Раздел II. Школа и педагогика в XVIII в.

229

вал не нравственный авторитет учителей, а обязательный и карающий госудрственный закон. По инструкции учителям нижегородских школ, данной в 1738 г., учителя и ученики должны были принести перед откры­тием школы присягу, что будут «действовать все по силе указов ее импе­раторского величества безленостно со всяким прилежанием и по всем поступать, как доброму слуге и подданному принадлежит».

Как на государственной службе того времени, поставлена была дис­циплина и в школах, дисциплина необычайно суровая и преследовавшая чисто внешние цели поведения. Повелено было еще Петром «для унятия крика и бесчинства выбрать из гвардии отставных добрых солдат, а быть им по человеку в каждой камере во время учения и иметь хлыст в руках; а буде кто из учеников станет бесчинствовать, оным бить, несмотря какойбы он фамилии ни был». За проступки на учащихся налагались уголовные кары: плети, батоги, тюремный арест, отдача в солдаты без выслуги. Виновный ученик прямо назывался преступником, и такого преступника. «для вящего наказания» заковывали даже в «ножные железа». Беглые уче­ники рассматривались как беглые солдаты. Родители и посторонние люди, укрывавшие у себя, например, учеников гарнизонных школ старше семи­летнего возраста, подвергались тем же штрафам, какие определены былиза укрывательство беглых солдат. Кто поймает таких беглых и приведет в город, тому давалось награждение по 10 руб. за человека. Только детейниже 7 лет было постановлено «за беглых не почитать», а лица свыше 15-летнего возраста сами подвергались наказанию, как беглые солдаты. Неявка в учебные часы в школу считалась уклонением от службы и носила старинное название «нетов». Кара за «неты» (за прогульные дни) была такой: денежный штраф, а в случае неуплаты - правеж. «А для правежу тех штрафов взять людей их, а у кого людей нет - самих, и бить на пра­веже, покамест те штрафу не заплатят сполна». По инструкции Морской академии (1719), за нехождение в школу было назначено телесное и уго­ловное наказание: «Бить батогами и вычитывать за каждый день втрое против получаемого жалованья». По той же инструкции бежавших уче­ников велено сыскивать и наказывать конфискациею всего движимого имущества, что не освобождало беглеца и от телесного наказания.

При поспешном учреждении школ с Петра I до ЕкатериныII орга­низация их была неудовлетворительна, почти хаотична. Прежде всего, это были школы не русские, а только полурусские, потому, что русскихучителей было мало и в учителя приглашались в большом количестве иностранцы.

Кроме государственных, отмечает П.ф. Каптерев, в XVIII в. были осно­ваны частные учебно-воспитательные заведения. Так, в 1784 г. в Петер­бурге было: иностранных частных пансионов 22, школ - 4 (они основы­вались немцами, французами), в Москве - 10 пансионов. Общее число

230 Часть II. История воспитания, образования и педагогической мысли в России (до XX в.)

учащихся в них: в Санкт-Петербурге — до 500 человек (из них 100 дево­чек), в Москве — 370 человек (из них 65 девочек). Главными предметами в них были иностранные языки, Закон Божий, русский язык, арифметика. Учителя-иностранцы часто были невежественны.

Среди частных школ были и русские (в Санкт-Петербурге — 17 и 159 учащихся, в Москве — 1 школа с 20 учениками). Эти школы при осмотре их комиссией в 1785 г. были признаны совершенно бесполезны­ми (кроме московской) ввиду слабости преподавания и закрыты.

Только с 1786 г., после принятия «Устава народных училищ», для от­крытия частных школ стало необходимым для учителей иметь свидетель­ство о знании наук, которые они намерены преподавать, а для этого вво­дились специальные испытания для них. Стало необходимым для руководителя пансиона или школы иметь полный план обучения и вос­питания.