1 Развитие понятия бытия в философии

Развитие понятия бытия в философии

Философия - это индивидуальное занятие, поэтому неудивительно, что исторически встречается огромное разнообразие определений бытия. Выделим три этапа в эволюции понятия бытия - парменидовский, связанный с первоначальной формулировкой понятия бытия, гегелевский, связанный с идеей развития, и антропоцентристский, ориентирующий на индивидуальное и свободное бытие человека.

ПЕРВЫЙ ЭТАП. Первоначально философская проблема бытия возникает как необходимость обрести отправную точку отсчета в процессе познания окружающего мира. Это было связано в первую очередь с тем,что философы античности были заняты поиском первоначала мира, которое бы позволило им определить многообразие мира, являющееся условием познания конкретного процесса, явления, события, с одной стороны, и возможностью реального обнаружения единства этого же мира, в котором живет человек, с другой стороны. Они ставили вопрос о том, что есть начало всех начал, из чего возникает реальность мира и куда она исчезает.Поиск первоначала замыкался на чувственно-предметную физическую реальность. Например, для Фалеса таким основанием являлась вода, для Анаксимена - воздух, для Гераклита - огонь, для Демокрита - атом и т.д. В отличие от них, Пифагор в основание мира положил число как определенное соотношение космоса.

Общепризнанно, что в философию термин «бытие» ввел Парменид (VI - V вв. до н.э.), который в своей поэме «О природе» разделил его как бы на два мира. Один - это мир чистой мысли, неподвижный, непорождаемый и неуничтожимый и как бы оторванный от текучести, изменчивости материального мира. А другой мир - это самый настоящий текучий материальный мир, который оформлен качественно, специфичен и чувственно ощущаем. Уже само по себе различие между ощущением и мышлением или между миром по «мнению» и «миром по истине» явилось выдающимся достижением античной мысли, поскольку создавало предпосылки для поиска сущности бытия «как такового».

Но поскольку античное мышление не знает более развитых определений практики, для нее характерно презрение к материальной человеческой деятельности, именно природа или космос считались высшим и конечным образцом творения и самих созидательных способностей, с которым человеку никогда не суждено сравняться. Поэтому противоречие между двумя мирами, между ощущением и мышлением снимается Парменидом слиянием мира чувственного и мира умственного в один единый и вечно живой космос.

В этом плане понимание космоса как живого существа, находящегося в нескончаемом движении, принимали все античные философы, независимо от своего материализма или идеализма (Гераклит, Демокрит, Платон, Аристотель), Космос понимается древнегреческими философами не только как мир, подверженный -естественно-стихийному саморазвитию вещей, что делает все античное мировоззрение принципиальным и абсолютным объективизмом, но и как термин для обозначения мира как структурно-организованного и упорядоченного целого.

Мылители Древней Греции бытие видят главным образом как отрицание «ничто», как «нечто», как некий потенциал, который существует. Для них главным признаком бытия является существование как совокупность всего сущего, как мир в целом.

Но что упорядочивает мир, космос в его многообразии?

В традициях античной мысли в качестве таковой упорядочивающей силы выступает субстанция. И хотя исторически субстанция трактуется по-разному: как изменчивость (огонь у Гераклита), как тождественность (бытие у Парменида), как материальный субстрат (атомы у Демокрита), как первая сущность (форма у Аристотеля), субстанция выполняет всегда функцию меры, порядка, гармонии, упрощения хаоса, беспорядка. Стало быть, субстанция выполняет целообразующую функцию. Именно поэтому в теоретическом мышлении античной эпохи господствуют понятия, раскрывающие структуру, гармонию мира - единое и многое, форма, идея, целое - часть, сущность и т.д. Здесь причина не отделяется от определяемой ею вещи, совпадает с ее структурой, поэтому познание действительности не может осуществиться раньше, чем она есть в возможности, т.е. в идее, в форме.

Происходит же это потому, что между бытием и пониманием нет просвета, поскольку древних мало интересует вопрос об отношении познания к предмету. Это отношение не фиксируется как самостоятельная проблема. Их интересует лишь отношение предмета к самому себе, поскольку субъект еще не выделен из мира и не противопоставлен ему, как это имеет место в новоевропейской философии. При всем этом подлинным субъектом является реальный мир, космос в его целом.

Стало быть бытие есть то, что есть предмет в целом В свою очередь, предмет как целое есть только тогда, когда о нем думается. Отсюда, к примеру, у Парменида «думать» и «быть» соединяются, совпадая «одно и то же думать и быть». Более того, бытие только тогда и есть, когда есть мысль, узнающая его в качестве бытия.

Здесь уместно сделать одно замечание. Обычно, когда определяют бытие, то под ним понимают широкое и предельно общее понятие, охватывающее физические события, вещи, объекты, а также телесные и физические состояния и духовные акты. Нет спору, все эти события и явления существуют и они представляют собой различные виды бытия. Но все дело в том, что, то, что в античности называется бытием, не есть признание существования предметов, к примеру, вот есть дом, есть люди, есть стол и т.д.

Проблема бытия мыслится в античности не как проблема существования вещей и процессов, а прежде всего как проблема бытия существующего.

Чтобы это лучше понять, обратим внимание на природу мышления. Обычно под мышлением понимается человеческая способность рассуждать, делать что-то предметом умственного рассмотрения. Греки же под мышлением понимали определенное состояние, в котором он сопринадлежит бытию. Это означает, что бытие - это то, что установилось, что стало, реализовалось, что понято. Или по-иному, бытие есть развернутая полнота и жизнь того, что возможно.

К примеру, мы видим стол или дом. С какой бы точки я ни посмотрел на эти предметы, все равно нет такой точки, с которой я видел бы эти предметы со всех сторон, как целое. Стало быть, своими ощущениями я вижу только «мир по мнению», только мир явлений. И вот это-то целостное, сущностное видение этих предметов, то есть «мир по истине», и есть бытие, которое достигается уже не видением, а мышлением. Отсюда Парменид и утверждает, что тождественны бытие и мысль, узнающая его в качестве бытия, которое всегда целостно, неподвижно и вечно.

Здесь возникает еще один аспект парменидова бытия. Бытие неизменно и неподвижно, ибо подвижность и изменчивость предполагает небытие, по отношению к которому бытие двигается или во что бытие трансформируется. Парменидово бытие во всем равно; немыслимо «более бытия» или «менее бытия», ибо это сразу означает вторжение небытия. Единственная истина, следовательно, состоит в том, что существует бытие ничем и никем не порожденное, равное себе, сферообразное и единое. И все эти рассуждения резюмируются Парменидом в тезисе:

«Бытие не имеет прошедшего, ибо прошлое - то, чего уже нет, не имеет и будущего, ибо его еще нет, оно есть вечное настоящее без начала и конца».

Есть бытие предметов, а само бытие не есть вещь. Поэтому, когда говорят, что вещь круглая, равная самой себе, шарообразная, то это не следует понимать буквально, как это многие понимают. Бытие есть сфера не в физическом смысле слова. Когда Парменид говорил о бытии, что оно круглое, сферическое, то это нужно понимать как его завершенность, замкнутость. Бытие завершено в отличие от существования отдельных предметов. Но, что значит «завершено», «совершенно», «равно самому себе», «сферично». Здесь следует иметь в виду, что об этом говорит философ, который изначально решает проблемы, реально возникающие из положения человека в мире и из отношения мира и человека. Отношение же «человек и мир» представляет собой такую всеобъемлющую дихотомию сущего, что независимо от того, рассматривается ли оно в конкретно-научной или философской плоскости, заведомо содержит в себе мировоззренческие вопросы, предполагающие размышления о предельных основаниях человеческого отношения к миру.

При этом, будучи по своим установкам теоретическим значением о Бытии, философское сознание в своем стремлении иметь «максимально мыслимый предмет», выражаясь словами Аристотеля, выступает не только как средство ориентации индивидуальной человеческой жизнедеятельности, но и как условие понимания смысла человеческого существования, как осмысление жизни в ее сути.

Таким образом, поиск первоначала в античной философии эволюционирует в направлении обнаружения высшей абстракции, когда о бытии уже нельзя говорить как о конкретном.

В средневековой христианской философии аналогом бытия является Бог, в идеалистическом - Дух. При этом теологическое мышление противопоставляет «истинное», божественное бытие и «неистинное», сотворенное бытие и различает действительное бытие (акт) и возможное бытие (потенция), сущность и существование, смысл и символ. Здесь также выделяется бытие творящее (Бог) и бытие сотворенное (тленный мир), сущность и явление, действительное и возможное. Средневековое мышление подчеркивает, что существовать может реальность, не зависящая от человека, и его мысли об этой реальности, например, Данте жил реально, а его поэма «Божественная комедия» - плод его воображения.

В эпоху Возрождения делается попытка объяснить бытие как реальность природы, противостоящая человеку, как то сущее; которое человек осваивает в процессе своей деятельности.

В эпоху Возрождения возникла трактовка бытия как объекта, противостоящего субъекту как косной реальности, подчиняющейся только слепым, автоматически действующим законам. В натуралистически-объективистских концепциях того времени природа рассматривается вне отношения к ней человека, как некоторый механизм, действующий сам по себе. Подобное понимание бытия имеет место и в философских системах XVIII века, где бытие ограничивается миром естественных тел, а духовный мир статусом бытия не обладает.

Данное направление философской мысли относительно понимания бытия еще более усиливается в Новое время под воздействием индустриального освоения природы с помощью развивающейся техники, позволяющей создавать вторую природу.

Наряду с натуралистической линией, отождествляющей бытие с физической реальностью и исключающей сознание из бытия, в новоевропейской философии формируется иной спсоб истолкования бытия, при котором бытие определяется на пути гносеологического анализа сознания и самосознания.

Такая позиция особенно была характерна метафизике Р.Декарта и известному его изречению «Я мыслю, следовательно, я существую», где под бытием понимается то, что прошло через мышление человека, а в своей же физике Декарт истолковывает бытие как протяженную материю.

Таким образом, в Новое время в бытии выделяется субстанция как нечто неизменное, неуничтожимое в противоположность «тленному миру», мало того, в той или иной философской концепции выделяется либо одна субстанция (монизм), либо две (дуализм), либо множество субстанций (плюрализм). Так, Декарт, например, кроме абсолютной субстанции (Бог) выделяет телесную и духовную. Б.Спиноза ограничивается одной (Богом или Природой), для него мышление и протяженность не две субстанции, а два атрибута (свойства) единой субстанции.

Д.Юм в субстанции увидел гипотетическую ассоциацию восприятия мира, присущую обыденному сознанию. Его линия впоследствии находит свое продолжение в философских воззрениях И.Канта о субстанции, якобы являющейся «условием возможности всякого синтетического единства восприятии, то есть опыта». Однако для Канта субстанция есть внутренее изменчивое состояние мира.

В трактовке Лейбница бытие, как отражение деятельности духовных субстанций - монад, а в субъективно-идеалистическом отождествлении Беркли существование бытия видит в данности восприятии.

В этой связи следует отметить, что свое завершение субъективная интерпретация бытия находит свое завершение в немецком классическом идеализме Канта, где бытие есть общезначимый способ связи наших понятий и суждений. А для Фихте подлинным бытием является свободная, чистая деятельность абсолютного «Я», материальное бытие - продукт осознания и самосознания «Я».

Небезынтересно в этом отношении знать, что у Фихте в качестве предмета философского анализа выступает бытие культуры - духовно-идеальное бытие, созданное деятельностью человека.

Таким образом, категория бытия рассмотрена только в парменидовском понимании, как идея о том, что «все рождается только бытием» - это реальный вывод всей античной философии.

Во-вторых, бытие понимается не как существование вещей и процессов, но прежде всего как бытие существующего.

В-третьих, категория бытия как предельное основание есть средство мышления, есть условие понимания мира и человека, следовательно, проблема бытия начинается только тогда, когда появляется целеполагающая форма жизнедеятельности человека. А это означает, что объективная реальность и сам человек, вступающий в практическую связь с этим миром, вступает в новую фазу обнаружения своей объективности.

ВТОРОЙ ЭТАП. Своеобразна была и гегелевская постановка относительно бытия, рассматриваемого как первая, непосредственная ступень в восхождении духа к самому себе. Гегель, подвергнув справедливо критике прежнюю онтологию, пытавшуюся построить учение о бытии до и вне всякого опыта, без обращения к тому, как мыслится реальность в научном знании, выявил такой уровень бытия, как объективно-идеальное бытие, воплощающееся в различных формах деятельности субъекта

Поскольку в Новое время, начиная с Ф.Бэкона, главным предметом анализа стала проблема метода философствования, то естественно, что в качестве субстанции не мог рассматриваться ни «мир чувственного опыта», ни «мир идеальных сущностей», в равной мере относимый в античности к миру онтологических реальностей. Поэтому первооснова всего сущего, бытия «как такового» или подлинного бытия усматривается теперь в так или иначе понятой активности познающего субъекта.

Наиболее обобщенно и последовательно для классического или рационалистического периода развития философская эта линия получила свое выражение в системе Гегеля. Основное представление классической философии. - это идея внеличного естественного порядка, пронизывающая все бытие, трансцендентной по отношению к человеку, но рационально постижимой. Это образ бытия «как есть», независимого от человека, живущего своей естественной жизнью.

Гегель осуществляет древнюю мечту философии об объективном методе, естественном и адекватном самому предмету, мечту о Логосе, управляющем внутренней жизнью и судьбою вещей. Древние греки не смогли реализовать это представление об идеале философского познания мира, поскольку им была неизвестна идея самоопределения, саморазвития предмета мысли.

Создание такого метода или теории саморазвития, теории истории, его практическое применение необходимо должно было опираться на решение фундаментальных философских проблем, главной из которых бесспорно является проблема отношения мышления и бытия.

В решении данной проблемы Гегель исходит из традиций античной диалектики, согласно которой вне человеческого сознания и совершенно независимо от него существует «внешний мир» - «мир вещей» и происходящих в них самих «изменений». В то же время в самом мышлении этот мир с абсолютной неизбежностью предстает как система противоречий, как связь двух противоречащих определений одной и той же «вещи», одной и той же «субстанции». ;

Еще в 1801 г. в работе «Об орбитах планет» Гегель в лапидарной форме сформулирует суть своей философии -идею противоречия. «Противоречие - есть критерий истины, отсутствие противоречия - критерий заблуждения». Однако понятие субстанции составляет только исходный пункт, только начало развития, но такое начало, которое изначально содержит истину. Поэтому, чтобы «понять и выразить истинное не как субстанцию только, но равным образом и как субъект», исходное начало должно быть «субстанцией - субъектом», поскольку именно в таком виде это исходное начало может стать активной причиной всех своих формообразований, а стало быть, выявлять в бытии имманентную необходимость саморазвития.

Суть гегелевской мысли здесь состоит в том, что через анализ саморазвития, саморазличения предмета мы одновременно овладеваем и философским методом познания этого же самого предмета, поскольку, по Гегелю, мы только тогда правильно поймем и опишем вещь, когда в ней самой выявим не только ее «наличное, исходное бытие», но и те особенности, благодаря которым она рано или поздно превратится в «свое другое», в свою противоположность. Здесь принципиально важно уяснить следующее: это «другое», противоположное данному предмету, есть не внешнее другое, а его собственное, внутреннее другое, другое его самого.

Гегель, при всех его идеалистических предрассудках, был единственным мыслителем классического периода существования философии, который стремился понять проблему бытия как процесс, как развитие. При этом это онтологическое представление было одновременно и гносеологическим, реализованным через сознание. Дело в том, что классическая рациональность воспроизводит объективный мир прежде всего в терминах деятельности, которая в свою очередь ориентируется и понимается через сознание.

Это означает, что достижение знания о бытии «как он есть», в его подлинности, возможно лишь тогда, когда это бытие осознается в ее естественно-исторической, причинно-следственной, объективной организованности, то есть в историческом горизонте. Сама же возможность эта реализуется потому, что предполагается, что все глубины всевозможных связей бытия прозрачны, доступны для самосознающего субъекта, как, впрочем, прозрачен для себя и сам индивид, когда объектом становится его внутренний мир.

Иными словами, предполагается, что каждый человек способен своим разумом, своим сознанием дойти до по­нимания того, как ему следует поступать, действовать в реальной жизни.

Вместе с тем в рассматриваемый период истории ре­альная жизнь показывала, что бытие мира во всем много­образии ее проявлений не подчиняется рациональным схемам, обладающим непреложной достоверностью для самосознающего индивида. И Гегель это прекрасно понимал, именно поэтому, решая проблему разрыва бытия и мышления, он приходит к выводу, что хотя историческое событие не всегда имеет разумный смысл по отношению к вовлеченным в его орбиту индивидам, высшее свое оправдание они получают в конечном торжестве разума в истории. Это означает, что утверждаемое в гегелевской философии отношение сознания к бытию предполагает наличие абсолютного разума, идеи, становление которого осуществляется посредством принципа развития, историзма. По существу такой жесткий социальный детерминизм, основанный на методологическом принципе субстанциального развития, делает активность, свободу субъекта познания надындивидуальной, а в конечном счете, пассивным отражением культуры и истории в целом.

Не случайно поэтому пути решения разрыва между духом и действительностью, бытием и мышлением Гегель видит в формировании особого типа индивидуальной сознательности: мы страдаем, терпим постоянный ущерб от реальности, бытия потому, что мыслим неразумно, а стало быть несвободно.

Отсюда, всем классическим философским учениям была в той или иной степени свойственна просветительская, миссионерская установка, предполагающая интеллектуальную несамостоятельность слушателя, читателя, зрителя. Аналогичные тенденции наблюдались в педагогике, в политике, которые не изжиты до сих пор.

Исходя из всего сказанного можно отметитъ.что гегелевская концепция бытия основывается на идее развития, которая сообщает ей естественно-исторический, объективированный характер.

Кроме того, познание бытия, по Гегелю, предполагает наличие абсолютного, беспредпосылочного сознания, которое позволяет соразмерять дихотомию «бытия и мышления».

Выделяя гегелевский этап эволюции понятия бытия, важно подчеркнуть и другое,что в эпоху Просвещения понятие «субстанция» постепенно уступает место понятию «материя», которое определялось через сознание. Это обосновывалось тем, что субстанция как неопределенность сомнительна как фундаментальная категория, а материя снимает эту неопределенность. С этой точки зрения логично и то, что движение есть способ существования материи, а-пространство и время формы ее проявления и в целом материя отождествляется с физической реальностью.

Вместе с тем важно иметь в виду, что французские мыслители эпохи Просвещения, внесшие огромный вклад в обоснование философского понятия материя, отождествляя материю с физической реальностью, к сожалению, ограничились лишь рассмотрением механической формы движения, поэтому естественно, что они не смогли объяснить причину развития мира, как решил эту проблему Гегель.

В немецкой классической философии отождествляется бытие и мышление, обосновывая существование Абсолютной идеи над реальным миром, что означает решение основного вопроса философии в пользу сознания (Мирового духа).

В отличие от такой постановки в произведениях материалистов XIX века (Фейербах, Герцен, Чернышевский) содержится, вместе с критикой идеализма, более четкое обоснование объективности бытия, его связи с движущейся материей. Мало того, материалистически решая основной вопрос философии, они рассматривали бытие в противоположность сознанию как исходное и первичное. «Сколь многообразны вещи, столь же многообразно бытие. Бытие составляет единство с той вещью, которая существует, -подчеркивал Фейербах. - У кого ты отнимешь бытие, того лишаешь всего» (см. Избр. произ., т. 1. 1955, с. 73). Герцен же видел основную задачу философии в том, чтобы раскрывать общие законы бытия, существующие объективно, независимо от сознания. Он подходил к пониманию бытия в его изменении и развитии.

Марксизм (К.Маркс, Ф.Энгельс, В.И.Ленин), опираясь на гегелевскую диалектику, фейербаховский антропологизм и французский материализм, а также достижения естествознания, уточнил и конкретизировал соотношение бытия и материи, четко определив, что материальным является то, что противостоит сознанию, отображается сознанием и не зависит от сознания. Однако противопоставление материи и сознания здесь лишь в гносеологическом плане, в рамках теории познания.

При таком подходе материя рассматривается в качестве философской категории, без физических свойств (молекулы, атома, ядра и электрона...).

Такой подход обеспечил возможность выйти из кризиса естествознания в связи с открытиями радиоактивности, рентгеновских лучей, электрона и полевого вида материи в конце XIX и начале XX веков. Именно в этот период и понятие материи обретает философский смысл:

«Материя есть философская категория для обозначения объективной реальности, которая дана человеку в ощущениях его, которая копируется, фотографируется, отображается нашими ощущениями, существуя независимо от них».

Таким образом можно отметить, что материя - один из уровней бытия, существующего независимо от сознания, а материальное - это то, где происходит повседневная жизнь людей. Такая позиция марксистской философии наиболее типичная для естествоиспытателей, вплотную занимающихся проблемами познания и преобразования мира. При этом следует иметь в виду важнейшие свойства материи, такие, как объективность, бесконечность, несотворимость и неуничтожимость, неисчерпаемость структуры, способность к отражению, а высшей формой отражения является сознание. А все это вместе взятое показывает, что материя как субстанция позволяет представить реальный мир как сложнейшую систему,состоящую из неживой природы, органического мира (биосферы), социосферы, ноосферы.

Все рассмотренные точки зрения на бытие представляют собой выражение материалистических и идеалистических воззрений на протяжении тысячелетнего развития философии, где материализм рассматривал в основном бытие природы и в трактовке этой категории опирался на естественные- науки. А идеалистическая же трактовка, наоборот, отделяла бытие от природы, пыталась рассмотреть его как самостоятельную сущность, как первоначало объективного мира и приходила либо к религиозным построениям на основе библейской «Книги бытия», либо к идеальному первоначалу и логической абстракции бытия.

ТРЕТИЙ ЭТАП. Можно считать устоявшимся фактом, что одной из ключевых проблем современной культуры является проблема, связанная с мировоззренческим осмыслением перехода мышления человека от классической к неклассической рациональности. Именно в данном контексте происходит переориентация философского познания на поиски нового мировоззрения, нового мышления.

С точки зрения современной реальности, радикально изменившей онтологию человеческого существования, классическому рационализму можно адресовать два основных недостатка, которые до недавнего времени были его достоинствами. Прежде всего это касается абсолютизации идеи развития, которая хотя и сохраняет мировоззренческое и общенаучное значение, но уже не в прежнем масштабе и не с такой же эффективностью, как это имело место в последние два столетия. Это связано в первую очередь с тем, и в этом можно усмотреть второй ее недостаток, что в рамках идеи развития, ориентированной на создание причинно-следственной, каузальной картины мира, человеку отводится место не в центре, а где-то на периферии, «в финале» процесса развития мира.

В этом плане выдвижение человека в центр современной культуры предопределило переориентацию большинства философских направлений - от позитивизма до философской антропологии - на включение человека в свои мировоззренческие представления, тем самым выступивших с претензией на роль новой философии, нового мышления. Поэтому третий этап эволюции понятия бытия здесь условно и обозначен как антропоцентристский.

Если на первом, античном этапе понятие бытие трактуется как бытие существующего, на втором, гегелевском этапе бытие осмысливается как бытие развивающееся, то на современном этапе бытие понимается, прежде всего, как бытие человека.

С чем связана такая переориентация философского и научного осмысления проблем бытия на проблему бытия человека? Ответ на данный вопрос целесообразно разбить на две части: в первой из них имеет смысл проследить, каким образом мировые процессы устанавливают человека в центре современной картины мира, во второй - как существование человека превращается в бытие существующего человека.

В 70-е годы было объявлено, что мир вступает в эпоху постиндустриального общества, в 80-х годах - что нам и нашим потомкам предстоит жить в обществе информационном. На пороге XXI века считается, что мы начинаем жить в технотронном или техногенном обществе. Но как бы ни называлось будущее общество, однозначно одно, как бы ни было велико стремление различных человеческих общностей к сохранению собственной идентичности, которое особенно сильно проявляется в сфере культуры, национального и религиозного сознания, мир в будущем будет ориентирован на единство, на планетарную целостность.