gr204

в более выгодной позиции, чем младшие. Последние в нарушение со­ глашения могли бы предпринять те или иные действия на получение исполнения от должника приоритетно, в том числе обходным путем, через третьих лиц или иным образом. Поэтому принцип надлежащего исполнения обязательства приобретает особую важность для укрепления доверия кредиторов друг к другу.

Изложенные штрихи к портрету соглашения кредиторов в позитив­ ном праве реализуются в достаточно лаконичной норме.

Между кредиторами одного должника по однородным обязательствам может быть заключено соглашение о порядке удовлетворения их требований к должнику, в том числе об очередности их удовлетворения и о непропорциональности распределения исполнения. Стороны указанного соглашения обязаны не совершать действия, направленные на получение

исполнения от должника, в нарушение условий указанного соглашения

(п. 1 ст. 309.1 ГК РФ).

2. Исполнение соглашения. В силу ряда причин фактически получен­ ное исполнение кредиторами может отклоняться от договоренностей кредиторов по соглашению о субординации. Это может являться след­ ствием неправомерных действий одного или нескольких кредиторов, действующих в противоречии с соглашением, но может и не являться следствием их действий. Полученное кредитором от должника испол-

нение может полностью соответствовать их соглашению между собой,

но не соответствовать соглашению кредиторов о субординации. Цель кредиторского соглашения как раз и заключается в преодолении такого несоответствия в отношениях между кредиторами. Каким же образом привести в соответствие экономические результаты с юридическими договоренностями?

Если, например, младший кредитор с меньшим приоритетом по­ лучает от должника исполнение, которое по условиям соглашения о субординации причитается старшему кредитору, младший кредитор обязан передать полученное старшему кредитору. Но в таком случае младший кредитор лишается своего права требования к должнику (оно уже удовлетворено), а также лишается полученного от должника, передав его старшему кредитору. Образуется явная экономическая аномалия. Для ее исправления необходимо, чтобы право требования старшего кредитора к должнику в объеме полученного от младшего кредитора перешло к последнему, тогда экономический баланс восстанавливается. Субординация соблюдена, младший кредитор не остается ни с чем, он по-прежнему имеет право получить исполнение от дол­ жника, но приоритет между кредиторами соблюдается. Так в общих чертах выглядит основание нормы закона об исполнении субордина­ ционных соглашений, а сама норма гласит следующее.

не требуют ни обоснования, ни иллюстраций. Еще задолго до того, как была произнесена знаменитая фраза: «Pacta sunt servanda», прин­ цип святости обязательства (договора) прочно укоренился в сознании людей. Несмотря на то что сказанное относилось не к гражданскому праву, а к межгосударственным отношениям, обязательственное право присвоило его себе по праву. Исполнение обязательства зависит от людей, а люди не всегда следуют своим обещаниям. Поэтому некото­ рая непрочность имманентно присуща любому обязательству. Следо­ вательно, правопорядок должен провозгласить на своих штандартах обязательность исполнения обязательства, недопустимость односто­ роннего отказа от обязательства, его неизменность.

Хорошо известно, что многие правила имеют исключения. Не ми­ новала эта участь и правила о недопустимости одностороннего отказа от исполнения и его одностороннего изменения. Поэтому уже давно история принципа связанности – это не история о том, что обяза­ тельства должны исполняться (это и так ясно), а о том, когда от него можно отказаться в одностороннем порядке, равно как и изменить односторонней волей. В самых общих чертах ответ на данный вопрос тоже очевиден. Исключения из правила могут быть установлены зако­ нодательством и в предусмотренных им случаях – договором.

Односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предус-

мотренных настоящим Кодексом, другими законами или иными правовыми актами (п. 1 ст. 310 ГК РФ).

2. Договорная свобода предпринимателей. Формальное юридическое равенство: «все равны перед законом и судом» как непреложный прин­ цип правового государства не следует понимать вульгарно. Это фун­ даментальное положение Конституции Российской Федерации, и оно категорически не может быть отринуто. Но степень юридических воз­ можностей у различных субъектов гражданского права все же неодина­ кова. Не все субъекты гражданского оборота абсолютно равны в своих правовых возможностях.

Считается, что лица, занимающиеся предпринимательской деятель­ ностью (предприниматели), более компетентны, обладают большей информацией, могут обеспечить себе юридическую поддержку. Также принимается во внимание, что в силу рискового характера предприни­ мательства вообще им требуется больше свободы, больше пространства для маневра, в том числе для того, чтобы создавать новые бизнес-мо­ дели, инновационные экономические стратегии и т.п. Одним словом, предприниматели подпадают под действие такого принципа: «больше свободы, но и больше риска». Иной подход к гражданам (обывателям, потребителям). Здесь обнаруживается презумпция об их недостаточной

защищенности, ограниченной рациональности, об информационной асимметрии между ними и более профессиональными участниками рынка, о том, что имеющиеся в позитивном праве модели вполне мо­ гут удовлетворить потребности граждан и отступление от них может привести к ущемлению прав граждан. Одним словом, наблюдается так называемый патернализм – забота государства о гражданах во избе­ жание причинения ими вреда самим себе.

Изложенное проявляется во всем гражданском праве, в том числе

иво многих местах обязательственного права. Этот подход затронул

ивопрос о допустимости установления договором одностороннего отказа от исполнения обязательства и его одностороннего изменения. В отличие от обычных граждан предприниматели могут прибегнуть к одностороннему отказу или изменению условий обязательства не только тогда, когда это предусмотрено законодательством, но и по договору. Однако это допускается только в том случае, если все участ­ ники обязательства являются лицами, осуществляющими предприни­ мательскую деятельность.

Например, две коммерческие организации заключают договор аренды помещения, в котором предусмотрено право арендодателя отказаться от исполнения обязательства и потребовать освобождения помещения

арендатором, заблаговременно предупредив его в установленный договором и разумно достаточный срок. Такое условие договора соответ­ ствует закону, хотя сам закон такого права арендодателю не предо­ ставляет. Этот подход представляется экономически оправданным, поскольку если арендатор соглашался на такое условие, то, действуя разумно, мог оговорить себе более выгодные условия по размеру арендной платы по сравнению с аналогичными предложениями на рынке, которые не предусматривают право на односторонний отказ арендодателя.

Другой пример об арендных отношениях касается одностороннего изменения условия об арендной плате. Допустим, между двумя ком-

мерческими организациями заключен договор аренды помещения, который

предусматривает право арендодателя в одностороннем порядке изменить размер арендной платы. Такое условие договора соответствует закону, и размер арендный платы может быть изменен, в том числе в сторону увеличения, но в пределах пропорционального рыночного изменения. Здесь точно так же можно предположить, что разумно действующий предприниматель дисконтировал в переговорном процессе изначаль­ ный размер арендной платы на риск ее возможного увеличения или учел свои интересы иным образом в других условиях договора.

Как уже было продемонстрировано, считается, что предпринима­ тели являются более компетентными в гражданском обороте, а по­

тому им предоставляется больше свободы, а граждане более скован­ ны в своих юридических возможностях. Но соотношение этих групп субъектов часто характеризуется еще одной чертой: предприниматели нередко обладают так называемой экономической властью, они имеют больше материальных и интеллектуальных ресурсов по сравнению с обывателями. Граждане зачастую зависимы от предпринимателей, а потому последние могут навязать им невыгодные условия обяза­ тельства, обратив их себе на пользу. Кроме того, граждане обычно не склонны обращать внимание на так называемые периферийные условия обязательства, фокусируя его лишь на ценовых условиях. Это про­ является и в вопросе об одностороннем отказе от исполнения обяза­ тельства или о его одностороннем изменении. В отношениях между предпринимателем и обычным гражданином последний считается слабой стороной. Поэтому если закон не допускает установить до­ говором односторонний отказ от исполнения обязательства или его одностороннее изменение предпринимателем, то согласовать такое условие юридически невозможно. Предприниматель не вправе это сделать, если только закон не позволяет этого. Однако предоставить

гражданину право на односторонний отказ или изменение его условий

вполне допустимо. Закон не позволяет сильной стороне действовать в ущерб интересам слабой, но если компетентная и сильная сторона согласна поставить себя в менее выгодные условия, то оснований не позволить ей сделать это не имеется. Для предпринимателя это может даже выступить в известной степени конкурентным преимуществом. Акцентируя внимание потребителя на его праве на односторонний отказ от обязательства и его одностороннее изменение, предприни­ матель может позиционировать свое предложение на рынке как более выгодное по сравнению с конкурентами.

Одностороннее изменение условий обязательства, связанного с осуществлением всеми его сторонами предпринимательской деятельности, или односторонний отказ от исполнения этого обязательства допускается в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, другими законами, иными правовыми актами или договором.

В случае, если исполнение обязательства связано с осуществлением предпринимательской деятельности не всеми его сторонами, право на одностороннее изменение его условий или отказ от исполнения обязательства может быть предоставлено договором лишь стороне, не осуществляющей предпринимательской деятельности, за исключением случаев, когда законом или иным правовым актом предусмотрена возможность предо-

ставления договором такого права другой стороне (п. 2 ст. 310 ГК РФ). 3. Плата за отказ или изменение обязательства. Как было показано ранее, принцип связанности обязательством является фундаменталь­

может быть объективная, фактическая, но может быть и юридическая, определенная волей сторон или законом. Например, действие по пере-

даче в собственность по договору купли-продажи картины объективно неделимо. Это предопределено назначением картины. Действие по оплате той же картины вполне может быть делимо, и картина может оплачиваться по частям. Другой пример: товары, входящие в комплект,

фактически могут передаваться по частям, но в качестве общего пра-

вила, если иное не предусмотрено договором, продавец обязан передать их одновременно (ст. 479 ГК РФ). Это объясняется предположением о том, что покупатель нуждается в целом комплекте, а не в отдельно входящих в комплект вещах.

Другими словами, если объект гражданского права, подлежащий передаче, неделим, то исполнить обязанность по его передаче по ча­ стям невозможно без изменения его целостности и функционального назначения. Поэтому и вопрос о допустимости исполнения по частям здесь возникать не должен. Какое же должно быть законодательное решение, если объект гражданского права, а следовательно, и дей­ ствие по исполнению обязательства, с ним связанное, в принципе делим?

Если допустимость частичного исполнения следует из условий самого обязательства, закона, обычая или существа обязательства, то кредитор обязан принять такое исполнение от должника. Здесь как будто все более или менее ясно. Например, плата по договору найма

жилого помещения вносится нанимателем ежемесячно (п. 3 ст. 682 ГК РФ). Из существа договора оказания медицинской услуги по протезированию обычно следует, что ее невозможно оказать за один раз,

следовательно, услуга должна приниматься кредитором по частям,

и разумный потребитель понимает это, такое исполнение ожидае­ мо и не может нарушить его интересы. Как, однако, было бы спра­ ведливым поступить в тех случаях, когда не из одного источника, указанного ранее, не следует допустимость частичного исполнения обязательства должником?

Коль скоро частичное исполнение не выводится из предусмо­ тренных источников, кредитор с высокой степенью вероятности ожидает полного, а не частичного исполнения. Если его интерес тем не менее не затрагивается таким частичным исполнением, он, конечно, может его принять, более того, это, видимо, будет отвечать принципу добросовестности при исполнении обязательства (п. 3 ст. 307 ГК РФ). Если же частичное исполнение причиняет креди­ тору неудобства, нарушает его интересы, повлечет убытки и т.п., он может отказаться принять такое исполнение. Должник, предлагая частичное исполнение, при отсутствии на то законных оснований,

должен осознавать свои риски, поскольку обязательство должно исполняться надлежащим образом.

Кредитор вправе не принимать исполнения обязательства по частям, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами, услови-

ями обязательства и не вытекает из обычаев или существа обязательства

(ст. 311 ГК РФ).

§6. Исполнение обязательства надлежащему лицу (312)

1.Риск исполнения ненадлежащему лицу. Обязательство исполняет­ ся в пользу кредитора. Имущественный или иной интерес кредитора заключается в том благе, по поводу которого обязательство возникло. Поэтому цель обязательства можно считать достигнутой, если кредитор получил причитающееся ему от должника благо. Представим опять связующую кредитора и должника нить, вдоль которой предусмотрен­ ное обязательством благо как бы движется от должника к кредитору. Что если эта нить в силу тех или иных обстоятельств открепится от кредитора и упомянутое благо исчезнет в неизвестности или эта нить прикрепится к другому лицу, кредитором не являющемуся? Кто несет риск этих событий? Кто должен управлять названным движением

иотвечать за всякие девиации?

Получение кредитором исполнения по обязательству во многих случаях зависит от должника. Именно от него виртуально или реаль­ но исполнение по обязательству направляется в сторону кредитора, именно от него зависит правильность этого направления, именно в его лице и возникают всякого рода риски, которые могут привести к тому, что исполнение не будет получено кредитором. Кому проще всего предотвратить эти риски – кредитору или должнику? Во многих случаях проще всего это сделать должнику.

Значительное количество обязательств исполняются должником непосредственно кредитору, в его личном присутствии. Например, по

договору розничной купли-продажи, товар отпускается непосредственно покупателю. По договору оказания, например, парикмахерских услуг дол-

жнику сложно ошибиться и подстричь, кого-то еще, постороннего, если не брать, конечно, экзотических случаев, на которые правопорядку не следует ориентироваться (иначе он превратится в правопорядок для экзотического мира). Некоторые виды обязательств исполняются с по­ мощью различных средств высоких технологий (пароли, электронные ключи, шифры и т.п.), где риски исполнения обязательств ненадлежа­ щему лицу пытаются снизить институциональные должники, имея для этого достаточно ресурсов (например, банковский сектор, биржевая торговля, платежные системы и т.п.).

Поскольку риск исполнения ненадлежащему лицу лежит на дол­ жнике, ему предоставляются правовые средства снижения этого риска: он должен иметь право при исполнении обязательства потребовать доказательства того, что исполнение принимается самим кредитором или управомоченным (точнее, уполномоченным) им лицом. Это не является его юридической обязанностью, представляя собой его особое правомочие, способствующее достижению цели обязательства. Этому правомочию корреспондирует своеобразная обязанность кредитора представить названные доказательства. Если же должник не прибег­ нет к реализации этого права, на него ляжет риск последствий этого. Исполнение может не достигнуть кредитора или его надлежащего представителя, а потому обязательство не будет считаться исполнен­ ным, бремя долга сохранится на должнике, а кредитор вправе требовать исполнения, равно как и привлекать должника к гражданско-правовой ответственности.

Конечно, может сложиться и такая ситуация, когда должник про­ извел исполнение формально неуполномоченному лицу (например,

представителю с просроченной доверенностью или лицу, вовсе не имеющему полномочий), но исполнение все равно оказалось у кредитора. В этой ситуации риск исполнения ненадлежащему лицу не реали­ зовался по факту, а потому никаких негативных последствий для должника указанное обстоятельство иметь не может. За рискованное,

но успешное исполнение должник не санкционируется. Если должник исполняет обязательство представителю, чья доверенность была прекращена, но должник не знал и не должен был знать об этом, риск исполнения ненадлежащему лицу также не должен считаться наступившим (п. 2 ст. 189 ГК РФ). Требование закона об исполнении обязательства надлежащему лицу ценно не само по себе, а лишь ввиду удовлетворения экономического интереса кредитора на получение исполнения.

Достаточно часто на практике, особенно в коммерческих отно­ шениях, исполнение производится не самому кредитору, а его пред­ ставителю. Здесь риски должника особенно высоки. Он может не распознать изъяны полномочий представителя (например, поддель­ ную доверенность). Но и в этом случае риск ложится на должника, поскольку в этом случае речь не идет об ответственности должника, закон говорит о его риске. Даже если должник действовал с достаточной степенью осмотрительности и заботливости (п. 1 ст. 401 ГК РФ), риск исполнения ненадлежащему лицу этим не устраняется.

Если иное не предусмотрено соглашением сторон и не вытекает из обычаев или существа обязательства, должник вправе при исполнении обязательства потребовать доказательств того, что исполнение прини-