу самоорганизации общества, постоянно порождает героический миф в самых различных сферах социальной жизни.

Авторы подчеркивают: «Героический миф – миф о рождении, смерти и возрождении героя, в котором воплощены чаяния поколений и сплетены высшая форма коллективности и высшая форма индивидуальности, – постоянно циркулирует в любом обществе. Это мифы о власти, стоящей на страже Правды, о добром царе-герое или царе-мученике, о героеизбавителе (миф о сильной руке) и пр. Фигура героя является стержневым элементом многих социальных процессов в современном обществе, поскольку является средством представления сути происходящего. В частности, с помощью представлений о герое массам вновь и вновь транслируется духовно-нравственное измерение политики»27.

Также это статьи, авторами которых являются: Д.Н. Павлов («Мифологизация как инструмент политической пропаганды», 2015 г.)28, З.Н. Хабибуллина («Мифологизация массового сознания», 2018 г.)29, а также В.С. Глаголев («Мифологизация истории: факторы и мотивы», 2013 г.)30, С.Н. Ильиченко («Мифологизация истории: в поисках героя», 2013 г.)31,

Национальный пантеон героев Нового Китая

В.В. Майков («Героизм как психотерапия: терапевтические игры медиапространств массовой культуры», 2016 г.)32, Н.В. Верещагина («Мифологизация и конструирование героя», 2017 г.)33, А.Г. Иванов («Мифологема героя в структуре социального мифа», 2019 г.)34 и др.35.

Правда, важно подчеркнуть, что практически во всех отечественных исследованиях политические мифы рассматриваются в привязке к советской и российской действительности36, в т.ч. в исторической ретроспективе37.

Отдельно следует отметить книги зарубежных ученых, которые переведены на русский язык. Это, к примеру, книга американского ученого Д. Кэмпбелла «Тысячеликий герой» (1997 г.)38 и книга австрийского ученого О. Ранка «Миф о рождении героя» (1997 г.)39.

Интерес, безусловно, вызывает также переведенная на русский язык книга К. Флада «Политический миф. Теоретическое исследование» (2004 г.). Политолог из Великобритании К. Флад в своем исследовании анализирует феномен политического мифа, который в его понимании является инструментом идеологии, в отличие от «священного» мифа, который служит религиозным целям. Автор показывает, как рождаются политические мифы, как они трансформируются, каковы их функции в обществе. На конкретных примерах он подробно раскрывает механизмы политического мифотворчества и стремится доказать, что политический миф является одной из форм выражения идеологии40.

Наряду с этим, следует упомянуть и других зарубежных ученых, книги которых

посвящены проблематике мифа и переведены на русский язык – Р. Барт41, Дж.Ф. Бирлайн42, Р. Кайуа43, Э. Кассирер44, М. Элиаде45.

Из тех же исследований, которые имеют непосредственное отношение к тематике, находящейся в центре внимания настоящего исследования, следует упомянуть монографии, в центре внимания которых находятся представители высшего эшелона руководителей КНР

– Мао Цзэдун46, а также ближайшие соратники Мао Цзэдуна – Чжоу Эньлай47, Лю Шаоци48, Чжу Дэ49, Дэн Сяопин50, Чэнь Юнь51.

Также интерес представляют статьи следующих авторов: Н.А. Медушевский, А.А. Мостовая («Демаоизация в Китае в период 1978-1982 гг.», 2020 г.)52 и др.

Статья М. Трофименкова «Собирательный образ жизни», размещенная в глобальной сети Интернет, повествует о проекте китайского художника Сюй Вэйсиня «Лица китайской истории», который представляет собой своеобразный портрет культурной революции, составленный из судеб людей, которые вольно или невольно оказались ее участниками. Этим проектом Сюй Вэйсинь занимается с 2005 г., и по состоянию на 2012 г. в нем насчитывалось более 100 работ. В центре внимания – жертвы культурной революции, среди которых упоминается Чжан Чжисинь (1930-1975 гг.)53.

Фигура Чжан Чжисинь находится также в центре внимания статьи А. Жарова «Чжан Чжисинь говорила то, что думали очень многие», которая размещена на ресурсе «SENSUSNOVUS – ЦЕХ СОЦИАЛЬНОЙ МЫСЛИ»54.

Следует упомянуть о некоторых работах, которые по своей тематике напрямую не связаны с проблематикой, находящейся в центре нашего внимания, однако, имеющие определенную ценность, учитывая, что они посвящены проблемам, связанным с развитием в КНР культуры в целом55 и изобразительного искусства в частности56 и др.57.

Наряду с этим, нельзя не упомянуть также и наиболее известные в нащей стране работы, посвященные истории Китая в целом58, в том числе такие фундаментальные, появившиеся в последние годы издания, как «История Китая с древнейших времен до начала XXI века»59 и «Духовная культура Китая»60, обращение к которым, безусловно, является ценным.

Интересно также обратиться к изданным в 1950-е годы в СССР работам китайских авторов: Мяо Чу-Хуан. Краткая история Коммунистической партии Китая / Пер. с кит. М.: Госполитиздат 1958; Пын Мин. Краткая история дружбы народов Китая и Советского Союза / Пер. с кит. М.: Иностранная литература, 195761.

Интерес представляет также книга «Реолюционеры», автором которой является Хэ Цзяньмин. В книге представлено описание деятельности рядовых участников Китайской

Введение

революции – «героев, боровшихся за свободный Китай и погибших от рук своих политических противников». Автор подчеркивает: «Все знают вождей революции, держателей знамен, народных лидеров. Но какими были простые люди, какие утраты они переживали, какие сложности преодолевали и в каких мучениях умирали, не предавая дело революции, правое дело? Женщин, детей, студентов, поэтов, сирот, обычных жителей массово убивали только за то, что они хотели сделать Китай свободным, мирным и процветающим»62.

Среди работ, которые, безусловно, заслуживают внимания, следует также выделить отдельные публикации – монографии, статьи, авторами которых являются зарубежные англоязычные авторы.

Так, например, изданная в 2010 г. коллективная монография «Знаменитости в Китае» представляет собой сборник исследований о знаменитостях современного Китая, в т.ч. в

центре внимания находятся известные представители национального пантеона героев Нового Китая (Лэй Фэн и др.)63.

В книге «Когда герои уходят: изобретение китайского коммунистического пантеона» (1997 г.), автором которой является Д. Конг, изучается отношение к Мао Цзэдуну, Чжоу Эньлаю, Дэн Сяопину и другим коммунистическим лидерам с конца 1980-х до середины 1990-х гг. Автор исследует, почему и как возник китайский коммунистический пантеон в то время, когда коммунистическая идеология угасает, а нынешние китайские лидеры борются с широким спектром моральных, социальных и экономических недугов. Как подчеркивает Д. Конг, изобретение пантеона является важной частью официального плана по сохранению коммунистического правления, поскольку, подчеркивая исключительную важность патриотизма, опираясь на экономические успехи, манипулируя общественными настроениями и воссоздавая символы, государство и правящая элита умело продвинули пантеон, чтобы смягчить кризис легитимности и облегчить муки престолонаследия. Однако пантеон – это не просто официальный продукт. За фасадом великого поклонения скрывается множество намерений, целей, задач и значений, это есть результат слияния различных групп интересов64.

Книга Луизы П. Эвардс «Женщины-воительницы и военные шпионы Китая» (2016 г.) исследует жизнь некоторых из самых известных китайских женщин, являвшихся воинами и шпионами в истории. Сосредоточившись на ключевых фигурах, включая Хуа Мулань, Цю Цзинь, Се Бинин, Чжао Имань, Чжэн Пинжу, Дин Лин и Лю Хулань, а также Айсин Гиоро Сяньюй (Ёсико Кавасима), автор исследует способы, которыми эти необыкновенные женщины увековечили память в различных культурных средах, включая кино, театр, музеи и учебники. Автор задается следующим вопросом: воспринимаются ли эти женщины как герои или антигерои? Она показывает, что, как популярные, так и официальные представления о них и их достижениях развивались в соответствии с изменяющимися политическими ценностями и военными устремлениями Китая в течение последних 100 лет. Книга проливает свет на взаимосвязь между гендером и милитаризацией, а также на то, как

женщины использовались для приукрашивания войны, как в старом, так и в современном Китае65.

Интерес представляют также книги, опубликованные за рубежом (главным образом в США) в 1990-е, 2000-е, 2010-е гг., в центре внимания которых находятся проблемы исторической памяти в современном Китае66.

В книге Чжэн Вана «Никогда не забывайте национального унижения. Историческая память в китайской политике и международных отношениях» (2012 г.), предпринята попытка ответить на следующие вопросы: Как могла Коммунистическая партия Китая (КПК) не только выжить, но даже процветать, получив поддержку многих китайских граждан после разгона на площади Тяньаньмэнь в 1989 году? Почему общественные настроения повернулись в сторону антизападного национализма, несмотря на антидиктаторские демократические движения 1980-х годов? Почему Китай был более настойчив по отношению