2. Рассуждения т. Гоббса об “анархическом” состоянии международного сообщества

Если правильно процитированное выше замечание Д. Kappa, тогда очевидно, что английский философ Томас Гоббс (1589- 1679) пошел дальше в утверждении принципов государственного суверенитета, придав ему значение абсолютной власти, стоящей в межгосударственных отношениях над любым законом. Эти взгляды он изложил в знаменитом трактате “Левиафан, или материя, формами власть государства церковного и гражданского”.

“Левиафан” - признанный шедевр политической философии, в котором государство - “смертный бог”, сравнивалось автором с мифическим библейским чудовищем. По Гоббсу социальные и политические отношения предопределены несовершенной природой человека, в которой он отмечал такие черты, как эгоизм, алчность, желание господствовать: “Соперничество, взаимное недоверие, жажда славы или репутации оборачиваются непрекращающейся войной каждого против каждого, всех против всех. Война означает не только тот факт, что воюют, но и безусловную волю вести войну. И пока существует эта воля, будет война, а не мир, а человек человеку - волк: “homo homini lupus” [57].

Позитивные качества человеческой натуры: инстинкт самосохранения, боязнь смерти и разум - заставили людей искать мира и безопасности, и они заключили между собой “общественный договор”, движимые не влечением, но интересами и необходимостью. Так люди вышли из естественного состояния и появилось сообщество, государство Левиафан, или высшая власть, которой люди жертвовали свою свободу в обмен на мир и безопасность. Между народами не существует договора, нет Левиафана, и продолжается “естественное состояние”, анархия: “Пока люди живут без общей власти, держащей всех их в страхе, они находятся в том состоянии, которое называется войной, и именно в состоянии войны всех против всех” [58].

Считая войну “корнем всякого несчастья и всех зол”, он пессимистически писал о всех попытках государственных деятелей воцарить мир и перестроить отношения, которые всегда отражают фактическое соотношение сил в данный момент.

Во многих учебниках и работах по международным отношениям высказывается мнение о том, что “Томас Гоббс доводит до логического конца анализ Макиавелли о естественном состоянии и абсолютной анархии международных отношений” [59]. Но взгляды Гоббса на этот счет, видимо, сложнее.

Хорошо известно, что он сформулировал “естественные законы” ради достижения социального мира: “добиваться мира”, отказаться “от права на все вещи в той мере, в какой это необходимо в интересах мира и самозащиты”, “не делать другим того, чего не хотел бы, чтобы делали тебе”, необходимость договоров и соблюдения их. Эти законы имели, скорее, морально-философский характер, чем значение политических рекомендаций. Мог ли этого не понимать их автор, материалист и приверженец тонкого анализа социальных явлений?

Т. Гоббс высказал другое соображение о преодолении войн и конфликтов, а именно идею надгосудаственной организации (“общей власти”), что, безусловно, отдаленно напоминает некоторые идеи юристов- миротворцев его эпохи. Возможно, научный реализм автора “Левиафана” в том и проявляется, что он нашел теоретически верное решение, но в отличие от авторов проектов “вечного мира” ясно понимал его нереализуемость. Т. Гоббс в своих рассуждениях предпочитал монархию в качестве единственного регулятора хаоса “естественного состояния” в международном сообществе. В этом смысле он действительно развивал подход к теории политики и международных отношений, выработанный Н. Макиавелли.