2544

Мой прапрадедушка, Иван Алексеевич Смольников (1893 г. рожд.), до Великой Отечественной войны работал председателем колхоза «Колос» в Тюменской области. Когда началась война, он хотел идти на фронт, но его не взяли по возрасту, в течение двух лет он продолжал работать в колхозе, а затем был отправлен в трудовую армию в г. Омск, где трудился на Сибзаводе.

На этом омском предприятии, как и на многих других, трудились в большинстве женщины, подростки и пожилые мужчины, как мой прапрадедушка. Здесь производились противотанковые мины, снаряды, корпусы и зарядные камеры для реактивных снарядов «Катюш», которых немцы боялись всю войну. Таким образом, прапрадедушка в тылу помогал приближению Победы.

Итак, изучив некоторые вехи истории моих предков, я выяснила, что все они в той или иной степени помогали приближению Победы нашего народа над фашистской Герма-

нией. Мне кажется, что неважно, кто из них был на фронте, а кто работал в тылу, помогая Красной армии, важно, что все они внесли свой посильный вклад в борьбу с врагами своей страны. Очевидно, что история каждой семьи неразрывно связана с историей государства, в котором она живет. Я горжусь своими предками, которые не пожалели своих сил, а зачастую и жизни, для того, чтобы мы сейчас жили в мире и спокойствии.

Сейчас очень модно увлекаться собственными родословными, но мне кажется, что важнее и интереснее знать, какое участие принимали твои предки в важнейших событиях нашего государства, особенно в Великой Отечественной войне, поскольку она была одним из ключевых событий минувшего ХХ в.

111

«МЫСВЯЗЫВАЕМНИТИСВОЕГОФРОНТА…»: ВОСПОМИНАНИЯ

ХОМЯЧКО ВАСИЛИЯ ПАВЛОВИЧА

М. Кролевец, гр. ПЗ-10П2 (научный руководитель Е.В. Любезнова)

Мне посчастливилось встретиться с удивительным человеком – ветераном Великой Отечественной войны Василием Павловичем Хомячко, с удовольствием поделившимся своими воспоминаниями о тех нелегких событиях в истории нашего Отечества. «Я родился 29 марта 1923 г. в селе Мефедовка, Хильчанского района, Сумской области – начал свой рассказ В.П. Хомячко. По национальности я украинец. Активно участвовал в общественной деятельности, был принят в ряды ВЛКСМ, в 1958 г. стал членом КПСС. В 1941 г. окончил ЗнобьНовгородскую среднюю школу (10-й класс) и поступил в Харьковское летное училище в 1941 г., которое окончил в 1942 г.

Жили мы на хуторе, который состоял из 32 отдельных домиков и колхоза, организованного моим отцом. Мой отец, Павел Емельянович (1894–1976), был механиком, имел мельницу. Мы засеивали поле пшеницей, которую мололи на этой мельнице. Мукой-то и кормились. В хозяйстве была занята вся семья.

После извещения о том, что началась война, отца мобилизовали в трудармию. Когда немцы заняли г. Шестку на севере Украины, он вернулся домой. Моя мама, Фекла Федосовна (1896–1943), домохозяйка, во время войны была расстреляна немецкими солдатами за то, что её дети воевали против фашистской Германии. Мой брат, Михаил Павлович (1929–2005), в начале войны призванный в погранвойска, служил на границе Белоруссии, попал в плен в первых боях с немцами. В плену он пробыл семь суток. Моему брату удалось освободиться, под колючей проволокой ползком он выбрался на свободу. Немецкие часовые заметили побег и начали строчить из пулемета. Боевые товарищи, бежавшие вместе с ним, погибли.

Брат продолжал воевать в партизанском отряде С.А. Ковпака. Партизанские отряды вели подрывную деятельность и везде взрывали мосты, портили телеграфную и телефонную связь противника, поджигали склады, создавали невыносимые условия для врага и всех его пособников, преследовали и уничтожали их на каждом шагу, срывали все их мероприятия. За боевые заслуги в отряде мой брат был награ-

112

жден, и ему было присвоено звание лейтенанта. Боевой путь Михаила Павловича начался от Брянских лесов и закончился в г. Кровец в Украине.

...Помню, я ходил в школу за семь километров. 22 июня 1941 г., когда вернулся в очередной раз из школы, узнал о том, что началась война из сообщения Ю.Б. Левитана по радио.

Я пошел в сельский совет, откуда меня направили в палаточный лагерь, который располагался в лесу Знобь-Новгородского района. В лагере пробыл два дня, затем меня определили в Харьковское летное училище. Здесь, вместе со всеми, я прошел обучение прыжкам с парашютом, научился прокладывать линии связи с катушкой провода, получил лётную подготовку.

Первым самолетом, на котором я учился летать был У-2: взлет, посадка, простой пилотаж… Затем пересел на Як-5. На специальном полигоне мы занимались стрельбой из карабина по разным мишеням, которые были как грудные, так и в полный рост (огневая подготовка). Изучали радио- и электротехнику, уставы, тактику, вооружения, двигатели внутреннего сгорания, материальную часть радиостанций. Закаляли нас ежедневной строевой и физической подготовкой. Командиром роты был капитан Георгий Сургуладзе.

7 ноября 1941 г. я принял военную присягу. В этот день было общее построение училища, каждый принимал военную присягу на верность своему народу, своей Родине и Советскому правительству перед строем, с оружием в руках, впервые надев парадную курсантскую форму. Затем каждый из нас расписывался в специальной ведомости в графе против своей фамилии и становился на свое место в строю.

Когда немцы приблизились к Харькову, наше училище эвакуировали в Коканд, город в Ферганской области на востоке Узбекистана. Этот город встретил нас множеством винно-водочных ларьков. Здесь продавали на розлив самое дешевое вино (один стакан стоил 50 копеек). Большинство курсантов даже напились. Местные жители Коканда погрузили нас на арбу (высокую двухколесную повозку) и отвезли к воротам училища. Начальник училища лишил месячного увольнения всех и даже тех, кто не употреблял спиртное.

Все практические занятия старались проводить ближе к площадке, где росли арбузы. Как-то срезали несколько этих дивных ягод. А они оказались неспелые. Пришлось выбросить. Директор совхоза, которому принадлежали арбузные поля, создал комиссию, которая

113

определила цену потери, составила акт и предъявила училищу с требованием возместить ущерб. С каждого из выпускников училища было удержано 200 рублей за арбузы. Средняя зарплата курсанта в то время составляла 30–40 рублей.

ВВоенном авиационном училище связи я проучился 1 год и 2 месяца. По окончании получил специальность стрелка-радиста, звание лейтенанта, был назначен командиром взвода и направлен в распоряжение полка 61-й дивизии.

Вноябре 1942 г. в селе Морозовка Московской области (ЮгоЗападный фронт) наш полк 61-й дивизии с мотострелковым батальоном потерял связь. В течение двух часов командование не могло связаться с нашим батальоном. Я, командир взвода, был вызван начальником штаба полка, мне было приказано устранить обрыв и восстановить связь. Взяв кусок провода и аппарат, я пошел по кабелю искать место разрыва. Темнело, на опушке рощи я обнаружил обрыв кабеля. Немецкий снайпер заметил меня и начал стрелять. Я знал, когда пуля летит мимо, свистит. Услышав свист, залег в воронку и ждал, пока стемнеет. Затем восстановил кабель и позвонил в штаб. Позади себя я увидел убитых Николая Мишина и Александра Надеждина – моих помощников, забрал оружие и пошел к штабу командира полка.

Майор Ю. Гапшевич получил орден Красной Звезды из штаба дивизии, и вручил его мне на командном пункте в лесу села Морозовка.

В1942 г., в декабре, я стал командиром радиовзвода мощной радиостанции, которая обеспечивала связь по всему фронту.

Виюне 1943 г. я участвовал в воздушном бою под Орлом, мой самолет был снабжен пушкой и пулеметом. Сбил немецкий истребитель Мессершмитт, о чем доложил по радио командованию, но во время передачи сообщения был ранен. Мой Як-5 сбили. Я выпрыгнул

спарашютом на оккупированную немцами территорию.

Мне повезло – упал в огород к старушке Анне Николаевне. Она нашла меня и спрятала у себя в хозяйственной постройке с дровами и курами. Я ждал. В это время шли крепкие бои. Через четыре дня меня освободили товарищи Андрей Синявский и Иван Еловой, начальники радиостанции самолета-бомбардировщика (РСБ).

Они видели район, куда я упал, и пришли на помощь, так и состоялось наше первое знакомство. Андрей и Иван забрали и увезли меня в г. Ульяновск в госпиталь, где я находился 3 месяца с ранением левого легкого и диафрагмы. Лежал в отдельной палате. Медицин-

114

ский персонал заботился обо мне: переливал кровь, ежедневно перевязывал, делал уколы. В общем, я получал необходимое лечение. Кормили хорошо. Но враг наступал, и окончательно выздоравливать было некогда, я стремился на фронт. Врачебная комиссия отстранила меня от полетов по состоянию здоровья и перевела в наземные войска.

В перерывах между боями я занимался изучением опыта работы прославленных связистов.

На местах дислокации наших войск выезжала и давала концерты Нина Русланова. Исполняла песни: «Подмосковные вечера», «Валенки», «Враги сожгли родную хату», «На позицию девушка провожала бойца...», «В лесу прифронтовом».

Первые салюты были даны в честь победы на Курской дуге. Летом 1943 г. я был назначен начальником радиостанции РСБ,

обеспечивал связью подразделения, которые освобождали г. Киев. Мне приносили зашифрованные данные, которые я передавал в штаб. В штабе 1-го Украинского фронта под командованием генерала армии Н.Ф. Ватутина шифрограммы расшифровывались, и новые координаты о наступлении армии наносились на карту. Немцы активно действовали в светлое время суток. Сотни подразделений участвовали в освобождении Киева. Боевые действия шли по всему городу, отряды наступавших солдат смешались с мирными жителями.

И вот уже в мае 1944 г. вместе с 10-й отдельной радиоротой и 263-им батальоном связи меня с А. Синявским и И. Еловым направили в войско Польское (1-й Белорусский фронт). За одну ночь нас переодели в польское снаряжение. Однобортный мундир из сукна защитного цвета имел четыре накладных кармана и погоны-хлястики. Брюки в сапоги (советские солдатские шаровары) из той же ткани носились с ботинками. Шинель однобортная, со складкой на спине, на спине и на рукавах – хлястики. Пуговицы из белого металла. Головным убором являлась традиционная польская мягкая четырехугольная фуражка из сукна с мягким простроченным козырьком и пряжкой спереди. Зимой нам выдавались ушанки и полушубки.

Меня удивило богатство польского языка: солдат – желныж, сержант – плютуновы, младший лейтенант – хорунжий, старший лейтенант – прапорщик, капитан – пан капитан, майор – пан-майор, полковник – пан-полковник.

Я был назначен начальником мощной американской радиостанции СЦР-399. Эту радиостанцию смонтировали на студебеккере,

115

внутри которого располагался мощный передатчик, два приемника КВ и УКВ диапазонов, зарядное устройство для зарядки аккумуляторов и целая серия различных аккумуляторов.

В прицепе находился генератор для питания передатчика.

Для составления радиограммы я использовал шифровальные листы, с помощью которых сообщались данные о секретном шифре. По шифру описывали военную обстановку и действия того или иного подразделения. В радиограмме указывались: номер радиограммы, время и число подачи, количество групп, а далее сообщение состояло из групп пятизначных цифр. В зависимости от ситуации сообщение могло содержать 30–50 групп.

Наш экипаж состоял из двух радистов, электромеханика и шофера, и радиостанция совместно со связистами польской армии обеспечивала связью шесть батальонов.

Была поставлена задача: форсировать Вислу и захватить вражеские позиции на берегу. Наше командование вместе с польскими партизанами договорились о форсировании реки. Немецкие разведчики узнали об этом. После боев с фашистами повстанцы отступили, не сообщив об этом нашему командованию. Немцы заняли выгодную позицию на левом берегу.

Утром началось форсирование водной преграды. Было тихо, и только когда наши батальоны дошли до середины реки, фашисты открыли шквальный огонь с берега, неся тяжелые потери, наши войска отступили на правый берег.

Моя радиостанция находилась в укрытии, мы помогали раненым, оставшимся в живых бойцам. Позже в командном пункте Варшавы я доложил о переправе Вислы, о боевых потерях.

В мае 1944 г. в Варшаве во время отдыха состоялся праздничный вечер, на котором присутствовало большинство девушек из отдельного 243-го батальона связи. И мы вместе с Андреем Синявским, Иваном Еловым и командиром 10-й радиороты майором Феоктистовым танцевали и приглашали на танцы девушек.

Во время танцев я познакомился со своей будущей женой Юлией Николаевной Салтановой, которая работала связисткой-телегра- фисткой при Херсонском батальоне связи в командном пункте 1-го Украинского фронта. Затем она была писарем штаба полка войска польского. Юлия Николаевна окончила курсы телеграфистов. На территории военного городка в лесу располагался ракетный полигон, где она работала на коммутаторе.

116

Позднее я несколько раз приглашал Юлию Николаевну слушать музыку и радио на свою радиостанцию СЦР-399.

Ю.Н. Салтанова награждена орденом Отечественной войны II степени. Имела звание сержанта, была телефонисткой второго класса.

После войны с 1960 г. работала телефонисткой в воинской части, которая находится в п. Светлом г. Омска.

В1944 г. в г. Кракове я обеспечивал связь с саперами, которые разминировали город. Иначе Краков наверняка был бы разрушен. Но этого не произошло. Немцы готовили взорвать его в момент отступления, но саперы вовремя обезвредили заминированные участки, и город остался невредим. Краков – один из крупнейших городов Польши, но, к сожалению, улицы и дома во время бомбардировок были разрушены.

Вначале 1945 г. перед Советской армией стояла задача: завершить военный разгром фашистской Германии. Чрезвычайно трудная задача – добить немецких фашистов на их собственной территории. Предстояло преодолеть мощные укрепления противника, которые строились на протяжении многих лет и даже десятилетий.

Вмае 1945 г. я участвовал в освобождении Берлина, обеспечивал бесперебойную связь штаба с подразделениями. Для штурма германской столицы советское командование сосредоточило десятки тысяч орудий и минометов, десятки тысяч самолетов и около десяти тысяч танков. Советская артиллерия открыла ураганный огонь по вражеским укреплениям, а с воздуха поддерживали тысячи самолетов. И все стремились уничтожить как можно больше фашистов. Танкисты вели сильный прицельный огонь по Рейхстагу, мы с помощью огнеметов уничтожали немцев.

Несколько групп пытались водрузить знамя Победы, но были уничтожены немецкими снайперами. Михаилу Егорову и Мелитону Кантария удалось выполнить задание: водрузить красное знамя над Рейхстагом.

На стенах Рейхстага было множество росписей участников штурма. Для того чтобы расписаться, поднимали друг друга как можно выше.

Об окончании войны я услышал, когда находился в Варшаве из сообщения диктора по радио. Весь народ ликовал. Громыхали орудия, не прекращалась стрельба. Радости не было предела. Многолетняя война закончилась нашей Победой.

Во время войны я научился правильно оценивать военную об-

становку, своевременно решать боевую задачу и быстро принимать

117

решения, координировать действия своих подчиненных. Научился выдержке, смекалке, стремился быть спокойным.

С моим участием были освобождены Орел, Киев, хутор Михайловск, Харьков, Гомель, Минск, Влохи, Варшава, Краков, Берлин. Эти города были частично разрушены, но жители, восстанавливая их, верили в свое светлое будущее.

Весь мой путь отражен в этом стихотворении:

Был огнем испытан я не раз, Надо мной не раз гудело небо, Если надо было, я подчас Обходился без воды и хлеба.

Не искал проторенных путей, Миражами душу не тревожил. Как бы я не жил, а без людей Я б и дня, наверное, не прожил.

По какой ни шел я стороне, В трудный час раздумий и печали, Люди щедро помогали мне –

Люди мне надежду возвращали.

Мне не зря открылось с давних лет: В жизни без стороннего участия, Без людей, дарящих людям свет, Не найти удачи мне и счастья…

Знаю сам и говорю другим: Одинокому и радость в муку, Люди рядом – подойдите к ним И на дружбу протяните руку.

Потому что в большинстве своем По своей необратимой сути, Люди платят за добро добром, Благодарны и красивы люди.

С ними быть, доверие ценить До исхода дней, всегда и всюду – Нет награды выше для меня. Никогда об этом не забуду!

Борис Новаченко

118

В 1945 г. я вернулся в Варшаву в отдельный батальон связи.Однажды в районе Варшавы ко мне подъехал Г.К. Жуков, с ним был адъютант-полковник Николай Алексеевич Воронин. Георгия Константиновича сопровождали две боевых машины, а он сам находился в бронированном автомобиле. Маршал был среднего роста, подтянутый, вся грудь – в наградах: четыре звезды Героя Советского союза и множество отечественных и иностранных орденов и медалей. Г.К. Жуков потребовал лично у меня, начальника радиостанции, обеспечить связь с М. Роля-Жимерским. Георгий Константинович сам подготовил связь и личным позывным «Гроза» обратился к «1» польскому военачальнику. Закончив переговоры, он уехал по кодированной карте.

В мае 1947 г. меня вызвали в рабоче-крестьянскую Красную армию, в отдел кадров. Через две недели в штабе сообщили о том, что я направлен в Дальневосточный военный округ. В июне 1947 г. в отделе кадров маршала Р.Я. Малиновского, главнокомандующего войсками на Дальнем Востоке, мне предложили проходить службу в г. Александровске.

Особенно запомнилась поездка из Южно-Сахалинска в пункт моего назначения. Погода изменилась, было очень холодно. Шел большой снег, пурга, мороз, трудно было ехать. В городе мы с женой Юлией Николаевной вышли и ждали, когда из батальона прибудет дежурная машина. Погрузили все вещи и приехали в штаб батальона, расположились на ночлег в кабинете командира И.П. Чиборя. Утром я проснулся, надел парадный мундир и пошел докладывать о прибытии командиру.

Руководство гарнизона выделило мне отдельную квартиру, куда И.П. Чиборь отвез нас. Начался новый этап в моей жизни. 12 июля 1947 г. у меня родилась дочь Татьяна.

С мая 1947 г. по ноябрь 1948 г. я был командиром взвода мощной радиостанции, начальником радиостанции РАТ.

Эта радиостанция являлась единственным средством обеспечения радиосвязи Генерального штаба с фронтами в ходе всей войны. Она была предназначена для связи штабов крупных войсковых соединений и с дальними бомбардировщиками. Она монтировалась в двух машинах ЗИС-5: в одной – силовая передающая часть, а во второй машине – приемная часть. Приемная часть состояла из шести приемников.

119

В1948 г. я уехал в г. Ленинград, в сентябре 1950 г. поступил в Военную академию связи имени С.М. Буденного, которую окончил уже в 1954 г. в г. Москве. Получил специальность военного связиста. Учась в академии, я параллельно работал командиром взвода радиотехнических средств. В мае был направлен в Сибирский военный округ в г. Новосибирск, где получил должность заместителя командира батальона связи. С июня по декабрь 1956 г. я работал командиром учебной роты.

Через полтора года в декабре меня направили в г. Омск помощником начальника связи дивизии по радио и одновременно начальником связи, помощником начальника штаба связи. С марта 1959 г. по сентябрь 1963 г. я работал преподавателем связи в Омском танковом училище, затем был назначен начальником связи, старшим преподавателем. Проработав 10 лет, в 1973 г. уволился и ушел на пенсию.

В1973 г. я был преподавателем начальной военной подготовки (НВП) в Профессиональном техническом училище № 21, в 1974 г. переведен на должность военного руководителя, в 1977 г. – военрука в речное Профессиональное техническое училище № 7. В 1979 г. работал преподавателем в Добровольном обществе содействия армии, авиации и флоту».

ОБРАЗ МОЛОДОГО СОЛДАТА-СИБИРЯКА:

ПО ВОСПОМИНАНИЯМ ВЕТЕРАНОВ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

В. Миляева, гр. ЛОГ-09Э1 (научный руководитель Е.В. Любезнова)

Каждый год 9 мая в день Великой Победы мы вспоминаем о значимости этого события и о вкладе в него каждого солдата, каждой женщины, каждого ребенка, каждого старика, которые из последних сил, на последнем издыхании приближали этот долгожданный день – день Великой Победы, праздник Великого Народа, торжество Великой Страны!

Свой огромный вклад в Общее Дело внесли солдаты-сибиряки. Они стали легендой всех фронтов. Даже на эшелонах сибирских дивизий белели надписи «Сибиряки клянутся: враг под Москвой будет остановлен и уничтожен».

120