1 Руссо считал, что человек, "становясь существом

общежительным, и вместе с тем рабом", "становится сла-

бым, болезненным и приниженным, и спокойный, изнеживаю-

щий образ жизни надрывает в конце концов его силы и его

мужество" (Руссо Ж.-Ж. О причинах неравенства / Под

ред. и с предисл. С. Н. Южакова. СПб., 1907. С. 36).

2 Радищев а. Н. Полн. Собр. Соч. Т. 1. С. 314.

 

своеобразно сложилось развитие русской общественной

мысли XVIII в. В трудах Радищева мы видим сочетание

этики счастья, полного развития всех заложенных в при-

роде человека возможностей, с теорией общественного до-

говора. Этика французских материалистов XVIII в. ока-

жется очень важной для Пушкина.

И все же определенные тенденции, проявившиеся со

всей полнотой в начале XIX в., ощутимы в предшествующую

эпоху. Для демократической публицистики XVIII в. был

характерен идеал гармонического, прекрасного, стремяще-

гося к счастью человека. Этот идеал был противопостав-

лен обществу, основанному на насилии и мертвящем бюрок-

ратизме, но не отрицал принципа частной собственности.

Те же философы, которые отрицали частную собственность

(Мабли) или колебались между ее осуждением и утвержде-

нием принципа эгалитарности, стремясь защитить трудовую

собственность от грабительской нетрудовой, то есть до-

пускали ограничение собственности (Руссо), в той или

иной степени склонялись к морали аскетизма. После рево-

люции положение резко изменилось. Если мы всмотримся в

"Цыган" Пушкина - первое произведение, широко, во всей

полноте философского звучания поставившее "цыганскую

тему" в русской литературе, то мы обнаружим весьма лю-

бопытные и принципиально новые, по отношению к XVIII

в., аспекты вопроса.

Цыгане Пушкина - свободный, вольный народ. В харак-

теристике их быта Пушкиным ясно чувствуется влияние

просветительского мышления XVIII в. Земфира Пушкина -

не романтическая Эсмеральда. Героиня Гюго - искра поэ-

зии в море грязи. Ее образ проецируется на цепь роман-

тических антитез: жизнь - поэзия, безобразие - красота,

грязь земли - чистота неба. Законы окружающего общества

не влияют на Эсмеральду, и само это общество менее все-

го похоже на картину союза равных и свободных "сынов

природы". Между тем читателю, знакомому с проблематикой

просветительской социологии XVIII в., бросается в глаза

связь поэмы "Цыганы" с кругом идей "философского века".

Философское пространство, в котором развивается конф-

ликт поэмы, - это антитеза противоестественной "неволи

душных городов" и "дикой вольности", естественного и

противоестественного. Мир неволи - это одновременно и

мир насилия, принуждения, подавления личности, власти

Закона, богатства и праздности. Совершенно в духе Руссо

"оковы просвещенья" (IV, 188) противопоставлены "воле".

Особенно сильно чувствовалось влияние Руссо в исключен-

ном Пушкиным монологе Алеко над колыбелью сына:

Пускай цыгана бедный внук

Лишен и неги просвещенья

И пышной суеты наук...

Не меняй простых пороков

На образованный разврат (IV, 445).

Но именно здесь начинаются и существенные для нашей

темы отличия в позиции Пушкина и Руссо. Пушкин подводит

нас к мысли, что общество цыган - это добровольный союз

людей, находящихся в "естественном", догражданском сос-

тоянии. Цыганский табор противопоставлен городу как об-

щество - не-обществу. Алеко не пошлет своего сына в го-

род:

От общества быть может я

Отъемлю ныне гражданина -

Что нужды - я спасаю сына -

И я б желал чтоб мать моя

Меня родила в чаще леса (IV, 446).

Цыганы - "природы бедные сыны" (IV, 203). Для чита-

теля, воспитанного на сочинениях Руссо и просветителей,

формулировка: "Мы дики; нет у нас законов" (IV, 201)

ассоциировалась с очень определенными публицистическими

идеями. Отсутствие законов у цыган подчеркнуто заменой

первоначального:

Я для него супругой буду

Ему по нраву наш закон (IV, 409) -

на:

Его преследует закон,

Но я ему подругой буду (IV, 180).

Однако, согласно трактату "О причинах неравенства"

Руссо, естественный человек живет вне общества, в оди-

ночестве. Он не знает общества других людей, нужда в

котором появляется лишь одновременно с земледелием и

частной собственностью. Его ум неразвит - чувство добра

и зла, справедливого и несправедливого ему чуждо. Ему

неизвестны страсти. Это тусклое, бесцветное существова-

ние.

Природа человека в "Цыганах" истолкована иначе: Пуш-

кин (как и до него Радищев) находится под очень сильным

влиянием этики французских материалистов.

Человек рожден для общежития. Общественное существо-

вание и есть "естественное". Люди вступают в общество

добровольно и для собственной пользы. Отношения между

родителями и детьми, с одной стороны, и супругами, с

другой, основаны не на долге, а на любви и собственной

выгоде каждого. Памятуя это, старый цыган уважает право

Мариулы на свободную любовь.

Добровольность и договорность этого "естественного"

общежития, основанного на личной выгоде каждого, исклю-

чает смертную казнь. Об этом писал еще Ф. В. Ушаков,

размышляя над Гельвецием. Вступление в общество - акт,

основанный на взаимной выгоде всех и каждого. Поэтому

он не сопровождается какими-либо клятвами, ограничения-

ми или обязательствами:

Я рад. Останься до утра

Под сенью нашего шатра

Или пробудь у нас и доле,

Как ты захочешь... (IV, 180)

Цыгане не предъявляют прав на жизнь Алеко:

...оставь же нас,

Прости, да будет мир с тобою (IV, 202).

Уже сказанное в высшей мере интересно. Своеобразная

смесь руссоизма и гельвецианства оказывается весьма ха-

рактерной для русской демократической мысли конца XVIII

- начала XIX в. Из учения Руссо отвергается мысль о

том, что человек, вступая в общество и превращаясь из

человека в гражданина, теряет часть естественной свобо-

ды, мысль о диктаторских правах социального организма

над своими членами. Русский вариант подразумевает про-

тивопоставление общества государству. Речь идет не о

поисках справедливого государственного строя, а о поис-

ках внегосударственной социальной структуры. Вместо

ранней антитезы: закон "неволи душных городов" и закон

цыган ("Ему по нраву наш закон") - противопоставление:

закон - не-закон ("Его преследует закон").

"Внегосударственное" по своей природе общество цыган

отличается еще водной существенной чертой: оно не знает

феодальных отношений (Пушкину прекрасно было известно,

что молдавские цыгане - крепостные', но он оставил этот

материал за пределами поэмы), но чуждо и буржуазных от-

ношений - номады лишены собственности и собственничес-

кого эгоизма. Еще Руссо подчеркивал, что чувство рев-

ности порождается не пламенным темпераментом южанина, а

психологией гражданина, то есть собственника. "Караибы

- народ, менее всех других удалившийся от естественного

состояния, - наиболее миролюбиво разрешают возникающие

на этой почве столкновения; им почти незнакомо и чувс-

тво ревности, хоть они и живут в жарком климате, где

страсти эти всегда, по-видимому, бывают более деятель-

ны"2. В другом месте Руссо прямо связывает появление

ревности с переходом к оседлости: "Люди, скитавшиеся до

сих пор в лесах, перейдя к более оседлому образу жизни,

понемногу сближаются друг с другом... Кратковременные

отношения, вызываемые естественным влечением, ведут за

собой, благодаря возможности часто посещать друг друга,

отношения, более нежные и прочные". Однако тотчас же

"вместе с любовью просыпается ревность. Торжествует

раздор, и нежнейшая из страстей получает кровавые жерт-

воприношения"3. Любопытно, что и Пушкин в отброшенном

позже "руссоистском" монологе Алеко заставил героя наз-

вать ревность чувством, чуждым гвободному миру цыган.

Предсказывая счастливую будущность своему "дикому" сы-

ну, он говорит: