11. Семиотические законы языка: дуализм, произвольность, тождество языкового знака. Значение и значимость.

Любой знак должен быть материален, т. е. восприниматься органами чувств и должен быть информативен. Таким образом, в знаке различают две стороны – понятие, образ предмета (означаемое) и выражение, материальную форму концепта (означающее). Знаки не существуют изолированно, они функционируют только в системе – знаковой (семиотической) системе.

Язык не составляет исключения из общего правила, это тоже знаковая система, но самая сложная из всех знаковых систем.

Основателем лингвосемиотики был Ф. де Соссюр. Он сформулировал основные принципы существования языкового знака.

Принцип произвольности. План содержания и план выражения знака связаны конвенционально (условно, произвольно), но эта связь обязательна в данном языковом коллективе. Доказательством условности связи означаемого и означающего служит большинство слов языка.

Принцип линейности. В речи означающее (форма) развёртывается во времени, имеет временную протяженность. Означаемое (значение) имеет кумулятивный характер, не имеет признака развёртывания во времени. Вследствие этого означающее и означаемое живут по своим законам и, развиваются автономно. Например, в зависимости от контекста форма слова фильм меняется: нет фильма, смотрю фильм, с фильмом, о фильме… Однако значение при этом остаётся тем же. Для сравнения: в середине XX в. слово спутник получило новое значение («летательный аппарат»), но на его план выражения это не повлияло. Значит, изменение значения не влёчет за собой изменения формы, и наоборот. Оба плана соотнесены друг с другом, но в этой соотнесённости нет полного изоморфизма, нет зеркального отражения.

Асимметрия означаемого и означающего. Одна форма может выражать несколько значений; одно значение может соотноситься с несколькими формами. В первом случае речь идёт о многозначности: стол 1. Предмет мебели; 2. Еда, пища; 3. Учреждение (адресный стол) и т. д. Во втором – о синонимии: языкознание – лингвистика – языковедение («наука о языке»).

12. Генетический аспект исследования проблемы «язык и мышление».

Сложность решения проблемы соотношения языка и мышления обусловлена несколькими факторами:

• Противоречивостью природы мышления и языка, сочетающих в себе социальное и биологическое. Через мышление языковые еди­ницы соотносятся с предметами и явлениями объективно­го мира. В звуковых комплексах языка закрепляются результаты познания, служащие базой для дальнейшего познания.

• Язык и мышление двойственны по своей природе: как средство закрепления результатов общественного познания, они статичны, но как представители речемыслительной деятельности человека вполне динамичны.

• Мышление человека многокомпонентно, а язык многоярусен и многофункционален. Мышление – это одновременно и особый вид деятельности мозга, и орудие отражения действительности, и процесс взаимодействия познаваемого объекта и познающего субъекта.

• Мышление человека многоступенчато. Оно соединяет в себе абстрактную, чувственно-образную, эмоциональную, интуитивную формы, опирается на процессы, протекающие на бессознательно-психологическом уровне. Разные уровни и компоненты мышления по-разному связаны с языком, по-своему сложным и многофункциональным. Решение вопроса о связи языка и мышления осложняется еще и тем, что о мышлении мы можем судить опосредованно, прежде всего по языку.

Существуют совершенно разные точки зрения на проблему соотношения языка и мышления, поэтому и подходов много: генетический, гносеологический и деятельностный (психологический и нейрофизиологический). Самый первый, генетический, связан с генезисом (процессом формирования языка и мышления), как развиваются, формируются в человеческой голове язык и мышление: автономно или вместе и взаимозависимо, что из них первично?

1. Две полярные точки зрения:

• язык и мышление вообще не связаны: А. Эйнштейн (он этим вопрос озабочен не был, его просто спросили для эксперимента)

• Язык и мышление взаимосвязаны, одно без другого никак не может быть, это тождественные понятия: Ф. де Соссюр, К. Маркс. Но здесь важный момент: Маркс рассматривает не язык как язык, естественный, который мы учим французский, английский, русский, а язык – как определённый код, способ передачи мысли. Например, формулы – это ведь тоже язык своего рода. Поэтому он говорит: «В механизме мышления понятие «язык» шире понятия «естественный язык». Нет внеязыкового мышления, но есть мышление несловесное». То есть мы в подсознании что-то думаем, облекаем это всё равно, в любом случае, в какую-то форму, но не обаятельно в язык как таковое лингвистическое понятие. Глухонемые, например, они не знают привычного нам языка со всеми его словами, но общаются посредством языка, но только языка жестов, вот он и код, но в несколько другом смысле.

2. Дальше, в 20м веке начинает активно развиваться психолингвистика, и здесь уже появляется третья концепция, считающая наиболее логичной и более-менее доказанной в наше время, работают с ней сначала психологи, затем и лингвисты. Здесь язык и мышления пересекаются, но не приравниваются, скорее мышление возникает первым, сначала чувственное, затем человек начинает думать и облекать мысли в слова, то есть язык как таковой подключается уже на определённом этапе развития мышления. Среди отечественных учёных, основоположником всего этого считается Сергей Леонидович Рубинштейн, психолог, он выделяет виды мышления: практическое и образное, вот образное уже требует оперирования понятиями и словами, а практическое связано с деятельностью. Также Лев Семёнович Выготский, психолингвист, его монография «Мышление и речь» . Основные моменты:

• Язык способ передачи, но не средство формирования мысли

• Думаем мы быстрее, чем говорим, следовательно, мышление первее.

• Снова глухонемые: они не говорят как таковые слова, но ведь думают, поэтому мышление первично.

• Есть мышление авербальное, бессловесное (у маленьких детей, например) и вербальное, словесное, когда возникает необходимость коммуникации.

Проблема происхождения (первичности) языка или мышления решается на материале детской речи, поскольку становление мышления и овладение речью у ребенка в какой-то мере повторяет общие закономерности развития человечества. Одной из центральных является работа швейцарского психолога Жана Пиаже «Речь и мышление ребёнка» и американского психолингвиста Дэна Слобина «Психолингвистика», их выводы:

• Познавательные способности ребёнка опережают его речевое развитие.

• Существуют невербальные типы мышления.

• Нет обязательной связи познавательной деятельности с речевой деятельностью.

• Речевая деятельность структурирована; процесс становления речи проходит определённые этапы.

Дэн Слобин: «язык не является готовой «решеткой», через которую ребенок осваивает мир. Эта решетка создается в процессе развития интеллекта, в результате действий ребенка в окружающей среде».

Сюда же Юрий Сергеевич Маслов:

«Язык связан со всей психической деятельностью человека, т. е. не только с мыслью, но также с чувством и волей. В частности, у ребенка первые проявления речи направлены не столько на осуществление познавательной деятельности, сколько на выражение волевых побуждений и требований, обращенных к окружающим (доминирует апеллятивная функция). Можно сказать, что на раннем этапе младенчества развитие речи и интеллектуальное развитие еще мало связаны друг с другом. Но постепенно обе линии развития объединяются и примерно с двухлетнего возраста язык становится важнейшим средством формирования мысли ребенка и его приобщения к опыту взрослых». То есть язык подключается уже потом, сначала безусловные рефлексы.

В целом, данные генетики говорят, что способность постигать язык в нас заложена генетически, но какой именно язык – это зависит от социальных факторов. Ребёнок от русских родителей не заговорит по русски в Китае, где нет русской речи. То есть язык уже накладывается на мышление на определённом этапе его развития. Мышление человека многоступенчато. Оно соединяет в себе абстрактную, чувственно-образную, эмоциональную, интуитивную формы, опирается на процессы, протекающие на бессознательно-психологическом уровне. Разные уровни и компоненты мышления по-разному связаны с языком, по-своему сложным и многофункциональным. Решение вопроса о связи языка и мышления осложняется еще и тем, что о мышлении мы можем судить опосредованно, прежде всего по языку.