Глава 19. Заложник (Prisoner)

Вперед. Только вперед. Я шел вперед, словно по зову. Не видел ни препятствий, ни врагов. Он звал меня. Он знал, что я здесь. Он знал, что я пришел за ним. Гвин. Я тебя нашел.

Прыжок. Перекат. Выстрел. Солдаты Альянса почуяли неладное и поспешили освободить мне дорогу. Или им приказали мне не мешать.

Подхожу к лифту. Темная Энергия. Вот, что пропитывает мое тело. Я генерирую ее. Она пульсирует в моей крови, связывает мои мышцы, пронзает легкие, развивается в мозгу. Как вирус. Как зараза. И, что самое главное, я не только источник неведомой остальным сириусидам силы, я ее контролер. Я управляю ей. Двери лифта. Не открываются? Бронированные? Да мне это уже не помеха. Мне плевать на препятствия. Удар кулаком по стеклу, прозрачный материал рассыпается в пыль. Боль. Вскрик. А рука становится тяжелее, будто вся кровь устремилась к ней, собирая в ладони силу. На платформе лифта поднимаюсь наверх. Все выше и выше. Изредка какие-то сумасшедшие солдаты Альянса постреливают сверху. Пара очередей – и уже безжизненные тела падают вниз. Приехали. Вышибаю Темной Энергией дверцы лифта. Выхожу.

Боже… Что они с ними сделали. Длинный коридор, вместо стен – вставленные в опоры капсулы с сириусидами. Их здесь тысячи! Они превращают тех, кого захватили в плен, в солдат. В рабов. Длинные ряды инкубаторов, где сириусидов подготавливают к трансформации. Тела плавают в полупрозрачной зеленой жидкости. К ним подключены провода, иглы, трубки. Они закрыли глаза. Они в коме. Ждут, пока неведомый им ранее вирус Альянса захватит их мозг и душу. Господи… Это жестоко… Неописуемое зло. Где же мой друг? «Гвин? Где ты?»

В голове послышался голос: «Вперед, Кел!». Я послушался. Вдруг тот же тихий голос: «Направо». Я повернул. Шепот: «Теперь налево»

Я увидел Гвина. Он один из всех «дрейфовал» в жидкости с открытыми глазами. С глазами, в которых читалась боль и надежда. Я подошел к стеклу. Положил на его поверхность руку. Гвин! Как же ты так? Стекло треснуло. Послышалось шипение. Треск стекла. Включение сирены. Удар кулаком. Капсула разлетается вдребезги. Гвин выпал из капсулы, разорвав контакты и провода. Я еле его поймал. Передо мной живой труп. Он стоял передо мной абсолютно голый, весь в слизи, кровоподтеках и синяках. Его пытали. Его мучили. Его готовили к судьбе всех тех, кто становится рабом Альянса. Худой, бледный, улыбающийся. Он плакал.

- Гвин! Я пришел за тобой… - Я протянул ему форму Альянсовца, подобранную по пути сюда.

- Кел! – он зарыдал, но одежду взял, - Извини! Прости меня. Ты должен бежать! Это ловушка. Они заманили тебя! Ты нужен им, не я.

- Гвин! Приятель. Одевайся, мы поговорим потом, когда выйдем отсюда.

- Кел! – он закричал на меня. Его улыбка исчезла. Совсем. На меня смотрело лицо человека, которого пытали не клещами и каленым железом, но мучили душу, - Ты должен уходить! Мы не поговорим! Некогда. Я задержу их тут, отвлеку, я буду сражаться! Но ты должен бежать! Им нужен ты!

- Гвин… - я сказал это как можно более спокойно, - Я знаю. Я знаю, что это ловушка. Но мы должны уйти отсюда вместе, или не уйдет никто. Только мы вместе. Или я останусь тут. Я не зря шел сюда. И я вырвусь отсюда только с тобой – я не могу тебя бросить!

- Ты должен оставить меня тут! Ты предашь нас всех! Вся надежда нашего мира только на тебя! – он оделся, встал и начал трясти меня за куртку. Ничего себе, благодарность за спасение!

- Гвин, - произнес я твердо, - Только вместе.

- Хорошо… - Гвин успокоился, но все еще всхлипывал. Истерика медленно отступала. Он улыбнулся последний раз, - Кел! Спасибо. Ты меня спас… - Это была его последняя улыбка. Тьма поглотила нас, Свет потух, и теперь мы должны вырваться из логова врага.

- Гвин! – я протянул ему автомат, сам взял в руки гранату и нож, - Держи.

- Кел? А ты? – он удивился, но вдруг снова стал мрачным, будто все эмоции исчезли, - Я понял… Это наша с тобой ошибка. Наш враг – мы сами…

- Гвин! Сейчас у нас нет выбора. Или мы спасаемся, или нет. Если нет – то наш мир ждет окончательное забвение и гибель.

- Кел… Там Эванс… - он указал на одну из капсул.

Мы подбежали туда. Удар рукой. И вот уже Эванс на свободе. Он хрипит и откашливается – эта жидкость явно не шла сириусидам на пользу. Я притащил из лифтовой кабины свалившийся на прозрачную платформу сверху труп альянсовца. Эванс одел форму солдата.

- Лориэн? Как вы здесь? – он удивленно уставился на меня.

- Все потом, капитан Эванс, - ответил я, протянув ему автомат комбайна.

- Ну-с, Лориэн, мы выбираемся отсюда, или будем стоять здесь? – спросил Эванс.

- Кел! Тут же наши… Их надо освободить! – прошептал Гвин.

- У нас нет на это времени. Надо спешить, пока мы можем спастись сами и спасти тех, кто все еще на свободе.

Мы побежали к лифту. Эванс нажал на какую-то кнопку на панели управления платформой. Лифт дернулся и поехал вниз. Пятнадцать минут – и вот мы где-то в районе первого этажа Цитадели. Вдруг остановка. Лифт начал подниматься обратно вверх. Умные комбайны! Если Магомет не идет к горе, то гора идет к Магомету. Только на этот раз гора скорее заставляет Магомета идти к себе. Они решили, что смогут заставить меня перейти к ним насильно, не выпуская из Цитадели. Хорошо. Они сами заставляют меня перейти от переговоров к насилию. Боль в виске. Кровь из уха. Гидравлика подъемника заскрипела. Послышалось скрежетание вверху. Черные ленты обвивают шахту и медленно, против программы, опускают лифт вниз. Каждые десять метров – три капли крови. Визг срываемых аварийных тормозов. Взрывы в терминалах управления. Я чувствую, как начинаю одолевать технологию Альянса. Лифт все более подчиняется мне. Толчок снизу – лифт понесся вниз.

Вот мы внизу. Перед нами открываются двери – и нас встречает дружной стрельбой взвод солдат защиты Цитадели. Здесь человек пятьдесят! «Ложись!» Я падаю вниз, на пол. Гвин получает две пули в бронежилет. Эвансу пробивает пулей ухо. «Граната!» Отскакиваю вправо, кидая гранату в комбайнов. Взрыв. По крикам боли понимаю, что все же кого-то задел. Сириусиды – Гвин и Эванс, открывают ответный огонь. На миг картина окружающего мира передо мной меняется. Метаморфоза. И я уже в другом слое пространства. В том мире, где заканчивается реальность и начинается Тьма. В том мире, где на землю сходит полумрак, где звуки глушатся, свет гаснет, исчезают все ощущения, кроме боли. Вечной, неизбывной боли. И Темная Энергия. Я здесь как огромное черное пятно среди полумрака. Рядом темные пятна поменьше – сириусиды – Гвин и Эванс. Они тоже генерируют Темную Энергию, как и все остальные сириусиды. Но это несравнимо малое количество. Привычная невыносимая головная боль. Учащается пульс. Глаза горят огнем. Вот они – альянсовцы. Их тени видны и здесь. Это искореженные контуры человеческих тел. Сфокусирую зрение. Так, теперь все понятнее. Альянс бросил все отряды Защиты Цитадели, чтобы задержать нас здесь – внутри. Контуры комбайнов стали отчетливее – это те же солдаты, что и в реальности, только в Сумеречном измерении они какие-то обесцвеченные, серые, безжизненные. Словно трупы.

Одна из пуль попадает мне в ногу. Вскрик. Боль в плечах. В локтях. В кистях. Из моих рук вырвались иссиня черные жгуты Темной Энергии. Они просто летели вперед, в солдат. Каждое столкновение этих нитей со стенами, полом, телами комбайнов – очередной импульс боли. И капля крови из уха. Из носа. Рана на голове раскрылась. В глазах помутнело.

Боль! Не могу! Больно! Прекрати! Останови! Пожалуйста! Невыносимая боль! Жгучая боль! Больно!

Темно-синие ленты врезались в комбайнов, овивали их тела, выбивали из рук оружие, бросали их о стены, пробивали их насквозь, словно тряпичных кукол, ломали конечности. А на стенах оставались глубокие трещины и борозды. Около сорока Альянсовцев я покалечил за три минуты. Темная Энергия не видела себе преграды в виде бронежилета, оружия, кожи, одежды. Она просто шла вперед, перетекая через меня. Кости, мясо, кровь. Куски одежды, обломки оружия. Треск металла. Выключение сирены. Взрывы. Темная Энергия поглощала меня. Я уже еле ее контролировал…

Страйдер. В конце коридора перед выходом страйдер. Привычный образ треноги с пушкой и пулеметом. Удары черных щупалец Темной Энергии по хитиновой броне страйдера. Хрясть! Хруст металлических имплантантов. Кряк! Страйдер ударяется башней о стену. Начинает искрить и дымиться. Дзинь! Что-то из головы треноги вылетает наружу. Взрыв. Куски страйдера дождем падают на холодный пол Цитадели, забрызганный остывающей кровью комбайнов.

Меня безжалостно выкидывает из другого пространства в реальность. Гвин смотрит на разрушения с опущенным автоматом. На его щеках застыли слезы. Эванс просто уронил автомат на пол и стоит, разинув рот. Кажется, капитан в состоянии аффекта.

Из-за угла выглянул солдат Альянса. Он явно прихрамывал – невидимая в этом пространстве обычными солдатами и сириусидами Темная Энергия насквозь прошил его ногу, выдрав наружу порядочный кусок мяса.

«Остановиться! Отряд 137-821 просит поддержки. Сильное сопротивление в секторе Е. Нужно немедленное подкрепление. Потеряна связь с отделением Защиты Цитадели 137-822. Незарегистрированное неклассифицированное высокоэнергетическое оружие!»

Его динамик разрывался от помех и искрил – Темная Энергия отлично калечила электронику. В моей руке блеснул нож. Прицел.

«Внимание. Цель оказывает ощутимое сопротивление!»

Бросок.

«Потеряна связь с отделением Защиты Цитадели 137-821. Летальный исход»

В сердце комбайна торчала рукоятка немаленького ножика, который я протаскал с собой почти всю войну.

Вдруг выход из Цитадели начал закрываться панелями, опускающимися сверху – с потолка. У меня уже не было сил удержать дверь, чтобы мы смогли проскочить. Вдруг чья-то песня.

«…Харланг-Гурх! Чмырх! Харала-Лан! Анаг-Ганна! …»

Песня на незнакомом языке. Монотонная, протяжная, тянущаяся десятком гортанных голосов песнь. И какое-то жужжание. Скрип. Скрежет.

«Быстрее, Кел! Она сейчас закроется! Ее кто-то держит! Но долго эта сволочь так не протянет!» - крик Гвина. Эхо.

«Вперед! Диорит! На плечо! Быстрее! Свод сейчас закроется!» - Эванс кричит Гвину, чтобы тот схватил меня на плечо и тащил к выходу.

«…Армалар! Чмырх! Туммо-Назхар! Анаг-Ганна! Иллиа! Наст Гаварр! Вазз! Гаррх! …»

Они поют! Они держат дверь! Чтобы Гвин и Эванс смогли сбежать.

- Гвин, Эванс! Скорее отсюда! Я обрушу свод!

- Скорее, Кел. Эта штука сейчас закроется! – крик Гвина, тонущий в звуках песни из другого мира. Далекого мира… Эванс и Гвин проскользнули под опускающейся дверью. Я повернулся, и тоже помчался к выходу. Вдруг сзади голос. Холодный и бездушный.

-Не спешите, мистер Лориэн! Вы же не хотите, чтобы ваша мать пострадала!

- Кел! Беги! – истошный крик матери. Она стояла в обрызганном кровью коридоре. Плакала. Кричала. Но не могла сдвинуться с места. Рядом с ней стоял солдат, как две капли воды похожий на Пророка. Это и есть Пророк! Черные нити обвивали трепещущее тело моей матери, стягивая ей конечности, словно огромные провода.

- Мама! – я остановился как вкопанный. Замер. За мной захлопнулся выход из Цитадели. Голоса песни смолкли. Я попался. Им удалось все рассчитать, расставить ловушки, грамотно разместить ложные цели, задержать меня там, где надо. И в последний момент выложить на стол свой последний, самый крупный в колоде козырь. Все рассчитали, грязные твари!

- Сынок! Прости меня! Я не хотела! Я не могла… - она рыдала. Она чувствовала боль. Я представляю, сколько ее пытали…

- Мистер Лориэн, - начал свой очередной длинный монолог а-ля «вы – дурак, мистер Лориэн, а я – умный» Пророк, - Вы проиграли. Вы поставили на кон все… И проиграли… Вы не были мне достойным противником. И ваше время вышло. Итак – перед вами выбор. Вы сами сдаетесь - я сохраняю ей жизнь, или вы все равно попадете в наши руки, но ваша мать умрет на ваших глазах!

- Вы не посмеете! – метаморфоза. В моей руке оказался нож.

- Еще как посмею, – усмехнулся Пророк, - Мистер Лориэн! Решайте. Вы отказываетесь от моего предложения?

Я посмотрел матери в глаза. Мам, прости, я не должен сдаваться. Или все было заранее обречено на гибель, или у меня еще будет шанс… Мам… Я люблю тебя… Из моего правого глаза по щеке покатилась слеза. Я запомнил ее лицо. Искаженное мукой и адской болью лицо и светящиеся счастьем и надеждой глаза. В последние минуты своей жизни она гордилась мной. Она всегда верила в меня. Я не мог предать ее. Я сделал правильный выбор.

- Я отказываюсь подчиняться. Это мое последнее слово. И я буду бороться.

- Мистер Лориэн. Я знал, что вы скажете именно это, - хруст шеи, тело Алисии Лориэн упало на пол, - И вы опять поступили неправильно…

- Посмотрим…- по моему лицу катились слезы. Рука намертво держала нож. Я сделал шаг вперед.

- Тут нечего смотреть. Вы проиграли, - он сказал это, отошел на шаг, хлопнул в ладоши. Гудение?

«Внимание. Конфискационное поле включено. Система безопасности активирована. Энергетический контур включен» Затрещали динамики по всей Цитадели, отдаваясь звуковым эхом по всем залам и коридорам. Включилась сирена. Заработала сигнализация. На миг что-то вспыхнуло, я оказался отрезан от Пророка стеной синего огня. Я ударил по стене рукой – она не прогнулась, не обожгла, не причинила даже боли. Они изолировали меня в Цитадели. Я не мог отсюда вырваться. Из стен выехали какие-то полусферические устройства. Послышалось гудение силовых установок. С пола поднялось все оружие, все гранаты, все рации солдат. Из моих рук вырвался нож. Все это приклеилось к конфискационным устройствам. Вспышка. И все оружие исчезло, медленно тая в воздухе. Вдруг голос динамиков: «Система контроля и подавления активирована». Я почувствовал такую боль в голове, что вырубился за пару секунд. Они таки меня поймали.