5.7.2. Западничество

Под западничеством в русской общественно-политической мысли понимается направление, содержание которого составляла идея об усвоении Россией европейской цивилизации: науки, тех­ники, политического строя, других ценностей, ориентированных на Западную Европу, выросших из нее. Западники считали, что Россия должна учиться у Запада и пройти тот же исторический путь, что и Запад. Следует сказать, что западничество, как и сла­вянофильство, не являлось однопорядковым идейным течением. Это достаточно сложное социально-политическое явление.

Политические идеи п.Я. Чаадаева

Одним из первых идеологов западничества⁴³⁵ был Петр Яков­левич Чаадаев (1794—1856) — дворянин с типично декабристской биографией: университет, участие в Отечественной войне 1812 г. и заграничных походах, масонство.

^{4 35} Идейные позиции П.Я. Чаадаева легли в основу многих научно-те­оретических построений и западников, и славянофилов, и либералов, и консерваторов — столь обширны и глубоки они были. Однако не вызыва­ет сомнения факт западнической ориентации творчества Чаадаева. Его убежденность в необходимости для России пройти все ступени цивилиза­ции, которые прошла Западная Европа, несомненно, определяют место этого оригинального политического мыслителя среди западников.

343

Чаадаев полагал, что Российская империя способна избежать распада лишь при условии, что она повторит прошлый путь европей­ской культуры. Взяв у нее весь опыт, навыки и, главным образом, ее науку, Россия сможет в будущем спасти Европу от «морального хаоса и социалистического материализма».

Западники однозначно оценивали прошлое России как тем­ное. Сначала она прошла через дикое варварство, потом — через грубое невежество, а затем - через свирепое чужеземное владыче­ство, дух которого унаследовала наша национальная власть.

Православие, которое Россия восприняла от Византии, запад­ники считали не лучшим выбором. Такая позиция определялась тем, что, во-первых, это событие произошло в момент упадка Во­сточной Римской империи, наследницей которой стала изолиро­ванная от Европы Русь. Религия была получена не от республи­канских монархий первых цезарей, а от восточного деспотизма, в котором император правил Церковным Собором, от системы це-зарепапизма. Во-вторых, воспринятое Россией православие ока­залось аскетической, лишенной социальных устремлений религи­ей безропотного народа, принужденного отказаться от улучшений своей земной и реальной жизни.

Западники подвергают сомнению религиозную основу право­славной русской государственности. Более того, они утверждали, что православие способствует углублению социальной и политической апатии населения. А православная церковь является основной под­держкой застойного политического режима. Как считал Н. Огарев, друг и соратник А.И. Герцена, вера в фатализм божьего произвола породила формальную религиозность, лишенную какого-либо нрав­ственного содержания. Точно так же «привычка к рабству, признан­ному законодательством, дает нам формальную законность поми­мо всякого права»⁴³⁶.

Все западники сходились в одном: Петр I наметил верный путь, отбирая из опыта Европы только то, что было полезным, прочным и ценным для России. Некоторые из них утверждали, что русское общество не готово выработать продуктивные поли­тические идеи и реализовать их в жизни. Поэтому и заимствова­ния могут осуществлять лишь на определенном уровне, чтобы они могли оказаться эффективными.

Западники выдвигают концепцию «революции сверху». Все преобразования общества и государства они рассматривали как результат реализации правительственных программ. В этих усло­виях, естественно, решительно возрастает роль государства. Бе­линский даже допускал самодержавие как инструмент политичес­ких реформ и просвещения. Он же полагал, что русские либералы только вредили реформам, так как всегда раздражали правитель­ство, провоцировали его и заставляли видеть революционные за­говоры даже там, где их не было.

Какая же задача стоит перед государством? С точки зрения за­падников, это преобразование общества. Они говорят о двух новых классах: буржуазии и интеллигенции, которые призваны сыграть решающую роль в преобразовании общества. При этом особая роль отводилась интеллигенции, интеллектуалам, способным трезво оценить политическую ситуацию и противостоять самому правительству и толпе. Этот просвещенный слой, по мысли за­падников, способен обеспечить духовный и моральный перевес России над Западом.

Обращает на себя внимание тот факт, что, по убеждению за­

падников (Белинский), источником интересов, целей и любой де­

ятельности вообще является общественная жизнь, социальность.

В письме другому западнику, Боткину, Белинский написал:

«Итак, я теперь в новой крайности — это идея социализма, кото­

рая стала для меня идеей идей... Она... поглотила и историю, и ре­

лигию, и философию. Общество живет известной суммой извест­

ных убеждений, в которых все его члены сливаются воедино... Со­

циальность, социальность — или смерть!»⁴³⁷ ;■

В понятие социализма западники включали, с одной сторо­ны, идеи, высказанные «утопическими социалистами» (Сен-Си-¹ мон, Фурье), с другой — постулаты из систем Гегеля и Фихте, ста­вивших государственность и национальность выше отдельной личности. В этой связи можно говорить о формулировании рус­скими западниками концепции «национального социализма».

Неудача буржуазных революций стимулировала поворот рус­ского западничества к радикализму. На передний план выходит тема революционного преобразования общества. Радикальные за-

436

Цит. по: Гершензон О. История молодой России. М., 1933. С. 284.

Цит. по.: Исаев И.А., Золотухина Н.М. Указ. соч. С. 258.

344

345

падники не верили, что права могут быть закреплены и гаранти­рованы в формальных законах, так же как не придавали особого значения той или иной политической форме. (Здесь они прибли­жаются к славянофилам.) Условием успеха социальных преобра­зований они полагали создание в России республики. Н. Черны­шевский утверждал, что это последняя форма государства вообще. Чтобы избежать неурядиц переходного периода (от самодержавия к народоправству), Чернышевский допускал даже существование в течение этого времени монархической формы. Однако некоторое время спустя переходный период сокращается им до минимума.

Идея революционного свержения правящего режима неиз­бежно порождала некоторые анархические элементы в западни­ческой политической теории. Разрушенное старое государство должно было быть заменено чем-то новым и по форме, и по суще­ству. Формой, как мы уже отмечали, становилась республика. Су­щество же преобразований определялось следующим образом: ос­вобождение крепостных, демобилизация половины армии, сокраще­ние до минимума администрации и государственной власти. Должны быть созданы свободные ассоциации производителей, конкуриру­ющие друг с другом в обстановке политической свободы. «Орде жуликоватых и деспотических чиновников» противопоставлялся здравый разум ныне спящих народных масс, которые, проснув­шись, смогут найти эффективные формы самоуправления. Свое место может найти в этом процессе и сельская община, которую так расхваливали славянофилы.

Западники, выступая с позиций разрушения государства, пред­полагали сохранение его активной экономической функции. Они понимали, что только государство было в состоянии гарантировать основные экономические права. И тем не менее в западнической концепции все явственнее проявлялись черты «гильдейского соци­ализма», т.е. системы, в которой экономическое самоуправление различного рода корпораций и ассоциаций вовсе не нарушается планирующим и регулирующим вмешательством государства.