4. Годы лихолетья

Из военных лет помню следующее.

В июле 1941г. взрослых и детей учили пользоваться противогазами, а взрослых и пользоваться винтовками и гранатами. Учили маскировке в ночное время, заклеивать полосками газет стекла оконных рам, чтобы они не разлетались при растрескивании от взрывной волны при бомбёжках.

В октябре 1941 г.перед уходом наших войск из Донбасса были взорваны шахты и впоследствии затоплены. Взрывали и железные дороги, заводы металлургический, коксохимический и др. в г. Макеевке. Эвакуация была очень спешной, даже из элеваторов не успели вывезти пшеницу и её подожгли. Отца в армию не призвали из-за его инвалидности и мы осталась на оккупированной немцами территории.

С уходом Красной Армии и руководства шахт и поселков, наступило временно безвластие. Через наш поселок проезжали добротные повозки с невиданными ранее нами лошадьми – тяжеловесами. Это уезжали семьи евреев в основном из западных районов Украины. Иногда пролетали немецкие самолеты и сбрасывали нам листовки с надписью "Здравствуй Донбасс, в воскресенье буду у вас". Появились немцы через две - три недели в формах темно-зеленого и черного цвета, организовав в клубе комендатуру и назначив нам старостой человека - пьяницу, бывшего ассенизатора.

Условия жизни на оккупированной территории в период с ноября 1941г. по август 1943г. запомнились очень хорошо. Чтобы не умереть с голоду, мой отец с моим братом Васей, которому было 11 лет, ходили с тачкой за 100 км в местечко Кутейниково Ростовской области на элеватор за горелой в нем пшеницей. В тех же хлебных районах одежду и другую нашу скудную утварь меняли на пшеницу, ячмень, кукурузу. Хлеб из горелой пшеницы и ячменя был черно-зеленым и быстро черствел, но до этого не доходило, мы его быстро съедали, это были и первое и второе блюда.

Во всех общественных местах шахтерских поселков был сильный запах карболки, так как немцы боялись тифа и других болезней, опухших от голода и умиравших людей. В нашем поселке недалеко от нашей землянки был концентрационный лагерь советских военнопленных солдат и мимо нас на волокушах вывозили умерших солдат, сбрасывая их в песчаный карьер.

Мы, дети, ходили в места, где проживали немцы, и просили отдать нам остатки их продуктов питания, собирали выброшенные испорченные мышами галеты. Помнится, дети пели:

Маленький синий платочек

Дал мне "камерад" постирать (т.е. товарищ),

За эту работу кусочек "броту" (т.е. хлеба)

И котелок облизать.

Отец в конце 1941г. нашел лежащего на земле вероятно брошенного отступающими нашими солдатами серого жеребенка, который уже не мог стоять на ногах. К весне 1942г. лошадь стала на ноги и её начали запрягать в плуг и тележку. Жить стало немного легче, так как сеяли зерно на брошенных землях и выращивали овощи. В августе 1943г. немцы при отступлении забрали у нас лошадь, чтобы увозить их на Запад, а может они её съели.

Помимо немцев у нас располагался полк итальянцев в парке школы № 51. Они имели низкорослых осликов, используемых в том числе в качестве тягловой силы в распутицу, цепляясь при перемещениях за их хвосты.

На рубеже городов Макеевка и Сталино немцы в 1943г. устроили оборонительную линию. Чтобы их выбить из блиндажей и окопов, были использованы "Катюши" и термитным огнем немцы были уничтожены. Мы гордились, что имеем такое грозное оружие. Не предполагал я, что мне в дальнейшем придется участвовать в создании более грозного оружия.

На следующий день после ухода немцев появились русские солдаты, мы их щедро угощали арбузами и дынями, тогда был их большой урожай.

Оставшееся разбросанное по шахтерским поселкам и полям военное снаряжение (винтовки, гранаты, снаряды, каски и пр.) мы собирали и потом их сбрасывали в вентиляционные шахты из штреков (штрек – это типа коридора в шахте для вывозки угля в вагонетках). До 1945г. на полях оставались неубранными подбитые танки, пушки и снаряды, из которых мы добывали аммонал и светящийся при горении порох. Некоторые знакомые мальчики подорвались на гранатах и снарядах.

В 1943 г. я пошел в русскую неполную среднюю школу № 51 сразу в третий класс, не доучившись во втором классе. Помимо 200 грамм хлеба, выдаваемых всем иждивенцам по карточкам, нам в школе дополнительно давали 50 г хлеба и чайную ложку сахара.

Я благодарен дружбе в детские годы с Женей Капустиным, очень общительным мальчиком, который давал читать мне полюбившиеся книги "Приключения Тома Сойера", "Хижина дяди Тома" и др. К сожалению, рано он пошел работать, отца у него не было. Провожал он меня учиться в Харьков и затем на работу в г. Воронеж, напутствуя: "Добивайся своего желания, ты способен и сможешь".

Из школьных военных лет 1943 – 1945 гг. в наибольшей степени запомнилось следующее. На уроках слушались чтения учителями таких произведений, как "Повесть о настоящем человеке" и др., которые тогда печатались только в журналах "Роман-газета". В продаже достать их было крайне сложно. При этих чтениях у многих наворачивались на глаза слезы и особенно у тех детей, у кого погибли отцы.

Писали уроки и домашние задания не на белой бумаге, а только на листках из старых книг, которых тоже не было в избытке, поскольку в период войны их использовали при разведении огня.