П. Б. Струве: политическая социология свободы

Петр Бернгардович Струве (1870-1944) — российский социолог, философ, правовед, экономист. Учился на юри­дическом факультете Петербургского университета, был преподавателем Петербургского политехнического инсти­тута, читал курс политической экономии. Проходил ста­жировку у Л. Гумпловича в Граце (Австрия). В 1917 г. защитил докторскую диссертацию «Хозяйство и цена». Был депутатом Второй Государственной думы, членом ЦК партии кадетов, организатором Добровольческой армии, членом правительства П. Врангеля. В 1920 г. эмигриро­вал из России. Преподавал социологию в Белградском университете. Последние годы жизни провел в Париже.

Основные сочинения: «Критические заметки к воп­росу об экономическом развитии России» (1894); «Сво­бода и историческая необходимость» (1897); «Марксовская теория социального развития» (1900); «К характе­ристике нашего философского развития» (1902); «Идеи и политика в современной России» (1907); «Раtriоtiса. Политика, культура, религия, социализм. Сборник ста­тей за пять лет (1905-1910)» (1911); «Заметки о плюра­лизме» (1923); «Метафизика и социология. Универса­лизм и сингуляризм в античной философии» (1935) и др.

Струве прошел сложный путь идейно-теоретических исканий от легального марксизма к идеализму, от позитивизма к естественно-правовой социальной теории. Один из центральных вопросов его исследований — это воп­рос естественных прав и свобод личности. Активно уча­ствуя в политических и философских дискуссиях своего времени, он на первое место ставил свободу убеждений, совести, слова и печати, придавал им абсолютный ха­рактер и считал, что никакая социальная сила, вплоть до государства, не вправе ущемлять их. В случае же каких-либо организованных посягательств на эти свобо­ды произойдет трансформация права в неправо.

Особый интерес представляла для Струве проблема правового государства, которую он рассматривал не толь­ко как теоретическую, но и как практическую, имея в виду бурные политические преобразования, происходя­щий в российской действительности. Только в условиях правовой государственности свобода личности может иметь законные гарантии.

Три базовых принципа должны лежать в основе прак­тической деятельности по строительству правового госу­дарства: 1) взаимосвязь прав и обязанностей личности; 2) равенство возможностей для всех граждан в хозяй­ственно-экономической деятельности, предполагающее равные права получения образования, профессии и т. д.; 3) признание важности духовных, нравственных и рели­гиозных, начал в государственном строительстве и функ­ционировании властных структур.

Вслед за Гегелем Струве наделял государство при­знаками земного божества, обладающего космичностью, надвременностью, способного порождать у граждан осо­бое «чувство государственности», основанное на глубин­ном бессознательном ощущении мощи этой надклассо­вой силы, являющей собой непререкаемую ценность.

Л. И. Петражицкий: социопсихология социально-правового поведения

Лев Иосифович Петражицкий (1867-1931) — россий­ский социальный мыслитель, специалист по проблемам социологии и психологии права. Учился на медицинс­ком и юридическом факультетах Киевского университе­та, слушал лекции в университетах Польши и Германии.

Преподавал в Петербургском университете. Его учени­ками в разные годы были Г. Д. Гурвич, П. А. Сорокин, Н. С. Тимашев, А. Полгурецкий. Избирался депутатом Первой Государственной Думы, был членом ЦК партии кадетов. После революции жил в Польше, возглавлял кафедру социологии Варшавского университета. Жизнь ученого оборвалась трагически в результате самоубий­ства. Опубликовал книги: «Очерки философии права» (1901); «Введение в изучение права и нравственности. Эмоциональная психология» (1905); «Теория права и государства в связи с теорией нравственности» (1910).

Петражицкого привлекала проблематика, связанная с психологической, мотивационной стороной социально-правовой регуляции. В то время среди правоведов мало было тех, кто всерьез интересовался достижениями пси­хологии, и еще меньше тех, кто готов был использовать ее достижения применительно к проблемам права. В этом отношении Петражицкий выступил как новатор и лидер нового направления — психологической школы права, предприняв попытку использовать бихевиористскую ме­тодологию к анализу проблем социально-правовой регу­ляции и мотивации нормативного поведения индивидов.

Петражицкий полагал, что эмоциональные реакции и поведенческие акты представляют собой рефлектор­ные ответы на внешние стимулирующие воздействия ок­ружающей социальной среды и обеспечивают адапта­цию индивидов к внешним требованиям. Одновременно он утверждал, что существуют некоторые неразложи­мые, первоначальные эмоциональные акты, являющие­ся основой всего того, что человеческое мнение опреде­ляет как право. Некоторые современники, в частности Н. Н. Алексеев (см. его «Основы философии права», 1924), усматривали в этих положениях элементы фено­менологической методологии.

Для Петражицкого эмоции выступали как определяю­щие «перводвигатели» социально-правового поведения людей. Своеобразие правовых эмоций в том, что они носят императивно-атрибутивный характер и способны побуждать индивидов к законопослушному поведению. Они же служат имманентным психологическим основа­нием, позволяющим субъектам предъявлять юридические требования по отношению к другим лицам и тем самым принуждать их соблюдать правовые нормы, вы­полнять принятые обязательства, отвечать за свои дей­ствия согласно закону.

Позиция Петражицкого была направлена против рас­пространенного убеждения, согласно которому право — это область исключительно внешнего социального пове­дения и что будто бы не следует принимать во внимание процессы и противоречия, составляющие содержание индивидуальной мотивационной сферы субъекта соци­ально-правовых отношений. Он убедительно аргументи­ровал позицию, которая сыграла определяющую роль в формировании психологической школы права и заклю­чалась в том, чтобы рассматривать психологию мотивов и эмоций как ведущие конституирующие факторы в функ­ционировании интуитивного права, опирающегося не на внешние нормативные источники, а являющегося ре­зультатом внутреннего интуитивного самоопределения личности в сфере правовой реальности.

Бихевиористская методология внесла, однако, суще­ственные ограничения в понимание психологических механизмов деятельности правового сознания. Она зас­тавила Петражицкого отрицательно отнестись к пробле­ме целевой детерминации социально-правового поведе­ния и тем самым перечеркнуть традиционный для всей истории классической философско-правовой мысли воп­рос о соотношении свободы и права.

Поскольку одним из главных вопросов правовой фи­лософии серебряного века был вопрос о взаимоотноше­ниях права и нравственности, то в центре внимания Петражицкого не случайно оказалась проблема нрав­ственно-психологических оснований правосознания, при­нявшая вид вопроса о природе этических и правовых эмоций. Он попытался доказать, что право обладает бо­лее высокой общественной ценностью, чем мораль, по­скольку это более сложный и более эффективный соци­альный механизм. На фоне общепринятого преклонения российской интеллигенции перед нормами нравственно­сти и пренебрежения нормами права, доходящего до от­крытого правового нигилизма, позиция Петражицкого способствовала повышению авторитета права.