Глава II

КУЛЬТУРОЛОГИЯ РАННЕЙ ПАТРИСТИКИ

129

манию у них очень сильна и в дальнейшем будет активно реализована патристикой.

Мы не случайно уделили здесь так много внимания ста­новлению понятия бога или первопричины в раннехристи­анской апологетике. Это понятие было центральным не только для христианской теологии или философии, но во­круг него формировалась вся духовная культура европей­ского средневековья, включая и особо интересующие нас здесь сферы художественного мышления и эстетики.

Проблема мира как космоса мало интересовала ранних христиан. Все их внимание было приковано к миру как социуму, как человеческому обществу, к человеку как основе этого мира. Космологические и натурфилософские проблемы затрагиваются ими редко, и только постольку, поскольку от новой системы миропонимания требовалось осмысление и этой части бытия. Больше всего мир интере­сует их не с философской, но скорее с эстетической точки зрения — как прекрасное творение бога, поэтому мы под­робнее остановимся на этом аспекте их теории позже. Проблема бытия для них скорее эстетическая проблема, чем онтологическая. Здесь для полноты общей картины христианской теории мы приведем лишь натурфилософ­ское описание Лактанция (Div. inst, Р, 9), очень характер­ное для христианской онтологии позднеантичного периода. Христианские мотивы переплетены здесь с гностическими и восточными представлениями, дуализм которых пере­плавляется у Лактанция в бинарную систему мироздания. Прежде всего бог сотворил небо, интерпретирует Лак-тан ций книгу «Бытия», и повесил его на высочайшем месте вселенной, чтобы поставить там свой престол. Потом создал он и окружил небом землю для жизни людей и животных. Он разлил по ее поверхности моря и реки. Место своего пребывания наполнил он сиянием и светом, создав солнце, луну и множество других сияющих светил. На земле же он оставил тьму, противоположную свету. Все получает свет только с неба. Земля является местом ночи и смерти в про­тивоположность небу ■— обиталищу света и жизни. Земля так же удалена от неба, как зло от добра, как порок от добродетели. Бог разделил землю на две противоположные части — восточную и западную. Восток имеет прямое от­ношение к богу, который является истинным началом све­та, духовным и невидимым солнцем, просвещающим людей

и ведущим их к бессмертной жизни. Запад, напротив, по­добен мрачному духу, похищающему у людей свет и ввер­гающему их в смертные грехи. Как восток является светом, а в свете заключена жизнь, так запад есть мрак, содержа­щий гибель и смерть. Бог устроил на земле и еще две про­тивоположные части — юг, сближающийся с востоком и подверженный солнечному жару, и север, тяготеющий к за­паду и покрытый льдом и снегом. Холод противоположен теплу так же, как тьма противоположна свету. Юг соотно­сится с востоком так же, как тепло со светом; север соотно­сится с западом так же, как холод с тьмою. Бог определил для каждой части соответствующее ей время года: для вос­тока — весну, для юга — лето, для запада — осень, для севера — зиму. Юг и север — образы (figura) жизни и смер­ти, ибо жизнь связана с теплом, происходящим от огня, а смерть заключена в холоде, происходящем от воды. Со сторонами света связана смена дней и ночей и времен года, беспрерывное изменение которых согласуется также с другими переменами времени. День, идущий с востока, как и всякое благо, принадлежит богу. Ночь, производи­мая западом, находится во власти противостоящего богу духа. Бог противопоставил день и ночь как прообраз бу­дущего противоборства истинной религии и ложного суе­верия. Бог подобен солнцу, хотя и одному, но наполняю­щему все части мира своим светом и теплом, истинным зна­нием. Ночь же, находящаяся во власти злого духа, своей чернотою являет образ ослепления и заблуждения языче­ских суеверий. И как бы ни было велико число звезд, бли­стающих в ночной тьме, они не могут рассеять мрака и, обладая малым количеством света, не производят тепла. Интересно отметить, казалось бы, парадоксальный факт: у апологетов христианства собственно теология (учение о боге) носит значительно менее христианский и более философский {в античном смысле слова) характер, чем их онтология или «натурфилософия». Лактанций просто не в состоянии сказать даже несколько фраз в духе античной натурфилософии. Здесь опять возникают парадоксы хри­стианской гносеологии. Христиане еще от своих ближне­восточных предшественников узнали и приняли, что бог принципиально непостигаем, именно поэтому их постоянно интересует вопрос, что есть бог. Опыт античной науки и философии показал им, что предметный мир во многом пд-

5 В. В. Бычков

130