2.2. Развитие философии марксизма в период распространения его в европейских странах и в России.

Конец XIX - начало ХХ в. характеризуется как период относительного затишья в развитии рабочего движения в Европе. Главным в деятельности марксистов в это время становится идейная борьба против оппортунизма в его ревизионистской форме, посредством пропаганды марксизма, а также развития отдельных его сторон и, в особенности, марксистской философии. Особую известность как пропагандисты марксизма и его философских идей приобретают: И. Дицгени, Ф. Меринг - в Германии, П. Лафарг - во Франции, А. Лабриола - в Италии, Д. Благоев - в Болгарии, Г. Плеханов - в России.

Иосиф Дицген (1829-1888), рабочий, кожевенный мастер, не имел даже законченного школьного образования, революционер. С 1867 г. становится убежденным марксистом. В его основных философских работах "Сущность головной работы человека", "Экскурсии социалиста в область теории познания", "Аквизит философии" содержится много глубоких диалектико-материалистических мыслей. Показателем его самостоятельности философского мышления является то, что он открыл материалистическую диалектику независимо от Маркса и даже от Гегеля. Ленин, характеризуя Дицгена, как философа пишет: "В этом рабочем-философе, открывшем по-своему диалектический материализм много великого!…" (34, с.18).

Главная заслуга Дицгена, - разработка ряда проблем дилектико-материалистической теории познания, что имело большое значение в борьбе против распространяющейся философии позитивизма и "вульгарного" материализма. Так, Дицген выступает против агностицизма некоторых позитивистов, отстаивавших мысль о невозможности познания сущности материи и сознания. Он противопоставляет агностицизму диалектический материализм - "центральное солнце, от которого исходит свет, озаривший нам не только экономию, но и все развитие культуры, и которое, в конце концов, осветит и всю науку в целом до "последних ее оснований" (35, с.295).

Дицген не только видит средство познания сущности мира, но и намечает возможный путь его применительно к исследованию материального мира. "Мировая, монистическая природа - пишет Дицген, - являясь в одно и то же время временной и вечной, ограниченной и неограниченной, частной и общей существует во всем и все существует в нем" (35, с.161). Часть этого мира составляет человек со своим разумом и чувствами, находящимися в непрерывном движении и изменении. Разум не есть нечто сверхъестественное, он вполне объясним как природное со своими специфическими свойствами. Процесс мышления - физиологический процесс. "Мышление есть чувственный материальный факт. Если его нельзя осязать, то его все же можно чувствовать" (36, с.141). Сознание производно от материи, оно представляет собой ее "идеальный продукт", ее форму бытия, движения.

Дицген ставит вопрос о необходимости разработки проблем познания. Теория познания, по его мнению, важнейшая часть материалистической философии. Мышление, будучи свойством мозга, по мнению Дицгена, есть "предмет отдельной науки, которая может быть названа логикой, теорией познания или диалектикой" (35, с.321).

Значителен вклад Дицгена в разработку проблем истины, в частности - объективной истины, соотношения абсолютной и относительной истины, критерия истины.

Поль Лафарг (1842-1911) - революционер, руководитель французского и международного рабочего движения, друг Маркса и Энгельса, пропагандист марксистской теории, борец за диалектический материализм, воинствующий критик идеализма, "один из самых талантливых и глубоких распространителей идей марксизма…" (37, с.387), философ, специалист по вопросам языкознания, литературной критики, этнографии. Основные философские работы - "Экономический детерминизм Карла Маркса", "Религия капитала", "Проблема познания", "Эволюция - революция". В этих и других работах Лафарг подвергает критике Канта и его новейших сторонников, излагает теорию познания и диалектический метод Маркса, а также основы материалистического понимания истории.

Рассматривая проблему отвлеченных понятий, абстрактных идей, Лафарг утверждает, что решить вопрос о происхождении понятий, идей можно только на основе материалистического понимания истории. "Понятия прогресса, справедливости, свободы, отечества и т.д., как и аксиомы математики, - писал он, - не существуют сами по себе и вне опыта. Они не предшествуют опыту, а следуют за ним. Они не порождают исторических событий, а являются следствиями социальных явлений, которые, развиваясь, создают их, преобразуют и уничтожают. Они становятся движущими силами только потому, что они вытекают непосредственно из социальной среды" (38, с.9-10).

Исследуя отношение чувственной и логической сторон познания, Лафарг утверждает, что наряду с чувствами человек в процессе познания широко использует и разум, и практику, включающую применение разнообразных научных приборов. "Кантианцы и неокантианцы, - замечает Лафарг, - делают, таким образом, грубую ошибку, утверждая, что мы познаем и можем познавать свойства вещей только посредством наших чувственных впечатлений" (39, с.318-319).

В статье "Эволюция - революция" Лафарг подвергает критике вульгарный эволюционизм позитивистов О. Конта, Г. Спенсера и др. "Многие, в том числе ученые позитивисты, - пишет он, - думают, что эти две формы развития - эволюция и революция - противоположны и взаимно друг друга исключают: в действительности же они друг друга дополняют" (40, с.271). Революционная форма развития подготовляется эволюционными изменениями. Это всеобщий закон развития и природы, и общества, и мышления.

Франц Меринг (1846-1919) к социал-демократии пришел в 80-х годах из лагеря буржуазной демократии. Видный публицист, пропагандист, и теоретик марксизма. Многие годы состоял членом редакции теоретического органа немецкой социал-демократии "Новое время", а с 1901 г. стал редактором левой газеты "Лейпцигская народная газета". Видный представитель левого крыла в немецкой социал-демократии. Один из основателей коммунистической партии Германии. Разносторонний философ. Круг его философских интересов: история философии, критика неомарксистской философии и ревизионизма, проблематика исторического материализма.

Меринг всегда рассматривал философию как мировоззрение определенных классов, которое они используют в своей борьбе. "Философия, - писал он, - представляет собой идеологическое, сопутствующее явление классовой борьбы, одну из тех идеологических форм, в которых люди сознают эту борьбу и в которых проводят ее" (41, с.155).

Меринг подвергает критическому разбору такие идеалистические философские концепции, как теории Ницше, Гартмана, Шопенгауэра, неокантианцев. Он разоблачает миф о философии Ницше как прогрессивной, показывая ее реакционнейшую суть. Вскрывает претензии Шопенгауэра и Гартмана представить свои концепции как продолжение и развитие немецкой классической философии. На деле же они, по мнению Меринга, выступают против всего прогрессивного, что было создано Гегелем, в частности против его диалектики, противопоставив ей метафизические категории "неизменного" и "случайного" в истории. Основательно критикует Меринг Шопенгауэра и Гартмана за стремление использовать против философского материализма агностицизм некоторых естествоиспытателей, за попытку философски обосновать "физический идеализм", за неприятие дарвинизма.

Активно выступает Меринг как противник кантианства, считая его "объективно и по существу" представляющим лишь как "попытку разрушить исторический материализм" (41, с.113); так и против так называемого гегельянского ренессанса, возрождающего реакционную сторону учения Гегеля о государстве.

Особо проявляет себя Меринг при защите материалистического понимания истории и применении исторического материализма в вопросах исследования истории, литературы. Материалистическое понимание истории, считал он, острейшее оружие в деле революционизирования масс.

В вопросе о революции Меринг придерживался марксистского тезиса о том, что она может произойти либо при посредстве насильственного переворота, либо без него.

Антонио Лабриола (1843-1904) - известный итальянский философ марксист. Занимаясь преподавательской деятельностью в Римском университете, познакомившись с социализмом и социалистическим движением, он открыто объявляет себя сторонником исторического материализма. Так в письме к Энгельсу от 21 февраля 1891 г. он писал: "Теперь, больше чем когда-либо, я живу в вашем обществе. В университете, где, в конце концов, я снова обрел бодрость и свободу слова, уже несколько месяцев я развиваю материалистическую теорию истории" (42, с.42). В 1893 г. являясь делегатом конгресса II интернационала в Цюрихе, Лабриола знакомится с Энгельсом. В 1895 г. он публикует работу "Очерки материалистического понимания истории" в трех частях. Последняя часть этой работы "От одного века к другому" выходит из печати в 1925г.

Наряду с пропагандистской работой Лабриола занимается проблемами теории познания, морали, происхождения и развития христианства и др. Исследуя вопрос о генезисе социально-исторической доктрины Маркса и Энгельса, он особое внимание обращает на исторические и социальные корни породившие марксизм, на то новое, что дал марксизм историографии и социологии. Он утверждал, что дата появления "Манифеста коммунистической партии" является "межой, отмечающей на нашем пути начало новой эры" (43, с.9), подчеркивая при этом, органическую связь доктрины научного коммунизма с материалистическим пониманием истории.

Лабриола развивает марксистское положение о том, что общественный прогресс, в конечном счете, определяется развитием производства. Критикуя социальный дарвинизм, "экономический материализм" и "теорию факторов", он доказывает неправомерность сведения истории к борьбе за существование. Общество, считает Лабриола, не есть простое продолжение природы. "Развивались и прогрессировали только люди, открывая мало-помалу в природе те условия, которые позволяют создавать благодаря труду и накоплению опыта новые и более сложные формы производства" (43, с.73). Обращая внимание на сложность общественной жизни, он, отмечая несостоятельность "экономического материализма" утверждает, что нельзя непосредственно выводить из экономических условий идеологические явления. "Экономический фундамент, - пишет Лабриола,- определяющий все остальное, не является простым механизмом, откуда выделяется в качестве непосредственных следствий, автоматических и машинальных, учреждения, законы, обычаи, мысли, чувства и различные виды идеологии" (43, с.9).

Дмитрий Благоев (1855-1924) - основатель марксистской партии в Болгарии, выдающийся мыслитель, организатор одной из первых в России социал-демократических групп, которая связывается с плехановской группой "Освобождение труда". В 1885 г. за революционную деятельность царское правительство арестовывает Благоева - студента Петербургского университета и высылает на родину в Болгарию.

Научная деятельность Благоева чрезвычайно многогранна. Его интересуют философия, история, политическая экономия, литературоведение. Он переводит на болгарский язык первый том "Капитала" Маркса. Более 25 лет он возглавлял журнал "Ново време" - теоретический орган "тесняков" - марксистской партии в Болгарии.

Блестящий полемист, он подвергает аргументированной критике идеалистическое понимание истории, метафизические представления об экономических и политических "устоях" общества, субъективизм, эклектизм, агностицизм. Является основоположником марксистской эстетики в Болгарии. Глубоко раскрывает корни идеалистической концепции "искусства для искусства". В своих работах он дает систематическое разъяснение основных категорий материалистической диалектики, называемой Благоевым душой марксизма. Особую роль в диалектике он отводит закону единства и борьбы противоположностей, считая его "великим, вечным повсеместным законом". Субъективистски-агностическому истолкованию процесса познания Благоев противопоставлял марксистскую теорию, хотя и с некоторыми уступками "теории иероглифов" Плеханова.

В истории русской общественной мысли, в истории освободительного движения русского народа одно из самых выдающихся мест принадлежит Г. В. Плеханову (1856-1918). Он вошел в историю общественной мысли, науки и культуры конца XIX - начала XX в. как выдающийся мыслитель, разносторонний ученый - марксист, борец за научное материалистическое мировоззрение.

Родился Г. В. Плеханов 11 декабря 1856 г. в с. Гудаловка, Липецкого уезда, Тамбовской губернии в мелкопоместной дворянской семье. Блестяще окончив Воронежскую военную гимназию и проучившись год в Константиновском военном училище в Петербурге, переводится в горный институт, из которого в1876 г. вынужден был уйти. Поводом для этого послужило пламенное выступление Плеханова перед радикально настроенной интеллигенцией и рабочими на площади у Казанского собора в Петрограде, поднимавшимися на революционную борьбу. Примечательно, что ситуация повторилась много лет спустя на исходе жизни Плеханова 18 июня 1917 г. В том же месте при внимательно слушающей массе народа Плеханов весь пафос своего выступления направил на то, чтобы удержать массы от революционных акций и поддержать Временное правительство "в проведении войны до победного конца", что явно противоречило в тот момент все более революционизирующемуся российскому рабочему классу.

В 1880 г. преследуемый за революционную деятельность, Плеханов эмигрирует за границу. В дали от Родины он прожил 37 лет. В годы эмиграции Плеханов работает много и плодотворно. Блестяще зная французский язык и овладев немецким, он в подлиннике изучает работы Маркса и Энгельса, знакомится с рабочим движением и деятельностью социалистических партий запада. Вскоре он становится видным теоретиком марксизма, популярным не только в России, но и за рубежом. С 1889 г. он устанавливает личную связь с Ф. Энгельсом.

В 1883 в Женеве Плеханов создает первую марксистскую организацию в России - группу "Освобождение труда" и пишет ее программные документы. В группу кроме Г. В. Плеханова вошли В. И. Засулич, В. Н. Игнатов, П. Б. Аксельрод, Л. Г. Дейч. Через два года осталось трое, умирает В. Н. Игнатов, арестовывается Л. Г. Дейч.

Но эта небольшая группа людей сделала очень много. Прежде всего, посредством издания на русском языке и распространения в России произведений Маркса и Энгельса "Манифест Коммунистической партии", "Нищета философии", "Наемный труд и капитал", "Развитие социализма от утопии к науке", "Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии", отрывков из важнейших работ Маркса и Энгельса - вот далеко неполный перечень изданий группы. Переводы в основном сделаны Плехановым и отчасти Засулич.

Прекрасно понимая, что ограничиваться только распространением идейного наследия основоположников марксизма нельзя, Плеханов создает и свои работы, в том числе и о философии, где с марксистских позиции осмысливает проблемы в развитии рабочего движения и философии. Именно этому посвящены такие работы Плеханова, как "Социализм и политическая борьба" (1887), "Наши разногласия" (1885), "Очерки по истории материализма" (1890), "Русский рабочий в революционном движении", "К вопросу о развитии монистического взгляда на историю" (1895), "О материалистическом понимании истории" (1897) и др. Энгельс горячо приветствовал создание группы "Освобождение труда" и одобрительно отзывался о первых марксистских трудах ее основателя Плеханова. В письме Засулич в 1885 г. он писал: "…я горжусь тем, что среди русской молодежи существует партия, которая искренне и без оговорок приняла великие экономические и исторические теории Маркса и решительно порвала со всеми анархистскими и несколько славянофильскими традициями своих предшественников.… Это прогресс, который будет иметь огромное значение для развития революционного движения в России. Для меня историческая теория Маркса - основное условие всякой выдержанной и последовательной революционной тактики" (44, с.260).

Высоко ценил деятельность Плеханова и В. И. Ленин. В 1921 г. он писал, что "нельзя стать сознательным, настоящим коммунистом без того, чтобы изучать - именно изучать все, написанное Плехановым по философии, ибо это лучшее во всей международной литературе марксизма" (45, с.290). Он указал, что статьи Плеханова по философии должны войти в "серию обязательных учебников коммунизма" (45, с.290, примечание).

В чем состоит ценность трудов Плеханова по философии? Какой вклад внес он в сокровищницу мировой философской мысли?

Заслуга Плеханова заключается в том, что он продолжил начатое К. Марксом и Ф. Энгельсом дело обоснования материалистического воззрения на общество. Уже в первых своих философских работах он наносит сильный удар идеалистическим воззрениям русского народничества, опиравшегося на философию западноевропейского позитивизма. Он критикует распространенные в то время субъективистские концепции, считавшие историю результатом деятельности "критически мыслящих личностей" и "героев", критикует "экономический материализм" либеральных философов, обрекавший общественные силы на фатализм и примирение с "естественным ходом вещей".

В конце 90-х годов Плеханов активно выступает против философского ревизионизма философии Э. Бернштейна, К. Шмидта, П. Эрнета, П. Струве, А. Богданова, подменявшими материалистическую теорию идеалистическими воззрениями неокантианского толка, отбрасывавшими марксистскую диалектику и заменявшими ее вульгарным эволюционизмом. Борясь против ревизионистских попыток "обновления" философии марксизма, Плеханов доказывал, что "появление материалистической философии Маркса - это подлинная революция, самая великая революция, какую только знает история человеческой мысли" (48, с.450), что "…все стороны миросозерцания Маркса самым тесным образом связаны между собой…, вследствие этого нельзя по произволу удалить одну из них и заменить ее совокупностью взглядов, не менее произвольно вырванных из совершенно другого миросозерцания" (50, с.198). Он подчеркивал, что только философия Маркса представляет собой философско-методологическую основу научного социализма. "Диалектический материализм есть философия действия", говорил Плеханов (51, с.198). По Плеханову материалистическая диалектика выступала алгеброй революции, "Ведь без революционной теории нет революционного движения, в истинном смысле этого слова," - любил повторять Плеханов (48, с.71). Плеханов утверждал, что материализм - продукт длительного развития, связанного с социальными битвами и прогрессом науки. Именно поэтому Плеханов вслед за Марксом и Энгельсом доказывал в своих трудах, что исторический материализм, может предвидеть ход исторического развития. Используя методологию исторического материализма, основанную на анализе существующих общественных отношений, заключенных в них противоречий и тенденций, возможно определить общий характер и направление, исход и общие результаты общественного процесса. Но, при этом, следует учитывать, что подобное исследование, если оно хочет оставаться в рамках науки, не может заниматься предсказанием отдельных событий будущего. "Социологическое предвидение, - писал Плеханов, - отличается и всегда будет отличаться очень малой точностью во всем том, что касается предсказания отдельных событий, между тем как оно обладает уже значительной точностью там, где надо определить общий характер и направление общественных процессов" (50, с.50).

Плеханов твердо стоял на позициях марксистской философии, призывал руководителей социалистических партий вести непримиримую борьбу за материалистическое мировоззрение. В письме к Каутскому, относящемуся к 1898 г. Плеханов писал: "…Я защищаю идеи Маркса и Энгельса и … для нас было бы непростительно сдаться при первой атаке каких-нибудь университетских педантов" (53, с.283).

Очень высоко борьбу Плеханова против ревизионизма в философии ценил В. И. Ленин. Он подчеркивал, что в философской борьбе с махистами истина на стороне Плеханова. В 1908 г. он писал А.М. Горькому о Плеханове: "Тактика его - верх пошлости и низости. В философии он отстаивает правое дело" (54, с.135).

Бывший махист-меньшивик Н. Валентинов в своих воспоминаниях вышедших в Америке в 1953 г. признает, что он в те годы получил решительный отпор от Ленина за свои махистские шатания, за выпады против воинствующего материализма Плеханова, который также резко осудил Валентинова. "Социал-демократия не есть семинарий, где сопоставляются разные идеи, - говорил Ленин в беседе с Валентиновым, - это боевая классовая организация революционного пролетариата. У нее есть программа, мировоззрение, принадлежащий только ей строй идей … Мы хорошо знаем теперь, что скрывается за так называемой свободой критики, которую требуют не пролетарские, а именно интеллигентские, зараженные буржуазными предрассудками, элементы социал-демократической партии. Повторяю: молодец Плеханов … я полностью согласен с Плехановым. Маркс и Энгельс наметили и сказали все, что нужно сказать. Если марксизм нуждается в развитии - то только в направлении, указанном его основоположниками" (55, с.254-255).

Уже в то время Плеханов видел опасность проникновения в рабочее движение философских воззрений идеалистического и метафизического толка. "Нынешний идеолог рабочего класса, - утверждал он, - не имеет права быть равнодушным к философии. Особенно у нас на Руси. Теоретики нашей буржуазии довольно умело облекают в философский покров антипролетарскую часть своих воззрений. Чтобы победить их, надо уметь бороться с ними философским же оружием…. Философский покров, облекающий антипролетарскую часть нынешних буржуазных теорий, насквозь пропитан идеализмом. Философский идеализм является теперь консервативным (в социальном смысле) духовным оружием" (56, с.294).

Потребности защиты и дальнейшего обоснования материалистического воззрения на общество потребовали от Плеханова отстаивать марксистский принцип "общественное бытие определяет общественное сознание". С признанием диалектического единства решающей роли народных масс и инициативы революционных сил общества, были связаны взгляды Плеханова на роль субъективного фактора, т.е. сознательной деятельности людей, их идей и учреждений.

Плеханов показывает, что Маркс и Энгельс не только обосновали первичность общественного бытия по отношению к общественному сознанию, но и признавали обратное активное воздействие общественного сознания на общественное бытие.

Он подверг острой критике активизировавшиеся идеалистические концепции развития общественного сознания и его форм путем "филиации идей", "свободного творчества ума", а также эклектической "теории факторов", согласно которой материальные и духовные факторы в жизни общества равноценны. Формулируя задачу, ставшую перед философским материализмом, Плеханов писал: "Объяснить с нашей материалистической точки зрения развитие искусства, философии и прочих идеологий значит дать новое и сильное подтверждение материализму в его применении к истории. А это очень важно" (57, с.90). Плеханов успешно, хотя и не без ошибок, решал эту задачу путем философского обобщения огромного конкретного материала по истории философии и политической мысли, истории искусства, этических учений, истории религий и др.

Анализируя сложное взаимодействие базиса и надстройки, в противовес представителям "Экономического материализма", Плеханов пишет: "Движение человечества … никогда не совершается в плоскости одной экономики… Путь от одной точки поворота к другой всегда лежит через "надстройку". Экономика почти некогда не торжествует сама собою…, а всегда только через посредство надстройки, всегда только через посредство известных политических учреждений… Человечество никогда не может перейти от одной точки своего экономического движения к другой, не пережив предварительно целого переворота в своих понятиях" (48, с.216).

Рассматривая общественное сознание, различные его формы, процесс их развития Плеханов устанавливает их социальные и гносеологические корни. К социальным корням он относит экономическую жизнь общества, классовые интересы и их столкновения. "Всякий класс, стремящийся к своему освобождению, - пишет Плеханов, - всякая политическая партия, добивающаяся господства, революционны лишь постольку, поскольку они представляют собой наиболее прогрессивные общественные течения, а, следовательно, являются носителями наиболее передовых идей своего времени. Революционная по своему внутреннему содержанию идея есть своего рода динамит, которого не заменят никакие взрывчатые вещества в мире" (48, с. 95).

К гносеологическим корням общественного сознания, особенно к таким его проявлениям как идеализм, религиозное сознание он относит трудности возникающие на пути познания и объяснения мира человеком. "Наблюдая свои собственные действия, - отмечает Плеханов, - человек видит, что им предшествует соответствующие им желания, или чтобы употребить выражение более близкое к его образу мыслей - что эти действия вызываются этими желаниями. Поэтому он думает, что и поразившие его явления природы были вызваны чьей-то волей. Предполагаемые существа, волей которых вызываются поражающие его явления природы остаются недоступными для его внешних чувств. Поэтому он считает их подобными человеческой душе, которая, как мы уже знаем, невещественна в указанном выше смысле" (50, с. 338).

В своих работах Плеханов обосновал, также, положение об активной роли общественного сознания в жизни общества. "... Идея - великая вещь! - пишет он. - Но для того, чтобы она могла сыграть свою великую роль, она должна быть разумной идеей, она должна уметь схватить и выразить действительный ход истории. При этом условии идея является непреодолимой силой. В противном же случае она служит источником слабости, разочарования, умственного и нравственного падения..." (58, с. 264).

Критикуя Бернштейна, Струве и других ниспровергателей марксистской диалектики, называвшей ее гегелевской "ловушкой", в которую попали марксисты, заявлявших о том, что она "устарела", Плеханов доказывает, что развитие общества не только не "отменяет" диалектики, но дает новые неопровержимые доказательства диалектического развития. "Всякое явление, - утверждает Плеханов, - противоречиво в том смысле, что оно само из себя развивает те элементы, которые рано или поздно положат конец его существованию, превратят его в его собственную противоположность. Все течет, все изменяется, и нет силы, которая могла бы задержать это постоянное течение, остановить это вечное движение; нет силы которая могла противиться диалектике явлений" (46, с.566 - 567).

Особое внимание Плеханов уделяет закону взаимного перехода количественных и качественных изменений, революционным преобразованиям совершаемым путем скачка. В ряде своих работ, опубликованных впоследствии в сборнике "Критика наших критиков", он делает вывод о том, что скачкообразное, революционное развитие является всеобщим законом жизни, что революционные перевороты обязательны, в том числе и для перехода к более совершенному общественному устройству. "... Мы с уверенностью скажем, что в настоящее время история подготовляет в передовых странах чрезвычайно важный переворот, относительного которого есть все основания думать, что он совершается насильственно ... Экономическая эволюция роковым образом ведет к политической революции, а эта последняя будет источником важных изменений в экономическом строе общества" (46, с.450)

Выступая против метафизических утверждений Струве, Плеханов показал, что в современную историческую эпоху прогресс общества совершается не путем "притупления" противоречий в обществе, не посредством реформ, а путем классовой борьбы, ведущей к скачкам, социальным революциям. "В прогрессирующих обществах, - писал Плеханов, - рост противоречий между новыми общественными потребностями и старым общественным строем сопровождается обыкновенно обострением борьбы ... (48, с.527). Стремление же "легальных марксистов" представить развитие общества как "непрерывный прогресс", "не идут дальше непрерывного "штопанья" капиталистического общества". (48, с.619)

Разоблачая эволюционизм Струве, который утверждал, будто "интеллект не терпит скачков и потому их не может быть в жизни", Плеханов объяснял: "Если понятие - социальная революция - несостоятельно потому, что природа скачков не делает, а интеллект их не терпит, то, очевидно, что эти решительные доводы должны в одинаковой мере относиться к революции буржуазии, так и к революции пролетариата. А если революция буржуазии давно уже совершилась, несмотря на то, что скачки "невозможны", а изменения "непрерывны", то у нас есть основания думать, что в сое время совершится и революция пролетариата" (48, с.604).

Плеханов верен краеугольному положению классического марксизма о том, что старое общество уступает место новому социальному строю лишь тогда, когда в его недрах созреют предпосылки для этого нового строя. В силу неразвитости общества нелепо пытаться осуществить революционные преобразования. Плеханов, в этой связи, повторяет слова Энгельса о том, что нет большего несчастья, чем преждевременный захват власти. Низкий уровень развития общественных отношений встает преградой на пути социалистической организации производства в масштабах всего общества в силу отсутствия объективной опоры. Правительство же, которое пыталось бы такую организацию навязать, вынуждено было бы прибегнуть к насилию и, в конечном счете, либо выродилось бы в новую, "социалистическую касту", стоящую над обществом, либо было бы сметено противоборствующей стихией (46, с.103). Семьдесят советских лет показали, что предупреждения Плеханова об опасностях на пути социалистического созидания отнюдь не беспочвенны. Сбылось и его предсказание о возникновении "социалистической касты", которая все больше и больше отрывалась от народа, вставала над ним и совершенно изменила ход общественного развития.

К вышеизложенным выводам Плеханов приходит на основе анализа противоречий общества. Специфика их развития такова, что освобождение от эксплуатации может произойти лишь путем революционного насилия, которое всегда в истории играло "роль повивальной бабки, когда рождалось новое общество" (48, с.390). Для осуществления задач революции, революционные массы должны, следовательно, обладать соответствующей силой, поскольку, по мнению Плеханова, "без силы нет и правды" (48, с.107 - 108). Разумеется, эта сила должна быть направлена против государственной машины буржуазии. Плеханов указывает, что "государство есть крепость являющаяся оплотом и защитой его притеснителем, крепость, которой можно и должно овладеть, которую можно и должно перестроить в интересах своей собственной защиты, но невозможно обойти, полагаясь на ее нейтралитет" (46, с.83).

Разумеется, Плеханов великолепно осознавал, что революционное насилие может осуществляться как в форме вооруженной борьбы, так и в форме "давления" на государственную машину эксплуататоров. Более того, в последующем, Плеханов все больше склоняется к тактике "давления", предупреждая пролетариат избегать открытых столкновений с войсками, поскольку "... современное вооружение войск делает безнадежным всякие попытки уличных восстаний". (48, с.499) А посему, несмотря на то, что в деле общественных преобразований, считал Плеханов, всегда приходится опираться на силу, необходимо все же помнить о том, чтобы "переход в высший общественный порядок совершился без потрясений" (47, с.325)

Разумеется, степень потрясения, возможное при этом кровопролитие или его отсутствие будет зависеть не от чей-то доброй или злой воли, а обстоятельств. "Та форма лучше, - говорит Плеханов, - которая вернее и скорее ведет к победе... И если бы "насильственная революция" оказалась в данной стране и при данных обстоятельствах наиболее целесообразным способом действий, то жалким доктринером, - если не изменником, - оказался бы тот, кто выставил бы против нее принципиальные соображения вроде тех, которые мы встречаем у г. Бернштейна: "низкая культура", "политический атавизм" и т.п." (48, с. 394).

Попытки распространяющегося осуждения применения революционным классом и его организациями силы, в том числе и вооруженной, против реакции, посягающей на демократические права, свободу и независимость трудящихся, на их социалистические завоевания, являются враждебными делу прогресса. По этому поводу Плеханов говорил, что "стараться замедлять современное социалистическое движение значит совершать самый тяжкий грех против гуманности и культуры" (48, с. 394).

Плеханов в своих работах приводил большое количество примеров, иллюстрирующих действие закона единства и борьбы противоположностей в явлениях природы и общества, показывал, что этот закон представляет собой всеобщий закон развития, относящийся не только к прошлому, но и к настоящему и к будущему.

Немало глубоких мыслей об отрицании отрицания, о диалектике формы и содержания, свободы и необходимости, о том, что истина всегда конкретна, зависит от условий, времени и места и др., содержится в трудах Плеханова. В них же мы встречаем многочисленные упоминания о диалектике процесса познания. Так, в предисловии к книге Энгельса "Людвиг Фейербах и конец немецкой классической философии" Плеханов отмечает, что "без диалектики неполна, одностороння, скажем больше: невозможна материалистическая теория познания" (50, с. 83).

В целом Плеханов показал, что в отличие от домарксовского материализма диалектический материализм есть философия изменения мира, поскольку он посредством раскрытия механизма действия объективных законов функционирования и развития общества обосновывает революционную активность масс.

Материалистическое понимание истории, в котором Плеханов видит глубочайшую основу прогресса, дало ему возможность приподнять завесу над "действительностью будущего". Народные массы, утверждал он, творят историю не по капризу тех или иных влиятельных личностей, не по той или иной заранее предначертанной и точно расписанной схеме. Социализм, по мнению Плеханова, должен неизбежно победить, ибо его победа обусловлена объективными законами истории. Но становление и победа социализма зависят не только от экономического развития той или иной страны, но и от инициативы рабочего класса, от глубины исторического действия масс. Отсюда "народ, вся нация должна быть героем истории" (49, с. 11).

Творцами истории общества Плеханов считал народные массы; он доказывал, что ни один серьезный шаг в развитии общества не совершаться без участия великого множества людей, т.е. масс. В своей работе "К вопросу о роли личности в истории" он подтверждает марксистское положение о великой роли народных масс в жизни общества, о народе - творце, демиурге истории. "Кто разрушил Бастилию? - спрашивает Плеханов. - Кто сражался на баррикадах в июле 1830 и в феврале 1848 г.? Чье оружие поразило абсолютизм в Берлине? Кто сверг Меттерниха в Вене? Народ, народ, народ, т.е. бедный трудящийся класс, т.е. преимущественно рабочие... Никакими софизмами нельзя вычеркнуть из истории тот факт, что решающая роль в борьбе западноевропейских стран за свое политическое освобождение принадлежала народу и только народу" (50, с. 402).

Критикуя субъективно-идеалистические теории об "инертной толпе" и "всесильном герое", Плеханов утверждал, что выдающиеся личности благодаря особенностям своего ума и характера могут изменить лишь индивидуальную физиономию событий и некоторые частные их последствия, но они не в силах изменить их общее направление, которое в последнем счете определяется развитием производительных сил общества. Роль подлинно великих людей, по Плеханову, состоит в том, что они раньше всех осознают новые общественные потребности и хотят сильнее других изменения общественных отношений. "Великий человек является ... начинателем, потому что видит дальше других и хочет сильнее других. Он решает научные задачи, поставленные на очередь предыдущим ходом умственного развития общества; он указывает новые общественные нужды, созданные предыдущим развитием общественных отношений; он берет на себя почин удовлетворения этих нужд" (50, с.333).

Тем самым, Плеханов усматривал в деятельности личности, в его значении факторы, отвечающие потребностям общественного развития. Ее "деятельность является сознательным и свободным выражением (естественного хода вещей - Е.К.). В этом все его значение, в этом - вся его сила. Но эта колоссальное значение - страшная сила." (50, с. 337).

С марксистским пониманием решающей роли народных масс в истории тесно связано глубокое убеждение Плеханова в том, что будущее принадлежит рабочему классу, трудящимся. "Гегель, - писал Плеханов, - с энтузиазмом говорит об афинском народе, перед которым игрались трагедии Эсхила и Софокла, к которому Перикл обращал свои речи и из среды которого "вышли личности, ставшие классическими образцами для всех столетий ..." В наше время наука обращается к работникам, и мы имеем полное право с восторгом смотреть на современный рабочий класс, к которому обращаются самые глубокие мыслители, и перед которыми выступают самые талантливые ораторы. Только теперь, наконец, заключен тесный неразрывный союз между наукой и работниками - союз, который положит начало великой и плодотворной эпохе во всемирной истории" (46, с. 446).

Таким образом, марксистские труды Плеханова по философии, в которых он по ряду позиций существенно расширил спектр решенных философских проблем, дал острую и глубокую критику идеализму и метафизике, во многом сохраняющие ценность и актуальность, могут и должны послужить делу философского образования, формированию материалистического мировоззрения.