6.5.8. Патологические формы государственной власти

«Если государство является сильным, оно нас уничтожает. Если оно является слабым, то мы сами погибаем». В этих словах французского поэта, мыслителя и публициста Поля Валери (1871—1945) метафорично высказана мысль о возможных откло­нениях этатической власти, когда утрачивается равновесие в жиз­ненном регулировании общества. Это может получить выражение в угнетательской власти государства, когда эта власть становится деспотической, тиранической или тоталитарной. Это с одной сто­роны. А с другой — патология власти может получать свое выра­жение в дезорганизации общества. И тогда устанавливается анар­хия как крайняя и недопустимая для общества форма социального беспорядка, чреватого попранием всех и всяческих норм права.

Тирания, деспотия, тоталитаризм — это такие формы власти, с помощью которых осуществляется угнетение людей. В этом слу­чае власть перестает быть условием человечности человека, она перестает быть системой регулирования, стратегией жизни. Власть становится носителем антигуманного начала.

История знает немало примеров тиранической власти. Что же такое тирания? Вот как ее определяет Блез Паскаль: «Тирания — это желание властвовать, всеобъемлющее и не признающее ника­ких законов.

Множество покоев, в них красавцы, силачи, остроумцы, благо-честивцы, и каждый - владыка только у себя и больше нигде. Но иной раз они встречаются, и силач с красавцем вступают в нелепую драку, стараясь подчинить один другого, хотя суть их власти глубо­ко различна. Они не могут сговориться, и вина их в том, что оба хо­тят во что бы то ни стало править всеми остальными. Но это не под силу никому, даже самой силе: она ничего не значит в державе уче­ных и властвует лишь над людьми действия... Тирания — это жела­ние добиться чего-то неподобающими средствами»⁵⁰¹.

Тирания в психологическом плане, значит, заключена в жела­нии господствовать или командовать всюду. Я сильный, утверж­дает Б. Паскаль, и потому меня должны любить. И отличительное качество тирана — стремление господствовать всюду.

^{5 01} Паскаль Б. Мысли. М., 1994. С. 348-349.

400

Тирания как форма власти имела достаточно широкое рас­пространение в античной Греции. Термин гугаппоз на греческом оз­начает абсолютный господин, а тирания, следовательно, представ­ляет собой осуществление власти тираном. Для греков тиран — это народный руководитель, пользующийся доверием народа и доби­вающийся как бы избытка служения. Тиран для прихода к власти прибегает обычно к насилию или использует свой дар красноре­чия. В современных условиях как тиран рассматривается тот, кто осуществляет высшую власть абсолютно и угнетательски. И тира­на никто не рассматривает как народного руководителя.

Другим вариантом власти, нацеленной на угнетение, является деспотия, которая в течение длительного времени была присуща власти в Турции и Китайской империи. Весьма своеобразно оха­рактеризовал деспотию Ш. Монтескье. «Когда дикари Луизианы, — пишет он, — хотят достать плод с дерева, они срубают дерево под ко­рень и срывают плод. Таково деспотическое правление»⁵⁰². Не уди­вительно, что многие политические мыслители, начиная от Н. Ма­киавелли и вплоть до Ш. Монтескье и Ж.-Ж. Руссо, подвергали дес­потию жесткой критике как власть, ставящую себя над законами.

Что же понимается в политической науке под деспотическим государством? Это государство, которое не руководствуется в сво­ей деятельности законами и правилами. Власть в нем не испыты­вает никаких ограничений. И потому такое государство основано на страхе, который оно порождает в душах своих подданных. Сущ­ность деспотического государства была вскрыта Ш. Монтескье. Он, как известно, различал три формы правления — республика, монархия и деспотия. Такая классификация основана у Ш. Мон­тескье на трех критериях: число обладателей власти, особенности осуществления власти и, наконец, принцип правления. На основе этих критериев деспотическая власть может быть определена как власть без законов и правил, подчиненная воле и капризам одного лица. И отличие деспота от монарха, который также обладает су­веренной силой, состоит в том, что первый, в отличие от второго, не подчиняется законам и как бы стоит над ними. Добавим вслед за Ш. Монтескье: число тех, кто правит, не столь важно для ха­рактеристики власти, как важен способ осуществления суверен-

^{5 02} Монтескье Ш. Указ. соч. С. 211.

401

26 Заказ 125

ной силы. И наконец, Ш. Монтескье обращает внимание на то, что специфика власти испытывает воздействие эмоций и страстей людей. Республика, как отмечает Ш. Монтескье, основана на доб­родетели, монархия — на чести, а деспотия — на страхе. И по­тому деспотия, при которой каждый боится каждого, одинакова всюду. Понятно, что деспотическая власть не имеет ничего обще­го с правовым государством.

Угроза деспотии была вполне реальной на протяжении дли­тельного времени. Она существовала в Европе весь XVIII в. и в начале следующего XIX в. В это же время возникает и так называ­емый новый деспотизм, который был проанализирован А. де Ток-вилем в его знаменитой «Американской демократии». Этот вид деспотизма стал следствием становления нового общества с его ра­венством условий, с тиранией большинства и господством в обще­стве общественного мнения. А. де Токвиль говорит об опасности диктатуры большинства, которая может приводить к деспотизму.

Эта проблематика оказалась весьма актуальной в XX в., когда появился тоталитаризм как проявление всемогущества государ­ства. К слову сказать, тоталитаризм в известном смысле является порождением демократического общества. И он появляется там и тогда, где и когда закон утрачивает связь с трансцендентным, а политический порядок отрывается от божественного права.