Идейная борьба в годы нэПа, кризисы и противоречия

Сначала партия не принимала идею НЭПа. «Работники Наркомпрода также решительно высказывались против любой попытки перехода на продналог в 1920–1921 гг. Н. Осинский писал, что такое предложение неприемлемо, так как означает восстановление хотя бы частью «свободной» торговли и, следовательно, крушение государственных заготовок.» [7. с 320] Но все-таки их удалось переубедить «24 февраля 1921 г. комиссия Политбюро ЦК РКП(б) представила Пленуму ЦК «Проект постановления о замене разверстки натуральным налогом», в основу которого был положен ленинский «Предварительный, черновой набросок тезисов насчет крестьян», написанный 8 февраля. Данный проект после обсуждения и доработки был предложен X съезду РКП(б) (8–16 марта 1921 г.) и принят, по существу, при полном единодушии.» [7. с 325] «Заметна динамика в понимании поворота самой политики. На X съезде речь шла главным образом о пересмотре политики в связи с необходимостью разработки антикризисных мероприятий, исходя из того, что, чем глубже, многослойнее кризис, тем более неординарными, радикальными в сравнении с предыдущей политикой должны быть меры выхода из него – полумеры не помогут. Поэтому съезд принял любопытную резолюцию «Советская республика в капиталистическом окружении», в которой речь шла о необходимости увязывания существования Советской России с мировыми связями. В частности, предлагалось установить нормальные торговые отношения с капиталистическими странами, предоставить им концессии на разработку естественных богатств страны с целью подъема производительных сил и улучшения положения рабочих. Для подавляющего большинства делегатов X съезд РКП(б), в том числе и членов ЦК, диалектичность новых подходов была во многом непривычной. Так, содержание выступлений Л. Д. Троцкого на съезде в качестве содокладчика при обсуждении доклада П. Е. Зиновьева о профессиональных союзах свидетельствует о том, что он вел речь главным образом о программе выхода из кризиса как о системе «исключительных мер» и только! При этом он поддержал с целью восстановления крестьянского хозяйства замену разверстки продовольственным налогом» [7. с 326] «Троцкий требовал, что бы профсоюзы, объединяя на тот момент восемь миллионов человек и имея достаточно слаженный, хорошо работающий аппарат, были объединены с государственными органами и в частности – с хозяйственными, для решения ближайших экономических задач. Представители так называемой «рабочей оппозиции» в лице их лидера А. Г. Шляпникова – второго содокладчика по вопросу о профсоюзах, критикуя положение Троцкого о сращивании профсоюзов с хозяйственными органами как бюрократический метод управления народным хозяйством, в то же время возражали против «китайской постепенности» в постановке хозяйственных вопросов В. И. Лениным. В выступлениях А. Г. Шляпникова, A. M. Коллонтай [15] речь шла, как и раньше, о «развернутых», т. е. социалистических (коммунистических) формах организации хозяйства как о ближайшем будущем. Положительным моментом в их программе была лишь попытка рассматривать широкую демократизацию общества как основу и метод социального прогресса и строительства нового общества. Для В. И. Ленина же главным в той ситуации было найти выход из кризиса, и продналог рассматривался как одна из самых скромных мер в этом отношении; но одновременно звучала и прежняя нота: ни от чего основного в этапах движения к стратегическим целям нельзя отказываться, тем более – подрывать корни «политической власти пролетариата… Но очевидно стало и другое: ликвидация продразверстки означала отказ, хотя бы частичный, на время, от одного из важнейших начал концепции непосредственного перехода к социализму, которой до этого следовали большевики, – государственной монополии по отношению к сельскохозяйственному производству и распределению продуктов. Пришлось признать, «что мелкий земледелец» должен иметь стимул, соответствующий его экономической базе, т. е. мелкому индивидуальному хозяйству, а также, что «мы слишком далеко зашли по пути национализации торговли и промышленности, по пути закрытия местного оборота»» [7. с 327] «Большинство согласилось с необходимостью замены разверстки налогом, признав, что это необходимая антикризисная мера в крестьянской стране. Другие напрямую связывали нэповский поворот с задержкой мировой революции.» [7. с 330] «Большинство коммунистов было уверено, что нэп – это передышка между двумя революционными волнами. Они рассматривали нэп как уникальное российское явление и были уверены, что в развитых странах подобная политика использоваться не будет; товарно-денежные отношения оценивались как капиталистические, их ликвидация опять-таки связывалась с победой во всемирном масштабе.» [7. с 330]

«Несмотря на значительные успехи в восстановлении экономики, нэповская модель развития советского общества испытывала и различные трудности.

Во-первых, усугублялась социальная дифференциация и происходила новая маргинализация общества. Благодаря легализации рыночных отношений наблюдался рост зажиточных и предпринимательских слоев: в городе — «новая буржуазия» (нэпманы), в деревне — кулаки. С другой стороны, снова появились батраки и наемные работники, увеличивалось количество безработных, а численность рабочих росла в основном за счет крестьян — кадровый квалифицированный пролетариат составлял менее 50%. Все это противоречило принципам социальной политики советской власти.

Во-вторых, наблюдались противоречия между товарно-денежными отношениями и централизованным руководством. Реорганизация промышленности требовала децентрализации управления, отказа от административных методов руководства экономикой. Главки при Совнаркоме были сверхцентрализованными и тормозили НЭП. Существующие рыночные и государственные структуры уживались плохо, но отказаться от регулирования экономических отношений было для большевиков невозможно. Развитие товарно-денежных отношений в определенные моменты естественным образом порождает кризисы: рост безработицы, инфляцию, перепроизводство и т.д. И как только негативные тенденции становились явными, правительство прибегало к их административному устранению.

В-третьих, сильны были настроения «левых», видевших в НЭП «гибельную мелкобуржуазную политику», отход от марксистских принципов бесклассового общества. Звучали призывы вернуться к порядкам «военного коммунизма». С другой стороны, зажиточное население деревни все чаще выражало недовольство политическими ограничениями, существовавшими для крестьянства в государстве «диктатуры пролетариата», и стремилось к значительному ослаблению политической диктатуры.

В ходе реализации новой экономической политики общество пережило три глубоких социально-экономических кризиса: 1923 г., 1925 г. и 1927-28 г. Все они были вызваны сходными причинами, и все сопровождались острыми политическими дискуссиями в партии.

Именно противоречия НЭП и порождали эти кризисы.

Если основной проблемой 1923 — 1924 гг. был кризис сбыта, то в 1925 — 1926 гг. страна переживала острейший дефицит промышленных товаров. Рост зарплаты рабочих значительно обгонял рост производительности труда. Для повышения производительности необходимо было переоборудование промышленности — к 1925 г. изношенность основных фондов (оборудования, помещений, транспорта и т.д.) составила более 70%. Началось наступление на частный капитал — мелкие предприятия и розничную торговлю. Это обернулось сокращением налоговых поступлений и исчезновением товаров с прилавков. В этих условиях правительство вынуждено было пойти на некоторые экономические уступки крестьянству — снижены налоги, разрешен наемный труд, сняты многие ограничения в торговле и т.д. Н.И. Бухарин по отношению к крестьянам выдвинул лозунг: «Обогащайтесь!». Он полагал рост благосостояния деревни необходимым условием для расширения рынка сбыта промтоваров. Доктрина «школы Бухарина» получила название «правого коммунизма». Н.И. Бухарина в 1925 г. поддержал И.В. Сталин, выдвинув теорию «построения социализма в отдельно взятой стране». Чтобы стимулировать обогащение крестьянства, цены на промышленные товары были снижены, что вызвало снижение зарплат рабочих, привело к забастовкам. Политика «правого коммунизма» требовала длительного и постепенного развития, а времени на это, как выяснилось, не было.

В 1927 г. разразился кризис хлебозаготовок. Хлеба было заготовлено на четверть меньше, чем в 1926 г. Это объяснялось теми же «ножницами цен», что и раньше — промтоваров не хватало, а закупочные цены на сельскохозяйственную продукцию были слишком низкими. Крестьянству было невыгодно увеличивать производство и сбыт своих товаров, так как на вырученные деньги все равно ничего не возможно было купить. Но в данном случае на позиции свертывания НЭП перешел И.В. Сталин, который к этому времени уже обладал наибольшим влиянием в партии. Он настаивал на том, что пришло время воздействовать на крестьянство внеэкономическими методами. 6 января 1928 г. местные власти получили указ о принудительном изъятии излишков хлеба, для проведения «линии партии» в деревни были направлены 30 тыс. коммунистов. На выступлении перед партактивом в Сибири И.В. Сталин призывал привлекать тех, кто отказывается сдавать излишки, к уголовной ответственности, а сельской бедноте выдавать четверть конфискованного. Эти меры означали фактически возврат к продовольственной диктатуре и отказ от НЭП.» [9. с 1]