6.8. Дисфункционность власти

В определенных ситуациях власти подвержены «заболеваниям». Эти болезни носят не только институционный характер. Нередко они связаны с психическими структурами личности, являющейся обладателем власти. Желание господства, будучи принципом власти, иногда приобретает гипертрофированные размеры, превращаясь в

страсть к господству, что становится своего рода душевной болезнью. И тогда на передний план выходят амбиции, капризы, жажда пре­стижа и т.п. Такого рода девиации можно встретить в истории XX в. Примером тому могут быть фигуры Гитлера, Сталина, Муссолини и др., которые принесли немало страданий многим народам.

Другим отклонением, чрезвычайно опасным для власти и лю­дей, является коррупция. Она имеет довольно широкое распрост­ранение среди тех, кто является обладателем власти, и особенно среди их окружения. Если власть поражена коррупцией, то она перестает выполнять свои основные функции, становясь инстру­ментом корыстных сил общества, использующих власть только в своих интересах. Коррупция приводит к отставкам и скандалам, подрывает веру в демократию, открывает путь для выхода наружу социальному и политическому недовольству, а подчас и фашизму.

Коррупция является едва ли не основным злом, которое свя­зано с властью. Политологи говорят о политической коррупции или власти денег, имеющих разрушительные последствия для вла­сти. О власти денег весьма образно говорил В. Шекспир в своей драме «Тимон Афинский»:

Тут золота достаточно вполне, Чтоб черное успешно сделать белым, Уродство — красотою, зло — добром, Трусливого — отважным, старца — юным, И низость — благородством... О, я знаю, Что этот желтый раб начнет немедля И связывать, и расторгать обеты; Благославлять, что проклято; проказу Заставит обожать, возвысит вора, Ему даст титул и почет всеобщий, И на скамью сенаторов посадит⁵¹⁰.

Таким образом, государственная власть представляет собой со­вокупность политических механизмов, обеспечивающих социальное и политическое единство общества, процедуры и правила действия людей, без которых выживание этого общества было бы просто не­возможным. Структурированная правом государственная власть обес­печивает поддержание социального порядка и общий интерес, а пото­му нацелена на создание условий для счастья и благополучия людей.

⁵⁰⁹1ЬЫ. Р. 135.

¹ Шекспир В. Поли. собр. соч.: В 8 т. М., 1960. Т. 7. С. 480-481.

410

411

Глава 7. Власть классов, элит, групп, техноструктур

7.1. Власть в социальных полях

Наряду с государством существует и иной подход к власти, подход со стороны групп, классов или иных социальных совокуп­ностей. Как известно, государство, по Аристотелю, это некое множество определенным способом интегрированных и общаю­щихся между собой людей. И это общение является политическим. А стержень политического общения — «власть, в силу которой че­ловек властвует над людьми себе подобными и свободными»⁵¹¹. Для Аристотеля государство не просто некоторое скопление людей, но союз, ассоциация граждан — людей свободных и равноправных.

Гражданскую общину рассматривал как важнейшую форму человеческого общежития Цицерон. Из его трактата «Об обязан­ностях» следует, что гражданская община, которая соединяет в одно целое всех составляющих ее граждан (народ), и есть государ­ство. Совершенной общностью полагал город-государство Фома Аквинский. Голландский юрист, социолог и государственный дея­тель Г. Гроций видел в государстве союз людей. Вполне опреде­ленно по этому вопросу высказался и Д. Локк. В «Двух трактатах о правлении» он, в частности, писал: «Под государством я все время подразумеваю не демократическую или какую-либо иную форму правления, но любое независимое сообщество (апу тс1ерепс1еп1 соттишгу), которое латиняне обозначали словом «сМШз»; этому слову в нашем языке лучше всего соответствует слово «государ­ство» (соттоп теИЬ), оно более точно выражает понятие, обозна­чающее такое сообщество людей»⁵¹².

К сказанному добавим следующее. Существует множество связей, соединяющих регулирующую деятельность государства и господство тех или иных социальных групп. При этом государство в своей деятельности может учитывать не только интересы правя­щих групп. Этатическое регулирование сосуществует с так назы­ваемым фрагментарным господством.

^{5 11} Аристотель. Соч.: В 4 т. Т. 4. С. 452, 444, 379.

⁵¹² Локк Д. Соч.: В Зт. М., 1988. Т. 3. С. 338.

412

Повсеместно существуют и взаимодействуют между собой классы, группы давления, социальные совокупности, создающие аппараты, формирующие элиты, которые овладевают властью.

Кто же обладает властью в таком случае? Ею обладают главы родов, кланы руководителей, технократы, элиты. Нужно учитывать и еще одно обстоятельство. В государстве речь идет о так называе­мой макровласти, власти на макроуровне. Но есть еще и микроуро­вень власти. Речь в таком случае идет о власти отдельных индиви­дов и малых групп, что проявляется в реальной жизни людей, в разнообразных социальных отношениях. При анализе власти с та­ких позиций исследователь оказывается внутри различных соци­альных полей единого глобального социального пространства.

Что в политической науке понимается под «социальным по­лем»? Социальное поле — это специфическое пространство, где организуются отношения господства. Можно, например, гово­рить о социальном поле высшего слоя работников публичной службы, религии или гуманитарных наук. В рамках каждого из на­званных полей структурируются отношения господства и подчи­нения, или определяются, иными словами, обладатели и мишени власти, господа и подданные. Эти динамические подсовокупнос­ти со своими нормами, правилами, законами, знаниями пересе­кают глобальное общество.

Понятие «социального поля», заимствованное у П. Бурдье, по­зволяет по-новому, отлично от этатических механизмов предста­вить образ власти. Социальное поле, согласно П. Бурдье, может быть разделено на специфические подансамбли, каждый из кото­рых подчиняется специфической логике. Внутри каждого соци­ального поля ведется борьба, а властные отношения в каждом из них, по Бурдье, являются отражением классовых конфликтов.

Глобальное общество как единое социальное поле оказывает­ся структурированным так называемыми подполями, каждое из которых отмечено и позициями управляющих (господствующих) и управляемых (находящихся в подчинении первых), и получени­ем материальной, культурной или символической прибыли и т.д. «Поля предстают в синхронном восприятии как пространства, структурированные позициями (или постами), особенности кото­рых зависят от их позиций в этих полях, и которые могут быть подвергнуты анализу вне зависимости от характеристик тех, кто

413

их (эти позиции или посты. — В.Ж.) занимает... Имеются общие законы полей: поля так же различны, как различаются поле поли­тики, поле философии, поле религии, хотя и имеют общие инва­риантные законы функционирования»⁵¹³.

Каждое специфическое социальное поле испытывает на себе воздействие властных отношений или отношений господства, ко­торые связаны с деятельностью, скажем так, ограниченных групп, в которых социальные агенты, или актеры, располагаются иерар­хически.

Как же в таком случае необходимо понимать эти властные от­ношения? Они характеризуются тем, что вкладывается в понятие господства. Это означает, что последнее выражается в командова­нии внутри организованной социальной структуры как результат неравенства и асимметричных отношений. И вновь подчеркнем, что речь не идет об индивидуальных стратегиях актеров, ибо мик­ростратегии характеризуются властными отношениями иного типа, чем те, что были рассмотрены ранее. Микростратегии явля­ются более открытыми и динамичными, чем макростратегии, а власть групп является более закрытой и непроницаемой, чем власть на макроуровне.