Русский поцелуй

Поцелуи можно рассматривать под культурно-национальным углом зрения. Разные культуры неодинаково относятся к поцелую: в одних — он не принят (некоторые страны Африки, эскимосы), в других — встречается, но в ограниченных ситуациях (Китай, Япония, Египет, Индия, Афганистан, Иран), в третьих — социально приемлем и широко распространен (большинство европейских стран, Южная Америка). Конечно, за всем этим стоят культурно-исторические или религиозные истоки. Поэтому поцелуи как факт культуры неслучайно привлекают к себе внимание специалистов самых различных областей знания: этнографов, культурологов, социологов, физиологов, психологов, семиотиков, религиоведов, философов и, конечно, «инженеров человеческих душ» — писателей и поэтов.

Само существительное «поцелуй» в русском языке представляет редкую в грамматическом отношении форму — лексикализацию повелительного наклонения глагола поцеловать. Переход повелительных форм глагола в разряд имен существительных — явление позднее в русском языке, очевидно, не ранее середины XVII в. — начала XVIII в., так как древнерусские памятники таких форм не регистрируют. Другая особенность таких необычных образований — все они возникли на народно-разговорной основе.

Этимологию глагола (по)целовати обычно связывают с прилагательным целый в древнем, исходном значении «здоровый» .

Если слово поцелуй — новое, молодое в русском языке, то как же славяне передавали современную идею «прикосновение губами»? Южные славяне употребляли лобзание (это слово было заимствовано также в древнерусский), восточные же славяне использовали свои исконные обозначения: ласка (от ласкать), холя (от холить), теша (от тешить). Поцелуи были лишь частью этих действий, не вычленяясь из них в качестве самостоятельного элемента, а значит — и не требовали словесного выражения. Что же касается заимствованного лобзания, то оно употреблялось восточными славянами преимущественно в церковных текстах и не вызывало, в отличие от русских обозначений, таких живых, чувственных ассоциаций. К XIX в. эти древние формы уже начали распадаться или видоизменились.

Одной из консервирующих тенденций явилось сохранение этих форм в архаических заговорах (приговорах), где наиболее выпукло проявлялась древняя семантика и символика поцелуя.

Почему же существительное поцелуй образовалось от глагола совершенного вида? Очевидно, дело здесь в грамматической семантике: императивные формы имперфективных глаголов передают идею незаконченного действия, перфективных глаголов — действия законченного, завершенного; кроме того, в первых формах есть сопутствующий прагматичекий компонент приказа, повеления, в последних — просьбы или смягченного приказа.

Поцелуй — неслучайное слово, он тесно был связан с русскими народными традициями. Поцелуй сопровождал жизнь русича всю его жизнь: от рождения до смерти.

Только с середины — конца XVIII в. начинается высвобождение слова поцелуй от символических и магических корней и семантико-стилистическое приравнивание (или – лучше сказать – «подравнивание») к высокому слову лобзание (лобызание).

Изменились синтагматические свойства слов поцелуй и поцеловать: оно активно приобретало актанты как слева, так и справа от себя.

В культурном и языковом сознании XIX в. существовала своеобразная градация поцелуев, которая формировала семиотическую матрицу: что дозволено, что пристойно, что разрешается, что предписывается, а что – напротив – воспрещается или осуждается в той или иной ситуации. Знание этой ритуально-этикетной матрицы входило в свод правил социального поведения, а нарушение ее каралось презрением или даже отторжением человека от данного социального круга. В XIX веке поцелуй, переместившись из области традиционного русского приветствия-привечания в сферу куртуазно-светского обхождения, изменил свою семантику и семиотику и в результате этого оказался включенным в систему эстетических понятий. Оказавшись в сети эстетических представлений, меняющихся от времени и моды, поцелуй испытал сильнейшее притяжение чувственно-игривого Эроса.

Литераторы активно осваивали пространство поцелуя и разрабатывали типологию ощущений, возникающих при этом: длительность поцелуя; звуковые сопровождения поцелуя; поцелуй с точки зрения вкусовых, тепловых ощущений; интенсивность поцелуя; чувственные характеристики поцелуя; поцелуй со стороны интимности; поцелуй с точки зрения активности-пассивности человека; морально-оценочные аспекты поцелуя — обычно эти ассоциации связаны с библейскими мотивами.

Русский поцелуй  — в этом выражении спрессованы как исконные славянские смысловые компоненты, связанные с идеей целости, целостности и здоровья, так и новые, заимствованные, выражающие представления о его интимной и эротической природе. Русский поцелуй вобрал обе эти стихии, сохраняя свое и принимая и развивая чужое.