5. Манн т. «Волшебная гора»
«Волшебная гора» — философский роман, опубликованный издательством в 1924 году. Книга начинается как характерный для немецкой литературной традиции роман воспитания. Молодой инженер Ганс Касторп приезжает навестить двоюродного брата, находящегося в санатории для больных туберкулёзом, расположенном вдали от мирской суеты, высоко в Альпах. Героя завораживает царящий в санатории неспешный ход жизни с ежедневными ритуалами вроде измерения температуры тела. Ганса окружают несколько ярких персонажей, воплощающих те или иные стороны современного сознания, как-то:
либерализм: литератор и масон Сеттембрини ратует за прогресс и просвещение;
консерватизм: мистически настроенный иезуит Нафта
гедонизм: байронический кофейный магнат Пепперкорн крутит роман с русской пациенткой, мадам Шоша, которая воплощает для пациентов любовное влечение.
Ганс попеременно тянется к каждому из основных персонажей, и его трехнедельные каникулы затягиваются на семь лет. Лишь внезапный удар грома напоминает о том, что над Европой сгущаются тучи мировой войны. Несмотря на постоянную близость смерти, размеренная жизнь идёт своим чередом в застывшей атмосфере «прекрасной эпохи»: пациенты спорят друг с другом об отвлечённых понятиях, женщины и мужчины находят время для флирта.
Сразу после выхода «Волшебная гора» получила признание как ключевой философский роман немецкой литературы нового века. На примере замкнутого микрокосма санатория Манн дал панораму идейной жизни европейского общества в канун войны. «Волшебная гора» — одно из первых художественных произведений, где всерьёз обсуждаются вопросы психоанализа. Как и Фрейд, Томас Манн пытался разобраться в причинах того, почему интеллигенция начала XX века оказалась настолько заворожена недугом, смертью. Роман был написан в то время, когда Фрейд открыл неодолимое «влечение к смерти».
Действие произведения разворачивается непосредственно перед Первой мировой войной, завершаясь с её началом. «Безобидный простак», «простодушное, но трудное дитя нашей жизни», он превращается в персонажа, чья судьба олицетворяет трагический путь европейского сознания, влекомого к катастрофе, которой уже невозможно избежать. Аналогия с Тангейзером, проведшим семь лет в гроте Венеры, подсказана самим автором, широко использующим в романе мотивы магии и волшебства, которым придается и иносказательный смысл. За душу Касторпа ведут борьбу антагонистические силы, и «несложное по составу вещество», каким изначально является этот герой, на глазах читателя начинает меняться, так что само повествование все менее воспринимается как жизненно достоверное.
Вместе с тем, роман тщательно воссоздает обстановку лечебницы, пациенты которой в своем большинстве обречены на гибель. Мотив неотвратимо приближающейся смерти во многом определяет основную тональность повествования. Коллизии развертываются перед лицом вечности, и этим резко усилен их обобщающий, философский смысл. Но в то же время они показываются как трагические конфликты личного существования персонажей, тщетно старающихся отыскать смысл и оправдание своей жизни, которая движется к концу.
Упорство в неприятии своего жестокого удела и непоколебимая верность идее жизни особенно наглядно проявлены в характере Клавдии, покорившей героя и своей независимостью от бюргерского ригористического морализма, и небоязнью самых рискованных поступков, если они вознаграждаются ощущением своей человеческой полноценности, пусть мимолетным. Другие персонажи лишь доверяют самообманам, говорящим об их беззащитности перед лицом неизбежного. Наблюдая эту безнадежную борьбу, Ганс приходит к выводу, что «человек — хозяин противоречий».
Героя, все более ясно распознающего в себе это умонастроение, которым была отмечена целая эпоха европейской общественной и духовной истории, искушает соблазн «высей и далей», на поверку оказывающийся соблазном одиночества. Оно видится как зашита от непомерного напряжения, которое Касторп должен выносить просто как личность, принадлежащая своему неблагополучному времени. Подчеркнуто заурядный в первых главах романа, Ганс за время своего пребывания в «Бергхофе» преображается, становясь репрезентативной фигурой, в которой по-своему воплотился болезненный кризис культуры, составлявший, согласно Т. Манну, основное содержание описываемого периода резких исторических переломов.
Литератор Сеттембрини и латинист Нафта, пожизненные пациенты «Бергхофа», в большей мере, чем все иные персонажи, подтверждают, что роман действительно был для Манна «попыткой пересмотреть всю совокупность проблем, волновавших Европу на заре нового века». Доминанты европейского самосознания той поры воплощены в них обоих, а полярность защищаемых ими идей подчеркивается тем, что постоянные споры и стычки, провоцируемые желанием взять верх в споре за Касторпа, увенчиваются сценой дуэли и самоубийства Нафты.
Сеттембрини убежден, что в мире противоборствуют «сила и право, тирания и свобода, суеверие и знание, принцип косности и принцип кипучего движения вперед, прогресса», который неоценим и необратим. Он верит, что новое столетие увенчает окончательным триумфом «бунт против всего, что пачкает и унижает идею человека», навсегда высвободит достоинство из тенет суеверия и довершит вековечные устремления людского рода. Безошибочно улавливая наивность этих упований, Нафта говорит о том, что подобная патетика увенчивается лишь стремлением «к оскоплению и обескровливанию жизни». Позитивизм, покоривший его оппонента, оказался, на взгляд Нафты, жалким суррогатом действительно жизненосных идей, порождая «трусость и пошлую изнеженность».
Конфликт стоящих за ними мировоззренческих принципов составляет, по Т. Манну, истинную подоплеку тех катастрофических испытаний, которые стали уделом Европы в первые десятилетия XX века. Касторп, занимающий положение между двумя полемистами находится перед необходимостью трудного выбора, поскольку и ему, едва ли догадывающемуся о философских истоках доктрин, защищаемых в этих спорах каждой из сторон, ясна небеспочвенность аргументов, предъявленных как той, так и другой из них. Участь Кастропа, обыкновенного человека, втянутого в мировую бойню неслыханных масштабов, подтверждает, что за отвлеченными диспутами в «Бергхофе» стояла проблематика, обладающая непосредственной актуальностью для всего европейского общества. Спор о реальности или эфемерности свободы, которым почти неизменно увенчивались столкновения протагонистов «Волшебной горы», оказался одной из «вечных» тем XX столетия.
Кафка Ф. «Замок».
Каминская:
Скорее всего, ключевая проблема литературы 20 века – одиночество. Роман – подходящий жанр. Зачем нужна эта история? И мир ужасен, и сам человек виновен, получается. Если посмотреть «Замок», то найдем пару этой истории. В «Процессе» человек обвиняемый, в «Замке – не допускаемый. Притча священника есть врата закона, к ним приходит чевлоек, пытается войти через открытую дверь, но привратник его останавливает. Человек ждет разрешения годами, делает подношения привратнику, а тот берет. Так проходит жизнь человека. Перед смертью он спрашивает: почему за все года никто не прошел? Они предзназначались для него одного. Сейчас пойду и запру их.
«Замок» — неоконченный роман Франца Кафки, опубликованный посмертно в Мюнхене.
Сюжет. Герой романа, называемый только инициалом К., приезжает в Деревню, управляемую Замком. Сыну смотрителя Замка, который пытается выставить К. из гостиницы, он говорит, что был нанят властями замка в качестве землемера и скоро приедут его помощники. Вход в Замок без специального разрешения, которого нет у К., запрещён, а прибывшие некие Артур и Иеремия, которые называют себя его старыми помощниками, совершенно не знакомы К. С помощью посыльного Варнавы и его сестры Ольги К. попадает в гостиницу для господ из Замка. Там он добивается расположения Фриды, любовницы высокопоставленного чиновника Кламма. Фрида покидает место буфетчицы и становится невестой К.
К. посещает деревенского старосту. Тот говорит, что после получения из канцелярии Замка распоряжения о подготовке к прибытию К. он сразу же отослал ответ о том, что землемер Деревне не нужен, но, видимо, произошла ошибка и его письмо попало не в тот отдел, из-за чего в канцелярии не узнали о том, что необходимости в землемере нет. К. не может работать по специальности, староста предлагает место школьного сторожа. К. вынужден согласиться.
К. пытается поговорить с Кламмом и долго ожидает его у гостиницы, однако тому удаётся уйти незаметно для К. Секретарь Кламма предлагает К. пройти допрос, но К. отказывается. Тем временем К. увольняют с места школьного сторожа, однако он не соглашается с увольнением и остаётся, уволив при этом обоих помощников. Сестра Варнавы рассказывает К. историю своей семьи (её отец лишился работы и потерял репутацию после того, как её сестра Амалия отвергла непристойное предложение чиновника Сортини на празднике пожарной команды).
Фрида ревнует К. к Ольге, она решает вернуться на работу в гостиницу и берёт с собой Иеремию. Тем временем К. вызывает к себе секретарь Кламма Эрлангер. Он советует К. поспособствовать возвращению Фриды на должность буфетчицы, потому что Кламм привык к ней. Пепи, которая заменяла Фриду в буфете, предлагает К. жить в комнате горничных. Конюх Герстекер предлагает К. работу в конюшне, рассчитывая с его помощью добиться чего-то от Эрлангера. Герстекер приводит К. в свой дом. На этом рукопись обрывается.
Когда писалась эта книга? В каких условиях? Какой скрытый смысл, мораль? Как она повлияла на литературу? Какая была критика? В каком стиле писал автор?
К. обладает всеми свойствами человека, вокруг которого обычно крутится повествование, но когда он попадает в мир Замка, все его человеческие качества обнуляются. Что они есть, что нет их. Они не бессмысленны для него, но они бессмысленны в мире; потому что мир — не о нём, и повествование — не о нём. Повествование о Замке — но о Замке мы совершенно не можем ничего сказать. Замок якобы является главным организующим центром, но в организации Замка всё разъединено: предметы отделены от своих указателей; факты отделены от событий, которые они описывают. В нём вроде бы есть иерархия, но самый низший из чиновников Замка может обладать неограниченной властью. Исполнительность этих чиновников вроде бы безупречна, но они совершают бесчисленное количество ошибок. Каждая из ошибок ничтожна, но нельзя преуменьшать важность и достоверность ни одной из исходящих из Замка бумаг, пусть даже одна бумага может противоречить всем остальным. Замок — это не место. Это миропорядок. И миропорядок это совершенно не человеческий. Чем ближе человек к Замку — тем меньше он похож на человека. Самым очевидным примером будет Кламм, лишённый речи и спящий сидя, но даже помощники К. не только не говорят, как люди, но и перемещаются вопреки всякой логике, просто оказываясь в разных точках пространства. Самыми человечными в романе оказываются члены семьи Варнавы, якобы отвергнутые Замком и это единственные люди, с кем К. в итоге способен поговорить.
Человеческие отношения при этом как будто бы остаются. Люди всё-таки взаимодействуют друг с другом, но в свете того, как работает остальной мир, эти отношения перестают что-либо значить. Из них тоже уходит смысл.Можно было бы задаться вопросом, где тут причина, а где следствие — возможно, неразрешимость ситуации оборачивается таким образом именно из-за людей, бюрократии и институций, и если бы можно было исправить их, то исправилось бы и всё остальное. Это заманчивое и распространённое толкование, но оно совершенно бессмысленно. В мире Кафки нет причинно-следственных связей. Нет никакого смысла в том, что Замок признаёт за К. роль землемера — это отдельный факт, который в широкой картине происходящего совершенно ничто не значит — и ни один факт ничего не значит.
Притом, всё это не назло, но мир просто такой. Он даже не движется, он стоит — скрывшись под толщей снега, молча, безучастно к судьбе населяющих его созданий, потому что скорее всего даже не знает об их существовании. Не удивительно, что К. всё время кажется, что ему нужно каким-то образом угадать, чего хочет Замок — с Замком невозможно взаимодействовать, потому что нельзя установить связь с тем, в чём нет ничего человеческого. Замок — это другое. Это не мы. Он никак не пересекается с нами, и никогда не пересечётся. Так что не удивительно, что роман остался неоконченным — такое повествование не может дать разрешения, оно может только остановиться на полуслове.
В романе писатель поднимает важную теологическую проблему пути человека к Богу. Сочетающий в себе литературные черты модернизма и экзистенциализма, «Замок» представляет собой произведение во многом метафорическое и даже фантастическое. Реалии жизни в нём присутствуют постольку поскольку: художественное пространство романа ограничено Деревней и возвышающимся над ней Замком, художественное время меняется иррационально и без объяснения причин.
Замок в нём является прообразом мира небесного, Деревня – земного. На протяжении всего романа разные герои подчёркивают, что между Деревней и Замком нет особой разницы, и в этом явственно прослеживается одно из основных положений христианского вероучения о слитности и нераздельности земной и небесной жизни. Время действия «Замка» не имеет исторических точек опоры. О нём известно лишь то, что сейчас зима и продлится она целую вечность, приход весны кратковременен и нередко сопровождается выпадением снега.
Композиция романа не поддаётся какому-либо анализу в силу незаконченности и особого сюжетного развития «Замка». В этом произведении нет резких спадов и подъёмов. Главный герой – К. – приезжает в Деревню (рождается) и остаётся в ней навсегда для того, чтобы найти дорогу в Замок (к Богу). Роман, как и вся человеческая жизнь, не имеет классической завязки, развития и кульминации. Он, скорее, делится на смысловые части, представляющие собой разные этапы жизни главного героя.
Свои произведения Франц Кафка создавал с 1911 по 1924 гг. – тревожное начало ХХ века. Ощущение трагизма и неустойчивости мира звучит в каждом романе и новелле писателя. Неслучайно всеобщее внимание обратилось на Кафку только в 40-е годы, когда мир охватил пожар новой войны, когда тоталитаризм захлестнул Европу, и человек остро почувствовал свою незащищённость, хрупкость собственного существования. Общество перестало восприниматься как общность, человек уже не видит в нем опору и защиту, он чувствует исходящую от него угрозу. Теряется вера и в Бога, и в Разум, мир кажется абсурдным.
Роман «Замок», как любое настоящее произведение, многопланен и не однозначен. Его идею нельзя свести к какой-то одной мысли. Чаще всего в «Замке» видят антиутопию, отображение тоталитарного общества, конфликта между государством и личностью. Но можно верить, и к этому есть основания, что кроме таких глобальных вопросов, Кафка говорит и о своей личной проблеме. Проблеме не человечества, а одного человека. Это проблема личности, не вписывающейся в мир окружающих его людей. Мир, где он чувствуют себя чужим, не таким, как все, а значит уродом.
В «Замке» Кафка изобразил систему, или конструкцию, как он сам это называл, имеющую все признаки тоталитарного общества: замкнутость, строгая олигархия, бюрократический формализм, жесткий контроль, слежка и доносы, нетерпимость, враждебность ко всему, что приходит извне. Здесь, как и во многих других свих произведениях, Кафки не обозначается ни место, ни время действия, что рождает универсальность. При таком подходе нельзя свалить вину за происходящее ни на особенности исторического периода, ни на местные, национальные традиции.
Кафка часто пишет об обществе и человеке, и всегда у писателя они находятся в оппозиции друг к другу. Но что же такое общество, как не жизненное устройство, созданное самим человеком. Кто стоит на вершине замковой пирамиды и является хозяином над всеми? Вовсе не Кламм и не Сортини, а граф, о котором упоминают только в самом начале и почти сразу же забывают. Кто этот граф? Бог, который хозяин над всем, но ни во что не вмешивается? Казалось бы, всем заправляют чиновники, по крайней мере, жители Деревни постоянно на них ссылаются. Но в действительности они не играют существенной роли в жизни крестьян и бюргеров.
Но тогда получается, что своим романом Кафка ниспровергает Бога. Нужно быть атеистом, чтобы увидеть в холодном абсурде Замка хотя бы крупицу божественного. Или стать аборигеном Деревни и с «высоты» добропорядочной нормальности обожествить Замок со всем его абсурдом. Для того, чтобы прижиться в Деревне нужно стать таким же, как все жители Деревни. Для того, чтобы жить в «благословенной обыденности» нужно перестать быть художником. Творить или жить – такой выбор вставал перед многими художниками.
Землемер К. делает свой выбор не на основе абстрактных норм, а исходя из ситуации. В романе не трудно разглядеть идеи экзистенциализма – философию социальной ответственности. Человек свободен, ибо никакая религия, никакая обще светская мораль не укажет, что надо делать. Слепое подчинение нормам приводит к абсурду. Внимание к судьбе человека, поиск смысла жизни, ощущение тревоги, отчаянья и заброшенности, разобщенность и непонимание людей, тупик, при котором «я» одного человека ограничивает свободу другого - все это вопросы экзистенциализма, поднимаемые литературой начала ХХ века.
Гессе Г. «Игра в бисер»
«Игра в бисер» — последний и главный роман немецко-швейцарского писателя Германа Гессе, над которым он работал с 1931 по 1942 год.
Главный герой книги — Йозеф Кнехт. Его титул — Мастер игры. Термин Magister Ludi - это каламбур: 'ludus' на латинском языке может означать как «игра», так и «школа». Таким образом, Magister Ludi может означать как «Мастер игры», так и «школьный учитель». Язык «Игры в бисер» — кульминация комбинации музыки и математики. Роман Гессе — это философское эссе, замаскированное под сюрреалистический роман.
Сюжет. Действие произведения построено вокруг Ордена интеллектуалов и Педагогического ведомства, расположенного в вымышленной провинции Касталии. События романа происходят в далеком будущем, при этом повествование ведется от лица вымышленного историка, который пишет биографию главного героя. Индустриализованную Европу постигла духовная катастрофа. В то время авторитетность любых суждений перестала подвергаться критической оценке. Наука перестала быть серьёзным исследованием. Классическое искусство выродилось в масскульт. Любые публикации стали просто развлечением для читающей публики. Основным жанром стал фельетон — отсюда родилось название «фельетонная эпоха».
Через несколько сот лет после фельетонной эпохи будет создана страна интеллектуалов Касталия. В этой стране проходят долгий цикл обучения специально отобранные лучшие ученики. Определённая часть учеников находится в Касталии на правах временных поселенцев, поскольку образование в её учреждениях очень престижно. Но большинство учеников остаются в Касталии пожизненно.
Главным достижением касталийской интеллектуальной жизни является «игра в бисер», давшая заглавие самому произведению. По сути своей, «игра в бисер» представляет собой искусство сочинения метатекста, синтез всех отраслей искусства в одно, универсальное искусство. В центре романа — легенда об одном из бывших Магистров игры, Йозефе Кнехте. Рассказ начинается с момента призвания совсем юного Йозефа Кнехта в касталийскую школу. Там он, среди прочего, знакомится с другим юношей, Плинио Дезиньори. Характерно, что имена у персонажей говорящие. «Кнехт» — это слуга или раб, а «Дезиньори» — от «сеньор» — господин. Кнехт вынужден вступать в длительные дискуссии с Дезиньори, который по-мальчишески максималистски отрицает важность и значение всего касталийского уклада жизни. Плинио уезжает из Касталии с целью продолжить полноценную жизнь в «настоящем мире», однако клянётся всегда оставаться другом и защитником касталийского мирка.
Возмужавший Кнехт включается в иерархию руководителей Касталии. Вскоре ему поручают важную миссию — наладить контакт между Касталией и бенедиктинским монастырем Мариафельс. В этом монастыре проживает отец Иаков, имеющий большой авторитет в католической церкви, отношения с которой у кастальского братства далеки от идеальных.
Кнехт поднимается до вершин иерархии и становится Мастером Игры. Но постепенно он приходит к мысли, что интеллектуалы не вправе замыкаться в «башне из слоновой кости», а должны участвовать в реальной жизни. С этой целью Кнехт оставляет свой пост, покидает Касталию и принимает должность наставника сына своего старого друга. Через несколько дней он погибает, утонув в озере. На этом история Йозефа Кнехта заканчивается. Роман завершает заключительная часть, в которой собраны стихи и три рассказа, написанные Кнехтом во время его обучения в Касталии.
По своей природе «Игра в бисер» — загадка, с которой Гессе предложил «поиграть» потомкам-читателям.