Щеглов А. В. Эстетическая культура сотрудников органов внутренних дел

21

лее точным, чем «изящные искусства». Однако новая терминология не получила признания у русских теоретиков того времени. Понятие «изящное» в их представлении было более емким, более содержательным и точным, которому и оказывалось явное предпочтение.

Новое направление в развитии русской эстетической мысли связано с именем Алексея Федоровича Мерзлякова, опубликовавшего в том же 1813 г. статью «Замечания об эстетике». Автор возводит эстетику в ранг философских наук и дает ей соответствующее название– «философия изящных искусств». Раскрывая содержание этого понятия, Мерзляков уточняет, что философия изящных искусств содержит в себе как всеобщую теорию, так и правила изящных искусств, извлеченных из наблюдений вкуса. Эстетика в рассуждениях Мерзлякова предстает как наука, состоящая из двух частей– «умозрительной» и «практической». К умозрительной относятся собственно«всеобщая теория» изящных искусств и их «цель» – чувствования, возбуждаемые художественными произведениями. При этом особое значение Мерзляков придавал изучению «эстетических сил», т.е. тех средств, «которыми художник действует на душу нашу» и которые непосредственно «сопряжены с предметами, которые он нам представляет». Именно потому эстетика должна исследовать «приятные и неприятные чувствования», саму способность чувствовать изящное, чтобы помочь процессу «усовершенствования нравственного достоинства человека». «Даже совершенство и красота, – писал Мерзляков,– трогают нас не иначе, как будучи в связи с добротой». Эстетика, таким образом, непосредственно смыкалась с этикой, указывая еще на одну сферу приложения «философии изящных искусств».

За пределы науки изящного выводит эстетику Александр Иванович Галич (Говоров) в своем «Опыте науки изящного». Он считает, что наука изящного «или вовсе невозможна, или же возможна только как философия Изящного...». Отмечая необходимость для науки изящного философских начал, Галич указывал и на бесперспективность теоретических построений, оторванных от реальной творческой практики, полагая обязательным «сближение умозрений с опытом», без чего наука невозможна.

На протяжении почти полувека русские писатели, теоретики, философы проявляют внимание к новой науке– эстетике, стремясь разобраться в ее сущности, предмете, назначении, выработать о ней по возможности полное и всестороннее понятие. Диапазон их исканий и

22

представлений достаточно разнообразен: «наука вкуса», «наука чувственного познания», «общая теория изящных искусств», «учение об изящном», «наука о красоте или прекрасном в природе и искусстве», «философия изящных искусств» и т.п. Основанием эстетики полагали и вкус, и психологию («наука о душе»), и патологию (наука «о страстях»), и логику, и собственно философию. В одном лишь наблюдалось относительное единодушие: данная наука нужна всем, она составляет основу эстетического воспитания, необходимого для дальнейшего совершенствования изящных искусств и повышения культурного уровня общества. Однако вместе с гонениями на философию, начатыми в правление НиколаяI, который видел в ней главную рассадницу «крамольных» идей, досталось и эстетике: ее исключают из университетского и гимназического круга необходимых знаний. Ка- кое-то время само слово «эстетика» вообще не упоминается ни в русской печати, ни в теоретических и искусствоведческих работах отечественных авторов. Но развитие эстетической мысли никакими запретами остановить было нельзя. Она успешно проявляет себя в форме литературной критики, которая уже в 20-е годы превращается в главную силу, питающую и направляющую художественное и умственное развитие России.

Эстетические поиски в XX в. связаны с попыткой в условиях новой картины мира мобилизовать все возможности искусства, том числе и те, что опровергали классические представления о его природе. Для XX в. характерно понятие массового и элитарного искусства. Однотипность строения произведений массового искусства не вызывала сомнений. Разумеется, принцип формульности в массовом искусстве сопрягался с принципом художественной вариации темы, однако оригинальность приветствовалась только в том случае, если она соответствовала ожидаемым переживаниям, существенно не изменяя их. Чтобы заслужить высокую оценку аудитории, индивидуальные версии общепринятых стереотипов должны были обладать некоторыми уникальными и неповторимыми свойствами. Таковы произведения Артура Конан Дойла, Маргарет Митчелл, Альфреда Хичкока, Агаты Кристи, Стивена Кинга и др., выработавших эффективные способы, противоположные стереотипным. Например, Шерлок Холмс у Конан Дойла не только обычный тип рационального исследователя, интеллектуального супермена – он еще поэт-романтик; Гарри Купер В. Скота – типичный «победоносный» персонаж, напористый в

23

стрельбе и драке, – одновременно мягок и застенчив. В. Г. Белинский, отдавая должное «великому и гениальному» В. Скотту, писал о бурных восторгах массового читателя, с нетерпением ожидавшего очередного популярного романа, боясь умереть прежде, чем прочтет его последнюю главу. Важность оживления стереотипов отмечал и Р. Гвардини, говоря о дефиците переживания современного человека, дефиците непосредственного живого чувства, потребности «разорванного сознания» в непосредственном восприятии. Здесь имеет место следующий аспект, выявленный психоаналитиками: жизнь в художественном мире массовых форм не требует осознания собственных мотиваций, формульные повествования маскируют их или укрепляют имеющиеся преграды к признанию скрытых желаний. Так, прочтение детектива позволяет представить ужасное преступление, не признавая собственных импульсов, которые могли бы привести к нему. Сложные процессы современного функционирования массового искусства подтверждают известную формулу: «Искусство дает каждому столько, сколько человек способен от него взять».

Гл а в а 2. ИСКУССТВО: ЗАДАЧИ, ФУНКЦИИ И ВИДЫ

Ввопросе взаимоотношений эстетики и искусства в истории сложились две точки зрения: теоретик классицизма Н. Буало (XVII в.) трактовал эстетику как науку, предписывающую художнику конкретные правила; французский ученый И. Тэн (XIX в.), напротив, считал, что эстетика должна регистрировать факты искусства. Для современной эстетики ни абсолютизация нормативности, ни эмпиризм равно неприемлемы. Художник свободен в выборе темы, средств, формы образной мысли, но, если он нарушит законы эстетики, действующие

снепреложностью законов физического мира, его творение окажется за пределами искусства. Эстетика нормативна, постольку, поскольку обобщает законы самого искусства. Художник раздвигает устоявшиеся рамки творчества, но не может отменить законы, в которых сосредоточен весь предшествующий художественный опыт человечества. Он лишь вносит в них продиктованные новой действительностью, новым опытом коррективы или формирует (открывает) новые законы. Однако законы искусства не абсолютны, они исторически изменчивы. Современная историческая эстетика осмысляет искусство и его особенности в их движении. Эстетика как наука – это система законов,

24

категорий, общих понятий, осмысляющая эстетические свойства реальности и процесс ее освоения, особенности художественного творчества, социального бытия и функционирования искусства, особенности его восприятия и понимания. Искусство – художественное освоение мира, хранитель целостности личности, культуры, жизненного опыта человечества. В этом его всемирно-историческое значение. Искусство не заменяет ни одну из форм деятельности человека, специфично их воссоздает, моделирует и дублирует каждую из них. Существует наука, познающая мир, но и искусство– тоже познание; есть педагогика, но и искусство – тоже воспитание; существуют естественные языки и современные средства массовой информации, но и искусство – язык и средство информации.

Природа искусства определяется моделью человеческой деятельности, которая может быть направлена как вовне(познание; оценка; труд; общение), так и вовнутрь (самопознание; самооценка; самосозидание). Но формирование личности не сводится лишь к восприятию внешнего воздействия, и в этом процессе человек не пассивен: существуют и внутренние установки личности. Для высокого искусства социальная ответственность обоюдна: не только человек ответствен перед историей, но общество и искусство как его институт ответственны за судьбу и счастье личности. Такое искусство вызывает не обыденные, а художественные эмоции; они социальны и выражают и закрепляют исторический опыт отношений. Это всегда положительные эмоции, доставляющие эстетическое наслаждение, и существуют они только в художественной системе. Не освоив эту систему, ничего нельзя ни понять, ни пережить в искусстве.

Искусство – сфера безусловного приоритета общечеловеческих ценностей. В острые периоды истории художник обращается к актуальному, исторически «горячему» национальному материалу. Так, Пушкин после восстания декабристов обратился к таким проблемам, как роль народа в истории, правомерность и результативность бунта. Однако, вторгаясь в остросовременную проблематику(«Борис Годунов», «Капитанская дочка», «Медный всадник», «Дубровский») и оставаясь сыном своей эпохи, укорененным в ее победы и беды, трагедии и свершения, поэт утверждает общечеловеческие ценности. Общечеловеческое в искусстве достигается путем художественного освоения жизненного материала по законам красоты, рассмотрения всех явлений с точки зрения эстетической ценности, их значения для че-

25

ловечества; постановки общезначимых проблем. Общечеловеческие начала должны присутствовать и в самой личности художника.

Эстетическая функция искусства (формирование творческого духа и ценностных ориентаций) была осознана еще в древности. Индийский поэт Калидаса (приблизительно V в.) выделял четыре цели искусства: вызывать восхищение богов; создавать образы окружающего мира и человека; доставлять высокое удовольствие с помощью эстетических чувств (комизма, любви, сострадания, страха, ужаса); служить источником наслаждения, радости, счастья и красоты. Индийский ученый В. Бахадур полагал целью искусства очищение и облагораживание человека, для чего оно должно быть прекрасным. Таким образом, эстетическая функция искусства проявляется в способности формировать художественные вкусы, талант и потребности человека; строить ценностное сознание, учить видеть жизнь сквозь призму образности; пробуждать творческий дух личности, желание и умение созидать по законам красоты.

Эстетическая функция – первая сущностная функция искусства, обеспечивающая социализацию личности, формирующая ее творческую активность, пронизывающая все другие функции. Его специфическая функция – гедонистическая: искусство призвано доставлять людям наслаждение от созерцания красок и форм, восприятия гармонии звуков. Для этого истинный художник должен свободно владеть жизненным материалом и средствами его художественного освоения; соотносить все осваиваемые явления с человеком, раскрывая их эстетическую ценность; творить в гармоническом единстве художественной формы и содержания, художественной правды и красоты. В художественном творчестве всегда есть игровой аспект(искусство моделирует деятельность человека в игровой форме); игра же свободных сил – еще одно проявление свободы в искусстве, доставляющее необычайную радость.

Ни в природе, ни в обществе, ни в духовной жизни человека нет таких явлений, которые были бы недоступны искусству или не интересовали его. Ошибочно выделять в действительности какой-то особый круг явлений и считать лишь его предметом искусства. Весь мир – объект не только научного, но и художественного освоения. При ос-

воении явлений человек подходит к ним исходя из определенной практической необходимости. Но у художника и ученого цели различны: творец искусства рассматривает действительность под углом спе-

26

цифического, художнического взгляда на мир. Практика искусства многогранна, хотя есть одна сущностная цель– социализация личности и утверждение ее самоценности. Искусство делает личность истинно человеческой и истинно общественной, вовлекая в круг социальной жизни самые интимные и личные стороны нашего существа.

Определив специфическую функцию искусства, можно четко различить его объект и предмет. Объект и искусства, и науки, и философии, как и всякого сознания, – мир. Однако каждая форма сознания воспринимает его в свете своей специфической практики и рассматривает конкретные его связи, стороны и свойства. В свете своих сущностных функций рассматривает мир и искусство: художник берет в нем те связи, свойства и стороны, которые помогают ему реализовать специфические цели. Предмет искусства находиться как бы на пересечении объективных свойств окружающего мира и специфических целей, которые стоят перед художником: реальность, взятая в свете гуманистических целей; жизнь в ее самом широком общественном значении («общеинтересное» человеку); действительность в ее эстетическом богатстве; мир в его значении для человечества.

Связи искусства с этикой, философией, религией не могут сводиться к единой формуле. Эти сферы духовной деятельности всегда то максимально сближались, то развивались в оппозиции, но никогда не поглощались друг другом. Этические доктрины, политические движения, религиозные конфессии в стремлении распространить и утвердить свои идеи так или иначе старались заполучить в союзники искусство. Художественное творчество также проявляло внимание к этическим концепциям, находило питательную почву в религиозном, философском содержании.

Вместе с тем воспроизводимые в искусстве каноны, имеющие соответствующие эквиваленты в иных сферах духовной деятельности, не тождественны им. Художественная притягательность произведе-

ния не может быть объяснена присутствием каких-либо сторонних идей, добытых вне собственно художественного поиска. Оценивая художественное творчество, необходимо видеть в нем ряд существенных особенностей. Не случайно сложилось понятие «литература и искусство». Если живопись, музыка, театр, скульптура могут быть поняты (и понимались до XIX в.) как сфера «изящных искусств», то литература помимо чисто эстетического воздействия всегда расценивалась как творчество, с присущими только ему возможностями во-

27

площения глубокого смысложизненного содержания. К произведениям литературы человек в том числе приобщается и для того, чтобы обрести основы жизненной устойчивости. Восприятие претворенных в литературном произведении моделей поведения, способов решения конфликтов расширяет границы индивидуального опыта, оттачивает нравственные принципы читателя.

Во взаимоотношениях искусства и этики очень важна проблема, которую можно обозначить как целостное и частичное постижение художественного произведения. В свое время И. В. Гете заметил, что массовому сознанию гораздо легче воспринять в искусстве«что», а не «как», поскольку первое можно воспринять по частям, а для второго нужны труд и известные навыки. По этой причине обыденное восприятие часто отождествляет тему и пафос(идею) произведения, полагая, что качества предмета художественного отражения говорят сами за себя. Такой взгляд, безусловно, неверен. Понимание отношений искусства и морали невозможно без осмысления причин привлекательности для искусства аффективных сторон человеческой психики, экстремальных порывов человеческой души, часто влекущих за собой тяжкие последствия и даже катастрофы.

В отношениях искусства и религии очень много общего. И та и другая сферы являются мощными способами гармонизации мира, позволяя преодолеть его деструктивность, освободиться от хаоса. И искусство и религия выступают в качестве сильного синтезирующего начала, дающего человеку возможность устанавливать отношения с окружающей действительностью, задавая ему алгоритмы правильного поведения. Именно в образности религиозного и светского - ис кусств, явлены не просто некие наглядные представления, а духовные смыслы высокой плотности. Глубокие идеи о взаимосвязи религиозного и художественного сознания высказал Н. А. Бердяев. В его книге «Смысл творчества» подчеркивается общность устремлений художника и святого: деятельность обоих отмечена духовным возделыванием себя, аскезой, преодолевающей случайность «низшего мира». Творец искусства, как и творец себя, – человек не от мира сего, его творчество есть способность выхода за границы данного мира. Максимальная святость канонична, утверждает автор, но жизнь до конца не может быть растворена в святости и правиле. Изнутри себя жизнь и ее художественные образы превосходят любую заданность, любую

формулу. Поэтому новое произведение есть свидетельство умения

28

осуществить прорыв в неизведанное, есть святость дерзновения. Бездарность, напротив, – грех, неверное определение своего места и призвания в мире.

Достаточно сложные отношения существуют между искусством и философией. Их развитие часто шло параллельно, поскольку философия по своей творческой природе гораздо ближе к искусству, чем к науке. И в искусстве и в философии наблюдается сближение конечных целей. Усилия философии направлены на постижение истины, предельной сущности бытия, такую же цель ставит перед собой искусство. Разница лишь в том, что философия стремится к истине, а произведения искусства уже заключают истину в себе. Художественное творчество создает образы с беспредельной символикой, общезначимые в своем выражении. Философия также пытается представить бытие не только в системе категорий, но и в понятиях-образах, понятияхметафорах, с помощью литературно-стилистических приемов. И тем не менее свести философское и художественное содержание к единому знаменателю очень трудно. Обратимся, например, к произведению Л. Н. Толстого «Отец Сергий». На первый взгляд, перед нами конфликт между аскезой и искушением, борьба духа и плоти главного героя. Однако, встретившись со своей двоюродной сестрой, прожившей трудную жизнь, зарабатывая уроками музыки, отдавшей всю себя детям, повседневным заботам и тревогам о близких, он понимает, что эта женщина, может быть, в своих изначальных стремлениях в большей степени христианка, чем он. Для духовного возвышения необязательно удалиться от мира, оно достигается путем преодоления повседневных испытаний, осуществления реальной любви и самоотдачи. Можно дать и иные толкования философского подтекста этого произведения. Их многообразие – подтверждение того, что произведение искусства как в философском, как и этическом смысле никогда не дидактично. В нем рассеяно множество смыслов, анализ произведения на разных уровнях вскрывает их новые грани, позволяющие искусству оставаться неисчерпаемым.

Философия XX в. стремилась быть всеохватной, понять человека в его целостности, единстве эмоциональных, интеллектуальных и подсознательных проявлений. Эта задача сопрягалась с расширением выразительных возможностей языка философской мысли. К художественным формам философской рефлексии тяготелиX. Ортега-и- Гассет, Ж.-П. Сартр, А. Камю, X. Борхес, У. Эко, выступавшие в ипо-

29

стаси как философов, так и писателей. Но сильна была и обратная тенденция, когда философская медитация возникала и развивалась в лоне художественного текста. Этот литературный жанр получил название «романа культуры». Таковы романы «Доктор Фаустус», «Волшебная гора», «Иосиф и его братья» Т. Манна; «Степной волк», «Игра в бисер» Г. Гессе; произведения Ф. Кафки, Э. Ионеско, С. Беккета, Г. Маркеса. Интенсивные обменные процессы между искусством и философией позволяют каждой из этих форм обогащать свое содержание. С одной стороны, человек стремится «раздраматизировать» действительность, понять ее и приспособить к своим нуждам, с другой – понимает свою самонадеянность, невыполнимость этой задачи, невозможность свести отношения с миром к рациональной формуле и оттого не стремится полностью разгадать ее тайну, оставляя место для интуитивно постигаемого голоса самого бытия.

Современная психология искусства отмечена большим объемом исследований, образующих достаточно самостоятельную сферу эстетического знания. В конце XIX в. в европейской науке существовали две традиции, в рамках которых психическая жизнь человека изучалась с философских позиций теории сознания и с точки зрения физиологии высшей нервной деятельности. Особое значение для эстетикопсихологического анализа имеют, как минимум, три направления – ассоциативная психология, гештальтпсихология и теория бессознательного. Ассоциативная психология изучает способы соединения представлений по установленным правилам. Определенный вклад в становление ассоциативной психологии внес Аристотель, утверждавший, что все представления соединяются по принципам смежности, сходства и контраста. Ассоциативная психология важна для изучения механизмов художественного восприятия, принципов взаимодействия образной системы художественного текста. Гештальтпсихология – направление, разрабатывающее природу психики человека с позиций теории целостности. Выявление единства действия осознаваемых и безотчетных стимулов, типов личностей и темпераментов напрямую связано с изучением психологического своеобразия фигуры художника. И наконец, чрезвычайную важность представляет теориябессознательного, проливающая свет на малоизученные процессы художественного творчества и художественного восприятия.

Заметное влияние на развитие интереса к психологии художественного творчества оказал Н. А. Бердяев. Исследователь толковал творче-

30

ский акт как процесс самопревышения, способность выхода за пределы собственной субъективности и границы данного мира. Отстаивая гуманистические и антирационалистические мотивы творческого акта, философ четко разделял адаптированные формы деятельности и собственно творчество, способное прорываться в мир неявленных сущностей. Главный пафос теории творчества Бердяева в отстаивании права человека на индивидуальность, самобытность. Он высоко оценивает те виды творчества, которые всячески стимулируют внутреннюю активность человека, развивают его индивидуальное самосознание. Философа критиковали за умаление принципа соборности в трактовке процессов художественного восприятия и творчества. В свою очередь Бердяев настойчиво продолжал утверждать, что именно в соборном сознании коренятся истоки индивидуальной безответственности, нейтрализуются понятия личной чести и личного достоинства. Ценность природы творчества, полагал философ, в том, что оно всегда развивается в оппозиции к нормативности и шире – в оппозиции к любому рационализму.

Существенной вехой в развитии психологической проблематики искусства в советский период явилось творчествоЛ. С. Выготского. Основные работы по психологии искусства созданы им в 20–30-е годы прошлого столетия, но большинство из них (под названием «Психология искусства») увидели свет только в 1968 г. Особенность художест- венно-психологического анализа, осуществленного Л. С. Выготским, состоит в тщательном изучении разных аспектов психологии художественного текста. Любой художественный текст – произведение литературы, музыки, изобразительного искусства ученый рассматривает как творческий процесс, а все сопряжения этого текста, проявляющиеся в художественной композиции, формулах, сюжетной схеме, – в аспекте их психологических функций, предопределяющих характер воздействия данного произведения. На этой основе Выготский выявляет ряд механизмов художественного смыслообразования, разрабатывает теорию катарсиса в искусстве. Многие из предложенных им подходов были подхвачены исследователями в области исторической психологии, ставившими своей задачей рассмотреть художественный текст в качестве культурного памятника, воплощающего своеобразие эмоциональных, ментальных, психических состояний людей ушедших эпох.

Искусство является единственной формой общественного сознания, отражающей действительность не посредством суждений и понятий, а в форме художественных образов. Имея своим главным со-