3.2. Критерии научности знания. Научная парадигма.

Принято считать, что главным критерием научности применяемого естественными науками метода является его экспериментальная база. Однако среди методологов существуют серьезные разногласия в понимании природы эксперимента и экспериментальных фактов, а также их роли в механизме становления и развития научного знания. Известный западный методолог Т. Кун критерием научности знания считал наличие парадигмы, в рамках которой это знание вырабатывается и транслируется. На основе парадигмы возникает так называемая нормальная наука, успешно решающая экспериментальные и теоретические головоломки, т.е. «научные проблемы», которые имеют в рамках данной научной традиции четкую формулировку и для которых гарантировано решение и заданы некоторые правила, ограничивающие типы применимых решений.

Т. Кун рассматривал парадигму как интегральную характеристику той или иной дисциплины (например, физики или биологии) в определенную историческую эпоху. Такая характеристика, как правило, связана с существованием определенной школы, направления и т.п. В понятии парадигмы можно выделить следующие основные моменты:

1. «символические обобщения» - формальные или легко формализуемые компоненты теории, функционирующие как «законы природы» и определения соответствующих символов;

2. «метафизическая парадигма» (или картина мира) – модельные представления, обобщенные образы исходных объектов науки (например, газ в классической физике рассматривается как совокупность молекул, напоминающих бильярдные шары, находящиеся в хаотическом движении);

3. общепринятые в данном сообществе ученых методологические требования и ценностные ориентации: научные представления – точными, по возможности количественно выраженными и т.п.

4. общепринятые в сообществе образы, по которым «изготавливаются» описания и объяснения, а также базисные примеры решения конкретных научных проблем /14/.

Английский философ Н. Лакатос также связывает новое понимание научной рациональности с понятием «исследовательской программы», которая имеет сходство с понятием парадигмы. Согласно Лакатосу ученый действует рационально, если в своей деятельности придерживается определенной исследовательской программы, даже вопреки возникающим в ходе ее развития противоречиям и эмпирическим аномалиям /15/.

Важное значение для рационализации знания имеет картина мира, выступающая как система общих представлений о природе, включающую в себя исходные понятия, принципы и гипотезы, формирующиеся в процессе развития познания, характерные для его определенного этапа. Картина мира служит, с одной стороны, основанием для построения теорий, с другой стороны – средством проверки и поводом для выдвижения идей с целью установления степени их научности. Совершенно очевидно, что научное воззрение на мир могло утверждаться в обществе только потому, что оно было уже готово принять это воззрение как нечто само собой разумеющееся. Следовательно, в период разрушения системы феодального производства в обществе формируется новое, по сравнению со средневековым, воззрение на мир, природу, по своей сути совпадающее с научным.

В чем его новизна? Отметим несколько моментов. Античное и средневековое представление о космосе, как конечном и иерархически упорядоченном мире, уступает место представлению о бесконечной Вселенной, единство которой обеспечивается единообразием составляющих ее элементов и законов, по которым осуществляется их связь и отношение.

Изменяется и представление о пространстве. Античность и средние века воспринимают пространство как совокупность уникальных мест и событий. Согласно этим представлениям, нет никакой гарантии, что происшедшее в данном месте событие может повториться в другом. Новое мировоззрение отождествляет пространство с геометрической протяженностью, на которой нет ни уникальных мест, ни других особых отметок. Оно везде однородно. Не случайно Р. Декарт предложил изображать его графически с помощью системы координат, т.е. системы трех пересекающихся взаимно – перпендикулярных прямых, каждая из которых уходит в бесконечность. В ходе разрушения схоластической картины мира в целом как механизма, (механизм – это устройство, созданное человеком, т.е. искусственный предмет – артефакт) человек «создал» мир, в котором он смог что-то понимать, знать, а следовательно, преобразовывать его по своей воле и желанию. Природа стала рассматриваться с точки зрения естественного порядка, в котором имеют место только механические события. В этой связи пространство, время и материя стали интересовать людей только с количественной стороны. Мир природы перестал быть заселен сказочными существами, духами и т.д. И даже если не отрицалась идея творения природы Богом, то предполагалось, что творил он по законам математики. Божественная Книга природы имеет шифр смыслов, скрытых в ее письменах. Ключ к нему – математика. Этот ключ Бог вручил человеку.

Воспринимать природу как совокупность естественных событий и процессов, причинно обусловленных, не зависящих от человека, протекающих без безучастия в них сил или существ, не поддающихся математической формализации – значит относиться к ней как к объекту науки. Научное мировоззрение основывается на допущении: мир природы не есть арена действия произвольных, одухотворенных сил, поступающих по своему желанию, а потому непредсказуемых. Такое допущение нельзя вывести из наблюдений и обобщения фактов. Наоборот, оно является предварительным условием возможности наблюдения фактов, их обобщения.

Другими словами, чтобы увидеть мир как естественный порядок, подчиняющийся законам, выраженным на языке математики, чтобы отнестись к природе как к механизму, надо предварительно допустить возможность такого видения и такого отношения. Совершенно очевидно, что люди не всегда так воспринимали природу. Античность и средние века «видели» мир другими глазами. Поэтому неверно думать, что представления о природе как механизме, о ее законосообразности и господстве в ней причинности механически – физического толка есть результат естественного акта отражения в нашей голове природы как она есть сама по себе, в своей первородной сути. Если бы это было так, то люди во все времена и во всех культурах имели бы одну и ту же научную картину мира, т.е. сходную с той, которая сформировалась в Европе в Новое время.

Мировоззренческие изменения, описанные выше, затронули умы не только будущих создателей науки: обыденное сознание подавляющего большинства людей претерпело влияние этого нового мировоззрения. Не случайно И. Ньютон не поясняет читателю свое понимание пространства – времени как бесконечной однородной протяженности и линейной равномерной длительности, по-видимому, считал, что у читателя нет иных представлений, отличных от его, ньютионовского.

Наука «вписалась» в этот мировоззренческий контекст эпохи и отработала способы и методы общения человека с так проинтерпретированным миром и природой. Главной целью такого общения стало получение знания, которое можно было бы использовать на практике с пользой для реального дела. Она открыла практическую силу знания о вещах и предметах природы, о ее законах.