Часть I. Методология научно-психологического исследования сознания

тую не способен актуализировать в сознании нужную информа­цию, хотя при этом он не может не помнить то, что тщетно пыта­ется вспомнить. Если помнит (а в этом нет сомнений, ведь когда человек пытается и не может воспроизвести искомое слово, он всегда способен назвать любое слово, которое «забытым» не яв­ляется), что же тогда блокирует доступ к нужному содержанию памяти? Почему, будучи уверенным (будучи абсолютно субъек­тивно уверенным) в том, что информацию, которую я безуспеш­но пытаюсь вспомнить (актуализировать в настоящем), я действи­тельно помню, я тем не менее, воспроизвести не могу?

Почему, осознавая ошибочность результатов воспроизведения некоторого информационного материала, зная, что я воспроиз­вожу неверно, я не воспроизвожу безошибочно? Чтобы знать, что я неточно воспроизвожу, я должен знать, как надо воспроизводить точно. Почему же тогда я воспроизвожу неточно, ведь мне извес­тен правильный результат, я о нем помню, почему же тогда вспо­минаю не то, о чем помню? (На эту аномалию обратил мое вни­мание В. М. Аллахвердов.) Этот вопрос можно сформулировать иначе: «Отчего происходят мнемические ошибки?» Как содержа­нием воспоминания становится то, что не хранилось в памяти?

Почему я трачу достаточно много времени для того, чтобы что-то вспомнить, хотя само воспроизведение сопровождается чув­ством субъективной уверенности в том, что мое воспоминание верно (хотя в действительности оно может оказаться ошибо*ч-ным)? Для чего я тратил столько времени, чтобы вспомнить то, что я и так помню?

Разрешение этих мнемических загадок возможно, на мой взгляд, только в том случае, если нам станет понятным психо­логика работы сознания. В рамках модели функционирования сознания мы могли бы понять, почему память устроена так, а не иначе, ведь любая форма познания опирается на память.

4.4. Аномалия мышления

Как известно, отправным пунктом мышления является осоз­нание субъектом проблемной ситуации. Та ситуация, по опреде­лению, считается проблемной, которая несет в себе неопре­деленность, содержит дефицит информации. Собственно, мышление и есть движение мысли от осознания неопределен­ности связей и отношений между элементами в структуре про-

Глава 4. Проблемы психологии сознания как теоретические аномалии

57

блемной ситуации к пониманию как результирующему эффекту мыслительного процесса. Таким образом, снятие неопределен­ности, преодоление энтропии, порождение смысла является ко­нечной целью мышления. Для того чтобы понимание состоялось, необходимо исходное непонимание. Без начального непонима­ния мышление невозможно. Оно определяет подготовительный этап мышления. Обнаружение собственного непонимания мож­но расценивать как старт психической активности мысли. Узна­вание собственного непонимания также требует от человека ког­нитивных усилий. Выявление, «опознание» своего непонимания, в свою очередь, происходит только вследствие его понимания. Непонимание выступает в качестве продукта акта понимания как следствие понимания. Не понимая что-либо, человек при этом

всегда понимает свое непонимание и только таким o6наруживает последнее.

Сознание можно рассматривать как механизм смыслопорож-дения. И те смыслы, которые служат эффектами понимания (в том числе и смысл понимания того, что является непонятным), представляют собой продукты активности рефлексирующего со­знания. Если смысл обнаружен, то в момент «завершения геш-тальта» субъект знает об этом. Поэтому понять — означает по­нять свое понимание.

То понимание, к которому стремится мышление, не прира-щаясь в ходе мыслительного процесса, а возникая всегда как «ага-переживание», как симультанное целостное узнавание, как «эврика», в качестве соответствующего искомому дефициту ин­формации, принимается сознанием за такой образец понимания, который соответствует решению мыслительной задачи. Итоговое, понимание всегда должно быть оценено самим сознанием в ка­честве пригодного варианта решения проблемы. В чем же состо­ит аномалия? Ведь в формуле понимания: «я понимаю свое понимание непонятного», не содержится ни малейшего проти­воречия? Второй стороной парадокса понимания является факт того, что всякая мысль, порождаемая в мышлении, является но­вой мыслью. Мышление совсем было бы не нужно, если бы не требовалось разрешать проблемную ситуацию, которую разре­шить можно только новым способом, иначе бы она не была про­блемной. Если итоговое понимание — понимание качественно новое, каким образом субъект может узнать его (ведь он понима­ет, что он понимает) и, следовательно, признать пригодным? Если

58